– Откуда ты?
– Из хипповских племен.
– Тогда переводчик нам не нужен.
– А ты откуда?
– О, я потомок Рюрика Хацапетовского.
– Тю, а я думала, что ты потомок Шарукана, предка хана Кончака. Это того, которого разбил на последнем собрании Владимир Мономах из нашего треста. Может, слыхал? – проговорилась Ася и прикусила язык.
– А ты знаешь, я сразу все понял.
– Что ты понял?
– Мне сразу было ясно, что у тебя… солнечное затмение.
– Тмутараканский истукан, идол глухонемой! – скапризничала она, но на самом деле обрадовалась.
– О, пожалей своего отрока и дай мне поцеловать твою багряницу, – Кукушкин деликатно поцеловал ей поясок от платья.
Асе понравился этот жест:
– Василий – это христианское имя, но почему-то по-гречески оно обозначает – царский.
– Слушай, а ты, случайно, с византийским императором Ираклием не знаком?
– И даже с Хоздрой, персидским царем.
– Тогда у тебя должны быть полные карманы гривен?
– Само собой! На ванну шампанского хватает, – Вася похлопал себя по карману, где лежали нетронутые «командировочные».
– Василечек, а ты не в марте родился?
– Моя королева, откуда тебе известно?
– Ага, значит ты пардус.
– Что это за птица?
– Хищник из породы кошачьих, отличающийся быстротой бега.
– Понятно…
– Ну раз понятно, тогда на ванну шампанского я согласна!.
Хоть обещано было шампанское, водка пошла не хуже.
– Вы хотите, чтобы я пила водку?! Во время рабочего дня?! – возмутилась Ася. – Ладно, наливайте.
Изрядно выпивший Вася уже не соображал, что делает. Закурив, он начал сбрасывать пепел в горчичницу, затем мазал горчицу на хлеб и ел с таким аппетитом, будто это был бутерброд с осетриной. Затем он вызвался гадать Асе по руке…
– Вася, а хиромантия и хреномантия – это одно и то же? – шутил Женя.
Но Вася уже не обращал на него внимания и полностью был поглощен ухаживанием за своей новой знакомой:
– Я вообще-то привык гадать на Псалтыре. Могу вызвать духов далеких предков. Могу поговорить с Ростиславичами…
– Вася, а когда? – голова Жени уже качалась.
– Что – когда? – Вася только на мгновение посмотрел на Женю.
– Заливать перестанешь? – Жмаченко похлопал себе в ладоши, что смог разыграть гостя.
– Так вот, могу поговорить с Ростиславичами: Рюриком, Вовкой и Васькой, сыновьями двоюродного брата Володьки Мономаха! – продолжал говорить Асе Кукушкин, махнув рукой на Женю. – Могу вызвать на дуэль черниговского и тмутараканского князя Митьку Владимировича, побившего касожского князя Редедю…
– Кого, кого? – переспросил Женя, посмеиваясь.
– Редедю, а что?
– Ничего, я просто так спросил…
– Тебе смешно, Женя, а я из-за этого Редеди университет бросил! С третьего курса ушел, представляешь…
– Ася, ты что-нибудь поняла? – Жмаченко вопросительно посмотрел на сотрудницу.
– Хочу понять, но вы не наливаете, – усмехнулась она. – И зачем я только отпросилась с работы…
– Все понял! – Женя принялся наполнять рюмки. – Вася, брось ты тосковать по своим князьям. Печаль ест ум человека, как ржа железо. Ты понимаешь, Вась, нельзя ковшом вычерпать море, неззя. Ты с этим согласен?
– Само собой, давно доказано, – подтвердил Кукушкин.
– Вот и я говорю своей куропатке – это… своей желе: я все равно всю водку не выпью, чего ты боишься?
– А она?
– А она – эта… моя куропатка, которая не только своих птенцов выводит, она еще из чужих гнезд яйца приносит, – Женя уже заговаривался. – То есть вру, она уже готовых цыплят приносит. Этих, как их…
– Зачем? – не понял его Вася.
– Что зачем? – Женя не понял Васю.
– Ох, Женя, с тобой говорить – все равно что водку пить из дырявой чашки! – весело ответил Кукушкин и подал Асе рюмку. – Вот скажи, Асечка, мертвый – он может открыть глаза?
– Зачем? – Ася испуганно поставила рюмку обратно на стол.
– Вот и я говорю: зачем. Но ты меня не поняла. Я задам тебе вопрос попроще: мертвому нужны деньги или, к примеру, золото?
Девушка, недоумевая, смотрела на Васю и не знала, что ответить.
– Опять не поняла, – вздохнул Кукушкин. – Ну хорошо, скажи – можно дурака научить уму?
– Запросто! – ответил уверенно Женя за нее. – У нас еще не то можно, у нас самые талантливые дураки в мире.
– Правильно, Женя! – поддержала его Ася. – Ты думаешь, Вася, что только у вас там все можно. У нас, к твоему сведению, даже ходит такой анекдот: когда баран стает ученым, а свинья человеком, то корове ничего не остается, как заняться фигурным катанием.
– Браво, Ася, истину речешь! – громко обрадовался гость и чмокнул ей руку. – Женя, ты мой ходатай?
– Ша, Вася, не ругайся, люди услышат.
– Такси, Женя, такси! Мы едем венчаться! Хватит нам жировать, будем пост принимать! – Кукушкин, размахивая руками, свалил со стола тарелку и графин, но никто на это не обратил внимания.
– Асенька, ты готова, у тебя есть белое платье?
– Не переживай, Вась, мы еще успеем купить ей белую комбинацию, – сказал Жмаченко, подмигивая Асе.
– Господи, куда я попала? Отдайте мои вещи, – девушке уже надоело выслушивать пьяную болтовню, и она пересела за столик к подруге.
Женя хотел удержать ее за руку, но в это время подошел официант с бородкой и вежливо напомнил:
– Господа, вам не кажется, что нам уже пора рассчитаться?!
– Женя, нам уже пора? – спросил Вася, разыскивая взглядом Асю.
– Н-не знаю, щас посмотрю, – Жмаченко достал свой кошелек и начал отсчитывать деньги. – Я вообще-то прихватил стольник, но это… Это профсоюзные, общ-щ-щественные, слышь, я должен за них отчитаться! – он подозвал пальцем официанта и спросил: – Ты мне можешь дать какую-нибудь квитанцию?
– Извините, уважаемый клиент…
– Очень уважаемый! – поправил официанта Кукушкин.
– Да, многоуважаемый, я с профсоюзными деньгами дела не имею.
– Ну что ты в бутылку лезешь! – не поверил ему Жмаченко. – У тебя что, нет там каких-нибудь канцтоваров, что ли? Ну ладно, борода. Сколько с нас?
– Вот счет.
У Жени перед глазами расплывались цифры:
– С-колько здесь, я без очков не вижу?
– Шестьдесят два рубля и плюс шесть рублей за разбитые графин и тарелку.
– Слушай, а может, как-нибудь по перечислению? – Жмаченко отсчитывал деньги, будто отрывал их от своего сердца. – По перечислению я могу и больше.
– Если вы перечисляете на мою собственную сберкнижку, я согласен, – шутя ответил официант.
– Господи, за что? – Жене было жаль до слез отдавать деньги. – Какой грабеж! Ползарплаты за один вечер. Говорила моя куропатка: теперь, Жека, ты будешь меньше пить! Ох, куриная моя голова, какой там черт меньше пить, жрать будем меньше – вот что! – он печальными глазами посмотрел на официанта и швырнул на стол семь червонцев. – На, бери, кровопийца!
– Спасибо, – вежливо поблагодарил тот и скрупулезно пересчитал деньги.
– Жека, оставь на такси!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76