это был тот самый случай, когда мужчина выдает себя с головой. Оба знали, что Вольгрен ее прямо-таки боготворит, но Элберон и мысли не допускал, что Гайл видит в нем серьезного соперника.
Сайсифер подошла к поверженному Гайлу. Навалившиеся на него человечки ждали, готовые нанести смертельный удар по первому ее слову. Девушка устремила напряженный взгляд на Элберона.
– Ну? – бросила она нетерпеливо. Слово упало глухо и веско, как вонзившийся в самый центр мишени нож.
Суровый воин не двигался. В глазах его застыл холод.
– Отпустите его, – скомандовала Сайсифер человечкам. Те немедленно повиновались. Гайл с видом оскорбленного достоинства поднялся на ноги и направился было к девушке, но одного взгляда на ее лицо оказалось достаточно, чтобы он изменил решение.
– Оставь себе свое королевство. Мне от тебя ничего не надо. – С этими словами она повернулась к нему спиной и замерла над телом Вольгрена. Земляные Люди уже окружили его.
Гайл подошел к Элберону. Тот упорно глядел мимо него, словно искал что-то среди деревьев. Так как военачальник и виду не подал, что заметил его, то незадачливому наследнику пришлось пройти мимо и начать в одиночестве карабкаться вверх по невысокому, но крутому откосу.
Минуту спустя к Элберону подошел Корбилиан.
– Дурное место, – сказал он.
– Ты видел? – переспросил Элберон горько.
– Самый конец. Это не Гайл говорил. Но Элберон только покачал головой:
– Это ничего не меняет. Я знал, что боец он никудышный, но считал его талантливым администратором, способным привести в порядок дела Империи, которые окончательно запутались за годы правления его двоюродного брата. Но теперь…
– Владеющее этим местом зло отыскало лазейку в душу каждого из нас и теперь набухает там, как гной в ране. И если мы поддадимся ему, оно натравит нас всех друг на друга.
– Значит, надо как можно быстрее с ним покончить, – проворчал военачальник, поворачиваясь к нему спиной.
Корбилиан выругался про себя. Переживания Элберона прямо на лице у него написаны. Стоит солдатам заметить в нем перемену, и боевой дух армии поминай как звали. Он подошел к заплаканной Сайсифер.
– Мертв? – задал он бесполезный вопрос. Она кивнула:
– Его уже не спасти. Да здесь это и невозможно.
– У меня тоже дурные новости. Она подняла голову, но его измученное лицо удержало ее от слов.
– Иласса, – выдохнул он.
– Что же делать? Мы ведь не можем похоронить их в этой земле.
Корбилиан отрицательно покачал головой, вспомнив Тарока:
– Костер. Только огонь может очистить их тела.
Он оставил девушку предаваться печали и вернулся на дорогу, где, неподвижные как менгиры, его встретили Брэнног и Варгалоу.
– Несчастный случай, – сообщил он им. – Мальчик погиб. Но Гайл ни в чем не виноват.
Брэнног застонал так, словно клинок вонзился в его собственную плоть:
– Нет, только не он, только не мальчик! – и тут же побежал вниз, к дочери. Варгалоу проводил его взглядом.
– Нельзя здесь оставаться, – сказал он Корбилиану. – Все равно никто не сможет уснуть. Здесь дышать нечем от разлитого в воздухе зла. Боюсь, как бы до кровопролития не дошло.
– Ты прав, – согласился Корбилиан. – Надо немедленно начинать подъем. Однако сначала придется предать огню тела умерших.
– Я пока людей подготовлю.
Брэнног нежно прижал дочь к своей груди, чувствуя, как бремя разделенного горя понемногу становится легче.
– Ты любила его? – спросил он тихо.
– Он не был моим возлюбленным, но я знала, что он жаждет моей любви. Он был еще так молод, и все же ты сам говорил, что он уже не мальчик.
– Это был несчастный случай?
– Они подрались. У Вольгрена был нож, это правда. И он уже угрожал Гайлу прежде.
«Я хотел отобрать у него нож, – зазвучал вдруг в ее сознании голос Киррикри. – Я боялся, что он вот-вот пустит его в дело. Странная ярость владела им в тот момент. Если бы я не вмешался, ничего этого не случилось бы».
«Ты ни в чем не виноват!» – горячо запротестовала девушка.
Она повторила слова птицы отцу, и тот кивнул:
– Гайл вынужден был защищаться.
– Но Вольгрен выронил нож, – возразила Сайсифер.
– Вряд ли Гайл заметил это в такой темноте. Не вини его понапрасну.
– Ему вообще не следовало сюда приходить! Какое право имеет он требовать от меня ответов на вопросы, когда я и сама их не знаю!
– Он был не прав, я согласен. Но у нас впереди еще долгий путь. Смерть мальчика пристыдила Гайла, и надо на этом остановиться. Обитающим в этих местах злым силам только на руку, если мы все передеремся друг с другом. Потом будем решать свои споры.
Девушка наблюдала за маленькими человечками, которые торопливо складывали погребальный костер. Только теперь она наконец осознала, что Илассы тоже нет.
– Этого не должно было случиться.
Пока дочь плакала у него в объятиях, Брэнног вспоминал об Эорне, погибшей по приказу Варгалоу. Деревенские ждали, что он отомстит за нее, а он использовал ее как предлог для того, чтобы покинуть Зундхевн. Должен ли он исполнить свой долг и убить Варгалоу? Он уже неоднократно задавал себе этот вопрос и каждый раз откладывал принятие решения до более удобного момента. Вот и сейчас поход на Гору казался ему куда более важной задачей. Тем не менее мотивы Варгалоу по-прежнему оставались неясны, хотя он, по видимости, смирился с тем, что старый обычай Избавителей оказался вне закона. Может быть, позднее, на обратном пути, ответы на эти вопросы появятся сами собой.
Немного погодя к пролому в ограждавшей дорогу балюстраде подошел и Ратиллик со своими волками. Все вместе они смотрели, как редкие языки пламени заплясали по сложенным аккуратной стопкой дровам, как занялось сухое дерево и как погребальный костер вспыхнул наконец до небес, словно факел. Волчьи глаза зажглись ответным оранжевым огнем.
«Ты ни в чем не виноват, – сказал Киррикри Ратиллик. – Мальчик хотел убить Гайла».
«Он глубоко любил Сайсифер».
«Да. Он не мог скрыть свою любовь, так же как этот костер не может скрыть свой жар. А Гайл любит ее?»
«То, что он чувствует к ней – это не любовь», – ответил Киррикри.
«Но ты все равно не дал Вольгрену его убить».
«Если бы юноша добился своего, ни Сайсифер, ни Брэнног его бы не похвалили. Тогда уж он точно не смог бы завоевать ее расположение».
«Так, значит, ты вмешался…»
«Не для того, чтобы его убили! Я и не ждал, что Гайл воспользуется своим мечом. Но сделанного не воротишь, и мы с Гайлом оба повинны в случившемся. Возможно, девушка навсегда останется верна памяти Вольгрена. А Гайлу теперь не видать ее как своих ужей».
«А ты рад» – удивился Ратиллик.
«Меня и впрямь радует, что она ему отказала. Он ее недостоин».
Ратиллик умолк, наблюдая за тем, как пламя пожирает тела на костре. За его спиной армия уже готовилась к продолжению похода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Сайсифер подошла к поверженному Гайлу. Навалившиеся на него человечки ждали, готовые нанести смертельный удар по первому ее слову. Девушка устремила напряженный взгляд на Элберона.
– Ну? – бросила она нетерпеливо. Слово упало глухо и веско, как вонзившийся в самый центр мишени нож.
Суровый воин не двигался. В глазах его застыл холод.
– Отпустите его, – скомандовала Сайсифер человечкам. Те немедленно повиновались. Гайл с видом оскорбленного достоинства поднялся на ноги и направился было к девушке, но одного взгляда на ее лицо оказалось достаточно, чтобы он изменил решение.
– Оставь себе свое королевство. Мне от тебя ничего не надо. – С этими словами она повернулась к нему спиной и замерла над телом Вольгрена. Земляные Люди уже окружили его.
Гайл подошел к Элберону. Тот упорно глядел мимо него, словно искал что-то среди деревьев. Так как военачальник и виду не подал, что заметил его, то незадачливому наследнику пришлось пройти мимо и начать в одиночестве карабкаться вверх по невысокому, но крутому откосу.
Минуту спустя к Элберону подошел Корбилиан.
– Дурное место, – сказал он.
– Ты видел? – переспросил Элберон горько.
– Самый конец. Это не Гайл говорил. Но Элберон только покачал головой:
– Это ничего не меняет. Я знал, что боец он никудышный, но считал его талантливым администратором, способным привести в порядок дела Империи, которые окончательно запутались за годы правления его двоюродного брата. Но теперь…
– Владеющее этим местом зло отыскало лазейку в душу каждого из нас и теперь набухает там, как гной в ране. И если мы поддадимся ему, оно натравит нас всех друг на друга.
– Значит, надо как можно быстрее с ним покончить, – проворчал военачальник, поворачиваясь к нему спиной.
Корбилиан выругался про себя. Переживания Элберона прямо на лице у него написаны. Стоит солдатам заметить в нем перемену, и боевой дух армии поминай как звали. Он подошел к заплаканной Сайсифер.
– Мертв? – задал он бесполезный вопрос. Она кивнула:
– Его уже не спасти. Да здесь это и невозможно.
– У меня тоже дурные новости. Она подняла голову, но его измученное лицо удержало ее от слов.
– Иласса, – выдохнул он.
– Что же делать? Мы ведь не можем похоронить их в этой земле.
Корбилиан отрицательно покачал головой, вспомнив Тарока:
– Костер. Только огонь может очистить их тела.
Он оставил девушку предаваться печали и вернулся на дорогу, где, неподвижные как менгиры, его встретили Брэнног и Варгалоу.
– Несчастный случай, – сообщил он им. – Мальчик погиб. Но Гайл ни в чем не виноват.
Брэнног застонал так, словно клинок вонзился в его собственную плоть:
– Нет, только не он, только не мальчик! – и тут же побежал вниз, к дочери. Варгалоу проводил его взглядом.
– Нельзя здесь оставаться, – сказал он Корбилиану. – Все равно никто не сможет уснуть. Здесь дышать нечем от разлитого в воздухе зла. Боюсь, как бы до кровопролития не дошло.
– Ты прав, – согласился Корбилиан. – Надо немедленно начинать подъем. Однако сначала придется предать огню тела умерших.
– Я пока людей подготовлю.
Брэнног нежно прижал дочь к своей груди, чувствуя, как бремя разделенного горя понемногу становится легче.
– Ты любила его? – спросил он тихо.
– Он не был моим возлюбленным, но я знала, что он жаждет моей любви. Он был еще так молод, и все же ты сам говорил, что он уже не мальчик.
– Это был несчастный случай?
– Они подрались. У Вольгрена был нож, это правда. И он уже угрожал Гайлу прежде.
«Я хотел отобрать у него нож, – зазвучал вдруг в ее сознании голос Киррикри. – Я боялся, что он вот-вот пустит его в дело. Странная ярость владела им в тот момент. Если бы я не вмешался, ничего этого не случилось бы».
«Ты ни в чем не виноват!» – горячо запротестовала девушка.
Она повторила слова птицы отцу, и тот кивнул:
– Гайл вынужден был защищаться.
– Но Вольгрен выронил нож, – возразила Сайсифер.
– Вряд ли Гайл заметил это в такой темноте. Не вини его понапрасну.
– Ему вообще не следовало сюда приходить! Какое право имеет он требовать от меня ответов на вопросы, когда я и сама их не знаю!
– Он был не прав, я согласен. Но у нас впереди еще долгий путь. Смерть мальчика пристыдила Гайла, и надо на этом остановиться. Обитающим в этих местах злым силам только на руку, если мы все передеремся друг с другом. Потом будем решать свои споры.
Девушка наблюдала за маленькими человечками, которые торопливо складывали погребальный костер. Только теперь она наконец осознала, что Илассы тоже нет.
– Этого не должно было случиться.
Пока дочь плакала у него в объятиях, Брэнног вспоминал об Эорне, погибшей по приказу Варгалоу. Деревенские ждали, что он отомстит за нее, а он использовал ее как предлог для того, чтобы покинуть Зундхевн. Должен ли он исполнить свой долг и убить Варгалоу? Он уже неоднократно задавал себе этот вопрос и каждый раз откладывал принятие решения до более удобного момента. Вот и сейчас поход на Гору казался ему куда более важной задачей. Тем не менее мотивы Варгалоу по-прежнему оставались неясны, хотя он, по видимости, смирился с тем, что старый обычай Избавителей оказался вне закона. Может быть, позднее, на обратном пути, ответы на эти вопросы появятся сами собой.
Немного погодя к пролому в ограждавшей дорогу балюстраде подошел и Ратиллик со своими волками. Все вместе они смотрели, как редкие языки пламени заплясали по сложенным аккуратной стопкой дровам, как занялось сухое дерево и как погребальный костер вспыхнул наконец до небес, словно факел. Волчьи глаза зажглись ответным оранжевым огнем.
«Ты ни в чем не виноват, – сказал Киррикри Ратиллик. – Мальчик хотел убить Гайла».
«Он глубоко любил Сайсифер».
«Да. Он не мог скрыть свою любовь, так же как этот костер не может скрыть свой жар. А Гайл любит ее?»
«То, что он чувствует к ней – это не любовь», – ответил Киррикри.
«Но ты все равно не дал Вольгрену его убить».
«Если бы юноша добился своего, ни Сайсифер, ни Брэнног его бы не похвалили. Тогда уж он точно не смог бы завоевать ее расположение».
«Так, значит, ты вмешался…»
«Не для того, чтобы его убили! Я и не ждал, что Гайл воспользуется своим мечом. Но сделанного не воротишь, и мы с Гайлом оба повинны в случившемся. Возможно, девушка навсегда останется верна памяти Вольгрена. А Гайлу теперь не видать ее как своих ужей».
«А ты рад» – удивился Ратиллик.
«Меня и впрямь радует, что она ему отказала. Он ее недостоин».
Ратиллик умолк, наблюдая за тем, как пламя пожирает тела на костре. За его спиной армия уже готовилась к продолжению похода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116