Я не видела ее после того, как обнаружила Клио мертвой, но в воскресенье она позвонила мне, чтобы сказать, какой виноватой она себя ощущает.
– Почему Дейдра ощущает себя виноватой?
– А потому, что повторяла все плохое, что говорила ее мать о Клио, и, может, накликала этим на нее беду.
– Что ты добиваешься, рассказывая мне все это? – спросила Фрэнсис. – Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Я не государственный обвинитель. Я просто подумала, что тебе стоит об этом знать.
– О'кей. Спасибо. – Фрэнсис уже собралась повесить трубку, как вдруг ей пришло в голову удостовериться. – Так ты, значит, не заезжала к папе после того, как мы расстались в субботу?
– А разве я тебе не сказала? Конечно, заезжала. Было уже поздно, но я просто не могла вынести, что он в доме совсем один. Кроме того, надо было вернуть машину Клио на место. Я собираюсь заехать туда опять, как только управлюсь с парочкой поручений. Сколько еще предстоит организовать. Бедный папочка.
– Передай ему, что я все время думаю о нем.
– А сейчас ты ему позвонишь? Скажешь, что это было убийство и начинается расследование?
– Да, я ему сообщу.
Повесив трубку, Фрэнсис в задумчивости пожевала кончик карандаша, прокручивая в памяти разговор с сестрой. Ничего, что выявилось за прошедшие сорок восемь часов, не было определенным, и звонок Блэр лишь усугубил в душе Фрэнсис ощущение зыбкости, нереальности произошедшего, словно трагический эпизод был разыгран на театральной сцене, отделенной от зала кисейным занавесом, среди бутафорских декораций и реквизита. Ей надо было позвонить отцу, но не из своего кабинета, куда в любой момент кто-нибудь мог войти и прервать разговор.
Забрав с собой портфель с материалами Умника, она направилась к выходу.
– Мне можно будет дозвониться по домашнему номеру, если я кому-нибудь понадоблюсь, – сообщила она секретарше для проформы.
На самом деле Фрэнсис намеревалась больше не отвечать ни на какие звонки.
Фрэнсис расположилась за кухонным столом. Собаки, высунув языки и шумно дыша, легли у ее ног. Она читала и перечитывала протоколы допросов членов клуба «Фейр-Лаун». Все как один утверждали, что хорошо знали Клио, любили ее и скорбят по поводу ее кончины, но никто не видел и не слышал что-либо необычное. Внимание всех было приковано к теннисным соревнованиям.
Автоответчик включился после третьего звонка. Она услышала голос Умника: «Я извиняюсь за свою надоедливость, детка, но мне нужно…»
Она быстро схватила трубку.
– …получить от тебя информацию о Майлзе Адлере, – закончил фразу Умник.
– Он деловой партнер отца. А что?
– Насколько хорошо ты его знаешь?
– Я знакома с ним и с его женой. Вот, пожалуй, и все. Мы встречались на приемах, устраиваемых папой и Клио. Папа высоко отзывался о нем. Жена его – достаточно милая особа, но ничего выдающегося в ней я не заметила. Кажется, она одно время работала в свадебном салоне, но я сомневаюсь, что она до сих пор там. Детей у них нет.
– А как долго Адлер является партнером твоего отца?
– Они стали партнерами сразу после того, как папу постиг удар, но Майлз поступил на работу в «Пратт Кэпитал» сразу после окончания учебы. Он выпускник Колумбийского университета, и его приняли в компанию на жалованье, как мне кажется, без участия в прибыли, не как акционера. Я предполагаю, что папа сделал Майлза партнером недавно, чтобы удержать его в компании, когда сам он уже фактически отошел от дел. Все-таки скажи, к чему ты ведешь?
Фрэнсис не понравилось, что ей задают вопросы, а она отвечает, как послушная школьница. Неужто Умник вздумал допрашивать ее, как официальный представитель следствия?
– Просто передо мной лежит сейчас копия договора о партнерстве, подписанная твоим отцом и Майлзом Адлером, но без указания даты. Из него следует, что Ричард и Клио совместно владеют пятьюдесятью семью процентами компании, а Майлз – сорока тремя. Впрочем, по-видимому, тебе это известно.
– Я очень мало осведомлена о папиных денежных делах.
– По условиям договора, если Клио умрет, Майлз получает право выкупить их долю в бизнесе. Деньги пойдут в какую-то организацию под названием «Юском».
– Это благотворительная организация, которая помогает городской молодежи устроиться в жизни – подготовительные курсы, рекомендации, поручительства, семинары, летние оздоровительные лагеря и все такое. Папа и Клио очень много времени и средств уделили «Юскому», – объяснила Фрэнсис. – Папа до недавнего времени занимал там пост президента.
– В таком случае Майлзу здорово повезло. Стоимость каждой акции, указанная в соглашении, невысока. Тут следуют какие-то запутанные расчеты, но, насколько я понял, Майлз может заиметь пятьдесят семь процентов всего лишь за двадцать миллионов, даже чуть меньше. Я проглядел аудиторские отчеты «Пратт Кэпитал» за последние несколько лет. В среднем годовая прибыль компании составляет почти пятьдесят миллионов. Если так будет продолжаться впредь, акции Адлера окупятся менее чем за два года.
– Ты думаешь, Майлз убил ее?
– Я этого не сказал. Я всего лишь высматриваю тех, у кого была причина убрать с дороги богатую, влиятельную особу. Денежный интерес нельзя сбрасывать со счета.
– Значит, Майлз имеет право приобрести всю компанию целиком после смерти Клио? – уточнила Фрэнсис.
– Именно так.
– Даже при жизни папы?
– Ну да. Я нахожу это не совсем обычным, но таковы условия соглашения, – добавил Умник, сделав ударение на словах «не совсем».
– А как к тебе попал этот документ?
– Я отправился к твоему отцу домой сразу же после пресс-конференции. Застал там твою сестру. Она показала мне шкаф, где хранится вся документация по «Пратт Кэпитал». В основном копии, но это был как раз подлинник. Я не поленился тут же его переснять.
– Мог бы предупредить меня. – В ее голосе прозвучала обида. Она этого не скрывала.
– Я узнал, что тебя не будет до конца дня, и счел, что после представления, которое Малкольм устроил поутру, тебе требуется собраться с мыслями. Я бы не стал тревожить тебя и сейчас, и ты мой лучший источник информации.
– Я всегда к твоим услугам.
– Тогда скажи, что тебе известно об их отношениях? Я говорю о Майлзе и Клио.
– Ничего. По-моему, их почти не было. Кроме формальных.
– Клио вмешивалась в бизнес?
– Не знаю.
– Кто еще близок к руководству «Пратт Кэпитал»?
– Круг весьма ограниченный. Там есть Аннабель Кэбот, папина секретарша. Она из тех старорежимных секретарш, которых любят изображать в кинофильмах. Ну, ты сам представляешь – внешне привлекательная, себе на уме, любезная, все замечающая и все знающая и очень не любящая перемен. Она в курсе всех папиных дел, но умеет держать язык за зубами.
– Она замужем? – Фрэнсис слышала в трубке, как Умник чиркает карандашом, делая заметки в блокноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
– Почему Дейдра ощущает себя виноватой?
– А потому, что повторяла все плохое, что говорила ее мать о Клио, и, может, накликала этим на нее беду.
– Что ты добиваешься, рассказывая мне все это? – спросила Фрэнсис. – Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Я не государственный обвинитель. Я просто подумала, что тебе стоит об этом знать.
– О'кей. Спасибо. – Фрэнсис уже собралась повесить трубку, как вдруг ей пришло в голову удостовериться. – Так ты, значит, не заезжала к папе после того, как мы расстались в субботу?
– А разве я тебе не сказала? Конечно, заезжала. Было уже поздно, но я просто не могла вынести, что он в доме совсем один. Кроме того, надо было вернуть машину Клио на место. Я собираюсь заехать туда опять, как только управлюсь с парочкой поручений. Сколько еще предстоит организовать. Бедный папочка.
– Передай ему, что я все время думаю о нем.
– А сейчас ты ему позвонишь? Скажешь, что это было убийство и начинается расследование?
– Да, я ему сообщу.
Повесив трубку, Фрэнсис в задумчивости пожевала кончик карандаша, прокручивая в памяти разговор с сестрой. Ничего, что выявилось за прошедшие сорок восемь часов, не было определенным, и звонок Блэр лишь усугубил в душе Фрэнсис ощущение зыбкости, нереальности произошедшего, словно трагический эпизод был разыгран на театральной сцене, отделенной от зала кисейным занавесом, среди бутафорских декораций и реквизита. Ей надо было позвонить отцу, но не из своего кабинета, куда в любой момент кто-нибудь мог войти и прервать разговор.
Забрав с собой портфель с материалами Умника, она направилась к выходу.
– Мне можно будет дозвониться по домашнему номеру, если я кому-нибудь понадоблюсь, – сообщила она секретарше для проформы.
На самом деле Фрэнсис намеревалась больше не отвечать ни на какие звонки.
Фрэнсис расположилась за кухонным столом. Собаки, высунув языки и шумно дыша, легли у ее ног. Она читала и перечитывала протоколы допросов членов клуба «Фейр-Лаун». Все как один утверждали, что хорошо знали Клио, любили ее и скорбят по поводу ее кончины, но никто не видел и не слышал что-либо необычное. Внимание всех было приковано к теннисным соревнованиям.
Автоответчик включился после третьего звонка. Она услышала голос Умника: «Я извиняюсь за свою надоедливость, детка, но мне нужно…»
Она быстро схватила трубку.
– …получить от тебя информацию о Майлзе Адлере, – закончил фразу Умник.
– Он деловой партнер отца. А что?
– Насколько хорошо ты его знаешь?
– Я знакома с ним и с его женой. Вот, пожалуй, и все. Мы встречались на приемах, устраиваемых папой и Клио. Папа высоко отзывался о нем. Жена его – достаточно милая особа, но ничего выдающегося в ней я не заметила. Кажется, она одно время работала в свадебном салоне, но я сомневаюсь, что она до сих пор там. Детей у них нет.
– А как долго Адлер является партнером твоего отца?
– Они стали партнерами сразу после того, как папу постиг удар, но Майлз поступил на работу в «Пратт Кэпитал» сразу после окончания учебы. Он выпускник Колумбийского университета, и его приняли в компанию на жалованье, как мне кажется, без участия в прибыли, не как акционера. Я предполагаю, что папа сделал Майлза партнером недавно, чтобы удержать его в компании, когда сам он уже фактически отошел от дел. Все-таки скажи, к чему ты ведешь?
Фрэнсис не понравилось, что ей задают вопросы, а она отвечает, как послушная школьница. Неужто Умник вздумал допрашивать ее, как официальный представитель следствия?
– Просто передо мной лежит сейчас копия договора о партнерстве, подписанная твоим отцом и Майлзом Адлером, но без указания даты. Из него следует, что Ричард и Клио совместно владеют пятьюдесятью семью процентами компании, а Майлз – сорока тремя. Впрочем, по-видимому, тебе это известно.
– Я очень мало осведомлена о папиных денежных делах.
– По условиям договора, если Клио умрет, Майлз получает право выкупить их долю в бизнесе. Деньги пойдут в какую-то организацию под названием «Юском».
– Это благотворительная организация, которая помогает городской молодежи устроиться в жизни – подготовительные курсы, рекомендации, поручительства, семинары, летние оздоровительные лагеря и все такое. Папа и Клио очень много времени и средств уделили «Юскому», – объяснила Фрэнсис. – Папа до недавнего времени занимал там пост президента.
– В таком случае Майлзу здорово повезло. Стоимость каждой акции, указанная в соглашении, невысока. Тут следуют какие-то запутанные расчеты, но, насколько я понял, Майлз может заиметь пятьдесят семь процентов всего лишь за двадцать миллионов, даже чуть меньше. Я проглядел аудиторские отчеты «Пратт Кэпитал» за последние несколько лет. В среднем годовая прибыль компании составляет почти пятьдесят миллионов. Если так будет продолжаться впредь, акции Адлера окупятся менее чем за два года.
– Ты думаешь, Майлз убил ее?
– Я этого не сказал. Я всего лишь высматриваю тех, у кого была причина убрать с дороги богатую, влиятельную особу. Денежный интерес нельзя сбрасывать со счета.
– Значит, Майлз имеет право приобрести всю компанию целиком после смерти Клио? – уточнила Фрэнсис.
– Именно так.
– Даже при жизни папы?
– Ну да. Я нахожу это не совсем обычным, но таковы условия соглашения, – добавил Умник, сделав ударение на словах «не совсем».
– А как к тебе попал этот документ?
– Я отправился к твоему отцу домой сразу же после пресс-конференции. Застал там твою сестру. Она показала мне шкаф, где хранится вся документация по «Пратт Кэпитал». В основном копии, но это был как раз подлинник. Я не поленился тут же его переснять.
– Мог бы предупредить меня. – В ее голосе прозвучала обида. Она этого не скрывала.
– Я узнал, что тебя не будет до конца дня, и счел, что после представления, которое Малкольм устроил поутру, тебе требуется собраться с мыслями. Я бы не стал тревожить тебя и сейчас, и ты мой лучший источник информации.
– Я всегда к твоим услугам.
– Тогда скажи, что тебе известно об их отношениях? Я говорю о Майлзе и Клио.
– Ничего. По-моему, их почти не было. Кроме формальных.
– Клио вмешивалась в бизнес?
– Не знаю.
– Кто еще близок к руководству «Пратт Кэпитал»?
– Круг весьма ограниченный. Там есть Аннабель Кэбот, папина секретарша. Она из тех старорежимных секретарш, которых любят изображать в кинофильмах. Ну, ты сам представляешь – внешне привлекательная, себе на уме, любезная, все замечающая и все знающая и очень не любящая перемен. Она в курсе всех папиных дел, но умеет держать язык за зубами.
– Она замужем? – Фрэнсис слышала в трубке, как Умник чиркает карандашом, делая заметки в блокноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103