— Мустик! —узнал его Том.
— Как! Ты знаешь меня? Это могло бы помочь. А ты кто? Том Канон?
— Да, да, это я!.. Но скажи быстрее, зачем ты здесь? Уходи, спасайся! Сейчас начнется ужасная резня!
— Знаю. А кто эти подонки?
— Беглые каторжники под предводительством Короля каторги.
— А-а! Я так и думал. И правильно сделал, что опередил.
— Опередил кого?
— Ах, это слишком долго объяснять: почему да как… Скажи-ка, ты знаешь Мадьяну?
— Конечно. Прекрасное, доброе создание, она заботилась обо мне как о порядочном человеке.
— А Железную Руку?
— Да, и его знаю. Это он покалечил меня. Но я больше не сержусь на него. Наоборот…
— А-а! Тогда скажи, нет ли тут Железной Руки или Мадьяны?
— Нет!
— Уф, это уже хорошо. Теперь скажу тебе, что достославные убийцы ждут месье де Сен-Клера, отца Мадьяны.
— Отца Мадьяны? Как? Хозяина Митараки?..
— Да. Они вызвали его сюда поддельным письмом. Король каторги заманивает его в ловушку.
— Надо помешать его появлению здесь. Сколько человек у Сен-Клера?
— Двенадцать, но стоят двадцати.
— Да, но не стоят пятидесяти, а может, и сотни… Дом окружен. Если Сен-Клер придет сюда, ему грозит смерть.
— О, они еще далеко! На просеке. Там пока в безопасности. Мы условились, что они не продвинутся ни на шаг без моего сигнала. Я должен им свистнуть один раз, если можно прийти, и два, если они должны ждать моего возвращения.
— Тогда ты можешь еще спасти их! Свистни два раза. Но погоди. Еще одно слово. Ты мне говорил про Мадьяну и Железную Руку.
— А! Их, без сомнения, тоже заманили в ловушку. С минуты на минуту они могут появиться здесь.
— Тогда они погибли! Ах, черт! Я, Том Канон, должник мадемуазель Мадьяны, не хочу этого! И как бы я ни был глуп, но проведу этих чудовищ! Давай свисти два раза и беги что есть мочи.
— Да, Канон! Какая все-таки удача, что я тебя встретил! Ладно, вперед, мои ноги!
Подросток подбежал к двери, вышел из дома и свистнул так пронзительно, что ночной воздух задрожал.
— Теперь второй раз.
Мальчик собирался свистнуть еще раз, но тут появилась чья-то тень с ножом в руке… Мустик, получивший удар в грудь, раскинув руки, опрокинулся навзничь.
Убийцей был Король каторги.
Он услышал шум в доме, прислушался и узнал об условленном сигнале. Два свистка, чтобы спасти Сен-Клера, один — заманить его и бросить на съедение врагам. Мустик успел свистнуть лишь раз!
Сзади бандита толпились люди.
— А этого скота, который предал нас, — сказал человек без имени, — схватите его и размозжите eму голову камнями! Но ни одного выстрела!
Четверо бандитов бросились к Тому Канону. Но он успел отбежать назад, к нему будто вновь вернулись прежние силы. Своим единственным кулаком он убил двоих из нападавших. Двое других повисли на нем, пытаясь опрокинуть. Однако в Каноне опять пробудился атлет. Он встряхнулся, как делает кабан, когда на него нападает свора собак.
Невдалеке послышался стук копыт. Это Сен-Клер со своими людьми, невольно обманутый Мустиком, выехал из леса.
Однако Том поклялся спасти отца Мадьяны! И он спасет его!
Круша всех, кто повис на нем, богатырь добрался до двери.
— Месье Сен-Клер! — крикнул он во всю силу своих легких. — Спасайтесь! Здесь Король каторги…
Выстрел прервал его. Человек без имени размозжил Тому голову.
Гигант покачнулся и упал как подкошенный.
Король каторги бросился наружу. Он вытащил из кармана электрический фонарь, который тремя слабыми белыми полосами прочертил темноту ночи.
При свете фонаря бандит увидел в нескольких метрах от себя группу Сен-Клера… Отец Мадьяны слышал голос Тома Канона, но в шуме грозы, которая все еще не прекратилась, не понял обращенных к нему слов. Решив, что путь свободен, группа двинулась к дому.
Вдруг со всех сторон показались люди-демоны , они накинулись на всадников, и началась резня.
Удивленные спутники Сен-Клера пытались защищаться, но нападающих было пять на одного… Ужасные крики, хрипы, вой…
Сен-Клер отъехал от основной группы на несколько шагов вперед. На него накинулись четыре человека; выстрелом из револьвера он уложил одного, но его опутали веревками, скрутили, стащили с лошади… Король каторги бесстрастно наблюдал эту ужасную сцену расправы. Десять человек Сен-Клера лежали на земле: одни уже были убиты, другие — агонизировали… Человек без имени вошел в дом.
Отца Мадьяны крепко привязали к столбу, ведь каторжники — мастера в играх с веревками.
— Ха, ха, ха! Мэтр Сен-Клер! — воскликнул Король каторги. — Наконец он в моей власти. Сен-Клер, отец прекрасной девушки. На этот раз ты не ускользнешь. Наконец мы с тобой — лицом к лицу.
Главарь бандитов вновь зажег электрический фонарь и поставил его на стол. Бледный свет осветил комнату. Стала видна голова Сен-Клера, благородная, с энергичными чертами и длинной, шелковистой бородой.
Король каторги подошел к нему как бы для того, чтобы лучше его рассмотреть, а на самом деле — с целью потешиться над противником.
Сен-Клер воскликнул:
— Вы мой друг, мой компаньон, мой брат! Возможно ли, чтобы вы предали меня? Де Тресм, это гнусно!
— Де Тресм? — бандит, лицо его искривилось и стало бледным, как у мертвеца. — Кто произнес это имя? Это ложь! Меня зовут Король каторги.
Его словно обуяло безумие: блуждающий взгляд, несвязные движения.
— Король каторги! Ха, ха, ха! Это мое настоящее лицо, моя слава. Я человек без имени, проклятый демон!.. Я — сама ненависть, само преступление.
И, бросившись к Сен-Клеру, он схватил его за горло.
— Мерзкий старик, зачем ты произнес имя де Тресма?..
Сен-Клер во время этого приступа ярости не отводил глаз от лица убийцы.
Да, Мустик сказал правду: Король каторги — живой портрет Пьера де Тресма, но сейчас перед пленником был не он! Извивающийся человек, с лихорадочным блеском глаз… Это маска не того человека, которого он знал и любил. И Сен-Клер сказал:
— Я ошибся, месье, сходство разительное, но вы не Пьер де Тресм, не тот достойный человек…
— Пьер де Тресм! Вы его знаете? И подумали, что это я?
— Пьер де Тресм — мой самый надежный друг, компаньон и участник в деле. И я прошу у него прощения за то, что хоть только на секунду, но усомнился в нем!..
Король каторги расхохотался зловещим смехом.
— Да, да, он — честный человек! Полубог. А меня зовут Жан де Тресм. Я его брат, но — чудовище. Да, чудовище! Принимаю это прозвище и горжусь им. С самых нежных, юных лет я ненавижу брата. Ненавижу его, кроткого, мягкого, с охотой подчиняющегося всем требованиям отцовской воли. Да, я — чудовище, ненавижу своего отца!
— Ваш отец умер! — сурово сказал Сен-Клер.
— Умер. И что же? Вы думаете, я буду оплакивать его? Зачем он хотел связать меня, загубить мою свободу? Зачем вмешивался в мою жизнь? Да, я люблю золото, хочу жить широко и весело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60