31 июля 1564 года скончался Луис де Веласко, отстраненный от должности Вальдеррамой. Власть временно перешла к Аудиенции. Спустя время, требовавшееся для соблюдения приличий, городской совет Мехико предложил испанскому королю в письме от 31 августа упразднить должность вице-короля и заменить ее двойственной структурой из губернатора и главнокомандующего. В этой петиции заключался отказ от самого принципа абсолютистского правления, установленного в 1542 году Карлом V, и явно выражалась поддержка маркизу дель Балле. На пост губернатора и верховного судьи члены городского совета Мехико предлагали кандидатуру Вальдеррамы, а должность главнокомандующего отводили Мартину Кортесу.
Возьмет ли Эрнан посмертный реванш? Его идеи могли вот-вот восторжествовать. Мексика поднималась против Испании, готовая к столкновению. В течение всего 1565 года шла борьба между Аудиенцией, преданной королю и враждебной индейцам, и сторонниками детей Кортеса, в рядах которых перемешались францисканцы, индейцы и креолы во главе с сыновьями Гиля Гонсалеса де Авилы. Вокруг лагеря Кортесов вились оппортунисты и вечные смутьяны. Все подталкивали Мартина взять власть в свои руки. Но сыну было далеко до отца. Он колебался, уклонялся и выжидал. Время шло. Заговорщики устали ждать. Некоторые с досады оставляли лагерь маркиза. Вальдеррама, сделавший все, чтобы открыть детям Кортеса путь к власти, был отозван и покинул Новую Испанию в январе 1566 года. Прах конкистадора, возвращение которого должно было возвестить о начале нового режима, по-прежнему оставался в Севилье. Тщательно разработанный план растворился в растраченном времени, подвергая участников угрозе репрессий.
5 апреля сын Веласко письменно разоблачил заговор, но Аудиенция повела себя столь же нерешительно, как и Мартин; был назначен новый вице-король, а члены Аудиенции не могли решить, на чью сторону встать. В это время супруга Мартина родила двойню. Младший маркиз неосознанно отпраздновал крещение с отцовской пышностью: 30 июня собор Мехико стал сценой спектакля, поставленного с нарочитой роскошью. Сторонники Кортеса торжествовали победу. По крайней мере, им казалось, что они победили.
16 июля 1566 года Мартин был вызван на заседание правительства Новой Испании и был арестован Цейносом, председателем Аудиенции. Это было началом масштабной полицейской операции, в ходе которой были задержаны все оппозиционеры. Луис и Мартин, сын Марины, были брошены в тюрьму в тот же день. В камере к ним присоединились прочие видные заговорщики общим числом около шестидесяти. Суд был скорым, и приговора долго ждать не пришлось: смертная казнь для двух сыновей-метисов Кортеса и двух братьев Авила. 3 августа Гиль и Алонсо де Авила были обезглавлены на главной площади Мехико; их дома были разрушены, а земли засеяны солью. Имя Кортеса напоминало теперь лишь о проигранном деле.
Францисканцы дорого поплатились за участие в противостоянии с короной на стороне независимой и креольской Мексики. В 1565 году архиепископ Монтуфар лишил орден церковных привилегий, пожалованных братьям в 1522 году. Король запретил всякую деятельность монахов, направленную в защиту интересов коренного населения. Совет Индий воспрещал им печатать книги, имеющие отношение к индейцам. У францисканцев отняли смысл жизни.
Но история повторилась, как в хорошо поставленной трагедии наступает неожиданный театральный финал: 17 сентября 1566 года в Веракрусе высадился новый вице-король Гастон де Перальта. Едва ступив на берег, представитель испанского короля приостановил все судебные процессы. Он не спешил в Мехико, собирал информацию, изучал настроения. Месяц спустя прибыв в столицу Новой Испании, он отозвал войска, мобилизованные Аудиенцией, вернул пушки в арсеналы и отменил принятые ею параноидальные меры безопасности. Ко всеобщему удивлению, Перальта оказался сторонником Кортеса! Он воспротивился конфискации имущества маркиза, которой требовал Филипп II, достойный сын своего отца. Вице-король отменил смертный приговор двум старшим братьям, затем отклонил обвинения следователей одно за другим. Но вице-король поддержал сыновей Кортеса только потому, что почувствовал ауру, все еще окружавшую конкистадора даже спустя двадцать лет после его кончины. Планы бюрократов и налоговые ожидания королевских казначеев столкнулись с реальностью: Мексика, такая, какой ее создал Кортес, не являлась ни копией, ни частью Испании. Это была совершенно другая страна, со своей самобытностью, своей территорией, жителями и цивилизацией с трехтысячелетней историей.
Конец утопии
Филиппом II овладел страх. Он даже послал наемных убийц. Но осторожный вице-король Перальта счел более правильным экстрадировать маркиза и его брата Луиса в Испанию, чем спас им жизнь. В апреле 1567 года братья оставили Мексику и вскоре предстали перед Советом Индий. Из трех назначенных королем визитадоров только двое добрались до Веракруса живыми: Алонсо Муньос и Луис Карильо. Прибыв в Мехико 11 ноября, они отстранили от должности вице-короля за его потворство сторонникам Кортеса и францисканцам. Опираясь на доминиканцев, аппарат инквизиции и королевских казначеев, Муньос повел себя как настоящий тиран. Он снова арестовал всех участников заговора и устроил над ними суд скорый и неправый. В январе 1568 года посыпались смертные приговоры, отличавшиеся только способом приведения в исполнение: повешение, обезглавливание, четвертование, колесование… 8 января сын Марины был подвергнут зверским пыткам и смог их вынести исключительно благодаря природному здоровью. Он был виноват только в том, что родился сыном Кортеса, и к тому же метисом. Муньос нашел меру воздействия против тех, кого не мог казнить: изгнание из Новой Испании. Перед высылкой в Кастилию они должны были уплатить штраф в звонкой монете, все их имущество конфисковывалось, как и у казненных. Метисы и креолы покидали Мексику, их владения переходили в новые руки, мечта Кортеса рассыпалась в прах.
Останки Эрнана Кортеса в конце концов достигли Новой Испании, но уже слишком поздно. В июле 1566 года, когда гроб с прахом конкистадора выгружали в Веракрусе, его трое сыновей томились в тюрьме. Событие, которым должно было стать это возвращение, уже не отвечало изменившейся обстановке.
Как и в 1530 году, когда Кортесу запретили находиться в Мехико и он был вынужден укрыться в Текскоко, его останки также оказались изгнанными за ворота столицы. Его без лишней огласки похоронили во францисканском монастыре Текскоко рядом с матерью и безвременно усопшим сыном. Кортес оставался изгоем, а слава его была забыта.
Совет Индий выработал тот же подход, что и Муньос: память о Кортесе было необходимо искоренить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92