Здесь, в привычной обстановке, Блармиц наконец более-менее пришел в себя. Страх перед коварным дикарем отступил, его сменил гнев, «Мерзкий человечишка осмелился помешать воплощению великих планов! Не судьба, но лишь случай и везение помогли тебе свергнуть Учителя. Но остался я, верный последователь Даргорда, его преданный слуга и помощник. И я отомщу за смерть могущественного мага…»
Дрожащими от нетерпения руками Блармиц поджег пучок сухой травы и бросил его в большой прозрачный сосуд шарообразной формы. Трава горела плохо, лишь чадила, и вскоре сосуд наполнился едким сизым дымом, ленивой струйкой поднимающимся над узким горлышком. Ученик колдуна порылся среди склянок на полке и отыскал неприметный пузырек, наполненный серым порошком. Несколько щепоток порошка последовали за травой, дым в сосуде сгустился, приобрел зеленоватый оттенок, заклубился и извивающимися спиралями толщиной с человеческую руку вырвался наружу.
Теперь самое главное.
Блармиц наизусть знал необходимые для этого случая заклинания и старался быть спокойным и собранным. Дождавшись, когда струи дыма, точно живые существа, наполнят комнату, он зажмурил глаза, сосредоточился на эманациях Даргорда, по-прежнему витающих в замке, и мысленно приказал спиралям покинуть лабораторию. Потом, не поднимая век, Блармиц нашарил края сосуда, поднес к лицу левую руку и резким движением вонзил зубы в запястье.
Кровь тяжелыми каплями потекла в сосуд. Губы новоявленного мага беззвучно шептали слова заклинаний. Ощущая, как сила умершего учителя помогает ему, Блармиц послал змеящиеся султаны дыма вниз по коридорам, навстречу подлому варвару…
Внутренним зрением он отчетливо видел, как дымные спирали материализуются, уплотняются, приобретают вес и форму — форму устрашающих, смертоносных, безжалостных змееподобных тварей… Пользуясь колдовской мощью Даргорда, которая пока еще жила в замке, он смотрел глазами этих существ и направлял их к тому месту, где находился Конан. К тому месту, где Конан должен умереть…
Увы, Блармиц никак не ожидал, что сила его учителя так быстро иссякнет. Руководя атакой своих созданий, он наносил удар за ударом, пытаясь потеснить Конана, даже ранил его несколько раз, но проклятому варвару удалось уцелеть. Спустя час после начала схватки Блармиц почувствовал, что твари слабеют. Внутреннее зрение его помутилось, пауза между мысленной командой и ее выполнением змеями увеличивалась, то и дело он терял контроль над своими «солдатами»… И наконец понял, что колдовская сила покидает его. Он не был настолько опытным магом, чтобы самому, без помощи остаточных эманации Даргорда, манипулировать порождениями Зла, поэтому по прошествии часа Конану удалось справиться почти со всеми змеями, а оставшиеся исчезли сами по себе, во вспышке зеленого пламени.
Когда погибла последняя тварь и Конан беспрепятственно покинул замок, Блармиц в изнеможении опустился на пол.
Все пропало. Владычество над Гиль-Дорад так и осталось несбыточной мечтой. То, чему Даргорд (а вместе с ним и Блармиц) посвятил свою последнюю жизнь, уже не осуществится никогда. Блармиц самолично помогал учителю составлять цепочку заклинаний, чтобы захватить Талисман Глаз Бога, поэтому он знал, как проникнуть в защищенный магией храм, где вот уже два с половиной столетия покоится Талисман. Он знал, как заставить этот могущественный камень служить себе… Но знание это отныне стало бесполезным: точный маршрут в Гиль-Дорад, сведения о ловушках, подстерегающих странника на пути в эту обетованную страну,— словом, все то, что Даргорд сумел выудить из мозга принцессы Ливии, теперь недостижимо, оно погребено на дне колодца, ведущего в Подземный мир… Будь ты проклят, Конан!..
Блармиц вскочил на ноги. Сердце его неистово колотилось.
«Идиот! — обругал он себя.— Как ты мог забыть последние слова грязного варвара… Ведь он кричал: «Не собираюсь я искать эту Гиль-Дорад!» А к кому он обращался? Ведь рядом никого не было! Не к душе ли старой потаскухи Ливии, которую он выпустил из плена?»
Блармиц в волнении забегал по залу. Конечно! В благодарность за освобождение Ливия запросто могла выболтать дикарю, как отыскать ее чертову родину!.. Значит, так… Нужно поймать Конана и выпытать у него все, что ему стало известно…
Нет. Конан — крепкий орешек, Даргорд в этом уже убедился на собственной шкуре. Надо действовать по-другому. Надо собираться в дорогу.
С четырехлетнего возраста Блармиц не покидал замок и понятия не имел о том, как живут люди за его пределами. Все, что он знал о внешнем мире, было почерпнуто им из волшебного кристалла, именуемого Даргордом Замочной Скважиной,— чудесный камень по желанию его владельца мог показать любой уголок Земли. Вместе с учителем Блармиц побывал на океанском дне, где живут лишь слепые уродливые создания, похожие на огромных крабов; у воинственного народа с желтой кожей, населяющего далекие восточные земли; среди обитателей таинственного материка на западе, что вдыхают сизый дым тлеющих листьев… Этими путешествиями его познания о мире и ограничивались. Но все равно он не мог отказаться от желания найти страну Гиль-Дорад, которую Замочная Скважина показать не могла,— серая пелена заволакивала панораму, когда взоры наблюдающих обращались к далеким северо-восточным землям.
Что ж, он будет умнее своего глупого учителя. Он доберется до Гиль-Дорад, и поможет ему в этом сам Конан!..

* * *
На полянке, примерно в лиге от замка, под огромной сосной Конан отыскал столь редкий в этих местах родник чистой, холодной воды. Разделся донага и долго плескался, смывая с себя грязь, кровь и жуть ночных часов, проведенных в замке. Выстирал одежду. Порез на животе, так же как и несколько других царапин, оказался неглубоким, но Конан долго разглядывал и ощупывал себя, заподозрив, что когти и зубы злонамеренных бестий запросто могли оказаться ядовитыми. Но — нет, все, кажется, обошлось: раны уже не кровоточили, не воспалились, зловещая краснота не разлилась вокруг них. Потом киммериец долго лежал на траве, глядя в проплывающие по небу и равнодушные ко всему облака, и размышлял, ожидая, когда высохнет на солнышке его костюм.
Значит, запретная страна Гиль-Дорад существует на самом деле. Конечно, он не давал принцессе Ливии обещания найти ее родину, тем более лишь для того, чтобы известить отца о смерти дочери, и все-таки… Все-таки… Пусть смутными и непонятными были намеки Ливии относительно опасностей на пути в Гиль-Дорад, но ведь никто из тех, что ушли на ее поиски, не знал даже этого. Возможно, ему, Конану, удастся дойти до загадочной страны, которую еще не смог отыскать ни один человек на свете.
А что? Он всегда был бродягой, скитальцем и надолго не задерживался на одном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71