ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Ведь мы живем у вас под боком. Правда, ребятишек занимал осмотр лошадей, но здоровья им от того вовсе не прибавилось. Свежий воздух очень полезен детям, но из-за проклятых фокусов вашего берейтора моя Ревекка постоянно держала малюток в комнате, пока Гирам не уберется восвояси.
- Хорошо, хорошо, - перебил его Орион. - В котором часу продал он тебе смарагд? Говори в точности, вспомни хорошенько. Когда это было? Ты, вероятно, не успел забыть.
- Адонаи , как можно все вспомнить! - всплеснул руками еврей. - Но позвольте, молодой господин, я постараюсь. В такую жаркую пору мы встаем до солнечного восхода: сначала молимся, потом едим утреннюю похлебку…
- Опусти никчемные подробности! - торопил Орион. Но Гамалиил продолжал на прежний лад, не смущаясь словами юноши:
- После завтрака маленькая Руфь вскочила ко мне на колени и принялась выдергивать седые волоски, растущие у меня на носу. Я кричал: «ай, больно!» - а солнце как раз дошло в эту минуту до глиняной скамьи, где мы сидели.
- Ну а когда же оно доходит до этой скамьи? - вскричал молодой человек.
- В летнее время как раз два часа спустя после солнечного восхода, - ответил Гамалиил. - Удостой меня завтра утром своим посещением и убедись в истине моих слов, - прибавил он, - по крайней мере я буду иметь случай показать тебе свой товар: у меня есть превосходные, роскошные вещи.
- Два часа спустя после солнечного восхода! - едва слышно прошептал Орион.
«Что бы это значило?» - со страхом думал он. Посылка, отправленная в Константинополь, была вручена хазару четырьмя часами позднее. Словам еврея можно было поверить вполне. Этот богатый, честный и вечно веселый человек отличался правдивостью; следовательно, драгоценный камень, проданный ему Гирамом, был не тот. Но как это все случилось? В такой путанице событий решительно можно сойти с ума. И почему Ориону нельзя высказаться откровенно в серьезном деле, где уже одно молчание было обманом, бессовестной ложью против отца и матери? Дай Бог, чтобы злополучному заике удалось уйти от преследования! Если его поймают, что тогда будет, Боже милосердный! Но нет, вероятно, сириец скроется… В крайнем случае, как это ни ужасно, Гирам должен поплатиться за мнимую кражу: честь Ориона стоит выше чести целой сотни конюхов. Он позаботится о том, чтобы избавить вольноотпущенника от смертной казни и возвратить ему свободу.
Между тем купец окончил осмотр, но, по-видимому, не вполне убедился в подлинности смарагда.
Ориону давно хотелось прервать его размышления и опыты над камнем. Если смарагд признают за тот, который украшал драгоценный ковер, молодой человек спасен.
Терпение юноши истощилось, он обернулся к Гашиму и сказал:
- Покажи мне, пожалуйста, смарагд - он представляет собой такую редкость, что найти другой, одинаковый с ним, решительно невозможно.
- Ну нет, было бы рискованно утверждать подобное, - серьезно возразил араб. - Этот камень похож, как две капли воды, на тот, который украшал собой ковер, но на нем есть маленькое возвышение, незамеченное мной на первом. Конечно, первый смарагд никогда не вынимали из оправы и, может быть, эта маленькая неровность приходилась у него на стороне, прилегавшей к ткани, но все-таки… Скажи-ка, мастер, - прибавил купец, обращаясь к Гамалиилу, - камень был принесен тебе без всякой оправы?
Еврей отвечал утвердительно.
- Жаль, очень жаль! - воскликнул араб. - Мне кажется, между прочим, будто бы первый смарагд был немножко длиннее. Хотя и трудно сомневаться в его тождественности, но я почему-то не могу уверить себя, что это тот самый камень, который заткан в рисунке цветов и представлял бутон.
- Но скажи, ради Бога, - воскликнул Орион, - неужели двойник такого редкого камня мог свалиться с неба в наш дом? Будем лучше радоваться тому, что украденная драгоценность отыскалась. Теперь я уберу ее в железную шкатулку, отец… Позови меня, Псамметих, когда вам удастся найти разбойника, слышишь?
С этими словами Орион почтительно кивнул родителям и пожал руку арабу с той любезностью, которая очаровывала всех и каждого в его обращении. Вслед за тем он вышел из комнаты. Старый Гашим почувствовал к юноше прежнюю благодарность. Теперь честное имя купца было спасено, однако добросовестный торговец все еще сомневался, и это сомнение не давало ему покоя. Он хотел проститься с мукаукасом, однако больной лежал совершенно неподвижно, откинувшись на подушки и плотно закрыв глаза. Было трудно сказать, спит он или нет. Гашим тихонько вышел, стараясь не потревожить страдальца.
X
Вернувшись в свою комнату после потрясающих событий прошлой ночи, Паула бросилась в постель, но не могла заснуть от волнения. Два часа спустя после восхода солнца она встала, чтобы запереть ставни. При этом девушка выглянула на улицу и видела, как сириец вскочил в одну из хозяйских лодок, спеша отчалить от берега. Молодая госпожа не смела ему крикнуть или подать какой-нибудь знак, боясь выдать свою тайну. Однако выехав на простор, Гирам осмотрелся, обратил лицо к ее окну, узнал фигуру Паулы в белой утренней одежде и радостно взмахнул веслом, поднятым над головой. Этот жест мог означать только одно: ему удалось благополучно кончить дело и продать драгоценный камень. Теперь слуга отправился на другой берег Нила уговариваться с навуфеянином.
Наконец, Паула заперла ставни, в комнате стало совсем темно. Вскоре молодость взяла верх над ее волнением и горем: она крепко уснула. Когда дамаскинка проснулась, чувствуя крупные капли пота на своем лбу, солнце было еще недалеко от зенита, и до «аристона», греческого завтрака, оставался еще добрый час. В эту пору к столу собиралась вся семья; обед подавали гораздо позднее, уже к вечеру. Паула поспешила заняться своим туалетом, не желая опоздать; ее отсутствие в кругу родных могло быть истолковано сегодня в дурную сторону. Как во всех знатных египетских домах, так и у наместника Георгия, уклад жизни более соответствовал греческим, чем местным обычаям. Все члены семьи мукаукаса, начиная с него самого и кончая маленькой Марией, говорили между собой по-гречески, объясняясь только с прислугой на коптском языке , издавна распространенном в Египте; в описываемое время в его состав проникло много эллинских и других иностранных слов.
Внучка Георгия, десятилетняя Мария, правильно и бегло говорила по-гречески и по-коптски, но до приезда Паулы в Мемфис не умела хорошенько писать на прекрасном языке эллинов. Осиротевшая дамаскинка любила детей и желала чем-нибудь заняться. Ей пришло в голову обучать малышку искусству письма. Сначала родные с удовольствием приняли ее услугу, но потом Нефорис стала относиться враждебно к племяннице мужа и прекратила уроки под предлогом, что Паула диктовала ученице отрывки из своего молитвенника, составленного для греческого вероисповедания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167