Не слишком ли ты доверчив? — Мел насмешливо покачала головой.
— Подожди, подожди минутку. Сначала о другом. Что это за рассуждения о моих друзьях и фантазиях? Почему ты требовала, чтобы я молчал? Тебе придется многое объяснить, прежде чем мы Начнем говорить о твоей сестре.
Прямота Бена только подлила масла в огонь. - Больше вопросов нет? — с сарказмом спросила Мел, стараясь выиграть время.
— Нет. Мне бы хотелось выпить кофе, — Вен устроился в единственном кресле, которое было в квартире Мел.
«Неужели он дает мне время подумать?» — размышляла девушка на кухне.
Вскоре она вернулась с кофе.
— Я обязана объясниться с тобой, — Мел держала себя в руках. — Возможно, ты и не понимаешь, Бен, но... Я хочу оставаться сама собой. После жизни с родителями и моего замужества мне почти удалось это, и я ни за что не отступлюсь.
— Но, Мел... — пытался встрять Бен.
— Позволь мне закончить. Неужели ты не понимаешь, что мы из разных миров? Противоположных. Ты из Гарварда, а я из низов. Но даже если бы это было не так, у нас разные взгляды на деньги, на людей и... — Мел остановилась. — Хочешь еще кофе?
— О чем ты говоришь? — взорвался Бен.
— Я говорю о кофе. Хочешь еще? Бен показал свою чашку.
— Она полна.
— А моя пролилась, — Мел отвернулась, чтобы он не заметил, как дрожат губы.
Бен страшно побледнел.
— Если ты это чувствуешь... — он попытался встать. — От той ночи, когда мы страстно любили друг друга, у меня осталось другое впечатление. Возможно, ты играла. Бьюсь об заклад, что ты прекрасная актриса, не так ли?
Мел повернулась к нему спиной, чтобы скрыть свою боль, и выдавила из себя:
— Если ты в это веришь, тогда все другие причины для нашего расставания меркнут, — она подошла к окну.
— Подожди! — он схватил ее за руку. — Я не это имел в виду. Прости мои слова. Но... — он провел рукой по ее волосам, — я ничего не понимаю. В ту ночь...
Мел вырвалась и со злостью набросилась на него:
— Я говорю не о той ночи, а о сейчас, о завтра и послезавтра. Я говорю о гарвардских футбольных матчах, о шоколаде без сахара, о конференции по Набокову и летних танцевальных программах. Ты
пишешь в прекрасном мире, мой друг, но он принад-лежит не мне. Я не подхожу для него. И не хочу, — подчеркнула она, — чтобы меня учили, как вписаться в такую жизнь.Бен отступил на шаг. Выражение злости появилось на его лице.
— Мне безумно жаль тебя.
— Не нужна мне твоя жалость!
— Но от нее никуда не денешься. Нет ничего страшного, что ты не проводила каникулы в Сток-бридже. Множество людей прекрасно живут и без этого. Мне жаль тебя потому, что ты беспокоишься лишь о своем «эго», Мелани Протерой, — Бен мрачно покачал головой.
Хотя ярость прошла, Мел все еще была раздражена.
— Что ты хочешь сказать?
— То, что ты полностью поглощена лишь собственными проблемами и не видишь ни меня, ни моих чувств. Разница между нами волнует не меня, а тебя, — глаза Бена гневно блестели. — Ты эгоистична, бесчувственна и являешься большим снобом, чем все мои гарвардские друзья.
— Неужели ты опять будешь упрекать меня в плохом отношении к твоим друзьям? — возмутилась она.
Он слегка отступил;
— Хорошо. Я могу понять, что, встретившись с ними в первый раз, ты чувствовала себя немного не и своей тарелке. Они обожают интеллектуальные шутки и готовы пойти на все, чтобы посмеяться, даже за счет другого. Но почему это должно беспокоить тебя? Они поступают так, потому что не уверены в себе.
— Я не хочу перед каждой встречей с твоими друзьями читать учебники по психологии, чтобы лучше понять, почему они делают то или иное. Я простой Человек и люблю простых людей.
Несмотря на злость, Бен слегка улыбнулся.
— Простой Беннет хочет, чтобы ты поцеловала его.
Мел взорвалась.
— Ты не принимаешь меня всерьез.
— Мне хотелось бы, чтобы ты сама относилась к себе серьезней. Но коль ты хочешь этого — пожалуйста, — Бен схватил свое пальто, махнул рукой на прощание и направился к двери. — До свидания, Мел.
— Кроме того, ты идеалист. Лучше строй дома для богатых и делай деньги, вместо того чтобы реставрировать трущобы и одалживать незнакомым людям тысячу долларов.
— Я не одолжил тысячу долларов твоей сестре, а вложил деньги в дело, — отозвался он у двери.
После того как дверь за ним закрылась, Мел повалилась в кресло и расплакалась. Подошел Чанс и принялся лизать ей руку. Но то, что собака была связана с воспоминаниями о Бене, заставило девушку разрыдаться еще сильнее.
Зеркала не лгут. А Мел так хотелось, чтобы хоть одно исказило ее изображение. Рассматривая свое лицо, она горько вздыхала. Кто эта сморщенная, бледная молодая женщина с заплаканными глазами? Поскольку в квартире никого другого не было, Мел решила, что это она, собственной персоной.
Последние несколько дней прошли без событий. Хотя Мел старалась как можно больше времени проводить на работе и даже брала дополнительные смены, все же приходилось возвращаться домой. Здесь она оставалась одна. Ей удалось избавиться даже от Элани, хотя подруга много раз стучала в дверь. Тосковать лучше всего в одиночестве.
Через четыре дня после последней встречи с Беном она решила навестить родителей и поехала к ним без звонка, соскучившись по ласке и знакомому окружению. Мел припарковала свою машину невдалеке от дома. Взбегая по ступенькам, Мел ощущала волнение.
— Привет, ма. А что на обед?
— Мел, какой приятный сюрприз! — миссис Про-терой протянула руки, чтобы обнять старшую дочь.— У меня счастливый день. Обе девочки явились на обед.
— Оливия здесь?
— А она тебе ничего не говорила? Она переехала к нам несколько дней назад. Хозяин выгнал ее, только неизвестно, по какой причине, — мать явно жалела Оливию. — Хозяева всегда скупы и предъявляют претензии.
— Они просто хотят, чтобы вовремя платили, — с ухо сказала Мел и подумала о деньгах, которые одолжила сестре именно для этого.
— Что ты сказала, Мел? — мать всегда плохо слышала, когда говорили что-то неприятное или язвительное.
— Ничего, ма.
— Тогда пошли. Обед будет скоро готов. Поздоровайся с папой и Оливией.
Переговорив с отцом, Мел пошла в комнату сестры.
— Привет, Оливия. Почему ты не сказала мне, что возвращаешься домой?
Мел заметила разбросанную по комнате одежду И супермодные брюки и блузку, которые были на сестре. Оливия никогда не жалела денег на одежду.
— Прекрасно выглядишь. Собираешься куда-то? Оливию явно застали врасплох.
— Привет, Мел. У меня возникли небольшие неприятности с хозяином. Он настоящий подлец. Я не платила ему только три месяца и обещала, что через несколько недель верну все, — Оливия явно хотела уйти от объяснений.
Но Мел продолжала настаивать:
— А что случилось с теми пятью сотнями, которые и одолжила тебе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Подожди, подожди минутку. Сначала о другом. Что это за рассуждения о моих друзьях и фантазиях? Почему ты требовала, чтобы я молчал? Тебе придется многое объяснить, прежде чем мы Начнем говорить о твоей сестре.
Прямота Бена только подлила масла в огонь. - Больше вопросов нет? — с сарказмом спросила Мел, стараясь выиграть время.
— Нет. Мне бы хотелось выпить кофе, — Вен устроился в единственном кресле, которое было в квартире Мел.
«Неужели он дает мне время подумать?» — размышляла девушка на кухне.
Вскоре она вернулась с кофе.
— Я обязана объясниться с тобой, — Мел держала себя в руках. — Возможно, ты и не понимаешь, Бен, но... Я хочу оставаться сама собой. После жизни с родителями и моего замужества мне почти удалось это, и я ни за что не отступлюсь.
— Но, Мел... — пытался встрять Бен.
— Позволь мне закончить. Неужели ты не понимаешь, что мы из разных миров? Противоположных. Ты из Гарварда, а я из низов. Но даже если бы это было не так, у нас разные взгляды на деньги, на людей и... — Мел остановилась. — Хочешь еще кофе?
— О чем ты говоришь? — взорвался Бен.
— Я говорю о кофе. Хочешь еще? Бен показал свою чашку.
— Она полна.
— А моя пролилась, — Мел отвернулась, чтобы он не заметил, как дрожат губы.
Бен страшно побледнел.
— Если ты это чувствуешь... — он попытался встать. — От той ночи, когда мы страстно любили друг друга, у меня осталось другое впечатление. Возможно, ты играла. Бьюсь об заклад, что ты прекрасная актриса, не так ли?
Мел повернулась к нему спиной, чтобы скрыть свою боль, и выдавила из себя:
— Если ты в это веришь, тогда все другие причины для нашего расставания меркнут, — она подошла к окну.
— Подожди! — он схватил ее за руку. — Я не это имел в виду. Прости мои слова. Но... — он провел рукой по ее волосам, — я ничего не понимаю. В ту ночь...
Мел вырвалась и со злостью набросилась на него:
— Я говорю не о той ночи, а о сейчас, о завтра и послезавтра. Я говорю о гарвардских футбольных матчах, о шоколаде без сахара, о конференции по Набокову и летних танцевальных программах. Ты
пишешь в прекрасном мире, мой друг, но он принад-лежит не мне. Я не подхожу для него. И не хочу, — подчеркнула она, — чтобы меня учили, как вписаться в такую жизнь.Бен отступил на шаг. Выражение злости появилось на его лице.
— Мне безумно жаль тебя.
— Не нужна мне твоя жалость!
— Но от нее никуда не денешься. Нет ничего страшного, что ты не проводила каникулы в Сток-бридже. Множество людей прекрасно живут и без этого. Мне жаль тебя потому, что ты беспокоишься лишь о своем «эго», Мелани Протерой, — Бен мрачно покачал головой.
Хотя ярость прошла, Мел все еще была раздражена.
— Что ты хочешь сказать?
— То, что ты полностью поглощена лишь собственными проблемами и не видишь ни меня, ни моих чувств. Разница между нами волнует не меня, а тебя, — глаза Бена гневно блестели. — Ты эгоистична, бесчувственна и являешься большим снобом, чем все мои гарвардские друзья.
— Неужели ты опять будешь упрекать меня в плохом отношении к твоим друзьям? — возмутилась она.
Он слегка отступил;
— Хорошо. Я могу понять, что, встретившись с ними в первый раз, ты чувствовала себя немного не и своей тарелке. Они обожают интеллектуальные шутки и готовы пойти на все, чтобы посмеяться, даже за счет другого. Но почему это должно беспокоить тебя? Они поступают так, потому что не уверены в себе.
— Я не хочу перед каждой встречей с твоими друзьями читать учебники по психологии, чтобы лучше понять, почему они делают то или иное. Я простой Человек и люблю простых людей.
Несмотря на злость, Бен слегка улыбнулся.
— Простой Беннет хочет, чтобы ты поцеловала его.
Мел взорвалась.
— Ты не принимаешь меня всерьез.
— Мне хотелось бы, чтобы ты сама относилась к себе серьезней. Но коль ты хочешь этого — пожалуйста, — Бен схватил свое пальто, махнул рукой на прощание и направился к двери. — До свидания, Мел.
— Кроме того, ты идеалист. Лучше строй дома для богатых и делай деньги, вместо того чтобы реставрировать трущобы и одалживать незнакомым людям тысячу долларов.
— Я не одолжил тысячу долларов твоей сестре, а вложил деньги в дело, — отозвался он у двери.
После того как дверь за ним закрылась, Мел повалилась в кресло и расплакалась. Подошел Чанс и принялся лизать ей руку. Но то, что собака была связана с воспоминаниями о Бене, заставило девушку разрыдаться еще сильнее.
Зеркала не лгут. А Мел так хотелось, чтобы хоть одно исказило ее изображение. Рассматривая свое лицо, она горько вздыхала. Кто эта сморщенная, бледная молодая женщина с заплаканными глазами? Поскольку в квартире никого другого не было, Мел решила, что это она, собственной персоной.
Последние несколько дней прошли без событий. Хотя Мел старалась как можно больше времени проводить на работе и даже брала дополнительные смены, все же приходилось возвращаться домой. Здесь она оставалась одна. Ей удалось избавиться даже от Элани, хотя подруга много раз стучала в дверь. Тосковать лучше всего в одиночестве.
Через четыре дня после последней встречи с Беном она решила навестить родителей и поехала к ним без звонка, соскучившись по ласке и знакомому окружению. Мел припарковала свою машину невдалеке от дома. Взбегая по ступенькам, Мел ощущала волнение.
— Привет, ма. А что на обед?
— Мел, какой приятный сюрприз! — миссис Про-терой протянула руки, чтобы обнять старшую дочь.— У меня счастливый день. Обе девочки явились на обед.
— Оливия здесь?
— А она тебе ничего не говорила? Она переехала к нам несколько дней назад. Хозяин выгнал ее, только неизвестно, по какой причине, — мать явно жалела Оливию. — Хозяева всегда скупы и предъявляют претензии.
— Они просто хотят, чтобы вовремя платили, — с ухо сказала Мел и подумала о деньгах, которые одолжила сестре именно для этого.
— Что ты сказала, Мел? — мать всегда плохо слышала, когда говорили что-то неприятное или язвительное.
— Ничего, ма.
— Тогда пошли. Обед будет скоро готов. Поздоровайся с папой и Оливией.
Переговорив с отцом, Мел пошла в комнату сестры.
— Привет, Оливия. Почему ты не сказала мне, что возвращаешься домой?
Мел заметила разбросанную по комнате одежду И супермодные брюки и блузку, которые были на сестре. Оливия никогда не жалела денег на одежду.
— Прекрасно выглядишь. Собираешься куда-то? Оливию явно застали врасплох.
— Привет, Мел. У меня возникли небольшие неприятности с хозяином. Он настоящий подлец. Я не платила ему только три месяца и обещала, что через несколько недель верну все, — Оливия явно хотела уйти от объяснений.
Но Мел продолжала настаивать:
— А что случилось с теми пятью сотнями, которые и одолжила тебе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37