- Замечательно, товарищ! - вдруг обрадовалась крашеная Нинеля. - Я тут у доктора Крелиялист бумаги сперла. А карандаш у Журбы взяла. Так что вы допрашивайте, а я буду фиксировать в письменном виде. Я давно ждала, что к нам пришлют руководящее лицо.
- Ну, не будем называть это допросом, - смутилась Кора, - я хотела побеседовать.
- Молодец, - сказал человек со шрамом, - называть мы, конечно, не будем. Но как ни назови, все равно полезай в кузов, точно?
Кора не ответила ему, а пошла к краю ряда отдыхавших людей, где лежал ватный в плечах толстобедрый человек с жирным тупым лицом, каковые создаются десятилетиями заседаний и застолий, подлых подсидок и доносов.
Почему-то Коре показалось, что этот человек откажется ей отвечать, но тот приветствовал начинание, даже приподнялся на локтях, отчего халат совсем разъехался.
Он так и сказал:
- А я, господа, приветствую ваше начинание. Во всем нужен порядок. Без списков мы не можем создать общество и организовать сопротивление врагам отечества, лишившим нас свободы.
- Тогда вы говорите, а вон та... гражданка будет записывать.
- Я готова, - сказала воинственная женщина Нинеля.
Кора обернулась к широкому человеку с тупым лицом, но тот был далеко не так туп, как казался.
- А мне бы, - сказал он, устремляя взор маленьких острых глаз к Коре, - хотелось сначала узнать, кто это меня допрашивает. И про тебя, Нинеля, неплохо нам узнать. А то и в самом деле получается беспорядок. Я не имею возражений против переписи, но в любом благом начинании должен быть порядок.
- Простите, - сказала Кора, понимая, что ватный чиновник прав. Если ты просишь людей рассказать о себе, откройся сама. - Зовут меня Кора Орват. Я студентка...
- Погоди! - прервал ее чиновник. - Что за фамилия такая? Был у нас в уезде один венгр, но его звали Хорватом.
- Говорят, что я родом из поляков, - покорно ответила Кора. - Но вообще-то я русская, у меня бабушка под Вологдой живет, в деревне.
- Значит, будешь из крестьян? Отец что делает? - спросил чиновник.
- Еще чего не хватало! - вдруг возмутился молодой человек со шрамом. - У нас здесь не выборы гласных, а вы не полицмейстер.
- Нужен порядок, - буркнул чиновник, но настаивать на более подробном отчете не стал.
- Я студентка, - продолжала Кора, - учусь в Суриковском институте.
- Это еще что такое? - спросил человек со шрамом. - Художественный институт, - пояснил инженер Той.
- Как сюда попала? - спросил чиновник. - Я здесь на каникулах. Отдыхаю со своей подругой. В Симеизе. И вот нечаянно упала из Птичьей крепости. - Нечаянно?
- Я могу подтвердить, - сказал Миша Гофман. - Я присутствовал.
- Значит, как и все, - заметил молодой человек со шрамом.
- Я записываю? - спросила помощница Коры. - Погодите, - вмешался в разговор пожилой человек в толстых очках, отчего его зрачки казались громадными. - Вы не могли бы сообщить нам, Кора, когда этот... инцидент произошел с вами? - Вчера, - ответила та. - Вчера, 27 июля 2094 года. Спасибо, - ответил человек в очках. Кора снова отметила для себя, как красиво и четко у него очерчены губы.
- Чепуха, - сказал чиновник. - Получается, что мы сюда попали в одно и то же время, а вот у себя живем - в разное время. Это для меня загадка, неразрешимая загадка.
- Ну что, мы переходим к опросу? - спросила помощница Нинеля.
- Неееет! - пропел чиновник. - Так не пойдет. Мне желательно о тебе знать. Туманная ты личность. И сейчас спешишь на меня разговор перевести, чтобы тебя забыли.
Все стали разглядывать помощницу Коры, будто увидели впервые. Та совсем не была смущена общим вниманием. Даже выпрямилась, чтобы и без того пышная упругая грудь туже натянула ткань халата.
- Я сюда попала из далеких военных времен, - сообщила помощница. По паспорту я Нинель Иосифовна Костяникина. Друзья зовут Нинеля. Русская, член партии с 1939 года.
- Какой такой партии? - спросил чиновник. - Партий у нас много, одна другой хуже.
- Браво! - воскликнул человек со шрамом. - Очень точное наблюдение.
- Партия у нас одна! - вдруг рассердилась Нине-ля. - Так было, и так будет всегда. С другими мы, слава богу, разделались.
- Вот они говорят, - пожаловался чиновник Коре, - даже объясняют, а для меня все это - невозможное крушение основ.
- Прошли твои времена, управа, - огрызнулась Нинеля.
- Простите, - снова заговорил мужчина в очках. - В каком году вы перешли с Земли в этот мир?
Почему-то этот простой вопрос Нинелю возмутил. Она даже топнула толстой крепкой икрястой ногой и сжала руку в кулак.
- Как так перешла? - спросила она. - Что вы подразумевали, а?
- Ничего. Кроме календарной даты. - А вот этого я тебе не скажу! Я своему долгу не изменяла. Если бы не обстоятельства, я бы с такими, как вы, иначе разговаривала.
- Скажи, скажи, - вдруг вмешался в беседу чиновник. - Твой долг оставь при себе. Я понимаю, что Эдуард Оскарович хочет точно разобраться, ты ему не мешай.
- Ну ладно, ладно, - вперив в пространство желтые пуговицы глаз, буркнула Нинеля. Почему-то она не хотела признаваться, когда и при каких обстоятельствах покинула Землю. - Меня сбросили на парашюте в помощь партизанам. Но меня выдали. Немцы скинули меня с обрыва. Летом сорок третьего года. Вот я и здесь. - Какие такие немцы? - спросил чиновник. Надо историю учить!
- Как же он будет учить, - сказала Кора, - если он, может быть, жил раньше.
- Они меня пытали, - сказала Нинеля, - но числа я не помню.
- Мне большего не нужно, - сказал Эдуард Оскарович. - Тысяча девятьсот сорок третий год. Разброс значительный.
- Все? - спросила строго Нинеля. Коре казалось, что она видела ее прическу и тонко нарисованные дугами брови в каком-то историческом фильме.
- Все, - согласился чиновник. - Все ведет к умопомешательству. Неужели России это суждено?
- Ваша очередь, - сказала Нинеля, - давайте поговорим про вас, гражданин Журба.
- Это слово мне, Нинеля, не нравится. Так вам и скажу.
- А какое же нравится? - спросила Нинеля. - Можно - ваше превосходительство, ибо имею чин статского советника.
- Мамонт! - сказала Нинеля, обращаясь к Коре за поддержкой. - Он до революции жил.
- А разве вы об этом раньше не разговаривали? - удивилась Кора. - Вы же вместе живете здесь две недели.
Вместо Нинели, которая затруднилась с ответом, заговорил мужчина в толстых очках:
- Во-первых, мы сюда прибыли в разное время, в различных обстоятельствах. Я должен сказать, что некоторые находились в ненормальном состоянии - слишком сильной оказалась травма.
- Старик прав, - сказал человек со шрамом. - Я был убежден, что нахожусь на том свете. Честное слово.
- А что сказать? Конечно же, я думал, что в ад угодил. Или в рай, считай как знаешь, - сказал чиновник. - Тем более что всю неделю сидел в отдельной комнате или камере - понимай как знаешь. Никого не видел, кроме этих мясников. Кора поняла, что он имеет в виду медсестер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131