Девушка нисколько не стеснялась своей наготы, и Конан впервые с удивлением заметил, что из взбалмошного, наивного угловатого подростка она превратилась в почти зрелую женщину. Многочисленные испытания и трудности, выпавшие на ее долю за время путешествия, укрепили ее тело, закалили дух, отточили и без того острый ум. Перед киммерийцем стояла умная, красивая, стройная женщина.
— Мне не нужна Гиль-Дорад,— произнесла Луара, твердо глядя Конану в глаза.— Мне нужен ты…
Она отвернулась и, медленно спустившись по ступенькам, ведущим в купальную чашу, вошла в воду.
Конан замер в замешательстве. Потом скинул изорванную, выношенную до дыр одежду и прыгнул в бассейн, подняв фонтан сверкающих брызг.
Вода смыла с них пот, грязь и усталость.
Луара не смущалась ни своей наготы, ни наготы мужчины. Они плескались, как дети.
Потом Конан приблизился к девушке. Ее прекрасное молодое тело, лишенное одежд, манило свежестью и соразмерностью форм. Сердце варвара учащенно забилось. По-девичьи небольшие крепкие грудки с коричневыми ягодками сосков так и звали коснуться их, алый цветок губ ожидал поцелуя, крутые бедра и изящные маленькие ступни желали, чтобы до них дотронулась дрожащая от страсти рука мужчины.
— Луара,— прошептал киммериец,— ты очень красивая…
— Я люблю тебя, Конан…— Она прильнула к его широкой груди.
— Я хочу, чтобы ты стала моей…
— Я хочу этого уже давно…
Их губы слились в разжигающем пламя любви поцелуе. Ласки становились все неистовее. Конан подхватил Луару и на руках вынес из бассейна. Оставляя на полу мокрые следы, он вышел из купального зала.
— Надо же вытереться,— тихо засмеялась девушка.
— Необязательно…
Он взлетел на второй этаж, наугад распахнул ногой одну из дверей и оказался в спальной комнате, посреди которой стояла огромная кровать с балдахином.
Вода стекала с их тел на шелковое покрывало. Они продолжали шептать друг другу слова любви и нежности.
Потом Конан вошел в нее, и Луара громко вскрикнула. Потом крик ее перешел в стоны блаженства и страсти.
С каждым толчком из Конана выходила частичка пережитых ужасов, горечи невосполнимых потерь, мрачных воспоминаний, ощущения угрозы, что таил в себе Ловар.
Едва успокоившись, они начинали снова и снова. Они доводили друг друга до безумия. Они утопали в наслаждении. Кроме них и их любви, на свете более ничего не существовало — так им казалось.
Наконец, утомленные своим счастьем, они уснули.
Глава девятнадцатая
На следующий день они проснулись очень поздно, когда солнце уже перевалило через зенит. Потянувшись так, что хрустнули суставы, Конан быстро вскочил с постели. Чувствовал он себя великолепно. Мягчайшие перины, свежий теплый воздух, струившийся из окна, тот факт, что цель их путешествия наконец-таки достигнута, вселили в него бодрость и веселье.
Не одеваясь, он схватил меч и сделал несколько стремительных выпадов в воздух. Сверкающее лезвие со свистом выписывало восьмерки и замысловатые фигуры; окажись перед киммерийцем в этот момент самый свирепый демон Ада, он был бы в мгновение ока изрублен в мелкую капусту.
Улыбающаяся Луара наблюдала за своим возлюбленным, все еще нежась в постели. Потом Конан вложил меч в ножны и, решив все же одеться, повернулся к креслу, куда он (уже под утро, когда Луара безмятежно спала) кинул их одежду, забрав ее из купальни.
Одежда была не их. Не его.
Истрепанный, провонявший потом, испачканный в крови и грязи костюм киммерийца оказался волшебным образом подменен.
Теперь на кресле были аккуратно сложены новенькие кожаные штаны с широким поясом и массивной металлической пряжкой и коричневая рубаха из плотной ткани, простроченная серебряной нитью; под креслом стояли высокие прочные сапоги, а на спинке висела кожаная безрукавка, отороченная мехом.
Быстро одевшись, северянин повернулся к огромному, в человеческий рост, листу бронзы на стене, отполированному с таким тщанием, что он отразился в нем, как в водной глади.
Несколько секунд поразглядывав себя, становясь и так и эдак, киммериец наконец пришел к выводу, что может потягаться не только с самым свирепым демоном Ада, но и с первым красавцем при дворе.
Луаре взамен мешковатого костюма кочевника, который она почти не снимала со времени похищения в степи, был предоставлен новый наряд — короткое розовое платье из тонкой, почти невесомой материи с пряжкой на левом плече и с изящным серебряным пояском.
Когда они облачились в новые одежды, послышался стук в дверь и в комнату заглянул белокурый молодой человек. Он улыбнулся и проговорил с легким акцентом:
— Владыка Джезар хочет принять вас немедленно. Прошу за мной.
— Вот наконец мы все и узнаем,— тихо сказал Конан Луаре.
Он заколебался, брать ли с собой меч, но потом решил взять: все же он воин, а воину не пристало ходить с пустыми руками.
И вслед за провожатым покинули гостеприимный дом.
* * *
Дворец Джезара, построенный из розового камня, походил на огромную морскую раковину — плавно заворачиваясь вокруг вертикальной оси, он стройным длинным конусом смотрел в небо.
К единственному с фасада полукруглому входу вела легкая прозрачная лестница, поддерживаемая колоннами из белого мрамора и какого-то зеленого полупрозрачного материала.
Они вошли в прохладу внутренних помещений, миновали несколько длинных светлых коридоров с высокими потолками, задрапированными материей пастельных тонов, Конан полагал, что их ведут в тронный зал (или где тут у них власти принимают гостей) — огромный, торжественный, с почетным караулом… Ничуть не бывало.
Провожатый открыл тяжелую дверь, и Конан и Луара оказались на просторной террасе, огороженной изящными резными перилами. Внизу, в зеленеющем саду, весело перекликались пичуги, ветерок играл в зеленой листве. Посредине террасы стоял небольшой, накрытый на три персоны стол.
Блюда с дымящимся мясом, украшенным зеленью и печеными фруктами, тарелки с тонко нарезанным сыром, краюхи свежего хлеба, фаршированная рыба, кувшины с вином и прохладительными напитками. У Конана даже слюнки потекли при виде такого изобилия, ведь с момента их появления в Гиль-Дорад у них во рту не было и маковой росинки.
— Прошу вас, располагайтесь,— сказал проводник.— Владыка Джезар будет с минуты на минуту. Садитесь, отдыхайте, завтракайте. Да хранит вас Талисман.
И, сдержанно поклонившись, он оставил гостей наедине друг с другом и с уставленным яствами столом. Конан озадаченно посмотрел на Луару.
— Ну? Что скажешь?
— Не знаю…— пожала плечами девушка.— Это, конечно, Гиль-Дорад, я не сомневаюсь, но… я как-то иначе представляла себе наше прибытие…
— Как бы то ни было, я голоден, точно стая шакалов.— Он уселся за стол и придвинул к себе самое вместительное блюдо и кувшин с широким горлышком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71