– Я не могу в них стрелять, женщина. – Он схватил ее под руку и толкнул вниз по ступеням. Кирпичная стена зашаталась и стала рушиться в тот самый момент, когда они выбежали из крепости. – Уходи с остальными – закричал он. – Я должен вернуться в форт.
– Я иду с тобой.
– Черт побери, женщина, у меня нет времени спорить, да беги же!
И снова громыхнули пушки, над островом завизжали ядра, вырывая из земли деревья, разбрасывая во все стороны горячие блестящие осколки.
Лаура поискала взглядом Доминика и, увидев, как он бежит в затянутый дымом форт, вновь бросилась за ним.
Он пытался вытащить кого-то, заваленного обломками деревьев. Лаура схватила под руки лежавшего под обломками флибустьера, в то время, как Доминик вновь попытался скинуть с того придавивший его груз. Однако, вновь ничего не получилось, тогда закричав от ярости и отчаяния, Доминик напрягся так, что мускулы на его груди и руках вздулись словно огромные стальные шары, и, потянув бревно вверх попытался выпрямиться. Дерево заскрипело и сломалось. Лаура вытащила раненого, потерла его лицо. Она взяла его голову в руки, а Доминик опустился рядом и взял матроса за руку.
– Ты отлично служил Лаффитам, – тихо прошептал Доминик, так чтобы умирающий мог его слышать. – Твоя жена и дети никогда не будут голодать, я обещаю тебе.
– Капитан… – прошептал мужчина, затем его глаза закатились, и он умер.
– Лаура, мы должны идти, – сказал Доминик, и его голос напрягся. Он закрыл флибустьеру глаза и добавил. – Я должен отправить тебя в безопасное место до того как высадится десант. – На этот раз девушка не спорила. Они побежали на противоположный конец острова, где стояли пиратские корабли. Вся дорога была завалена стволами упавших деревьев, тут и там полыхали пожары.
– Они прекратили стрелять, – закричал Доминик.
– Что это значит?
Позади них на берегу раздались крики. Лаура и Доминик побежали, как только могли, быстрее, но внезапно недалеко от них раздался громкий взрыв. Мужчина выругался.
– Оставайся здесь и спрячься. Я должен пойти посмотреть, что там происходит. Не шевелись и не высовывайся отсюда пока я не вернусь.
В заливе стояли американские шхуны. Несколько пиратских кораблей горели и среди них он увидел своего «Дракона».
Высадившийся десант заканчивал пленение флибустьеров. Никакого сопротивления никто не оказывал.
Внезапно за спиной Доминик услышал, как хрустнула ветка. Он резко повернулся, и в тот же миг его сильно ударили по голове рукояткой пистолета.
Придя в себя через несколько минут, он обнаружил, что привязан к дереву. Еще ничего, не видя перед собой, Доминик услышал чей-то знакомый голос.
– Итак, друг мой, мы опять встретились. Надеюсь, что эта неожиданная встреча напомнит вам о той неделе, которую я провел на борту вашего корабля как-то раз.
С огромным трудом Доминик сумел сфокусировать свой взгляд на человека, стоявшем в тени и целившимся ему прямо в грудь. И, наконец, узнал его. Перед ним стоял Аллен Дефромаж.
– К несчастью для вас, капитан Юкс, меня подобрали американцы.
– Подробности вашего спасения меня не интересуют, мой трусливый друг.
Аллен вышел на солнечный свет, его лицо перекосилось от гнева.
– Сейчас тебя будет все интересовать, грязный пират. Если бы не я, то губернатор Клейборн и поверил бы тем письмам, которые ему посылал Жан Лаффит.
– Тебе не стоило разжигать его подозрительность, Деформаж. Через пару дней тут уже будут англичане. Кто остановит их, ты? Или эта жалкая флотилия Паттерсона?
– Этой флотилии оказалось достаточно, чтобы остановить тебя, и это главное.
– Это ее флаг остановил меня.
– Ха! Не строй из себя патриота, ты, безродный бродяга и ублюдок, как и твои братья. Паттерсон расстроится из-за того, что Жан убежал, но мне уже и того хватит, что я нашел тут тебя.
– Да, да, ты очень большой герой.
– На твоем месте, – с ненавистью глядя на своего врага, прошипел Дефромаж, – я бы не очень стал храбриться. Жаль, что моя пуля не убила тебя на борту «Попрыгуньи».
– Такое иногда случается. У тебя был сырой порох.
– Сегодня он совершенно сухой. – Дефромаж приставил дуло пистолета ко лбу Доминика и взвел курок. – Будь уверен, уж в этот раз я не промахнусь и отправлю тебя прямо в ад.
– Пожалуй, мне следует поблагодарить тебя за милосердие. Пуля труса все-таки приятнее, чем петля палача.
Оружие в руке Аллена задрожало, и он произнес:
– Ты дурак, такой же неисправимый, как и бандит, если говоришь об этом человеку, который держит твою жизнь в своих руках.
– Привычка у меня такая: всегда говорить правду.
– У тебя уже не будет возможности избавиться от этой привычки за те несколько секунд, которые тебе осталось жить.
Доминик пристально с презрением посмотрел в глаза своему врагу.
– Ты не убьешь меня Аллен, у тебя не хватит мужества убить меня, безоружного человека.
– Зря ты пытаешься купить меня на такие штучки.
– Может быть, но даже если тебе удастся меня пристрелить, все равно тебе никогда не получить Лауру.
– Лауру?
– Это ведь из-за нее вся эта история.
– Да, ты украл у меня женщину, которую я люблю.
– Она моя, Аллеи, моя навеки и никогда не будет принадлежать тебе.
– Ты ошибаешься, хотя ты мне кое-что напомнил. Стой спокойно, а то я всажу тебе пулю между глаз. – С этими словами Дефромаж наклонился и стал шарить в карманах жилета Доминика. – А-а! Я знал, что ты, романтический идиот, таскаешь это с собой, – и не обращая внимания на ярость, клокотавшую в глазах Доминика, Аллен засунул портрет Лауры в свою куртку.
– Ну вот, она снова моя.
Внезапно Доминик оглянулся и увидел снующих по острову матросов с американского десанта. Что произойдет, если они найдут Лауру? Придется отдать ее Аллену. Это единственная возможность защитить ее, и Доминик произнес:
– Слушай, Лаура вон там в лесу, пойди отыщи ее до того, как ее найдут эти кретины.
Пистолет в руке Дефромажа задрожал.
– Она… она тут?! На острове?!
– Да. У тебя за спиной в трехстах ярдах прячется под дубом.
– Ты лжешь.
– Черт тебя побери Дефромаж, пойди отыщи ее. Если обнаружишь, что я лгу – вернись и пристрели меня. Иди же.
Аллен медленно опустил пистолет и сунул его себе за пояс.
– Ладно, мой друг, ты умрешь немного позже, не беспокойся.
Он повернулся и исчез среди деревьев.
Глава 22
Сквозь зарешеченное подвальное окно, залетали капли дождя, осыпая своей моросью обнаженную грудь Доминика Юкса.
Его адвокат Эдвард Ливенгстон обещал обеспечить его освобождение за сумму в пятнадцать тысяч долларов, однако, и спустя три месяца двери его темницы все еще продолжали оставаться закрытыми.
Сидя в заточении, Доминик выходил из себя, мучаясь от безделья, в то время, как все способные носить оружие мужчины Нового Орлеана несли охрану всех проток и дорог, ведущих к городу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86