Человек, которого она не дальше, как вчера, считала идеалом мужчины, прекрасный Орион, кумир семьи и гордость мемфитов, мог дойти до такого злодейства! Ей так много рассказывали о его мужестве и отваге, а между тем он бежал, как низкий трус, оставив на произвол судьбы свою жертву. Но теперь было некогда сетовать, негодовать и спрашивать себя, каким образом возвышенные чувства могут уживаться в человеческой душе с такой низостью. Дело шло о спасении жизни несчастного существа. Высокая грудь Манданы еще дышала под прикосновением дрожащей руки Паулы. Между тем сострадательный Гирам не мог оставить обеих женщин в таком беспомощном положении и медлил уходить. Опомнившись немного от волнения, он бросил на пол башмаки, бывшие у него в руках, приподнял бесчувственную девушку и прислонил ее спиной к одной из колонн, окружавших помещение. Пауле пришлось настаивать, чтобы он поторопился.
Когда вольноотпущенник уходил, она тревожно смотрела ему вслед; наконец тяжелая дверь атриума захлопнулась за Гирамом, и тогда дамаскинка, не заботясь о собственной безопасности, стала громко звать на помощь. Ее голос раздавался в ночной тишине по всему дому. Минуту спустя, со всех сторон послышались шаги: невольники и невольницы, чиновники и вольнонаемные слуги спешили на отчаянный зов девушки.
Одним из первых явился Орион; в легкой ночной одежде он выглядел так, как будто только что вскочил с постели. Паула заметила эту подробность и еще сильнее стала презирать его. И в самом деле в стоявшем перед ней человеке, с его багровым лицом, растрепанной головой, хриплым голосом и недоумевающими глазами, трудно было узнать образованного юношу, который так умел очаровывать всех своей учтивостью. Когда Орион приблизился к раненой, у него затряслись от волнения руки, и он нетвердым голосом спросил, что здесь случилось и каким образом его двоюродная сестра попала в такой поздний час в прихожую.
Паула ничего не сказала в ответ; Нефорис минуту спустя спросила ее о том же, подозрительно взглянув на племянницу.
- Мне не спалось, я выбежала вниз, услыхав громкие крики и собачий лай, - торопливо и решительно отвечала девушка.
Первый раз в жизни она произнесла сознательную ложь.
- Какой у тебя необыкновенный слух! - едко заметила жена Георгия, недоверчиво пожимая плечами. - В следующий раз не выбегай из комнаты по ночам. Девушке неприлично и опасно кидаться туда, где происходят драки.
- Если бы ты еще взяла с собой оружие, воинственная красавица! - прибавил Орион.
Но презрительный взгляд Паулы тотчас заставил его раскаяться в неосторожном слове. В первый раз он позволил себе заговорить с ней таким шутливым, даже насмешливым тоном.
- Я предоставляю носить оружие воинам и убийцам, - гордо ответила дамаскинка.
Орион сделал вид, будто не понял намека. На его лице появилась смущенная улыбка, но он догадался, что его подозревают, и с горечью продолжал:
- Как странно слышать такие речи от молодой и благовоспитанной девушки! Но, прошу тебя, подойди поближе и посмотри: эти раны мог нанести только четвероногий убийца своими зубами. Поверь, что я гораздо больше жалею бедняжку Мандану, чем ты сама. Однако здесь не может быть никакого сомнения. Верный Беки напал на нее, потому что он каждую ночь сторожит таблиний. Странно только одно, зачем пришла сюда несчастная персиянка?
- А это что? - прервала Нефорис, поднимая пару мужских сандалий, которые валялись на полу возле раненой.
Орион побледнел, как мертвец. Он взял находку из рук матери и охотно вышвырнул бы сандалии на улицу через открытый потолок. Как они попали сюда? Чья это обувь? Кто скрывался здесь сегодня ночью? Прежде чем войти в таблиний юноша запер дверь прихожей и потом сам отворил ее для людей, вошедших в дом. Сумасшедшая бросилась на него после этого, она, вероятно, подстерегала свою жертву в атриуме, но не решилась загородить ему дорогу, когда он проходил там в первый раз. Когда персиянка напала на Ориона, собака сбила ее с ног, прежде чем он успел помешать этому. Молодой человек, наверное, защитил бы Мандану, если бы не боялся навлечь на себя подозрений. С его стороны было очень разумно убежать к себе в комнату, переодеться и тогда прийти на место происшествия. Когда Паула позвала на помощь, он уже спешил туда, потрясенный до глубины души всем случившимся.
В голове Ориона царил невообразимый хаос, в груди творился сущий ад. Он никогда не испытывал ничего подобного, и необходимость притворяться перед людьми была особенно тяжела для него в присутствии надменной Паулы. А теперь еще эти сандалии! Их владелец, вероятно, провожал безумную. Если он видел Ориона в таблиние и выдаст его позорную тайну, что тогда делать, как явиться на глаза родителям? Юношеские проказы неожиданно приняли трагический оборот. Но молодому человеку было необходимо во что бы то ни стало скрыть свои ночные похождения. Лучше решиться на новую несправедливость, даже самую ужасную, чем положить пятно на свою честь. Орион смело поднял сандалии над головой и громко крикнул:
- Эй, люди! Кому из вас принадлежит эта обувь? Не привратнику ли?
Все молчали; привратник ответил отрицательно. Молодой хозяин задумался, сдвинул брови, и потом продолжал хриплым голосом:
- Значит, сюда приходил какой-то вор. На коже сандалий я вижу клеймо нашего дома, следовательно, обувь из наших мастерских; кроме того, она пахнет конюшней. Не правда ли, Себек? Возьми-ка башмаки с собой; завтра утром мы узнаем, кто подложил нам этот подозрительный подарок в прихожую. Ты пришла сюда первая, прекрасная Паула, не видела ли ты здесь какого-нибудь мужчины?
- Конечно, видела, - отвечала она с вызывающим, враждебным взглядом.
- Куда же он скрылся?
- Он, как трусливый зверь, пробежал по лужайке виридариума, безжалостно измяв на ней траву, и бросился во флигель, где находятся жилые комнаты.
Орион стиснул зубы, и дикая ненависть против этой загадки в образе женщины вспыхнула в его сердце. Паула, по-видимому, хотела погубить его, по крайней мере он читал в ее глазах негодование и твердую решимость не уступать ему. Что она затевала? Как смел кто-нибудь смотреть на сына Георгия, всеобщего любимца, таким презрительным взглядом? Кто в целом мире имел право упрекнуть его в чем-нибудь, что оправдало бы подобное обращение? Никогда в жизни он не встречал такой неприязни, тем более от молодой девушки. Ориону захотелось уничтожить это высокомерное, бессердечное существо, подвергавшее его унижению после того, как он явил перед ней свои нежные чувства. Паула заставляла дрожать человека, сто раз доказавшего свою храбрость. Что это значило? Какой коварный демон играл здесь злые шутки? Орион сам не узнавал себя, иначе он не позволил бы обращаться с собой таким образом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Когда вольноотпущенник уходил, она тревожно смотрела ему вслед; наконец тяжелая дверь атриума захлопнулась за Гирамом, и тогда дамаскинка, не заботясь о собственной безопасности, стала громко звать на помощь. Ее голос раздавался в ночной тишине по всему дому. Минуту спустя, со всех сторон послышались шаги: невольники и невольницы, чиновники и вольнонаемные слуги спешили на отчаянный зов девушки.
Одним из первых явился Орион; в легкой ночной одежде он выглядел так, как будто только что вскочил с постели. Паула заметила эту подробность и еще сильнее стала презирать его. И в самом деле в стоявшем перед ней человеке, с его багровым лицом, растрепанной головой, хриплым голосом и недоумевающими глазами, трудно было узнать образованного юношу, который так умел очаровывать всех своей учтивостью. Когда Орион приблизился к раненой, у него затряслись от волнения руки, и он нетвердым голосом спросил, что здесь случилось и каким образом его двоюродная сестра попала в такой поздний час в прихожую.
Паула ничего не сказала в ответ; Нефорис минуту спустя спросила ее о том же, подозрительно взглянув на племянницу.
- Мне не спалось, я выбежала вниз, услыхав громкие крики и собачий лай, - торопливо и решительно отвечала девушка.
Первый раз в жизни она произнесла сознательную ложь.
- Какой у тебя необыкновенный слух! - едко заметила жена Георгия, недоверчиво пожимая плечами. - В следующий раз не выбегай из комнаты по ночам. Девушке неприлично и опасно кидаться туда, где происходят драки.
- Если бы ты еще взяла с собой оружие, воинственная красавица! - прибавил Орион.
Но презрительный взгляд Паулы тотчас заставил его раскаяться в неосторожном слове. В первый раз он позволил себе заговорить с ней таким шутливым, даже насмешливым тоном.
- Я предоставляю носить оружие воинам и убийцам, - гордо ответила дамаскинка.
Орион сделал вид, будто не понял намека. На его лице появилась смущенная улыбка, но он догадался, что его подозревают, и с горечью продолжал:
- Как странно слышать такие речи от молодой и благовоспитанной девушки! Но, прошу тебя, подойди поближе и посмотри: эти раны мог нанести только четвероногий убийца своими зубами. Поверь, что я гораздо больше жалею бедняжку Мандану, чем ты сама. Однако здесь не может быть никакого сомнения. Верный Беки напал на нее, потому что он каждую ночь сторожит таблиний. Странно только одно, зачем пришла сюда несчастная персиянка?
- А это что? - прервала Нефорис, поднимая пару мужских сандалий, которые валялись на полу возле раненой.
Орион побледнел, как мертвец. Он взял находку из рук матери и охотно вышвырнул бы сандалии на улицу через открытый потолок. Как они попали сюда? Чья это обувь? Кто скрывался здесь сегодня ночью? Прежде чем войти в таблиний юноша запер дверь прихожей и потом сам отворил ее для людей, вошедших в дом. Сумасшедшая бросилась на него после этого, она, вероятно, подстерегала свою жертву в атриуме, но не решилась загородить ему дорогу, когда он проходил там в первый раз. Когда персиянка напала на Ориона, собака сбила ее с ног, прежде чем он успел помешать этому. Молодой человек, наверное, защитил бы Мандану, если бы не боялся навлечь на себя подозрений. С его стороны было очень разумно убежать к себе в комнату, переодеться и тогда прийти на место происшествия. Когда Паула позвала на помощь, он уже спешил туда, потрясенный до глубины души всем случившимся.
В голове Ориона царил невообразимый хаос, в груди творился сущий ад. Он никогда не испытывал ничего подобного, и необходимость притворяться перед людьми была особенно тяжела для него в присутствии надменной Паулы. А теперь еще эти сандалии! Их владелец, вероятно, провожал безумную. Если он видел Ориона в таблиние и выдаст его позорную тайну, что тогда делать, как явиться на глаза родителям? Юношеские проказы неожиданно приняли трагический оборот. Но молодому человеку было необходимо во что бы то ни стало скрыть свои ночные похождения. Лучше решиться на новую несправедливость, даже самую ужасную, чем положить пятно на свою честь. Орион смело поднял сандалии над головой и громко крикнул:
- Эй, люди! Кому из вас принадлежит эта обувь? Не привратнику ли?
Все молчали; привратник ответил отрицательно. Молодой хозяин задумался, сдвинул брови, и потом продолжал хриплым голосом:
- Значит, сюда приходил какой-то вор. На коже сандалий я вижу клеймо нашего дома, следовательно, обувь из наших мастерских; кроме того, она пахнет конюшней. Не правда ли, Себек? Возьми-ка башмаки с собой; завтра утром мы узнаем, кто подложил нам этот подозрительный подарок в прихожую. Ты пришла сюда первая, прекрасная Паула, не видела ли ты здесь какого-нибудь мужчины?
- Конечно, видела, - отвечала она с вызывающим, враждебным взглядом.
- Куда же он скрылся?
- Он, как трусливый зверь, пробежал по лужайке виридариума, безжалостно измяв на ней траву, и бросился во флигель, где находятся жилые комнаты.
Орион стиснул зубы, и дикая ненависть против этой загадки в образе женщины вспыхнула в его сердце. Паула, по-видимому, хотела погубить его, по крайней мере он читал в ее глазах негодование и твердую решимость не уступать ему. Что она затевала? Как смел кто-нибудь смотреть на сына Георгия, всеобщего любимца, таким презрительным взглядом? Кто в целом мире имел право упрекнуть его в чем-нибудь, что оправдало бы подобное обращение? Никогда в жизни он не встречал такой неприязни, тем более от молодой девушки. Ориону захотелось уничтожить это высокомерное, бессердечное существо, подвергавшее его унижению после того, как он явил перед ней свои нежные чувства. Паула заставляла дрожать человека, сто раз доказавшего свою храбрость. Что это значило? Какой коварный демон играл здесь злые шутки? Орион сам не узнавал себя, иначе он не позволил бы обращаться с собой таким образом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167