Так что решай, парень. Я подожду в кабинете главврача, надумаешь — позовешь.
Родимич вышел. Мозг Шалого работал, действительно, четко. В россказни про свободу ему не верилось, но шанс если не избежать наказания, то хотя бы свести его к минимуму, все-таки был. Менты, конечно, всполошились не на шутку — попытку самоубийства они не предусмотрели. Шут его знает, что там у них стряслось, но этому следователю почему-то хотелось верить. А ведь и в самом деле — кто сейчас покажет, если Шепило мертв и все похоронены?.. Что-то там происходит крупное — таможню ликвидировали, значит, дело государственное, тянется далеко. При такой ситуации и взаправду могут глаза на него закрыть — не было, не состоял, не участвовал.
— Сестра! — позвал он. — Сестра!
— Я здесь, больной. Не нужно кричать. Оказалось, она стояла у его изголовья.
— Зови следователя!..
13
На обратную дорогу у Влада ушло двое суток. Можно было из Велса связаться с Паничем и запросить поисково-спасательный «МИ-2», который доставлял его в Вижай (такое предусматривалось изначально), но, поразмыслив, он решил добираться по импровизированному маршруту — через Чердынь, а там — автобусом до Соликамска, и только оттуда домой на перекладных: с таким багажом путь самолетом был заказан.
Попутка привезла его в Краснодольск после полуночи, и визит к Паничу он решил отложить до утра. Вымывшись, выпил стакан водки, закусил завалявшимися в холодильнике шпротами и рухнул на кровать. Перед глазами долго качались деревья, за каждым из которых мерещилась засада. Он подумал: «Неужели так теперь будет всегда?»
В восьмом часу его разбудил звонок в дверь. В прихожую ввалился Крот.
— Ты один? — спросил с порога вместо приветствия.
— А ты что, полиция нравов? — усмехнулся Влад. Крот вошел в комнату, плюхнулся на стул.
— Ты где обретался-то, а? — спросил почему-то вполголоса.
— На курорте был.
— Там газеты продают, на курорте?
— Продают. Только я читать разучился. А что?
Крот хлопнул о стол сложенной вчетверо газетой, вытер потные ладони платком.
— Курить есть?
Влад достал «Мальборо».
— Вчера пожаловал следователь из Москвы. Наемники, которые в фуре с Бригадиром шли, в Беларуси трупов понаделали — семь человек пришили..
— Как это… пришили? — опешил Влад.
— Отметелили, потом погрузили в машину и сбросили в Березину. Один, падла, выплыл и раскололся. Пытали их, оказывается, бензином поливали.
Влад машинально взял сигарету, присел на краешек неубранной постели.
— Это еще не все, — жадно затянувшись несколько раз, продолжал Крот. — Таможенник Шепило, которого ты наказал, концы отдал. В кармане у него нашли конверт с номером машины. Номер оказался подставным, такой же был записан на пачке в кармане рэкетира. По времени вычислили, что кто-то оставался на таможне, держал связь по рации с «КамАЗом».
— И что же? — спросил Влад, помолчав.
— А то! Газетчики на политику тянут — назавтра президенты встречались, таможню и границу отменили совсем. А разборка эта по-ихнему вроде как политическая акция получается — мол, рот заткнуть тем, кто против отмены. Вот, мол, что получается от этой таможни — не нужна она. Так что разбираются на самом верхнем уровне, генеральные прокуратуры работают — белорусы вместе с Москвой.
— Ты чего икру мечешь? — спокойно спросил Влад. — Ты по пути ментам попадался?
— Ну… нет, вместе же ехали!
— Кто с тобой ехал-то, придурок? — хитро прищурился Влад. — Лично я никуда не ездил. Границу не пересекал, и о грузе мне ничего не известно.
— Зачем их убивать-то было всех?.. — недоумевал Крот. — Губа что сказал? Выяснить, кто наводит, и наказать, так?
Влад погасил сигарету, пристально посмотрел в маленькие глазки Крота, давшие ему это прозвище:
— Все, Крот. Разговора между нами не было. Тебя это вообще не касается, ты ездил на моей тачке, в командировку тебя никто не посылал и документов не выписывал. Забудь, как страшный сон.
— Да я что, я ничего, предупредить хотел.
— Спасибо. Свободен, как мышь в амбаре.
Крот ушел. Заперев за ним дверь, Влад достал из холодильника водку, плеснул в стакан — чуть-чуть, чтобы восстановить душевное равновесие.
«Ну, сволочь! — подумал он о Губаре. — Подставил! Набрал „углов“, беспределыциков. Мог бы и без меня обойтись. Специально ведь подставил, гад!»
Он хорошо помнил минутный разговор с таможенником, помнил, как и куда бил. Башкой Шепило ударился крепко, и в грудь удар прошел — что надо, после такого долго не встают. Но ведь и не умирают?.. Что-то тут было не так.
Он вынул из рюкзака тяжелую банку с ампулами в песке, подстелил газету, оставленную Кротом, и осторожно высыпал содержимое.
Старик принял его сдержанно. Брови его удивленно приподнялись, но лицо тут же приняло обычное выражение.
— А я тебя, крестничек, чуть было не потерял, — уголки его тонких губ раздвинулись, чем-то напомнив Владу «улыбку» мертвого Тулыма.
Влад выложил три килограммовых пакета со «снегом», решив ничего не рассказывать, а только отвечать на вопросы.
— Всех замочили? — в упор посмотрел на него Панин. Влад выдержал взгляд, достал ампулу с землистыми кристаллами и маркировкой «Вдовья балка», поставил перед ним.
Панин нахмурился. Пауза затянулась. Влад только сейчас понял, насколько опасную игру затеял: если старику известно о существовании второй ампулы… Впрочем, он может узнать об этом в любой момент.
— Что это?
Влад рассказал о том, как Панкрат перехитрил Бориса, о переговорах по рации на закрытой волне, и о том, как ему пришлось пойти вначале за уркой, а потом драться с напавшим на него Борисом. Панич молчал. В пальцах его тлела, потрескивая, сигарета. Во взгляде прищуренных глаз угадывалось подозрение.
— А где же их золотишко, крестник? — неожиданно спросил он. — Золота при них было много.
— Золото утопил Тулым. Он стрелял в Тархуна, когда тот сплавлялся по Вишере.
— А ты откуда об этом знаешь?
И к этому вопросу Влад был готов.
— Когда я нашел проводника в овраге, он был еще жив.
— Неужели? Что же тот, кто стрелял, не добил его? Старик не скрывал своего сомнения, был хитер и недоверчив. Влад едва нашел в себе силы улыбнуться:
— Насколько я понял, им хотелось поскорее унести ноги.
Панич не отводил от него испытующего взгляда:
— Почему «вертушку» не вызвал?
— Тот, что инструктировал меня по пути в Вижай, приказал подчиняться Борису. Я подумал, вдруг они заодно?
Ответ старика устроил. Он собрал со стола трофеи и удалился в соседнюю комнату. Влад слышал, как лязгнула дверь сейфа. Минут через пять Панич вернулся.
— Ты неплохо поработал, крестник, — выложил перед Владом увесистую пачку стодолларовых банкнот. — Это тебе обещанное. Не скрою, Борису я не доверял, потому и послал тебя. А теперь слушай:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Родимич вышел. Мозг Шалого работал, действительно, четко. В россказни про свободу ему не верилось, но шанс если не избежать наказания, то хотя бы свести его к минимуму, все-таки был. Менты, конечно, всполошились не на шутку — попытку самоубийства они не предусмотрели. Шут его знает, что там у них стряслось, но этому следователю почему-то хотелось верить. А ведь и в самом деле — кто сейчас покажет, если Шепило мертв и все похоронены?.. Что-то там происходит крупное — таможню ликвидировали, значит, дело государственное, тянется далеко. При такой ситуации и взаправду могут глаза на него закрыть — не было, не состоял, не участвовал.
— Сестра! — позвал он. — Сестра!
— Я здесь, больной. Не нужно кричать. Оказалось, она стояла у его изголовья.
— Зови следователя!..
13
На обратную дорогу у Влада ушло двое суток. Можно было из Велса связаться с Паничем и запросить поисково-спасательный «МИ-2», который доставлял его в Вижай (такое предусматривалось изначально), но, поразмыслив, он решил добираться по импровизированному маршруту — через Чердынь, а там — автобусом до Соликамска, и только оттуда домой на перекладных: с таким багажом путь самолетом был заказан.
Попутка привезла его в Краснодольск после полуночи, и визит к Паничу он решил отложить до утра. Вымывшись, выпил стакан водки, закусил завалявшимися в холодильнике шпротами и рухнул на кровать. Перед глазами долго качались деревья, за каждым из которых мерещилась засада. Он подумал: «Неужели так теперь будет всегда?»
В восьмом часу его разбудил звонок в дверь. В прихожую ввалился Крот.
— Ты один? — спросил с порога вместо приветствия.
— А ты что, полиция нравов? — усмехнулся Влад. Крот вошел в комнату, плюхнулся на стул.
— Ты где обретался-то, а? — спросил почему-то вполголоса.
— На курорте был.
— Там газеты продают, на курорте?
— Продают. Только я читать разучился. А что?
Крот хлопнул о стол сложенной вчетверо газетой, вытер потные ладони платком.
— Курить есть?
Влад достал «Мальборо».
— Вчера пожаловал следователь из Москвы. Наемники, которые в фуре с Бригадиром шли, в Беларуси трупов понаделали — семь человек пришили..
— Как это… пришили? — опешил Влад.
— Отметелили, потом погрузили в машину и сбросили в Березину. Один, падла, выплыл и раскололся. Пытали их, оказывается, бензином поливали.
Влад машинально взял сигарету, присел на краешек неубранной постели.
— Это еще не все, — жадно затянувшись несколько раз, продолжал Крот. — Таможенник Шепило, которого ты наказал, концы отдал. В кармане у него нашли конверт с номером машины. Номер оказался подставным, такой же был записан на пачке в кармане рэкетира. По времени вычислили, что кто-то оставался на таможне, держал связь по рации с «КамАЗом».
— И что же? — спросил Влад, помолчав.
— А то! Газетчики на политику тянут — назавтра президенты встречались, таможню и границу отменили совсем. А разборка эта по-ихнему вроде как политическая акция получается — мол, рот заткнуть тем, кто против отмены. Вот, мол, что получается от этой таможни — не нужна она. Так что разбираются на самом верхнем уровне, генеральные прокуратуры работают — белорусы вместе с Москвой.
— Ты чего икру мечешь? — спокойно спросил Влад. — Ты по пути ментам попадался?
— Ну… нет, вместе же ехали!
— Кто с тобой ехал-то, придурок? — хитро прищурился Влад. — Лично я никуда не ездил. Границу не пересекал, и о грузе мне ничего не известно.
— Зачем их убивать-то было всех?.. — недоумевал Крот. — Губа что сказал? Выяснить, кто наводит, и наказать, так?
Влад погасил сигарету, пристально посмотрел в маленькие глазки Крота, давшие ему это прозвище:
— Все, Крот. Разговора между нами не было. Тебя это вообще не касается, ты ездил на моей тачке, в командировку тебя никто не посылал и документов не выписывал. Забудь, как страшный сон.
— Да я что, я ничего, предупредить хотел.
— Спасибо. Свободен, как мышь в амбаре.
Крот ушел. Заперев за ним дверь, Влад достал из холодильника водку, плеснул в стакан — чуть-чуть, чтобы восстановить душевное равновесие.
«Ну, сволочь! — подумал он о Губаре. — Подставил! Набрал „углов“, беспределыциков. Мог бы и без меня обойтись. Специально ведь подставил, гад!»
Он хорошо помнил минутный разговор с таможенником, помнил, как и куда бил. Башкой Шепило ударился крепко, и в грудь удар прошел — что надо, после такого долго не встают. Но ведь и не умирают?.. Что-то тут было не так.
Он вынул из рюкзака тяжелую банку с ампулами в песке, подстелил газету, оставленную Кротом, и осторожно высыпал содержимое.
Старик принял его сдержанно. Брови его удивленно приподнялись, но лицо тут же приняло обычное выражение.
— А я тебя, крестничек, чуть было не потерял, — уголки его тонких губ раздвинулись, чем-то напомнив Владу «улыбку» мертвого Тулыма.
Влад выложил три килограммовых пакета со «снегом», решив ничего не рассказывать, а только отвечать на вопросы.
— Всех замочили? — в упор посмотрел на него Панин. Влад выдержал взгляд, достал ампулу с землистыми кристаллами и маркировкой «Вдовья балка», поставил перед ним.
Панин нахмурился. Пауза затянулась. Влад только сейчас понял, насколько опасную игру затеял: если старику известно о существовании второй ампулы… Впрочем, он может узнать об этом в любой момент.
— Что это?
Влад рассказал о том, как Панкрат перехитрил Бориса, о переговорах по рации на закрытой волне, и о том, как ему пришлось пойти вначале за уркой, а потом драться с напавшим на него Борисом. Панич молчал. В пальцах его тлела, потрескивая, сигарета. Во взгляде прищуренных глаз угадывалось подозрение.
— А где же их золотишко, крестник? — неожиданно спросил он. — Золота при них было много.
— Золото утопил Тулым. Он стрелял в Тархуна, когда тот сплавлялся по Вишере.
— А ты откуда об этом знаешь?
И к этому вопросу Влад был готов.
— Когда я нашел проводника в овраге, он был еще жив.
— Неужели? Что же тот, кто стрелял, не добил его? Старик не скрывал своего сомнения, был хитер и недоверчив. Влад едва нашел в себе силы улыбнуться:
— Насколько я понял, им хотелось поскорее унести ноги.
Панич не отводил от него испытующего взгляда:
— Почему «вертушку» не вызвал?
— Тот, что инструктировал меня по пути в Вижай, приказал подчиняться Борису. Я подумал, вдруг они заодно?
Ответ старика устроил. Он собрал со стола трофеи и удалился в соседнюю комнату. Влад слышал, как лязгнула дверь сейфа. Минут через пять Панич вернулся.
— Ты неплохо поработал, крестник, — выложил перед Владом увесистую пачку стодолларовых банкнот. — Это тебе обещанное. Не скрою, Борису я не доверял, потому и послал тебя. А теперь слушай:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62