Они необычайно упругие. Вероятно, если бы я их отпустил подлиннее, я бы походил на дирижера симфонического оркестра при исполнении современной музыки. И такие же светлые брови, к счастью, менее пружинистые, над серыми глазами, на, как мне хотелось бы думать, не совсем устрашающей физиономии. Правда, пару раз мне ломали нос, однако хирургу позднее удавалось восстанавливать его в первозданном виде. Л один умирающий бандюга отстрелил мне мочку левого уха, прежде чем окончательно испустить дух. С моим лицом случались вещи, которые противопоказаны даже бамперам
машин. И тем не менее у меня чудом уцелели хорошие белые зубы, квадратная челюсть, да и загар у меня красивый... Во всяком случае, у меня определенно здоровый вид, а это немало, согласитесь! Но хватит о себе.
У нее были неправдоподобно голубые, почти фиалковые глаза с поразительно длинными ресницами и гладкие черные волосы, откинутые с высокого лба. Кожа белая, почти светящаяся. Кто-то написал, если я не ошибаюсь, про Шелли, что у него кожа с подсветкой изнутри. Если это так, то у Шелли цвет лица был точно таким же, как у этой девушки. У нее были тонкие черты лица, маленький ротик с розовыми губами и голос, напоминающий перезвон китайских колокольчиков.
Она разгладила широкую юбку своего яркого платья с красно-сине-желтым рисунком, провела рукой по черным волосам и заговорила:
— Меня зовут Сильвия Байт. Мой брат — Чарли Байт, друг Джонни Троя. Лишь несколько месяцев назад мы вновь повстречались с ним после многолетней разлуки. Мы родились в Спрингфилде, штат Калифорния. Нет, конечно, штат Иллинойс; там я прожила до одиннадцатилетнего возраста. Чарли на шесть лет старше меня. Затем наша семья распалась. После развода мать уехала вместе со мной. Чарли остался в Иллинойсе с отцом. Мать вышла замуж вторично, мы перебрались в Южную Америку, а полгода назад вновь возвратились в Штаты, в Калифорнию.
Мы с Чарли время от времени обменивались письмами, так что мне было известно, что он в Калифорнии. В июле месяце я его разыскала. Мне казалось глупым жить так близко и не видеться с ним. Мы ведь брат и сестра.
Она впервые слегка улыбнулась, чуточку расслабившись.
— Угу. Значит, вы с ним встретились в июле? Впервые, как я понимаю, за десять лет?
Она снова улыбнулась.
— Совершенно верно, мне двадцать один год. Сначала мы держались почти как чужие, но постепенно все стало на свои места. Он преуспел в жизни, у него была прелестная квартира в Роял Кресте...
Голос у нее задрожал.
Чарли Байт свалился с балкона своей квартиры в прошлый четверг. Во всяком случае, я считал, что это было так. Пролетев восемь этажей, он упал на тротуар.
Сильвия продолжала:
— Он любил приходить к нам с мамой обедать. Так бывало раза два-три в месяц. Но в последний раз он страшно нервничал. Был какой-то взвинченный. Что-то его беспокоило.
— Он не сказал, что именно?
— Нет. Я спросила, но он ответил, что должен сам во всем разобраться, принять какое-то важное решение, но я не знаю, какое именно. Но то, что он был чем-то угнетен и находился в сильном напряжении, бросалось в глаза; поэтому я не удивилась, когда он сказал, что хочет обследоваться.
— Вы имеете в виду — лечь на обследование?
— Да. Он начал посещать доктора Мордехая Питерса две или три недели назад.
Это интересно. Я спросил:
— Если он находился в состоянии депрессии, вы, возможно, предполагаете, что его смерть не объясняется несчастным случаем?
— Если вы говорите о самоубийстве, нет. Я об этом долго думала. Как раз перед тем как это случилось, он явно успокоился, напряжение ослабло. Я разговаривала с ним по телефону примерно за час до его гибели, он был в прекрасном настроении, смеялся, шутил. Я даже не удержалась и сказала ему, что это меня радует, и он ответил, что принял очень важное решение. Теперь он будет свободен, так он выразился. Он снова чувствует себя счастливым, ему давно нужно было это сделать. Он добавил, что у него такое чувство, будто гора свалилась с плеч. Он просто не мог покончить с собой сразу же после такого хорошего разговора со мной!
Я не стал с ней спорить, но это ровным счетом ничего не доказывало. Частенько люди, находящиеся в состоянии депрессии, испытывают огромное облегчение, решившись наложить на себя руки. А слова о свободе
означают смерть.
— Полиция посчитала его гибель результатом несчастного случая. Вы с этим не согласны, не так ли? Иначе вы бы здесь не были. Верно?
— Ну, дело в том... Я не знаю, говорил ли он серьезно или нет. Он тогда сильно смеялся...
— Смеялся?
— Ну да. Он собрался в тот вечер приехать к нам и пообещал мне
все рассказать... Она помолчала.
— И вот тут-то сказал очень странную вещь. Он сказал, что все мне расскажет, если только прежде его не убьют.
Я заморгал:
— Он так прямо и сказал, что считает возможным, что его убьют?
— Ну да, он так сказал, а потом сразу же засмеялся.
Такой смех мне не понравился. Парни, которые говорят о том, что их кто-то преследует, а потом начинают по этому поводу веселиться, как правило, находятся в маленьких комнатушках с забранными решеткой окнами и крепкими запорами на дверях. Они не отвечают за свою болтовню и...
— Заметив, что я заволновалась, он стал уверять меня, что это просто шутка, — продолжала она. — «Величайшая шутка в мире», как он выразился. В действительности никто не сумеет его убить. У него имеется иммунитет. Я не знаю, что он имел в виду, но он так выразился. Иммунитет...
Теперь понятно. Мысль о возможности быть убитым веселила Чарли. Пули проходили сквозь него, не причиняя вреда. Он мог безболезненно слетать вниз с балкона. Он мог есть стекло. Он...
— Я понимаю, что все это звучит безумно, — говорила Сильвия, —- но Чарли не был сумасшедшим, мистер Скотт. Он был таким же разумным и уравновешенным, как вы.
— Ну, по некоторым людям...
— Так он никогда до этого со мной не говорил. Кроме, того, перед тем как повесить трубку. Чарли сказал мне, чтобы я не беспокоилась, что я все пойму, когда он вечером мне объяснит. Весь мир поймет. Таким образом, он имел в виду что-то важное.
Да-а. Если весь мир будет смеяться, то это, наверное, что-то важное. Умилительна вера сестры в своего старшего брата. Совсем как материнская любовь: послушайте, все помешались и говорят напраслину на моего мальчика.
Я сказал:
— Мисс Байт, я не уверен, что полностью с вами согласен...
Я не стал уточнять. Бессмысленно говорить ей, что тут налицо характерная картина шизофрении. Вместо этого я произнес:
— Чего же вы от меня хотите?
— Выяснить, кто убил его. Я заплачу пятьдесят долларов.
Она выпалила это без остановки. Сначала я решил, что она такая же чокнутая, как ее братец, но потом сообразил, в чем тут дело, и это меня даже подкупило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
машин. И тем не менее у меня чудом уцелели хорошие белые зубы, квадратная челюсть, да и загар у меня красивый... Во всяком случае, у меня определенно здоровый вид, а это немало, согласитесь! Но хватит о себе.
У нее были неправдоподобно голубые, почти фиалковые глаза с поразительно длинными ресницами и гладкие черные волосы, откинутые с высокого лба. Кожа белая, почти светящаяся. Кто-то написал, если я не ошибаюсь, про Шелли, что у него кожа с подсветкой изнутри. Если это так, то у Шелли цвет лица был точно таким же, как у этой девушки. У нее были тонкие черты лица, маленький ротик с розовыми губами и голос, напоминающий перезвон китайских колокольчиков.
Она разгладила широкую юбку своего яркого платья с красно-сине-желтым рисунком, провела рукой по черным волосам и заговорила:
— Меня зовут Сильвия Байт. Мой брат — Чарли Байт, друг Джонни Троя. Лишь несколько месяцев назад мы вновь повстречались с ним после многолетней разлуки. Мы родились в Спрингфилде, штат Калифорния. Нет, конечно, штат Иллинойс; там я прожила до одиннадцатилетнего возраста. Чарли на шесть лет старше меня. Затем наша семья распалась. После развода мать уехала вместе со мной. Чарли остался в Иллинойсе с отцом. Мать вышла замуж вторично, мы перебрались в Южную Америку, а полгода назад вновь возвратились в Штаты, в Калифорнию.
Мы с Чарли время от времени обменивались письмами, так что мне было известно, что он в Калифорнии. В июле месяце я его разыскала. Мне казалось глупым жить так близко и не видеться с ним. Мы ведь брат и сестра.
Она впервые слегка улыбнулась, чуточку расслабившись.
— Угу. Значит, вы с ним встретились в июле? Впервые, как я понимаю, за десять лет?
Она снова улыбнулась.
— Совершенно верно, мне двадцать один год. Сначала мы держались почти как чужие, но постепенно все стало на свои места. Он преуспел в жизни, у него была прелестная квартира в Роял Кресте...
Голос у нее задрожал.
Чарли Байт свалился с балкона своей квартиры в прошлый четверг. Во всяком случае, я считал, что это было так. Пролетев восемь этажей, он упал на тротуар.
Сильвия продолжала:
— Он любил приходить к нам с мамой обедать. Так бывало раза два-три в месяц. Но в последний раз он страшно нервничал. Был какой-то взвинченный. Что-то его беспокоило.
— Он не сказал, что именно?
— Нет. Я спросила, но он ответил, что должен сам во всем разобраться, принять какое-то важное решение, но я не знаю, какое именно. Но то, что он был чем-то угнетен и находился в сильном напряжении, бросалось в глаза; поэтому я не удивилась, когда он сказал, что хочет обследоваться.
— Вы имеете в виду — лечь на обследование?
— Да. Он начал посещать доктора Мордехая Питерса две или три недели назад.
Это интересно. Я спросил:
— Если он находился в состоянии депрессии, вы, возможно, предполагаете, что его смерть не объясняется несчастным случаем?
— Если вы говорите о самоубийстве, нет. Я об этом долго думала. Как раз перед тем как это случилось, он явно успокоился, напряжение ослабло. Я разговаривала с ним по телефону примерно за час до его гибели, он был в прекрасном настроении, смеялся, шутил. Я даже не удержалась и сказала ему, что это меня радует, и он ответил, что принял очень важное решение. Теперь он будет свободен, так он выразился. Он снова чувствует себя счастливым, ему давно нужно было это сделать. Он добавил, что у него такое чувство, будто гора свалилась с плеч. Он просто не мог покончить с собой сразу же после такого хорошего разговора со мной!
Я не стал с ней спорить, но это ровным счетом ничего не доказывало. Частенько люди, находящиеся в состоянии депрессии, испытывают огромное облегчение, решившись наложить на себя руки. А слова о свободе
означают смерть.
— Полиция посчитала его гибель результатом несчастного случая. Вы с этим не согласны, не так ли? Иначе вы бы здесь не были. Верно?
— Ну, дело в том... Я не знаю, говорил ли он серьезно или нет. Он тогда сильно смеялся...
— Смеялся?
— Ну да. Он собрался в тот вечер приехать к нам и пообещал мне
все рассказать... Она помолчала.
— И вот тут-то сказал очень странную вещь. Он сказал, что все мне расскажет, если только прежде его не убьют.
Я заморгал:
— Он так прямо и сказал, что считает возможным, что его убьют?
— Ну да, он так сказал, а потом сразу же засмеялся.
Такой смех мне не понравился. Парни, которые говорят о том, что их кто-то преследует, а потом начинают по этому поводу веселиться, как правило, находятся в маленьких комнатушках с забранными решеткой окнами и крепкими запорами на дверях. Они не отвечают за свою болтовню и...
— Заметив, что я заволновалась, он стал уверять меня, что это просто шутка, — продолжала она. — «Величайшая шутка в мире», как он выразился. В действительности никто не сумеет его убить. У него имеется иммунитет. Я не знаю, что он имел в виду, но он так выразился. Иммунитет...
Теперь понятно. Мысль о возможности быть убитым веселила Чарли. Пули проходили сквозь него, не причиняя вреда. Он мог безболезненно слетать вниз с балкона. Он мог есть стекло. Он...
— Я понимаю, что все это звучит безумно, — говорила Сильвия, —- но Чарли не был сумасшедшим, мистер Скотт. Он был таким же разумным и уравновешенным, как вы.
— Ну, по некоторым людям...
— Так он никогда до этого со мной не говорил. Кроме, того, перед тем как повесить трубку. Чарли сказал мне, чтобы я не беспокоилась, что я все пойму, когда он вечером мне объяснит. Весь мир поймет. Таким образом, он имел в виду что-то важное.
Да-а. Если весь мир будет смеяться, то это, наверное, что-то важное. Умилительна вера сестры в своего старшего брата. Совсем как материнская любовь: послушайте, все помешались и говорят напраслину на моего мальчика.
Я сказал:
— Мисс Байт, я не уверен, что полностью с вами согласен...
Я не стал уточнять. Бессмысленно говорить ей, что тут налицо характерная картина шизофрении. Вместо этого я произнес:
— Чего же вы от меня хотите?
— Выяснить, кто убил его. Я заплачу пятьдесят долларов.
Она выпалила это без остановки. Сначала я решил, что она такая же чокнутая, как ее братец, но потом сообразил, в чем тут дело, и это меня даже подкупило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38