Фрэнсис в приступе ярости стиснула локтями бока. Так оно и есть. Публично было объявлено о том, что ее бесцеремонно отодвинули в сторону.
– Как была убита миссис Пратт? Малкольм нахмурился.
– Пока ведется следствие, мы обязаны воздерживаться от разглашения многих деталей и держать их при себе. Но в подходящее время, заверяю вас, вы получите полную информацию.
«Уверена, что так и будет», – подумала Фрэнсис. Она не сомневалась, что Малкольм выжмет до капли все внимание, которое общество уделит столь громкому преступлению. Убита богатая, известная в светских кругах дама. Редкая возможность возбудить всеобщий интерес – и серьезных средств массовой информации, и «желтых» листков, и глянцевых дорогих журналов. Это как раз то, что нужно Малкольму, чтобы остаться на своем посту на третий срок, а также мощный стартовый толчок для участия в изнурительной двухлетней гонке за место в конгрессе. Ради таких призов не грех и использовать беду, постигшую старого друга, который к тому же всегда подпитывал деньгами его продвижение вверх по ступенькам карьеры.
У Фрэнсис опять закружилась голова. Она вытерла вспотевший лоб, и на рукаве светлой блузки остались темные, влажные пятна. Медленно она стала прокладывать себе путь к выходу.
Вернувшись в замкнутое пространство своего кабинета, она прежде всего запустила вентилятор и долгое время отрешенно следила, как его головка поворачивается вправо-влево, а лопасти лениво разгоняют сгустившийся теплый воздух. В здании с устаревшей системой кондиционирования, к тому же отключенной на три дня праздников, установилась невыносимая жара. Вентилятор не давал прохлады, но хотя бы создавал какое-то движение воздуха.
Фрэнсис поборола слабость и принялась за работу. Посланий, срочно требующих ответа, накопилось порядочно. Адвокат четырнадцатилетней девочки, обвиняемой в краже более чем на сто тысяч долларов столового серебра и ювелирных изделий из домов, в которые ее нанимали следить за ребенком, запрашивал результаты государственной психиатрической экспертизы. Координатор судебной палаты желал ознакомиться с очередностью дел, представляемых в суд до конца текущего месяца подразделением прокуратуры, возглавляемым Фрэнсис, и списком обвинителей по каждому делу. Она подписала несколько прошений об отпуске, санкционировала оплату за сверхурочную работу некоторых сотрудников, потом составила обращение к руководству «Программы помощи жертвам насилия», убеждая тамошних бюрократов в виде исключения помочь Хортонам.
Только разобравшись со всей текучкой, она, отодвинув бумаги, выложила перед собой материалы, предоставленные Умником, и занялась их чтением.
Телефон прозвонил так резко, что она вздрогнула и тут же взглянула на часы. Уже больше часа она пробыла в своем кабинете и пропустила выпуск новостей с заявлением Малкольма. Она подняла трубку.
– Фэнни! Я видела в новостях твоего босса. Не разобрала, как его зовут… Он говорил о Клио… Это, оказывается, убийство. О боже! Как ужасно!.. – Блэр говорила с придыханием. – Я потрясена. Бедный папочка…
– Ты говорила с ним?
– Нет еще. Не знаю, может, ему уже сказали… Может, ты ему позвонишь?
«Блэр в своем репертуаре, – подумала Фрэнсис. – Взваливает на меня грязную работу». Распределение ролей между сестрами с годами не претерпело изменений.
– Но ты представь, какая странная вещь произошла со мной, когда я смотрела эту передачу, – продолжила, захлебываясь, Блэр. – Я вспомнила один разговор…
Последовала пауза. Фрэнсис услышала в трубке чирканье спички о коробок. Блэр закурила сигарету, и голос ее стал чуть поспокойней.
– Ты не разговаривала никогда с Беверли Уинтерс?
– С кем?
– С Беверли, Бев, Бев Уинтерс. Я уверена, что ты с ней где-нибудь встречалась. Бев и Дадли Уинтерс издавна проводили лето в Саутгемптоне. У них тут дом. Он работал в крупной аудиторской фирме в Нью-Йорке, кажется, в «Артур Андерсен». Есть такая? Впрочем, неважно. Он умер два или три года назад. Покончил с собой. Утопился в собственном бассейне. Он был тяжело болен – страдал жуткой эмфиземой. Дадли перемещался на инвалидном кресле. Вот он и съехал прямо в бассейн. Причем среди ночи, – добавила Блэр, словно это добавляло еще более мрачного колорита к описываемой ею картине. – Они с Бев спали в разных комнатах. Когда Бев поутру проснулась, он был на дне бассейна. Естественно, мертвый.
– Какое отношение это все имеет к Клио? – не поняла Фрэнсис.
– Подожди. Я сейчас к этому перейду, – раздраженно произнесла Блэр. Она затянулась сигаретой и продолжила: – Бев и Клио дружили, не так уж чтобы очень, но их считали близкими приятельницами. Много лет они в паре играли в теннис, но после смерти Дадли Клио уже не жаловала Бев. Папа и Дадли были закадычными друзьями. Ой, я забыла сказать, что Бев просила у Дадли развода. Папа подозревал, что у нее завелся другой мужчина. А в результате папа и Клио возложили на Бев вину за несчастье с Дадли. Они избегали ее, оборвали с ней все связи, отрезали, как ножом, фигурально выражаясь. Они больше не приглашали Бев на свои приемы. Клио поменяла себе партнершу в теннисе и распространяла про Бев всякие гадкие сплетни.
– Как ты все это узнала?
– Мне рассказала об этом Дейдра Грейнджер, дочка Уинтерсов. Ты должна ее помнить. Она училась в Найтингейл-Бомфолде, затем в Гарриет-Форресте. Летом мы с ней встречались. Так получилось, что она и ее муж Фрэнк – постоянные клиенты нашей галереи. У них обширные знакомства, и мы часто видимся с ними на приемах и банкетах.
– И это тебе рассказала дочка Беверли? Про то, как жестко вела себя Клио по отношению к ее матери? – уточнила Фрэнсис, пытаясь в уме перекинуть мостик между трепотней Блэр и ошеломляющей новостью, озвученной Малкольмом на пресс-конференции. Несмотря на тот факт, что усилиями Клио Беверли Уинтерс была опущена на несколько позиций вниз в светском рейтинге, это вряд ли могло спровоцировать обиженную женщину на совершение убийства.
– Месяц назад или около того сразу после Дня поминовения я случайно встретилась с Дейдрой, и она рассказала мне о том, что произошло тогда на празднике и как Клио унижала ее мать. Правда, это было за обедом, где Дейдра, на мой взгляд, выпила лишнего и могла приврать, но она здорово расписала, во что Клио своими намеками и издевками превратила жизнь Беверли – в сущий ад, я тебе скажу! – и как Беверли теперь ненавидит Клио. Дейдра не так уж тепло относится к матери, но ей вовсе не хочется, чтобы ее мать доводили до полного отчаяния. Бев была очень зла и говорила про Клио жуткие вещи, но со многим из того, что я услышала от Дейдры, можно согласиться. Все это очень похоже на Клио. В субботу, кстати, я была в «Фейр-Лаун» в качестве гостьи Дейдры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103