Мать расстроится при мысли, что ее дочь уже никогда не станет судьей, как она втайне надеялась, а иногда говорила об этом вслух. Даже Блэр, которая не понимала, почему люди выбирают себе скучное поприще служителей закона, начнет критиковать необдуманный поступок Фрэнсис, лишающий ее твердого заработка.
– У меня все хорошо. – Другого ответа Фрэнсис не придумала.
– Ладно. Тогда я хочу пригласить тебя на вечер. На этот раз будет другая компания. Джейк приведет к нам клиента, который, возможно, заинтересуется работами Марко и приобретет его работы для своей коллекции. Клиент захотел лично познакомиться с Марко. Он одинок.
– Кто? – не удержалась от колкости Фрэнсис. – Марко или клиент?
– Очень смешно! – немного обиделась Блэр. – Клиента я предоставлю тебе.
– Нет уж, благодарю.
– Почему ты сразу отказываешься? Я тебе ничего еще о нем не рассказала. Ему за сорок, он разведен, имеет дочь десяти лет, которая живет со своей матерью в Аризоне, так что он видится с ней лишь пару раз в году. Он удачлив в делах, у него собственная компания, что-то связанное с компьютерами. Он в хорошей форме, лазает по горам или по скалам, не помню точно, но, в общем, куда-то лазает… и внешне очень даже симпатичный.
– Спасибо за информацию, но меня это не заинтересовало.
– Подъезжай, Фанни. Развейся немного, последние дни были такие тяжелые. Чем ты так занята сегодня вечером, что отказываешься от приглашения?
Фрэнсис, не отнимая трубку от уха, взглянула в окошко на Сэма. Стоя на коленях, он старательно выпалывал грядку.
– Мы ужинаем сегодня вдвоем.
– Так приводи ее с собой, – настаивала Блэр.
– Это не она, а он. – Фрэнсис была довольна тем, что раздразнила любопытство сестры.
Личные вещи, которые Фрэнсис держала в своем кабинете, уместились в небольшую картонную коробку. За долгие годы она, оказывается, совсем не «обросла хозяйством» и могла теперь уйти из кабинета налегке. Конечно, это не касалось газет – некоторые из них многолетней давности – и прочей бумажной макулатуры, заполонившей ящики стола.
Тут требовалась тщательная сортировка, чтобы случайно не отправить в уже переполненную мусорную корзину что-нибудь важное. У Фрэнсис от такой работы заболели глаза, а пальцы устали перебирать и рвать бумаги.
В приоткрытую дверь всунулась голова Перри Когсуэлла. Не дожидаясь приглашения, он проследовал к столу и остановился, широко расставив ноги и не вынимая руки из карманов.
– Мы все огорчены твоим уходом. Не выдержала напряжения? Да?
Фрэнсис сделала вид, что не замечает его присутствия в комнате.
– Ты тяжело переживаешь это расследование? Убийство – вообще штука невеселая. И не очень вяжется с твоей специализацией. Плюс еще дело касается твоей семьи.
Фрэнсис едва поборола искушение перескочить через стол и засадить ему коленом в живот.
– Что ж, все-таки я рад, что ты в конце концов приняла то, о чем я твердил тебе постоянно. Это работа не по тебе.
– Если ты зашел попрощаться, то большое спасибо. До свидания. Вот мы и простились. Теперь закрой дверь с той стороны.
– Я надеюсь, что ты вспомнишь обо мне, если тебе понадобится профессиональная рекомендация для какой-нибудь юридической фирмы на Уолл-стрит. Буду рад тебе услужить.
Фрэнсис изобразила на лице кривую улыбку и вернулась к разбору бумаг, отделяя «зерна от плевел». Но ее почти тут же опять прервали.
– Я узнал, что ты здесь, – сказал Малкольм Моррис.
– У тебя отличная разведка.
– Фанни, ты делаешь громадную ошибку. Не порть себе карьеру, не вреди себе. Давай все это перечеркнем и забудем.
– Все, что мне нужно знать, – это кто меня заменит. Если ты еще никого не назначил, то мне незачем торопиться разбирать свои файлы. Пусть пока полежат в общей куче.
– Я это и предлагаю. – Тон Малкольма сразу смягчился. – Я разговаривал с Умником. Возможно, я ошибся и мне не стоило исключать тебя из игры. Я думал, что проявляю деликатность, оставляя семью жертвы в стороне, но следовало, наверное, привлекать тебя к работе. Умник хочет, чтобы ты ему помогала.
Он изучающе посмотрел на Фрэнсис, но та опустила глаза, обратив взгляд на разложенные перед ней на столе стопки бумаг.
– Послушай, даже если ты зла на меня, то все равно ты не можешь вот так просто бросить свой отдел. Люди из твоей команды полагаются на тебя. Они у тебя учатся. Кимберли с утра прибежала ко мне чуть ли не в слезах. Завтра слушается ее первое дело. Она твоя подопечная, и ты должна присутствовать в суде. Кимберли теперь не знает, как ей быть. А Марк проговорился, что у него возникла проблема со свидетельскими показаниями и ты согласилась ему помочь. Ты не имеешь права сбежать, оставив свой корабль на мели.
– Не дави на меня. И не пробуждай во мне чувство вины. В прокуратуре достаточно опытных работников, они справятся и без меня.
Малкольм вздохнул и сменил тактику:
– Фанни! Если тебе требуется больше времени посвящать своему отцу, то оно у тебя будет. Ведь ты же сама не хочешь уходить. Что ты почувствуешь завтра, когда проснешься и вспомнишь, что тебе некуда спешить?
Тут он рассчитал точно. На то он и был прожженный политик и хороший психолог, знающий, на какие клавиши нажимать.
Фрэнсис демонстративно поглядела на часы. Еще не было десяти.
– Впереди длинный день. Есть время поразмыслить. И спешить вроде бы некуда.
Генри Льюис несколько опешил, когда, откликнувшись на звонок, открыл входную дверь и увидел на пороге Фрэнсис.
«Опять вы!» – было написано на его лице, хотя он тут же оправился от удивления.
– Чем могу помочь, Фрэнсис?
– Можно войти?
После некоторого колебания он отступил на шаг и впустил ее в дом. Сегодня вид у него был не такой лощеный, как во время их последней встречи. Рубашка небрежно заправлена в брюки цвета хаки. Задний карман брюк почему-то свисал, оторванный. Генри был бос, и Фрэнсис заметила, что один ноготь на его ноге налился пурпурным цветом.
Генри провел ее в гостиную, Фрэнсис молча следовала за ним. Когда они уселись в кресла, он, как бы предупреждая ее вопрос, объяснил, что Луиза повезла девочек на пляж искупаться перед ленчем.
– А у меня не было настроения, – добавил он, словно его пребывание дома в одиночестве нуждалось в оправданиях.
– Сегодня не лучшая погода для купания, – поддержала разговор Фрэнсис. – Предсказывали сильное волнение…
Генри пренебрег шансом завязать светскую беседу.
– Как проходит ваше расследование? – спросил он холодно.
– Я больше не служу в окружной прокуратуре.
На лице Генри появилось странное выражение. Он откинулся в кресле и скрестил руки на груди. Зная о его близости с районным прокурором на политической почве, Фрэнсис пыталась теперь угадать – доволен ли он собой и своими действиями, приведшими к ее отставке, или чувствует какую-то вину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103