Она не сомневалась в том, что это был именно он.
Элис, чувствуя себя совершенно разбитой и ни на что не годной, направилась дальше по переулку. Ей не терпелось добраться до дома и принять горячую ванну, чтобы смыть воспоминание об этих грязных, трущобах и обреченных на жалкое существование представителях человеческого рода. Она не заметила выбоину на дороге, оступилась и тут услышала позади себя чьи-то шаги. Превосходно! Только этого еще не хватало под конец и без того скверного дня. Элис едва не потеряла сознание, когда из темноты выступила какая-то безвкусно и крикливо одетая девушка с размалеванным лицом и, осторожно осмотревшись по сторонам, тихо произнесла:
– Последнего мужчину, с которым жила Люсиль, звали Оливер Олдрич. Он очень богат и живет на Бикон-Хилл.
Элис уже не раз слышала это имя и знала, что Олдрич принадлежал к одному из лучших семейств в Бостоне.
– Поговорите с ним, – умоляюще обратилась к ней девушка, – и кто-то обязательно должен допросить Синди Поп.
Последнее имя тотчас всплыло в ее памяти, хотя Кларк и уверял Элис, что Синди не имеет никакого отношения к этому делу. Еще одно доказательство того, что отец и Кларк умышленно вводили ее в заблуждение.
– Кто такая Синди Поп? – спросила Элис.
Тут в тени деревьев с противоположной стороны переулка раздался хруст сломанной ветки. Глаза девушки округлились от страха:
– Обязательно поговорите с Синди и Олдричем! Не сказав больше ни слова, она исчезла в темноте. Элис осталась одна. Сердце замерло в ее груди, едва до нее донесся отдаленный звук шагов по усыпанной гравием дорожке – слишком тяжелых, чтобы их можно было принять за женские. Элис не в состоянии была даже пошевелиться, а тем более рассуждать здраво. Шаги постепенно приближались. Вздрогнув, Элис что было силы закричала и обратилась в бегство. Однако преследователь бросился за ней. До мостовой в конце переулка было еще довольно далеко, и она понимала, что скорее всего не успеет до нее добежать. Но едва эта мысль пришла ей в голову, как она увидела перед собой заднюю дверь «Найтингейл-Гейта». Если бы только она смогла вовремя скрыться! Задыхаясь, Элис добежала до двери и принялась возиться с задвижкой, слишком поздно сообразив, что дверь заперта.
Она едва не разрыдалась от отчаяния, когда услышала шаги прямо за своей спиной. Но в то же самое мгновение дверь неожиданно распахнулась, и на улицу высыпала компания подвыпивших гуляк, которые распевали во весь голос, обхватив друг друга за плечи. Однако при виде Элис они тут же прервали песню.
– Эй, посмотрите-ка сюда, друзья!
Она не сразу узнала в одном из этих гуляк того самого ужасного Хауарда, которого уже встречала в мужском клубе. Взгляд его на миг прояснился, затем стал плотоядным.
– Прошу прощения, – с трудом выдавила из себя Элис, пытаясь протиснуться в дверной проем.
Двое спутников Хауарда дружно загоготали, а сам он вытянул вперед руку, чтобы ее остановить.
– Вы оба можете идти, – обратился Хауард к своим дружкам, одновременно смерив ее оценивающим взглядом.
Все это ей очень не понравилось. Элис прошмыгнула под его рукой и бросилась внутрь здания. Прежде чем Хауард успел сообразить, что именно его ударило, она захлопнула дверь и закрыла ее на задвижку. Когда Элис снова открыла глаза, то обнаружила рядом с собой высокого, сурового на вид мужчину.
Ее отчаянный вопль эхом разнесся по длинному, отделанному плиткой коридору. Откуда он тут взялся?
– Брутус! – воскликнула она. – Вы напугали меня до смерти!
Великан не сразу ответил ей. Некоторое время он просто стоял, уставившись на нее, и наконец, произнес:
– Я услышал какой-то шум за дверью. Пожалуй, мне стоит пойти и позвать хозяина.
Элис была настоящим профессионалом, юристом, и не хотела, чтобы клиент видел ее в таком жалком состоянии. Чего ей, собственно, удалось добиться, несмотря на все свои старания? Ровным счетом ничего. Но тут Элис вспомнила о словах той девушки в переулке. Нет, она ушла оттуда не с пустыми руками. Теперь у нее имеется информация о людях, которых необходимо во что бы то ни стало разыскать и допросить. Сейчас ей лучше всего вернуться домой и хорошенько отдохнуть, чтобы завтра с новыми силами взяться за дело.
– Нет, прошу вас, не надо звать мистера Хоторна. Если вы проводите меня к парадной двери и наймете для меня экипаж, я буду вам очень признательна.
Брутус задумался.
– Судя по тому шуму, который доносится, веселье в «Найтингейл-Гейте» сейчас в самом разгаре, и вам не стоит беспокоить из-за меня вашего хозяина.
Брутус что-то проворчал себе под нос, по-видимому, соглашаясь, и затем повел ее через длинный ряд коридоров к парадной двери. Звуки голосов и смеха становились все громче с каждым шагом, пока они не оказались в вестибюле, примыкавшем к большому залу. Заглянув туда, Элис какую-то долю секунды стояла, словно зачарованная, любуясь мужчинами в элегантных костюмах и нарядно одетыми женщинами, которых легко можно было принять за гостей на какой-нибудь светской вечеринке. Тут она неожиданно увидела свое отражение в зеркале. Боже правый, на кого она была похожа! Элис поспешила вслед за Брутусом, пробиравшимся сквозь толпу, словно снеговой плуг через зимние сугробы. Но не успели они дойти и до середины начищенного до блеска паркетного зала, как хорошо знакомый ей голос окликнул:
– Брутус! Проводите нашу гостью наверх.
Стало быть, их все же заметили. Проклятие!
– Не останавливайтесь, не останавливайтесь, – в отчаянии прошептала она на ухо Брутусу. Великан посмотрел на нее сверху вниз так, словно она лишилась рассудка.
Элис хотела было метнуться к парадной двери, однако она не была готова снова оказаться одна в темноте. Лукас казался ей сейчас меньшим из двух зол.
К тому времени когда Элис оказалась в его кабинете, она поняла, что дрожит всем телом, и ей стоило немалых сил успокоиться и взять себя в руки.
– В чем дело? – осведомился Лукас.
В душу Элис закралось смутное подозрение, что его вопрос имел какое-то отношение к паническому страху, который она испытала недавно в переулке. Лукас приблизился к ней и поддел пальцем выбившуюся из пучка прядь волос.
– С вами что-то случилось? Объясните мне, – потребовал он.
Его доброта угрожала не оставить от ее напускной храбрости камня на камне. К глазам подступили слезы, и она едва удержалась от того, чтобы не расплакаться. Только слабаки давали волю слезам. Она отлично усвоила этот урок, поскольку росла в доме, полном мужчин.
– Ничего со мной не случилось, – проворчала она, подавив приступ рыданий, – просто у меня выдался трудный вечер.
Лукас сделал еще шаг в ее сторону.
– Элис?
Голос его глубоко приникал в ее сознание, однако она не сдавалась.
– Ну ладно, – ответила она с беспечностью, далекой от ее подлинных чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Элис, чувствуя себя совершенно разбитой и ни на что не годной, направилась дальше по переулку. Ей не терпелось добраться до дома и принять горячую ванну, чтобы смыть воспоминание об этих грязных, трущобах и обреченных на жалкое существование представителях человеческого рода. Она не заметила выбоину на дороге, оступилась и тут услышала позади себя чьи-то шаги. Превосходно! Только этого еще не хватало под конец и без того скверного дня. Элис едва не потеряла сознание, когда из темноты выступила какая-то безвкусно и крикливо одетая девушка с размалеванным лицом и, осторожно осмотревшись по сторонам, тихо произнесла:
– Последнего мужчину, с которым жила Люсиль, звали Оливер Олдрич. Он очень богат и живет на Бикон-Хилл.
Элис уже не раз слышала это имя и знала, что Олдрич принадлежал к одному из лучших семейств в Бостоне.
– Поговорите с ним, – умоляюще обратилась к ней девушка, – и кто-то обязательно должен допросить Синди Поп.
Последнее имя тотчас всплыло в ее памяти, хотя Кларк и уверял Элис, что Синди не имеет никакого отношения к этому делу. Еще одно доказательство того, что отец и Кларк умышленно вводили ее в заблуждение.
– Кто такая Синди Поп? – спросила Элис.
Тут в тени деревьев с противоположной стороны переулка раздался хруст сломанной ветки. Глаза девушки округлились от страха:
– Обязательно поговорите с Синди и Олдричем! Не сказав больше ни слова, она исчезла в темноте. Элис осталась одна. Сердце замерло в ее груди, едва до нее донесся отдаленный звук шагов по усыпанной гравием дорожке – слишком тяжелых, чтобы их можно было принять за женские. Элис не в состоянии была даже пошевелиться, а тем более рассуждать здраво. Шаги постепенно приближались. Вздрогнув, Элис что было силы закричала и обратилась в бегство. Однако преследователь бросился за ней. До мостовой в конце переулка было еще довольно далеко, и она понимала, что скорее всего не успеет до нее добежать. Но едва эта мысль пришла ей в голову, как она увидела перед собой заднюю дверь «Найтингейл-Гейта». Если бы только она смогла вовремя скрыться! Задыхаясь, Элис добежала до двери и принялась возиться с задвижкой, слишком поздно сообразив, что дверь заперта.
Она едва не разрыдалась от отчаяния, когда услышала шаги прямо за своей спиной. Но в то же самое мгновение дверь неожиданно распахнулась, и на улицу высыпала компания подвыпивших гуляк, которые распевали во весь голос, обхватив друг друга за плечи. Однако при виде Элис они тут же прервали песню.
– Эй, посмотрите-ка сюда, друзья!
Она не сразу узнала в одном из этих гуляк того самого ужасного Хауарда, которого уже встречала в мужском клубе. Взгляд его на миг прояснился, затем стал плотоядным.
– Прошу прощения, – с трудом выдавила из себя Элис, пытаясь протиснуться в дверной проем.
Двое спутников Хауарда дружно загоготали, а сам он вытянул вперед руку, чтобы ее остановить.
– Вы оба можете идти, – обратился Хауард к своим дружкам, одновременно смерив ее оценивающим взглядом.
Все это ей очень не понравилось. Элис прошмыгнула под его рукой и бросилась внутрь здания. Прежде чем Хауард успел сообразить, что именно его ударило, она захлопнула дверь и закрыла ее на задвижку. Когда Элис снова открыла глаза, то обнаружила рядом с собой высокого, сурового на вид мужчину.
Ее отчаянный вопль эхом разнесся по длинному, отделанному плиткой коридору. Откуда он тут взялся?
– Брутус! – воскликнула она. – Вы напугали меня до смерти!
Великан не сразу ответил ей. Некоторое время он просто стоял, уставившись на нее, и наконец, произнес:
– Я услышал какой-то шум за дверью. Пожалуй, мне стоит пойти и позвать хозяина.
Элис была настоящим профессионалом, юристом, и не хотела, чтобы клиент видел ее в таком жалком состоянии. Чего ей, собственно, удалось добиться, несмотря на все свои старания? Ровным счетом ничего. Но тут Элис вспомнила о словах той девушки в переулке. Нет, она ушла оттуда не с пустыми руками. Теперь у нее имеется информация о людях, которых необходимо во что бы то ни стало разыскать и допросить. Сейчас ей лучше всего вернуться домой и хорошенько отдохнуть, чтобы завтра с новыми силами взяться за дело.
– Нет, прошу вас, не надо звать мистера Хоторна. Если вы проводите меня к парадной двери и наймете для меня экипаж, я буду вам очень признательна.
Брутус задумался.
– Судя по тому шуму, который доносится, веселье в «Найтингейл-Гейте» сейчас в самом разгаре, и вам не стоит беспокоить из-за меня вашего хозяина.
Брутус что-то проворчал себе под нос, по-видимому, соглашаясь, и затем повел ее через длинный ряд коридоров к парадной двери. Звуки голосов и смеха становились все громче с каждым шагом, пока они не оказались в вестибюле, примыкавшем к большому залу. Заглянув туда, Элис какую-то долю секунды стояла, словно зачарованная, любуясь мужчинами в элегантных костюмах и нарядно одетыми женщинами, которых легко можно было принять за гостей на какой-нибудь светской вечеринке. Тут она неожиданно увидела свое отражение в зеркале. Боже правый, на кого она была похожа! Элис поспешила вслед за Брутусом, пробиравшимся сквозь толпу, словно снеговой плуг через зимние сугробы. Но не успели они дойти и до середины начищенного до блеска паркетного зала, как хорошо знакомый ей голос окликнул:
– Брутус! Проводите нашу гостью наверх.
Стало быть, их все же заметили. Проклятие!
– Не останавливайтесь, не останавливайтесь, – в отчаянии прошептала она на ухо Брутусу. Великан посмотрел на нее сверху вниз так, словно она лишилась рассудка.
Элис хотела было метнуться к парадной двери, однако она не была готова снова оказаться одна в темноте. Лукас казался ей сейчас меньшим из двух зол.
К тому времени когда Элис оказалась в его кабинете, она поняла, что дрожит всем телом, и ей стоило немалых сил успокоиться и взять себя в руки.
– В чем дело? – осведомился Лукас.
В душу Элис закралось смутное подозрение, что его вопрос имел какое-то отношение к паническому страху, который она испытала недавно в переулке. Лукас приблизился к ней и поддел пальцем выбившуюся из пучка прядь волос.
– С вами что-то случилось? Объясните мне, – потребовал он.
Его доброта угрожала не оставить от ее напускной храбрости камня на камне. К глазам подступили слезы, и она едва удержалась от того, чтобы не расплакаться. Только слабаки давали волю слезам. Она отлично усвоила этот урок, поскольку росла в доме, полном мужчин.
– Ничего со мной не случилось, – проворчала она, подавив приступ рыданий, – просто у меня выдался трудный вечер.
Лукас сделал еще шаг в ее сторону.
– Элис?
Голос его глубоко приникал в ее сознание, однако она не сдавалась.
– Ну ладно, – ответила она с беспечностью, далекой от ее подлинных чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93