— Ежели по нынешним ценам — соглашусь, ежели по прошлогодним — ищите другую дуреху.
В конце концов столковались.
Манька будто родилась секретаршей. Бойко отвечала по телефону, навела порядок в картотеке, освоила старомодную пищущую машинку. Самым трудным для нее оказалось печатание деловых бумаг. Сначала — словно давила клопов, одним указательным пальцем, жеманно отставляя остальные. Потом все же приспособилась — бойко застучала двумя, потом — тремя.
Дружинину секретарша понравилась. Правда, по его мнению, малость глуповата, но наличие развитых мозговых извилин для женщины совсем необязательное излишество. Оно с лихвой компенсируется внешностью, а она, внешность, у Маньки — на четверых можно разделить и еще останется.
Частные детективы принялись за работу…
Глава 4
Компаньоны разделились: Романов отправился к дому, в котором проживает герой-любовник, Дружинину выпала обязанность отследить его пассию.
— Только не вступай в контакт, — хмуро предупредил друга Роман. — Твое дело — примитивная слежка, не больше.
— Погляжу на объект, — по обыкновению пошутил Петька. — Если есть за что ухватиться…
— Дождешься, балаболка, гениталии оторву и запру в сейф!
— Мальчики, без хамства! — немедленно откликнулась из приемной Манька.
— Говорите культурно.
— А я как говорю? — тут же отреагировал находчивый босс, выразительно подмигнув Петьке. — Самым культурным образом. Гениталии по римски — мозги.
— Обманывать женщину нехорошо. Тем более, владельцу фирмы.
Пришлось перейти на едва слышный шепот.
Шутки младшего компаньона и строгое внушение старшего — дань сложившимся отношениям. Романов отлично знал, что на друга можно положиться, что опыт у него не меньший, нежели у других, знакомых сыскарей. Дружинин пытался шуточками-прибауточками вывести Романа из хмурого состояния, в котором тот пребывал со дня гибели жены.
— Твердо обещаю следовать предначертаниям старшего сыщика, продолжал веселиться он. — Как прикажете действовать, его величество протомок императора?
— В первую очередь не перевоплощаться, — не смог сдержать ответной улыбки глава фирмы. — Не вздумай изображать дряхлого пенсионера или припрыгивающего студента. Будь самим собой, — повторил он. — Хотя бы при первой встрече с Видовой.
Петька возвел взор на висящий на стене офиса натюрморт, поклялся разрезанным яблоком и початой бутылкой вина. Подобная «клятва» не особенно удовлетворила главу фирмы, но он сделал вид — принял. Большего от Дружинина не дождешься, все равно поступит по своему.
— Если все сложится, как надо, встретимся на Костомаевской, — любовно оглаживая вороненный ствол «макарыча», завершил инструктаж Романов.
В приемной удовлетворенно хихикала Манька. «Мальчики» изьяснялись на вполне приемлемом языке…
Сковать какими-либо ограничениями бунтующую фантазию Петьки все равно, что взнуздать необ"еженного скакуна. По его мнению, не расцвеченная разного рода «фокусами» жизнь — мерзкое, серенькое прозябание. Отсюда и желание перевоплотиться.
Если Романов был одинок по причине трагической гибели жены, то одиночество Дружинина, наоборот, произошло из-за семейной жизни. Толстая, неряшливая супруга присвоила себе право воспитывать мужа, так сказать, нетрадиционными методами — физическим воздействием. Знала, что Петька не ответит ей тем же.
Но и это было не самым главным. Мария круглосуточно, без перерыва на завтраки, обеды и ужины, доставала супруга едкими сравнениями и обидными выражениями. Типа — среднеазиатский ишак, кусок собачьего дерьма, мерзкий импотент.
Друзей мужа Мария ненавидела, считала, что именно они виновники ее несложившейся жизни, но особую ярость вызывал у нее Романов. Все остальные, получив по телефону соответствующее внушение, перестали звонить Петьке, тем более навещать его. Ромка не сдавался: приходить не приходил, но звонил ежедневно. И это усилило негодование женщины, она была на грани взрыва кипящего вулкана, когда огненная лава грозится смести проклятого разрушителя семьи.
Время, проведенное вне дома, Петька считал сладким отдыхом. Дышал полной грудью, заигрывал со встречными-поперечными женщинами. Часто приходил к Ромке и, опустошая рюмку за рюмкой, жаловался ему на унизтельное свое положение. Романов слушал, соболезнующе кивал, но про себя думал о том, что друг еще не знает настоящего страшного одиночества.
Предстоящее расследование похождений сексуальной бабенки для измученного мужика — счастье и радость. Вечером, скрывая довольную улыбку, он объявил Машке о предстоящей временной разлуке.
— Очередная пьянка в компании с вонючим алкашем? — уперев жирные руки в непомерного размера талию, прошипела жена. Под алкашом, конечно, имеется в виду Ромка. — Напьетесь, обрыгаете берлогу, почему-то именуемую квартирой? О бабах не спрашиваю — импотентам они не требуются.
Дружинин привычно пропустил мимо ушей базарную ругань супруги. Спорить, доказывать — все равно, что пытаться головой прошибить кирпичную стену.
— Ничего подобного, Машенька, — замурлыкал он на подобии голодного кота, выпрашивающего у хозяйки дополнительной порции сметаны. — Просто подвернулось выгодное дельце, вот и придется потрудиться.
Емкое словечко «дельце» — нечто вроде жирного червя, насаженнго на острый крючок. Всю свою нерастраченную любовь Мария отдает деньгам. В любой сумме и в любой валюте. Руки покинули выпирающие бедра, принялись стряхивать воображаемую пыль с повседневного пиджака мужа.
— Ну, ежели так… Трудись, милый, работай. Только гляди, как бы твой дружок, проклятый алкаш и вообще дерьмовая личость, не обманул тебя… И сколько заработаешь?
— Трудно сказать, — поглядел на потолок Петька. — Думаю, не меньше трех кусков… Но это произойдет не скоро…
— Не вздумай сам брать эти деньги! — приказала женщина, возвратив руки в боевое положение. — Так и быть, сама навещу Ромкину берлогу. Тошно, конечно, видеть вместо достойного мужчины дохлого пропойцу, но чего не сделаешь ради мужа-несмышленыша. Придется потерпеть.
Петька представил себе выражение лица компаньона, когда тот узнает о предстоящей встрече с женой друга, и с трудом удержался от смеха. Ибо Ромка платил Марии таким же недоброжелательством.
Главное было достигнуто: супруга не бросится искать пропавшего мужа. Значит, впереди — неограниченное количество счастливых часов. Можно провести их в компании с потомком императора или навестить новую любовницу, жену летчика гражданской авиации. Едва тот поднимает свой лайнер в небо, как заранее извещенный Петька поднимается в его квартиру…
Ровно в семь утра Дружинин появился напротив девятиэтажки. С приклеенными длинными запорожскими усами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
В конце концов столковались.
Манька будто родилась секретаршей. Бойко отвечала по телефону, навела порядок в картотеке, освоила старомодную пищущую машинку. Самым трудным для нее оказалось печатание деловых бумаг. Сначала — словно давила клопов, одним указательным пальцем, жеманно отставляя остальные. Потом все же приспособилась — бойко застучала двумя, потом — тремя.
Дружинину секретарша понравилась. Правда, по его мнению, малость глуповата, но наличие развитых мозговых извилин для женщины совсем необязательное излишество. Оно с лихвой компенсируется внешностью, а она, внешность, у Маньки — на четверых можно разделить и еще останется.
Частные детективы принялись за работу…
Глава 4
Компаньоны разделились: Романов отправился к дому, в котором проживает герой-любовник, Дружинину выпала обязанность отследить его пассию.
— Только не вступай в контакт, — хмуро предупредил друга Роман. — Твое дело — примитивная слежка, не больше.
— Погляжу на объект, — по обыкновению пошутил Петька. — Если есть за что ухватиться…
— Дождешься, балаболка, гениталии оторву и запру в сейф!
— Мальчики, без хамства! — немедленно откликнулась из приемной Манька.
— Говорите культурно.
— А я как говорю? — тут же отреагировал находчивый босс, выразительно подмигнув Петьке. — Самым культурным образом. Гениталии по римски — мозги.
— Обманывать женщину нехорошо. Тем более, владельцу фирмы.
Пришлось перейти на едва слышный шепот.
Шутки младшего компаньона и строгое внушение старшего — дань сложившимся отношениям. Романов отлично знал, что на друга можно положиться, что опыт у него не меньший, нежели у других, знакомых сыскарей. Дружинин пытался шуточками-прибауточками вывести Романа из хмурого состояния, в котором тот пребывал со дня гибели жены.
— Твердо обещаю следовать предначертаниям старшего сыщика, продолжал веселиться он. — Как прикажете действовать, его величество протомок императора?
— В первую очередь не перевоплощаться, — не смог сдержать ответной улыбки глава фирмы. — Не вздумай изображать дряхлого пенсионера или припрыгивающего студента. Будь самим собой, — повторил он. — Хотя бы при первой встрече с Видовой.
Петька возвел взор на висящий на стене офиса натюрморт, поклялся разрезанным яблоком и початой бутылкой вина. Подобная «клятва» не особенно удовлетворила главу фирмы, но он сделал вид — принял. Большего от Дружинина не дождешься, все равно поступит по своему.
— Если все сложится, как надо, встретимся на Костомаевской, — любовно оглаживая вороненный ствол «макарыча», завершил инструктаж Романов.
В приемной удовлетворенно хихикала Манька. «Мальчики» изьяснялись на вполне приемлемом языке…
Сковать какими-либо ограничениями бунтующую фантазию Петьки все равно, что взнуздать необ"еженного скакуна. По его мнению, не расцвеченная разного рода «фокусами» жизнь — мерзкое, серенькое прозябание. Отсюда и желание перевоплотиться.
Если Романов был одинок по причине трагической гибели жены, то одиночество Дружинина, наоборот, произошло из-за семейной жизни. Толстая, неряшливая супруга присвоила себе право воспитывать мужа, так сказать, нетрадиционными методами — физическим воздействием. Знала, что Петька не ответит ей тем же.
Но и это было не самым главным. Мария круглосуточно, без перерыва на завтраки, обеды и ужины, доставала супруга едкими сравнениями и обидными выражениями. Типа — среднеазиатский ишак, кусок собачьего дерьма, мерзкий импотент.
Друзей мужа Мария ненавидела, считала, что именно они виновники ее несложившейся жизни, но особую ярость вызывал у нее Романов. Все остальные, получив по телефону соответствующее внушение, перестали звонить Петьке, тем более навещать его. Ромка не сдавался: приходить не приходил, но звонил ежедневно. И это усилило негодование женщины, она была на грани взрыва кипящего вулкана, когда огненная лава грозится смести проклятого разрушителя семьи.
Время, проведенное вне дома, Петька считал сладким отдыхом. Дышал полной грудью, заигрывал со встречными-поперечными женщинами. Часто приходил к Ромке и, опустошая рюмку за рюмкой, жаловался ему на унизтельное свое положение. Романов слушал, соболезнующе кивал, но про себя думал о том, что друг еще не знает настоящего страшного одиночества.
Предстоящее расследование похождений сексуальной бабенки для измученного мужика — счастье и радость. Вечером, скрывая довольную улыбку, он объявил Машке о предстоящей временной разлуке.
— Очередная пьянка в компании с вонючим алкашем? — уперев жирные руки в непомерного размера талию, прошипела жена. Под алкашом, конечно, имеется в виду Ромка. — Напьетесь, обрыгаете берлогу, почему-то именуемую квартирой? О бабах не спрашиваю — импотентам они не требуются.
Дружинин привычно пропустил мимо ушей базарную ругань супруги. Спорить, доказывать — все равно, что пытаться головой прошибить кирпичную стену.
— Ничего подобного, Машенька, — замурлыкал он на подобии голодного кота, выпрашивающего у хозяйки дополнительной порции сметаны. — Просто подвернулось выгодное дельце, вот и придется потрудиться.
Емкое словечко «дельце» — нечто вроде жирного червя, насаженнго на острый крючок. Всю свою нерастраченную любовь Мария отдает деньгам. В любой сумме и в любой валюте. Руки покинули выпирающие бедра, принялись стряхивать воображаемую пыль с повседневного пиджака мужа.
— Ну, ежели так… Трудись, милый, работай. Только гляди, как бы твой дружок, проклятый алкаш и вообще дерьмовая личость, не обманул тебя… И сколько заработаешь?
— Трудно сказать, — поглядел на потолок Петька. — Думаю, не меньше трех кусков… Но это произойдет не скоро…
— Не вздумай сам брать эти деньги! — приказала женщина, возвратив руки в боевое положение. — Так и быть, сама навещу Ромкину берлогу. Тошно, конечно, видеть вместо достойного мужчины дохлого пропойцу, но чего не сделаешь ради мужа-несмышленыша. Придется потерпеть.
Петька представил себе выражение лица компаньона, когда тот узнает о предстоящей встрече с женой друга, и с трудом удержался от смеха. Ибо Ромка платил Марии таким же недоброжелательством.
Главное было достигнуто: супруга не бросится искать пропавшего мужа. Значит, впереди — неограниченное количество счастливых часов. Можно провести их в компании с потомком императора или навестить новую любовницу, жену летчика гражданской авиации. Едва тот поднимает свой лайнер в небо, как заранее извещенный Петька поднимается в его квартиру…
Ровно в семь утра Дружинин появился напротив девятиэтажки. С приклеенными длинными запорожскими усами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126