– «Парнуся», «парнуси», «парнусю»…
– А слово какое придумали ласковое! – улыбнулся Кукушкин Лунину. Но майора поражало не слово. На протяжении многих лет он так и не сумел уличить бывшего директора ресторана во взяточничестве, настолько была велика сила негласных законов. В ресторане существовали как бы две враждующие между собой мафии: зал и кухня. И каждый «варил» себе на своем месте.
– Предыдущий директор знал, когда уйти на пенсию, – сказал с грустной иронией Лунин. – Представляете, его надо было посадить в тюрьму, а ему вместо этого – персональную пенсию! Квартира в аристократическом районе, связи, дача на Нижних садах, не считая личного автосервиса. А я всю жизнь на голой зарплате… Майора даже дали совсем недавно.
– А что ж так слабо?
– Мне не простили, что я посадил родственника замминистра.
– Что же вы хотели, Иван Дмитриевич? Любить справедливость и иметь благополучие?! – Кукушкин, прослушивая мысли Лунина, убеждался в его честности. – Так в жизни бывает. «Так не бывает, так не бывает, так не бывает!» – пропел он и спросил: – Знаете такую песню?
– Песню-то я знаю, – Лунин, глядя на стол, проглотил слюну. – Василий Васильевич, к вашему сведению, я еще сегодня не обедал. Я бы даже выпил за вашу победу. Насколько я понял, угощает побежденный?
– Не волнуйтесь, это из директорского фонда, – старшая официантка сразу принялась обслуживать гостей. – Отдыхайте, дорогие гости, и чувствуйте себя как дома. Приятного вам аппетита!
Как только она вышла, Кукушкин и Лунин рассмеялись. От их смеха очнулся Хитроумов…
За дверью Светлана Егоровна дала ходу, а в пятой кабине пошел в ход заказ номер один. За двадцать годиков безупречной службы Лунин впервые соблазнился на угощение. Много лет он прожил в коммунальной квартире и только недавно получил изолированную. Купив в кредит новую мебель, залез по уши в долги. О его неподкупности среди сотрудников ходили легенды. Некоторые насмехались над ним открыто. Даже жена его часто упрекала: «Послушай, Лунин, „белые вороны“ сейчас не в моде. Все равно никто не поверит, что ты не берешь взяток и не используешь свое служебное положение». Но он даже слышать об этом не хотел, хотя знал, что некоторые из его коллег далеко не безгрешны…
– Иван Дмитриевич, а вам не кажется, что даже на солнце есть пятна?
– О чем это вы? – спросил майор, не имея ни малейшего представления о способностях Кукушкина.
– О вашей жизни. Понимаете, я не верю в человеческую хрустальную чистоту. – Вася не хотел об этом говорить, но ему было почему-то жаль майора. – Если скрупулезно покопаться, то в каждом можно что-то отыскать.
Лунин положил на стол недоеденный бутерброд с икрой, который, как показалось ему, застрял у него в горле. Запив водой, он быстро вытер руки своим платочком и с упреком сказал себе:
– Спасибо за угощение. Черт возьми, сколько лет держался – и на тебе!
Хитроумов, не открывая глаз, слушал их разговор и думал о том, как жестоко обошлась с ним судьба. «Господи, чем я тебя прогневил? – думал он.
– За что ты меня так унизил перед этими плебеями?! Неужели тебе не стыдно смотреть, как они жрут мой коньяк и решают мою судьбу?!» С этой мыслью магнат никак не мог согласиться. Он готов лучше сойти с ума, чем быть окончательно разоренным и оказаться в тюрьме!..
– Вот взгляните на этого комбинатора, – Вася показал на директора, который неуверенно встал на ноги. – Он, между прочим, верит в Бога, но это не мешало ему безбожно воровать и заниматься надувательством себе подобных.
– Это, к вашему сведению, оскорбление! – решительно, но вполголоса заявил Хитроумов. – У вас есть доказательства?
– Докажем, Всеволод Львович, докажем. Теперь уже точно будут доказательства, – заверил Лунин.
– Вы мне об этом уже двадцать лет твердите! – директор махнул на него рукой, взял открытую бутылку коньяка и выпил прямо из горлышка для бодрости. – Нашли кого пугать. Кого – Хитроумова?! Да стоит мне только захотеть… Впрочем, мое терпение лопнуло! – Он некоторое время свирепыми ненавидящими глазами смотрел на Кукушкина, затем быстро набрал какой-то номер телефона…
Пока Хитроумов ждал ответа, Вася узнал из его четкой мысли, что он звонит начальнику внутренних дел города.
– Алло, Владимир Захарович? Здравствуйте, вас беспокоит Всеволод Львович. Да, Хитроумов. Теперь уже директор ресторана. Я вынужден вам доложить о вопиющем факте, который допустили работники ваших органов, – директор говорил решительным тоном: он понимал, что идет ва-банк, но другого выхода у него не было. – Ваши сотрудники ОБХСС майор Лунин и агент Кукушкин, именуемый у вас «инкогнито», заказали в ресторане отдельный стол, отказываются платить и требуют от меня крупную взятку. Убедительно прошу принять меры. Только из уважения к вам я не сообщил об этом в другие инстанции… Хорошо, я жду.
Положив трубку, он самодовольно посмотрел на Лунина и сказал:
– Мы с вами еще поборемся, товарищ майор…
– Иван Дмитриевич, не волнуйтесь, – успокоил инспектора Кукушкин, заметив его растерянность. – Комбинатор ускоряет свое разоблачение.
– Вам лучше уйти, Василий Васильевич, – покачал головой майор. – Я к неприятностям привык, а вам они ни к чему. Честно говоря, вы посеяли недоумение не только в моем отделе…
– Нет, вы никуда не уйдете! – закричал Хитроумов и выскочил в коридор. – Товарищи, на помощь! Все сюда! Караул, избивают!..
На крик сбежались сотрудники и даже посетители ресторана. Через минуту возле кабины номер пять уже было целое столпотворение.
– Товарищи, будьте свидетелями, – продолжал оголтело кричать директор, показывая на Лунина и Кукушкина, – это они мне угрожали! Они хотели меня избить, требовали взятку, отказались платить за стол! Я был… я терял сознание. Света! Света, где ты?
– Да тут я, тут, – отозвалась старшая официантка, скрываясь за чьей-то спиной.
– Света, подтверди, что я был без сознания! Товарищи, держите их, они хотят сбежать! – Хитроумен ухватился за сердце, прислонился к стене и начал стонать.
Кукушкин и Лунин держались с достоинством. Вася даже посмеивался над комбинатором, который сейчас выглядел в его глазах жалким скандалистом.
Как утопающий, он хватался за соломинку.
– Василий Васильевич, вы ни в чем не сознавайтесь, – шепнул майор на ухо Васе, увидев, как сквозь толпу проталкивались оперативники.
– Прошу разойтись! Дайте пройти! – громыхал голос старшего лейтенанта, перекрывая общий шум. – Всех прошу вернуться в зал!
Глава 22
Лунина временно отстранили от работы, и он находился под домашним арестом. Кукушкина продержали в приемнике-распределителе около двух суток, но на дознании, кроме своей фамилии, имени, отчества, где живет и работает, он ничего не сказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76