– В магазин, – сказала Изабель.
– Ты что, рехнулась? – спросил Фабрис.
– Знаешь, Фафа, – сказала Жизель, – сейчас я разбужу папу. А тебе прекрасно известно, что бывает, если его разбудить!
Тогда Мамер снова заревел и сказал, что хочет играть в магазин.

Блез сказал, что чем играть в магазин, уж лучше он сам разбудит папу Фабриса. Но Фрюктюе вспомнил, что, кажется, сегодня вечером на сладкое обещали мороженое с шоколадом. И тогда мы сказали, что ладно, согласны. Жизель встала за столик, разложила на нем карты и поставила пепельницы, которые собрала с других столиков. Она сказала, что будет продавщицей, а столик – прилавком, и то, что лежит на столике, – товары, которые она продает. А мы должны приходить и покупать их.
– Ладно, – сказала Мишелина. – А я буду очень богатой и очень красивой дамой. И еще у меня будет машина и всякие меха.
– Ладно, – сказала Изабель. – А я буду другой дамой, еще богаче и красивее. И у меня будет машина с красными сиденьями, как у дяди Жан-Жака, и туфли на высоком каблуке.
– Ладно, – сказала Жизель. – А Ком будет мужем Мишелины.
– Не хочу, – сказал Ком.
– Почему это ты не хочешь? – спросила Мишелина.
– Потому что ты очень толстая, вот почему, – сказала Изабель. – Он лучше хочет быть моим мужем.
– Все ты врешь! – закричала Мишелина и как даст Кому.
А Мамер опять разревелся. Тогда, чтобы заставить Мамера замолчать, Ком сказал, что согласен быть мужем кого угодно.
– Ладно, – сказала Жизель, – начинаем играть. Никола, ты будешь первым покупателем. Но ты очень бедный, и у тебя нет денег, чтобы купить еду. Тогда я тебя пожалею и дам всякой еды бесплатно.
– А я не играю, – вдруг сказала Мишелина. – И вообще, после того, что мне тут наговорила Изабель, я никогда больше не буду ни с кем разговаривать.
– Подумаешь! Мадемуазель обиделась, – сказала Изабель. – Ты думаешь, я не знаю, что ты говорила обо мне Жизели, когда меня не было?
– Ой, врушка! – закричала Мишелина. – Вспомни– ка, что ты сама мне говорила о Жизели!
– А что ты говорила обо мне Мишелине, Изабель? – спросила Жизель.
– Ничего я Мишелине о тебе не говорила, вот и все, – сказала Изабель.
– Ах ты, нахалка! – закричала Мишелина. – Вспомни, что ты мне сказала, когда мы стояли перед витриной магазина, там еще был выставлен черный с розовыми цветочками купальник, он был бы мне очень к лицу?
– Неправда! – закричала Изабель. – Это Жизель мне рассказала, что ты ей наговорила обо мне на пляже.
– Эй, девчонки, – сказал Фабрис, – так мы будем играть или нет?
Тогда Мишелина ему сказала, чтобы он не лез не в свои дела и как его царапнет!
– Не трогай моего брата! – закричала Жизель и дернула Мишелину за косичку. А Мишелина как заорет да как даст Жизели. И тут Фабрис начал смеяться, а Мамер опять разревелся. Девчонки так громко кричали, что в салон сбежались мамы и папы, они хотели узнать, что происходит.
– Это все мальчишки, – сказала Изабель, – они не дают нам играть в магазин.
И нас всех оставили без сладкого. А ведь Фрюктюе оказался прав: вечером было мороженое с шоколадом.
Мы вернулись домой

Я очень рад, что мы снова дома. Только здесь нет моих друзей из пансионата, а мои школьные друзья еще не вернулись с каникул. Выходит, что я совсем один, а это нечестно, и я разревелся.
– О Боже! – сказал папа. – Замолчишь ли ты наконец? Завтра я выхожу на работу. Мне надо сегодня хоть чуточку отдохнуть.
– Но, дорогой, – сказала мама, – ты должен быть немного терпеливее с ребенком, ты же знаешь, какими дети бывают после каникул.
Тут мама меня поцеловала, вытерла мне лицо, заставила высморкаться и предложила, чтобы я тихонько чем-нибудь занялся. Тогда я сказал, что сам бы этого хотел, только не знаю чем.
– Почему бы тебе не попробовать проращивать фасоль? – спросила мама.
Она объяснила, что это очень просто: надо взять фасолину, положить на смоченную вату, и тогда скоро можно увидеть, как появится стебелек, а затем листики, и вырастет очень красивое растение, фасоль, все это очень интересно, и папа мне покажет. После этого мама поднялась наверх, чтобы убрать у меня в комнате.
Папа (он лежал в гостиной на диване) глубоко вздохнул и сказал, чтобы я принес ваты. Я пошел в ванную. Я там не очень много всего опрокинул. И вообще, ведь совсем не трудно убрать с пола порошок, если взять немного воды. Потом я вернулся в гостиную и сказал папе:
– Я принес вату.
– Надо сказать: ваты, – поправил меня папа. Он знает очень много всего, потому что в моем возрасте был первым учеником в классе и хорошим примером для своих товарищей.
– Ну хорошо, – сказал папа. – А теперь пойди в кухню и принеси фасоль.
В кухне я не нашел фасоли. Пирожных там тоже не было. Ведь перед отъездом мама все выкинула, кроме куска камамбера, она его забыла в шкафу. А этот сыр очень пахучий, поэтому, когда мы приехали домой, в кухне сразу пришлось открыть окно.
Я вернулся в гостиную и сказал папе, что не нашел фасоли. Тогда он сказал:
– Ну что же, тем хуже.
И снова уткнулся в свою газету. Но я стал плакать и кричать:
– Я хочу проращивать фасоль! Я хочу проращивать фасоль!
– Никола, – сказал папа, – я тебя сейчас отшлепаю.
Ну это уж слишком! Мне велят проращивать фасоль, а когда оказывается, что фасоли нет, меня же хотят наказать! Тут уж я разревелся по-настоящему, так что мама услышала и прибежала. А когда я ей все объяснил, она сказала:
– Пойди в бакалейную лавку на углу и попроси одну фасолину.
– Правильно, – сказал папа. – И можешь не спешить.
Я пошел к бакалейщику, мсье Компани. Я очень люблю к нему заходить, потому что он иногда угощает меня печеньем. Только на этот раз он мне ничего не Дал, потому что лавка была закрыта, а на дверях висела записка, что продавец в отпуске. Я прибежал домой. Папа по-прежнему лежал на диване, только он больше не читал, а газета лежала у него на лице.
– Лавка мсье Компани закрыта! – крикнул я. – И теперь я остался без фасоли!
Папа привскочил и сел на диване.
– А? Что? Что случилось? – спросил он. Тогда мне пришлось объяснить ему все сначала.
Папа провел ладонью по лицу, несколько раз тяжело вздохнул и сказал, что тут он ничем помочь не может.
– А что же я буду тогда проращивать на мокрой вате? – спросил я.
– Послушай, Никола, – сказал папа, – иди играть в свою комнату.
Тогда я с плачем поднялся к себе, а там как раз у мамы уборка была в разгаре.
– Нет, нет, Никола, не входи! – сказала мама. – Иди играть в гостиную. Почему ты не занимаешься проращиванием фасоли, как я тебе посоветовала?
Когда я спустился в гостиную, то сразу же, пока папа не начал кричать, сообщил ему, что меня сюда послала мама, а если она услышит, что я плачу, то рассердится.
– Ладно, – сказал папа, – только веди себя хорошо.
– А где мне взять фасольку, чтобы проращивать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78