Можно, конечно, сесть и подождать на земле подхода группы, но на «чужом» аэродроме нас наверняка своевременно не обслужат. Чего доброго, в таком случае сорвем задание. Нет, будем ждать в воздухе. Решение оказалось правильным. С Балты к Котовску вскоре подошла девятка Су-2. Тут же взлетела тройка истребителей. У них тоже своя импровизация. Ведущий звена — МИГ-3, а ведомыми у него — два И-16. Пристроились к бомбардировщикам, и группа взяла курс на север. Сопровождающих истребителей — шестерка. Защита вроде надежная. Жаль, мало Су-2, только девятка. Не хватит сил для серьезного удара по переправам. «Не могут отказаться от „булавочных уколов“, — подумал я.
Под нами Днестр. Летим на север, вдоль реки. По восточной стороне ее наши войска, по западной — противника. Так мы информированы в штабе полка. Спокойно идем левее реки. Моя группа летит западнее бомбардировщиков, с превышением до шестисот метров. Главное внимание сосредоточиваем в сторону спускающегося к горизонту солнца. Именно оттуда можно скорее всего ждать удара.
Пришлось отказаться от сопровождения методом «змейки». Большие обороты мотора, большая скорость — можно остаться без горючего на обратном пути. Вот что значит ожидание в воздухе. При возможном нападении «мессершмиттов» рассчитываю вести бой на вертикалях за счет превышения над бомбардировщиками.
Недалеко от Ямполя группу неожиданно обстреляли вражеские зенитчики. Били из «эрликонов». Что такое? Неужели и здесь фашистские войска? На моей карте в этом районе должны быть наши. Выходит, противник расположен значительно южнее, чем это обозначено на карте в штабе полка. Звено истребителей из Котовска не выдержало. Пикируя, начало обстреливать зенитчиков почти с тысячи метров. Была бы связь, обругал бы их. Какой прок от таких «атак»? Израсходуют боекомплект, не с чем будет вести бой при нападении вражеских истребителей. А тройка продолжала «резвиться». Летчики и дальше, по пути, стреляли по отдельным зениткам.
При таких действиях трудно рассчитывать на успешное сопровождение бомбардировщиков. Придется, видимо, эту задачу полностью брать на нашу группу.
Впереди, за окраиной Могилев-Подольского, видны на Днестре восемь понтонных мостов. Вот она главная цель. Ради удара по этим переправам мы здесь. Внимательно осматриваю воздушное пространство. Вражеских истребителей пока не видно, зенитки тоже не стреляют. Бомбардировщики стали на боевой курс. С нетерпением жду, когда над мостами взметнется вода. Зенитчики врага, видно, прозевали наш налет — в воздухе разрывов нет. Вниз пошли бомбы. Через секунду взрывы накрывают четыре моста. Молодцы! Точно попали в цель! В это время вокруг бомбардировщиков вспыхнули шапки разрывов. Вдруг от прямого попадания крупнокалиберного снаряда разлетается на куски самолет ведущего нашей девятки. Остальные самолеты, круто снижаясь, стали уходить от переправы. Пятерка Су-2 взяла курс на юг, и за ней пошло звено истребителей из Котовска. Тройка же Су-2 направилась на восток, в сторону Умани. Оставлять их без прикрытия нельзя: при нападении вражеских истребителей их неминуемо всех собьют. Я решил сопровождать своим звеном эту группу.
Но сейчас можно ударить по врагу. Мы сваливаемся сверху на зенитки, которые продолжают вести огонь по уходящим бомбардировщикам и атакуем расчеты зенитных орудий. Перейдя на малую высоту, идем вдогон оторвавшейся тройке. Оглядываю воздух. На юге, куда ушла первая группа, вижу, что истребителей атакует четверка Ме-109. Энергично доворачиваю и на максимальной скорости спешу на помощь. Не успели мы подойти, как один из И-16 сваливается к земле и взрывается. МИГ-3 пикированием вышел из боя и направился в южном направлении. Второй И-16 также пикирует к земле, пытается выйти из боя, идет к нашей группе. За ним — пара «мессершмиттов». Другая же пара вражеских истребителей устремилась к пятерке Су-2.
Теперь все решают секунды. И-16 на попутно-пересекающем курсе проскакивает нас. Его вот-вот догонят «мессеры». Они увлечены преследованием, не замечают нашу группу. Ме-109 рядом. Дьяченко, находясь от меня справа, чуть довернул свой самолет и в упор расстрелял ведущего пары. Тот с разворотом врезался в бугор. Его ведомый, спасаясь, резко пошел вверх, а затем к Днестру.
Преследовать некогда. Надо спешить к пятерке Су-2. Она осталась наедине с парой «мессершмиттов». Наши истребители шли на пределе, догоняя эту пару. А «мессеры» в эти секунды пристраивались в хвост отставшему от строя Су-2. Он, видимо, был подбит, шел в пятидесяти метрах над землей. Эти мгновения решали судьбу экипажа бомбардировщика. Фашистские летчики, увлеченные атакой, не заметили, что сами находятся под прицелом.
Вот «мессеры» уже рядом. Я понимал, что мой удар должен быть точен. Надо бы сбить ведущего, пока он не открыл огонь по Су-2. Однако, имея небольшое преимущество в скорости над Ме-109, я при такой атаке несомненно попадал бы под удар ведомого. Бой диктовал свои условия: сначала бить по ведомому, а уж затем — по ведущему. Небольшой доворот для прицеливания, очередь в упор по мотору и кабине. Ме-109 тут же вспыхнул, пошел к земле.
Секунды — и в прицеле ведущий. Моя очередь и его по Су-2, по-видимому, совпали по времени. «Мессер», хотя я и попал в него, боевым разворотом ушел из прицела. Но враг сразу же попал под удар идущей выше пары Дьяченко. Они не прозевали этого мгновения. Очередь была точной.
Я успел лишь бросить взгляд в сторону боевых друзей. В этот момент сильный взрыв зенитного снаряда встряхнул мой самолет. И сразу же умолк мотор. Монотонный и безотказный гул всегда воспринимался в неразрывности с окружающей обстановкой, с состоянием нормальной работы в полете. Он как бы сопровождал тебя в бою. Внезапно наступившая тишина отдалась страшной угрозой.
Охватившая тревога мгновенно заставила бросить взгляд на землю. Внизу — необозримые поля пшеницы. По проселочным дорогам, поднимая клубы пыли, двигались колонны вражеских войск. Где-то далеко в памяти мелькнуло событие над переправами в Унгены. Тогда сразу же после попадания зенитки подумал: «Где мне придется садиться вынужденно?» Но там, хотя и с перебоями, мотор работал. А сейчас он молчит! Неужели это гибель?..
И вдруг меня как будто ударило по ушам. Это был рев моего мотора! Самолет рванулся вперед. Радость охватила меня! Сколько он молчал? Может быть, всего несколько секунд? Я не мог определить. Но это мгновение мне показалось вечностью…
Что случилось с мотором, почему он сначала остановился, а потом внезапно заработал? Все это было пока не ясно. Да и мысли были отвлечены другим событием: на пшеничное поле между дорог приземлился Су-2. Его я не успел уберечь от атаки «мессера». Помочь чем-то ему в беде у нас не было никакой возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Под нами Днестр. Летим на север, вдоль реки. По восточной стороне ее наши войска, по западной — противника. Так мы информированы в штабе полка. Спокойно идем левее реки. Моя группа летит западнее бомбардировщиков, с превышением до шестисот метров. Главное внимание сосредоточиваем в сторону спускающегося к горизонту солнца. Именно оттуда можно скорее всего ждать удара.
Пришлось отказаться от сопровождения методом «змейки». Большие обороты мотора, большая скорость — можно остаться без горючего на обратном пути. Вот что значит ожидание в воздухе. При возможном нападении «мессершмиттов» рассчитываю вести бой на вертикалях за счет превышения над бомбардировщиками.
Недалеко от Ямполя группу неожиданно обстреляли вражеские зенитчики. Били из «эрликонов». Что такое? Неужели и здесь фашистские войска? На моей карте в этом районе должны быть наши. Выходит, противник расположен значительно южнее, чем это обозначено на карте в штабе полка. Звено истребителей из Котовска не выдержало. Пикируя, начало обстреливать зенитчиков почти с тысячи метров. Была бы связь, обругал бы их. Какой прок от таких «атак»? Израсходуют боекомплект, не с чем будет вести бой при нападении вражеских истребителей. А тройка продолжала «резвиться». Летчики и дальше, по пути, стреляли по отдельным зениткам.
При таких действиях трудно рассчитывать на успешное сопровождение бомбардировщиков. Придется, видимо, эту задачу полностью брать на нашу группу.
Впереди, за окраиной Могилев-Подольского, видны на Днестре восемь понтонных мостов. Вот она главная цель. Ради удара по этим переправам мы здесь. Внимательно осматриваю воздушное пространство. Вражеских истребителей пока не видно, зенитки тоже не стреляют. Бомбардировщики стали на боевой курс. С нетерпением жду, когда над мостами взметнется вода. Зенитчики врага, видно, прозевали наш налет — в воздухе разрывов нет. Вниз пошли бомбы. Через секунду взрывы накрывают четыре моста. Молодцы! Точно попали в цель! В это время вокруг бомбардировщиков вспыхнули шапки разрывов. Вдруг от прямого попадания крупнокалиберного снаряда разлетается на куски самолет ведущего нашей девятки. Остальные самолеты, круто снижаясь, стали уходить от переправы. Пятерка Су-2 взяла курс на юг, и за ней пошло звено истребителей из Котовска. Тройка же Су-2 направилась на восток, в сторону Умани. Оставлять их без прикрытия нельзя: при нападении вражеских истребителей их неминуемо всех собьют. Я решил сопровождать своим звеном эту группу.
Но сейчас можно ударить по врагу. Мы сваливаемся сверху на зенитки, которые продолжают вести огонь по уходящим бомбардировщикам и атакуем расчеты зенитных орудий. Перейдя на малую высоту, идем вдогон оторвавшейся тройке. Оглядываю воздух. На юге, куда ушла первая группа, вижу, что истребителей атакует четверка Ме-109. Энергично доворачиваю и на максимальной скорости спешу на помощь. Не успели мы подойти, как один из И-16 сваливается к земле и взрывается. МИГ-3 пикированием вышел из боя и направился в южном направлении. Второй И-16 также пикирует к земле, пытается выйти из боя, идет к нашей группе. За ним — пара «мессершмиттов». Другая же пара вражеских истребителей устремилась к пятерке Су-2.
Теперь все решают секунды. И-16 на попутно-пересекающем курсе проскакивает нас. Его вот-вот догонят «мессеры». Они увлечены преследованием, не замечают нашу группу. Ме-109 рядом. Дьяченко, находясь от меня справа, чуть довернул свой самолет и в упор расстрелял ведущего пары. Тот с разворотом врезался в бугор. Его ведомый, спасаясь, резко пошел вверх, а затем к Днестру.
Преследовать некогда. Надо спешить к пятерке Су-2. Она осталась наедине с парой «мессершмиттов». Наши истребители шли на пределе, догоняя эту пару. А «мессеры» в эти секунды пристраивались в хвост отставшему от строя Су-2. Он, видимо, был подбит, шел в пятидесяти метрах над землей. Эти мгновения решали судьбу экипажа бомбардировщика. Фашистские летчики, увлеченные атакой, не заметили, что сами находятся под прицелом.
Вот «мессеры» уже рядом. Я понимал, что мой удар должен быть точен. Надо бы сбить ведущего, пока он не открыл огонь по Су-2. Однако, имея небольшое преимущество в скорости над Ме-109, я при такой атаке несомненно попадал бы под удар ведомого. Бой диктовал свои условия: сначала бить по ведомому, а уж затем — по ведущему. Небольшой доворот для прицеливания, очередь в упор по мотору и кабине. Ме-109 тут же вспыхнул, пошел к земле.
Секунды — и в прицеле ведущий. Моя очередь и его по Су-2, по-видимому, совпали по времени. «Мессер», хотя я и попал в него, боевым разворотом ушел из прицела. Но враг сразу же попал под удар идущей выше пары Дьяченко. Они не прозевали этого мгновения. Очередь была точной.
Я успел лишь бросить взгляд в сторону боевых друзей. В этот момент сильный взрыв зенитного снаряда встряхнул мой самолет. И сразу же умолк мотор. Монотонный и безотказный гул всегда воспринимался в неразрывности с окружающей обстановкой, с состоянием нормальной работы в полете. Он как бы сопровождал тебя в бою. Внезапно наступившая тишина отдалась страшной угрозой.
Охватившая тревога мгновенно заставила бросить взгляд на землю. Внизу — необозримые поля пшеницы. По проселочным дорогам, поднимая клубы пыли, двигались колонны вражеских войск. Где-то далеко в памяти мелькнуло событие над переправами в Унгены. Тогда сразу же после попадания зенитки подумал: «Где мне придется садиться вынужденно?» Но там, хотя и с перебоями, мотор работал. А сейчас он молчит! Неужели это гибель?..
И вдруг меня как будто ударило по ушам. Это был рев моего мотора! Самолет рванулся вперед. Радость охватила меня! Сколько он молчал? Может быть, всего несколько секунд? Я не мог определить. Но это мгновение мне показалось вечностью…
Что случилось с мотором, почему он сначала остановился, а потом внезапно заработал? Все это было пока не ясно. Да и мысли были отвлечены другим событием: на пшеничное поле между дорог приземлился Су-2. Его я не успел уберечь от атаки «мессера». Помочь чем-то ему в беде у нас не было никакой возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139