– Но только нет, нет! – запротестовал он. – Я ведь только что из большой каюты, а там меня наперебой угощали и наши матросы и нормандцы… А забавлял я их тем, что одну и ту же фразу повторял на пяти разных языках…
– Но пить вы там, как видно по всему, не пили, – сказал Жан Анго. – А здесь ваша чаша давно дожидается вас.
– Напоили меня в матросской каюте не столь чрезмерно, но ты, милый Жан, помнишь, вероятно, что пить я не умею…
– А вы, эскривано, должны были помнить, что я ведь тоже, бросившись в объятия к человеку, не склонен был видеть, как он от меня отворачивается!
– Кто же этот человек, что отвернулся от тебя?! – с возмущением спросил сеньор Гарсиа. – Как нехорошо!
– Кончай, кончай, Жан Анго, – сказал Северянин спокойно. – Можешь обижаться на кого угодно, но только не на нашего сеньора эскривано! Не тревожь покой этого человека! Могу голову заложить, что он относится к тебе с любовью и уважением. А если ты в свое время не понял, какой это прекрасный человек, значит, ты тогда был еще мал и глуп…
– Каждое слово твое, Бьярн, для меня закон, – отозвался метр Анго. – Даже если бы ты был неправ, я поступил бы по-твоему. Но на этот раз должен признаться перед всеми, что ты безусловно прав!..
– Ну вот, – проворчал Северянин, – а сейчас они полезут целоваться!.. Я ведь и не знал, Анго, что наш эскривано и на тебе пробовал свои наклонности… Я говорю о его стремлении всех обучать.
– Но зато ученик какой был Жан! – с восхищением подхватил сеньор Гарсиа. – Жан Анго – моя гордость! Я ведь был его первым учителем. А как он легко и быстро усваивал знания! Да, встретившись с ним на палубе, я вначале и не понял, что этот красавец – тот самый хилый мальчуган, с которым мы проходили начатки латыни…
– Я, представь себе, тоже узнал его не сразу, – откликнулся Бьярн Бьярнарссон.
– Я, к сожалению, тоже! – хмуро отозвался пилот.
– Конечно, кое в чем я, как учитель, был ему полезен, – скромно заметил сеньор Гарсия, – но я и думать не смею, что всему тому, что он знает, Жан выучился только благодаря мне…
– Выучился он многому такому, о чем сеньор эскривано и не подозревает, – шепнула сеньорита на ухо Франческо.
Так как ей показалось, что Жан Анго прислушивается к их беседе, она добавила чуть погромче:
– Вот уж науку кораблевождения метр Жан изучил, не прибегая, конечно, к помощи нашего сеньора эскривано.
…Прошел день, заполненный беседами, спорами, а в основном – едой и выпивкой.
Наутро показать «Геновеву» Жану Анго капитан поручил пилоту, а тот, отозвав Франческо в сторону, сказал:
– Мне-то звать тебя как-то неудобно, но ты попроси маэстре послать тебя с нами… Видишь ли, необходим человек, который в нужный момент сможет ткнуть меня в бок и удержать от лишних, а особенно от грубых слов… Вот вы с сеньоритой видели Анго красивым, доброжелательным, вежливым, а мне ведь пришлось с ним возиться до того, как он повстречался с Северянином! В молодости он мне поперек дороги становился, а сейчас – прямо скажу – он мне просто поперек горла стал!
Франческо вспомнил, что кто-то из матросов говорил, будто пилот сам родом из Нормандии, но почему-то еще юношей уехал в Кастилию.
– Тебя, друг, конечно, не надо предупреждать, что Анго не следует задавать никаких вопросов, у Франческо Руппи на это хватит собственного ума… Конечно, я имею в виду вопросы, которые могут вызвать у Анго досаду или раздражение…
Однако, как ни странно, именно сеньор пилот и задал нормандцу вопрос, который, если бы не нормандская сдержанность, мог вывести Жана Анго из равновесия.
Вспоминая потом этот случай, Франческо много раз повторял себе: «Этот пират-нормандец дал не только сеньору пилоту, но и мне урок, как следует себя держать. Другими словами, урок такта и выдержки».
Впрочем, к тому времени, к которому следует отнести эти воспоминания, Франческо совсем по-иному стал относиться к людям, называемым пиратами.
Глава восьмая
ФРАНЧЕСКО СНОВА СЛЫШИТ О СТРАНЕ ОФИР
– Показать тебе сначала трюм? – спросил пилот. – А может быть, тебе полезно было бы посмотреть, как выглядят наши каюты, особенно матросская… Ей ты даже можешь позавидовать! Или помещение для компаса? В таких подробностях «Геновеву» тебе навряд ли могли описать…
– О компасе мне говорил только один Бьярн. Там ведь рядом с обычным он поместил и свой кер, который насчитывает свыше трех сотен лет, – спокойно и невозмутимо ответил Анго. – Матросские ваши каюты хороши, но мы при постройке флота преследуем иные цели… Эти каюты я осматривал тоже в сопровождении Бьярна.
И вдруг пилот ни с того ни с сего спросил:
– Скажи, Анго, какая судьба постигла бы «Геновеву» и всех нас, если бы не твоя встреча с Бьярном? Ломбард и ядер, как ты понимаешь, у нас предостаточно!
– Потому что я это понимал, нам и необходимо было подойти к «Геновеве» вплотную. А уж в рукопашном бою наши команды безусловно оказались бы сильнее…
– Сказались бы навыки? – уже не скрывая злости, спросил пилот.
– И это сыграло бы свою роль, – отозвался нормандец, – но к тому времени к нам подоспели бы уже и Жан Дени и Тома Обер…
Все это Франческо выслушал с замирающим от тревоги сердцем. Напрасно пилот понадеялся на его помощь… Но ведь уж слишком неожиданно задал он этот свой вопрос!
– Что же касается судьбы «Геновевы» и ее экипажа, то должен огорчить тебя, пилот, – так же спокойно продолжал Анго. – «Геновева», правда, попала бы в хорошие руки; скорее всего, она перешла бы во владение метра Обера, так как его корабль более других пострадал во время плавания к западному материку… А матросов судьба постигла бы невеселая…
Очень изящно, с какой-то кошачьей ловкостью, извернувшись, Анго вытащил из болтавшейся за его спиной сумки пару наручников.
– Таких браслетов у нас впрок заготовлено много… Сеньора капитана, его племянницу и сеньора Руппи мы поместили бы в очень хорошей каюте, так как полагали, что это знатные и богатые гости из Рима… А поскольку выкупа за них мы не получили бы… Не хочу даже говорить о столь печальных обстоятельствах. Особенно при Франческо Руппи… Всем остальным мы предоставили бы на выбор: перейти на службу к нормандским судовладельцам или поступить в распоряжение португальцев, которых очень не устраивают лень и беспечность их черных невольников. Попала бы команда «Геновевы», безусловно, не в Португалию… А на плантациях жарко и сыро… За день люди десятками валятся с ног от лихорадки. Ленивых надсмотрщики подгоняют бичами. А для погони за беглецами обучены такие же умные собаки, каких употребляют в Новом Свете для перевоспитания индейцев… Тебя, пилот, я отпустил бы на волю – по старой памяти…
Пилот хмуро молчал.
– Вот видишь, хоть и коротко, но на твой вопрос я ответил, – сказал метр Анго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84