Этот же выглядел так уютно и по-домашнему. Но все-таки священник оставался священником, и в это утро, когда душа его разрывалась на части, он искал покой в вере своего детства.
– Откуда вы родом, отец Рой?
– Миссисипи. Я вырос в двух милях от того городка, где родился Элвис Пресли. В тех местах это все равно что родиться рядом со святым.
– Возможно, святой Элвис мне как раз и поможет. Отец Рой рассмеялся.
Я проехала по дамбе и двинулась по сонным, тенистым объездным дорогам к соседнему городу. Потом мне пришлось подождать в приемной маленького кирпичного здания, где я невидящим взглядом смотрела на экран стоящего в углу телевизора. Рядом со мной сидели еще двое клиентов Финансового института Донэхью.
– Тебе давно пора было надрать ей задницу, – кто-то из присутствующих обратился к героям фильма.
В жизни царят глупость, разочарования и унижения. Очень редко в нее врываются минуты радости и недолгое ощущение победы. Накануне в объятиях Квентина я пережила именно такой редкий момент. А вот теперь реальность вступила в свои права.
Я ждала Джо Белла Уокера и думала о том, что произошло ночью. Неужели мир не мог все эти годы руководить нашими судьбами без второго Железного Медведя? Артур полагал, что не мог. Так что теперь Квентину ничего больше не оставалось, как найти еще одно железное животное. Но кто способен создать вторую скульптуру? Почти до самого рассвета я просидела в уютной качалке на увитом жимолостью переднем крыльце дома доктора Вашингтона, наблюдая за спящим в гамаке братом. Он улыбался во сне, и кошмары, определенно, не мучили его.
Когда Артур проснулся, я прошептала:
– Малыш, ты уверен, что нам нужен второй медведь?
Совершенно сонный, он пробормотал в ответ:
– Без второго нельзя делать детей. – С этими словами Артур снова погрузился в сон. Ему не было холодно под тонкой муслиновой простыней, настолько он был уверен в своем решении. Словно индейский шаман, он планировал плодородие и урожай, прося о символической жертве, чтобы поддержать наши жизни.
Когда появился Джо Белл Уокер с коробкой пончиков, посыпанных сахарной пудрой, я прошла за ним в его кабинет и положила пухлый пакет ему на стол.
– Пять тысяч наличными. Банкнотами по двадцать. Простите, что мелкими купюрами, но банковский служащий оказался садистом.
– Мне крайне неприятно, что вы так со мной обращаетесь. – Он покачал головой и поднял брови. – Зачем вы меня проверяете? Мне уже заплатили.
– Когда? Кто?
– Сегодня утром мне позвонил один тип. Назвался вашим другом. Квентина Рикони знаете? Мы с ним встретились в пончиковой, он отдал мне деньги, и мы немного побеседовали. – Уокер нахмурился.
Я смотрела на него во все глаза. В голове у меня все перемешалось, ночью я почти не спала, колени подгибались, я чувствовала слабость. Квентин выкупил меня. Дал мне понять: все, что нас связывает, можно измерить наличными.
– Отлично, – пробурчала я и взяла свой пакет. Мне необходимо было выйти на улицу, остаться наедине с охватившим меня отчаянием.
Джо Белл откашлялся.
– И вот еще что. Вы подослали такого громилу к старому Джо Беллу Уокеру, и я сразу понял, на что вы намекаете. Вы крутая леди, я вас недооценивал. Но и я не вчера с дерева слез. Так что давайте выясним все сразу. Мы с вами уладили наше маленькое дельце, договорились? Мне не нужны неприятности от этих ребят.
– От кого?
– Вы прекрасно понимаете, о чем я. Итальянцы из Нью-Йорка. У нас здесь наша территория, у них там своя. Пусть так все и остается. Если вас защищают они, то мы будем уважать их. Ладненько?
Он решил, что Квентин принадлежит к мафии. Мне хотелось рассмеяться ему в лицо или расплакаться. Я должна была бы сказать Джо Беллу Уокеру правду, но я лишь кивнула и вышла, унося с собой деньги. Я заработала эти пять тысяч долларов на пыльном полу заброшенного книжного магазина.
* * *
Мы с Квентином вышли из дома и остановились на пастбище перед Железной Медведицей.
– Когда ты уезжаешь? – совершенно спокойно спросила я.
Он выглядел как побитая собака, и это на мгновение разжалобило меня. Я бросала ему вызов. Мне хотелось, чтобы Квентин не стремился убежать от меня как можно скорее и как можно дальше. Мужчины, как правило, делают подарки, когда виноваты.
– Сегодня.
“Вот оно. Дело сделано. Все сказано. Отрезано чистенько, без проблем. Дыши дальше”. Я согласно кивнула.
– Прошу тебя, не звони, не пиши и не приезжай с новым предложением. Артур так скорее придет в себя. Я придумаю для него какую-нибудь сказку и объясню, почему ты не можешь сделать то, что он просит.
– Прекрати. – Руки Квентина легли мне на плечи. – Ты знаешь, почему я не могу сделать вторую скульптуру. Я не художник, не скульптор, черт побери. И я никогда не врал тебе, что мне это под силу.
– Я понимаю. По выражению твоего лица вчера вечером я догадалась, что ты не собираешься выполнять его просьбу.
– Если бы я даже хотел, я бы не смог. Я не мой отец.
Он провел почти всю жизнь, пытаясь доказать это, и просьба Артура стала последним испытанием.
– Понимаю, – повторила я.
– Прекрати со мной соглашаться.
– Я всего лишь пытаюсь положить конец этой фантазии, пока она еще не вышла из-под контроля.
– Я все еще намерен купить Железную Медведицу. Я найду кого-нибудь, кто сможет сделать для Артура копию. И я привезу копию сюда. Артуру она понравится. Он заключит со мной сделку, вот увидишь. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы получить оригинал. Даю тебе слово, что исполню требование Артура. – Он отпустил меня и сделал шаг назад.
Я покачала головой.
– Моему брату не нужна копия, и он не хочет, чтобы чужой человек делал ее. Он хочет получить второго, столь же уникального Медведя. С его точки зрения, только ты можешь это сделать. И создать его надо из того же материала – из старого железного хлама, который мы собираем по всей округе. Наши воспоминания. Наши талисманы. Наш лом. Наше старье. То, что мы хотим выбросить. Называй это, как тебе понравится. Но только ты должен сделать то, о чем просит Артур. Я знаю, что ты не можешь этого или не хочешь. Именно поэтому ты просто обязан немедленно уйти из нашей жизни. Пока Артур не пострадал еще больше.
Квентин смотрел на меня так, словно испытывал жгучую боль. Я сжала руки за спиной, борясь с желанием прикоснуться к нему, ухватиться за него.
– Сначала мы попробуем сделать так, как предлагаю я, – процедил он сквозь стиснутые зубы.
У меня упало сердце, но я тут же рассердилась. Я отвернулась и отошла от Квентина на несколько шагов, прежде чем снова посмотрела на него.
– Твой стиль – расчленить и продать. Ни постоянного дома, ни долговременных отношений. За всю свою жизнь ты ничего не построил, верно? Ты уничтожаешь то, что создано другими.
– Любой специалист моего уровня может снести старое здание, – медленно сказал Квентин, буравя меня взглядом, – но только я могу сохранить то, что в нем было ценного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94