Всякий раз, находясь в злополучном переулке, Элис почему-то чувствовала себя не в своей тарелке из-за царившего там мрака. Тогда она приписала это жуткой ночи и страху перед таинственным преследователем. Бывая там днем, она видела эти злополучные фонари, один из которых действительно находился над самым местом убийства. Но сегодня утром ее вдруг осенило.
– Итак, мисс Грин, вы утверждаете, что смогли определить цвет волос убийцы благодаря газовому фонарю?
– Э-э… гм-м… да.
– А если я скажу вам, что газовый фонарь, расположенный как раз над тем самым местом, не работает – или, если быть более точной, был неисправен еще с начала апреля?
Галерка дружно ахнула, а Кларк буквально онемел от изумления. Элис между тем с еще большим рвением продолжала свой допрос:
– Помимо того, что властям нашего славного города следует принять меры для ремонта, что еще это означает, мисс Грин?
Кларк немедленно вскочил на ноги.
– Ваша честь, – заявил он, – я понятия не имею, о чем говорит адвокат, но раз уж она решила заявить такое в суде, то должна подтвердить свои слова.
Выражение лица у судьи Паркса было таким, словно он объелся кислого винограда.
– Благодарю вас, мистер Киттридж, за то, что вы напомнили мне о моих обязанностях.
Кларк в ответ даже не поморщился. Он был слишком расстроен.
– Ваша честь, – произнесла между тем Элис, – сегодня утром я получила подтверждение от городской службы газа, что фонарь, о котором идет речь, не работает. Мне только что передали официальный документ, и именно по этой причине я и просила вас о перерыве.
Она подошла к своему столу и встретилась взглядом с Лукасом. Глаза его светились гордостью – не облегчением за себя, но гордостью за нее и ее успех. Взяв папку, она вернулась к судье и положила документ ему на стол. Парке быстро пробежал глазами бумагу и перевел взгляд на Кларка:
– Похоже, фонарь действительно вышел из строя, как это следует из слов мисс Кендалл.
Кларк пролепетал в ответ что-то бессвязное.
– Вы можете продолжать, мисс Кендалл, – произнес судья, обращаясь к адвокату.
– Благодарю вас, ваша честь. Если суд согласится уделить защите еще несколько минут, не могу ли я попросить судебного пристава выключить на короткое время светильник рядом с ним?
Кларк снова вскочил с места, однако судья быстро прервал его:
– Не стоит утруждать себя, мистер Киттридж. Я готов удовлетворить просьбу защиты.
Судя по виду судьи Паркса, он сам получал от этого настоящее удовольствие.
– Берни, – произнес он, обращаясь к судебному приставу, – делайте, что вам сказано.
На глазах у всех пристав повернул выключатель до тех пор, пока свет в лампе не исчез. Несмотря на то, что в зале имелись и другие светильники, Берни оказался в тени.
– Мисс Грин, – произнесла Элис в полутьме, – будьте добры ответить суду, какого цвета волосы у пристава?
Тони пролепетала в ответ что-то не совсем внятное.
– Мисс Грин? – настаивала Элис.
– Не знаю, – пробормотала она, наконец. – Мне показалось, что темные.
– Свет, пожалуйста! – крикнула Элис.
Несколько мгновений спустя зал снова был ярко освещен, и все присутствующие смогли убедиться, что волосы у судебного пристава отнюдь не темные, а скорее белокурые.
– Мисс Грин, – продолжала Элис неумолимо, – вы по-прежнему уверены, что у человека, убившего Люсиль Руж, были темные волосы?
Тони в отчаянии повернулась к Кларку. Элис тоже повернулась в его сторону, словно поощряя помощника окружного прокурора сделать хотя бы малейший жест.
– Прошу вас отвечать на мой вопрос, мисс Грин, – произнесла она, – без посторонней помощи.
– Да… то есть нет… то есть я хотела сказать, да. Ох, я не знаю!
Элис поспешила воспользоваться своим преимуществом:
– Мисс Грин, вы вообще успели заметить цвет волос нападавшего, или представитель обвинения сказал вам, будто они были темными?
– Что за глупости! – выкрикнул Кларк, буквально сорвавшись с места.
– Это что, возражение, мистер Киттридж? – осведомился судья, приподняв брови.
– Да, сэр, – ответил Кларк, кипя гневом.
– Возражение отклоняется. Я сам хотел бы услышать ответ на этот вопрос. От моего внимания не ускользнуло то обстоятельство, что свидетельница проявляет к вам слишком большой интерес. Или она имеет виды на вас лично, мистер Киттридж…
Кларк сделал удивленные глаза.
– …Или же она смотрит на вас по совсем иной причине, – закончил Парке тоном мрачного предостережения.
Элис подошла поближе к месту для дачи показаний и наклонилась к Тони, всячески стараясь выказать свое сочувствие этой женщине, ставшей жертвой мужских прихотей и судебной системы, о которой не имела ни малейшего понятия.
– Мисс Грин, вы действительно видели Лукаса Хоторна в переулке в ту самую ночь, когда была убита Люсиль Руж?
– Нет… то есть да. Мне говорили, что это был он! Зачем им лгать?
Зал взорвался возбужденными криками, Тони разрыдалась, а судья Парке напрасно стучал своим молотком. И посреди всей этой суматохи Элис увидела, как ее отец, поднявшись с места, направился по проходу между рядами кресел к выходу и его широкая спина исчезла за массивными дубовыми дверями.
Произвело ли на него впечатление то представление, которое она тут устроила? Или он был в ярости?
Глава 22
Элис отклонила приглашение Эммелин пообедать вместе с ней в «Найтингейл-Гейте». У нее еще оставалось много дел. Она хотела извлечь из своего успеха как можно больше.
Лукас стоял бок о бок с матерью в коридоре рядом с залом суда. Он слегка коснулся щеки Элис и сказал, что увидится с ней завтра утром.
Будет ли он ждать до утра или снова явится к ней ночью?
Весь остаток дня Элис провела в своей тесной конторе, усилием воли заставив себя забыть о том сладострастном трепете, который вызывало в ней одно его простое прикосновение. Вместо этого она уже в сотый раз перебирала в уме все обстоятельства дела и готова была сделать это еще столько же раз, чтобы убедиться в том, что она не забыла ни одной, даже самой ничтожной детали из того, что произошло до, во время и после убийства. Однако солнце уже закатилось за горизонт, а ничего нового ей так и не пришло в голову. Поэтому она собрала бумаги в сумку и отправилась к себе. Когда она вышла из экипажа, большой дом был погружен во тьму, а у нее на кухне, как обычно, не оставалось ни единого куска хлеба.
Думая – или надеясь – найти какую-нибудь оставшуюся после обеда пищу в большом доме, Элис вошла туда через парадную дверь. Но, едва переступив порог, она различила в кабинете отца чей-то смутный силуэт. В комнате было совершенно темно, если не считать слабого сияния луны, светившей в окно.
У нее стучало в висках при мысли о том, что скажет ей отец по поводу процесса, и в данную минуту ей совсем не хотелось это услышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93