Фереби была невысокой, и это немало ее раздражало…
Послышался стук в дверь, и вошел отец. Несколько секунд он стоял на пороге, изумленно разглядывая девушку. Потом одобрительно улыбнулся:
— Кажется, ты выросла, малышка Реби.
Из уст отца такие слова звучали как комплимент. Он никогда не был силен в изъявлениях нежности. Фереби чуть покраснела.
— Ты выглядишь очень… женственно, — пробормотал генерал. — Вот. Я кое-что тебе принес. — Он вынул руку из-за спины. Фереби рассмеялась.
Она знала, что отец принесет цветы, — и не ошиблась. Генерал протянул ей взъерошенный букет из жасмина и дикого плюща. Однако это было еще не все. Вслед за букетом отец передал Фереби изящный кольчужный пояс с прикрепленным к нему кинжалом в ножнах из серебра и кости.
— Как бы там ни было, ты — дочь генерала, Реби, — сказал он несколько смущенно. — Если не хочешь — не надевай его. Я имею в виду: если решишь, что он не подходит к твоему платью…
— Нет, отец, я надену. Он очень красивый. И с ним я не буду чувствовать себя глупой девчонкой…
Генерал чуть заметно поморщился. Необузданный, дикий характер Фереби вызывал головную боль у ее родителей с раннего детства.
— Ты больше не девчонка, Реби. Ты женщина… Впрочем, на твоем месте я бы не стал показывать пояс матери…
— Верно, — согласилась она. — Я надену его прямо перед церемонией.
— Удачи. — Везул направился к выходу, но задержался в дверях, будто бы что-то припомнив. — Да, кстати…
— Да?
— Ладно, ничего. Поговорим после.
Фереби улыбнулась, глядя ему вслед. Она знала, что хотел и не сумел сказать отец. Генерал никогда не умел должным образом выражать эмоции…
Впрочем, как выяснилось впоследствии, Фереби заблуждалась на его счет.
В эти летние дни темнело поздно. Было тепло, и поэтому церемонию проводили на открытом воздухе. Царила атмосфера праздника. Музыканты наигрывали веселый мотив. Родители и друзья девушек уже собрались возле помоста, попивая подогретое вино и дрем-си в ожидании начала действа.
Фереби присоединилась к группке своих ровесниц, которым предстояло стать главными героинями сегодняшней церемонии. Когда она подошла, уже приладив к поясу отцовский подарок, две девушки смерили ее насмешливыми взглядами, а затем отвернулись и захихикали. Это были Аста и Флис — высокие, элегантные дочери какого-то советника. Фереби покраснела от гнева, однако смолчала.
— Фереби, ты что, всерьез собираешься это носить? — Похоже, весть о ее наряде облетела сверстниц. Подруга Фереби подошла к ней и рассмеялась, кивнув на кинжал.
— Собираюсь, — невозмутимо отозвалась Фереби. — Ведь я — дочь генерала. Этот кинжал подарил мне отец… Кстати, отлично выглядишь. Нервничаешь?
— Да. — Подруга понизила голос. — Мама дала мне компресс из трав, чтобы приложить к ладони. Гляди. — Она осторожно показала Фереби матерчатый кулечек, от которого пахло мятой и мхом.
Фереби презрительно фыркнула.
— И что, будет легче?
— Да. Мама сказала, что сама пользовалась таким компрессом, когда настал ее День Судьбы.
— Интересно, сколько еще девиц здесь прячут подобные штуки в рукавах? — мрачно пробормотала Фереби.
— Что?
— Да ничего. Забудь… Тише! Кажется, начинается.
— Успокойтесь, девушки, и займите свои места, — раздался голос распорядителя.
Они подошли к помосту и расселись на стульях с высокими спинками, стоявших по обе его стороны. Разумеется, сам император не присутствовал на церемонии. Его полномочным представителем в Кармале Сью был генерал Везул. Он никак не выделял Фереби среди прочих девушек, и все же она была горда тем, что родной отец будет выполнять ритуал ее Дня Судьбы. Впоследствии Фереби не раз вспоминала этот день — день, когда кончилось детство. И дело было отнюдь не только в ритуале.
Несмотря на торжественность дня и праздничное настроение людей, сама по себе церемония была довольно скучна. Играла музыка, произносились возвышенные речи. Фереби начала ерзать на стуле, подавляя зевоту и рассматривая венки из цветов и листвы, что украшали двор. Прохладный ветерок дул со стороны океана; свет многочисленных лампад и свечей окрашивал двор в теплые оранжевые тона. Взгляд Фереби то и дело возвращался к Фелндару, и один раз их глаза встретились. Несколько секунд он смотрел на нее, а затем улыбнулся. Фереби, страшно смутившись, поспешила отвернуться.
И вот отец зачитал первое имя: Алика Трезулет. Фереби не была с ней знакома и все же ощутила укол досады, увидев, как нервничает девушка. Фереби было стыдно за нее. Когда Алика опустилась на колени перед генералом Везулом и протянула ему дрожащую руку, Фереби показалось, что девушка вот-вот упадет в обморок. Генерал тихо сказал что-то ободряющее, и Фереби усмехнулась: окажись на месте Алики она сама, отец бы и не подумал ее утешать, а отругал бы за малодушие. Взяв кисть Алики в свою руку, Везул быстро чиркнул кинжалом по ладони девушки. К ее чести, она не вскрикнула и не отшатнулась.
Церемония шла своим чередом. Одна за другой девушки выходили на помост, и, несмотря на свою браваду, Фереби нервничала все больше и больше по мере того, как укорачивалась очередь. Получив кровавую отметину на ладони, каждая из девушек выслушивала повеление императора, предопределяющее ее судьбу. Большинству из них предписывалось выйти замуж, и, спускаясь с помоста, девушки становились рядом с женихами, избранными для них императором. Некоторым же, имевшим склонность к наукам либо религиозному служению, предстояло стать книжницами или жрицами Онрира.
Наконец настала очередь Фереби. Она шагнула на помост, всем видом выражая уверенность, которой на самом деле не испытывала. В толпе раздались шепотки. Надо думать, люди обсуждали ее кинжал, подвешенный к поясу. Фереби ни на что не обращала внимания. Улыбнувшись отцу, она опустилась на колени и протянула недрогнувшую руку.
По правде сказать, было не так уж больно. Во время тренировок ей случалось получать травмы и похуже. Фереби посмотрела на алую полосу, пересекавшую ладонь, и сжала кулак, ощущая нечто похожее на разочарование. Самый главный день в ее жизни… Возможно, он показался бы более важным и торжественным, если бы действительно стало больно. Поднимаясь на ноги, Фереби наступила на край платья и пошатнулась. Отец придержал ее за локоть. Так и не отпустив ее руки, он объявил Фереби решение императора.
— Фереби Везул. Император повелевает тебе стать офицером в его армии. Ты получаешь звание лейтенанта первого ранга. Предписание вступает в силу с нынешней полуночи. Да благословит тебя Онрир!
Толпа изумленно вздохнула; послышались тихие, но возбужденные голоса. Фереби получила высокое звание, превзойдя по чину того человека, который — предположительно — должен был стать ее мужем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Послышался стук в дверь, и вошел отец. Несколько секунд он стоял на пороге, изумленно разглядывая девушку. Потом одобрительно улыбнулся:
— Кажется, ты выросла, малышка Реби.
Из уст отца такие слова звучали как комплимент. Он никогда не был силен в изъявлениях нежности. Фереби чуть покраснела.
— Ты выглядишь очень… женственно, — пробормотал генерал. — Вот. Я кое-что тебе принес. — Он вынул руку из-за спины. Фереби рассмеялась.
Она знала, что отец принесет цветы, — и не ошиблась. Генерал протянул ей взъерошенный букет из жасмина и дикого плюща. Однако это было еще не все. Вслед за букетом отец передал Фереби изящный кольчужный пояс с прикрепленным к нему кинжалом в ножнах из серебра и кости.
— Как бы там ни было, ты — дочь генерала, Реби, — сказал он несколько смущенно. — Если не хочешь — не надевай его. Я имею в виду: если решишь, что он не подходит к твоему платью…
— Нет, отец, я надену. Он очень красивый. И с ним я не буду чувствовать себя глупой девчонкой…
Генерал чуть заметно поморщился. Необузданный, дикий характер Фереби вызывал головную боль у ее родителей с раннего детства.
— Ты больше не девчонка, Реби. Ты женщина… Впрочем, на твоем месте я бы не стал показывать пояс матери…
— Верно, — согласилась она. — Я надену его прямо перед церемонией.
— Удачи. — Везул направился к выходу, но задержался в дверях, будто бы что-то припомнив. — Да, кстати…
— Да?
— Ладно, ничего. Поговорим после.
Фереби улыбнулась, глядя ему вслед. Она знала, что хотел и не сумел сказать отец. Генерал никогда не умел должным образом выражать эмоции…
Впрочем, как выяснилось впоследствии, Фереби заблуждалась на его счет.
В эти летние дни темнело поздно. Было тепло, и поэтому церемонию проводили на открытом воздухе. Царила атмосфера праздника. Музыканты наигрывали веселый мотив. Родители и друзья девушек уже собрались возле помоста, попивая подогретое вино и дрем-си в ожидании начала действа.
Фереби присоединилась к группке своих ровесниц, которым предстояло стать главными героинями сегодняшней церемонии. Когда она подошла, уже приладив к поясу отцовский подарок, две девушки смерили ее насмешливыми взглядами, а затем отвернулись и захихикали. Это были Аста и Флис — высокие, элегантные дочери какого-то советника. Фереби покраснела от гнева, однако смолчала.
— Фереби, ты что, всерьез собираешься это носить? — Похоже, весть о ее наряде облетела сверстниц. Подруга Фереби подошла к ней и рассмеялась, кивнув на кинжал.
— Собираюсь, — невозмутимо отозвалась Фереби. — Ведь я — дочь генерала. Этот кинжал подарил мне отец… Кстати, отлично выглядишь. Нервничаешь?
— Да. — Подруга понизила голос. — Мама дала мне компресс из трав, чтобы приложить к ладони. Гляди. — Она осторожно показала Фереби матерчатый кулечек, от которого пахло мятой и мхом.
Фереби презрительно фыркнула.
— И что, будет легче?
— Да. Мама сказала, что сама пользовалась таким компрессом, когда настал ее День Судьбы.
— Интересно, сколько еще девиц здесь прячут подобные штуки в рукавах? — мрачно пробормотала Фереби.
— Что?
— Да ничего. Забудь… Тише! Кажется, начинается.
— Успокойтесь, девушки, и займите свои места, — раздался голос распорядителя.
Они подошли к помосту и расселись на стульях с высокими спинками, стоявших по обе его стороны. Разумеется, сам император не присутствовал на церемонии. Его полномочным представителем в Кармале Сью был генерал Везул. Он никак не выделял Фереби среди прочих девушек, и все же она была горда тем, что родной отец будет выполнять ритуал ее Дня Судьбы. Впоследствии Фереби не раз вспоминала этот день — день, когда кончилось детство. И дело было отнюдь не только в ритуале.
Несмотря на торжественность дня и праздничное настроение людей, сама по себе церемония была довольно скучна. Играла музыка, произносились возвышенные речи. Фереби начала ерзать на стуле, подавляя зевоту и рассматривая венки из цветов и листвы, что украшали двор. Прохладный ветерок дул со стороны океана; свет многочисленных лампад и свечей окрашивал двор в теплые оранжевые тона. Взгляд Фереби то и дело возвращался к Фелндару, и один раз их глаза встретились. Несколько секунд он смотрел на нее, а затем улыбнулся. Фереби, страшно смутившись, поспешила отвернуться.
И вот отец зачитал первое имя: Алика Трезулет. Фереби не была с ней знакома и все же ощутила укол досады, увидев, как нервничает девушка. Фереби было стыдно за нее. Когда Алика опустилась на колени перед генералом Везулом и протянула ему дрожащую руку, Фереби показалось, что девушка вот-вот упадет в обморок. Генерал тихо сказал что-то ободряющее, и Фереби усмехнулась: окажись на месте Алики она сама, отец бы и не подумал ее утешать, а отругал бы за малодушие. Взяв кисть Алики в свою руку, Везул быстро чиркнул кинжалом по ладони девушки. К ее чести, она не вскрикнула и не отшатнулась.
Церемония шла своим чередом. Одна за другой девушки выходили на помост, и, несмотря на свою браваду, Фереби нервничала все больше и больше по мере того, как укорачивалась очередь. Получив кровавую отметину на ладони, каждая из девушек выслушивала повеление императора, предопределяющее ее судьбу. Большинству из них предписывалось выйти замуж, и, спускаясь с помоста, девушки становились рядом с женихами, избранными для них императором. Некоторым же, имевшим склонность к наукам либо религиозному служению, предстояло стать книжницами или жрицами Онрира.
Наконец настала очередь Фереби. Она шагнула на помост, всем видом выражая уверенность, которой на самом деле не испытывала. В толпе раздались шепотки. Надо думать, люди обсуждали ее кинжал, подвешенный к поясу. Фереби ни на что не обращала внимания. Улыбнувшись отцу, она опустилась на колени и протянула недрогнувшую руку.
По правде сказать, было не так уж больно. Во время тренировок ей случалось получать травмы и похуже. Фереби посмотрела на алую полосу, пересекавшую ладонь, и сжала кулак, ощущая нечто похожее на разочарование. Самый главный день в ее жизни… Возможно, он показался бы более важным и торжественным, если бы действительно стало больно. Поднимаясь на ноги, Фереби наступила на край платья и пошатнулась. Отец придержал ее за локоть. Так и не отпустив ее руки, он объявил Фереби решение императора.
— Фереби Везул. Император повелевает тебе стать офицером в его армии. Ты получаешь звание лейтенанта первого ранга. Предписание вступает в силу с нынешней полуночи. Да благословит тебя Онрир!
Толпа изумленно вздохнула; послышались тихие, но возбужденные голоса. Фереби получила высокое звание, превзойдя по чину того человека, который — предположительно — должен был стать ее мужем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98