На ночлег прибывали в 11-12 часов или в 2 часа пополудни; затем мы и наши люди, лошади и мулы отдыхали до утра. Небо было постоянно безоблачным, а воздух таким прозрачным, что все предметы казались ближе, чем в действительности. Этот оптический обман приводил нас часто в отчаяние. В то время как мы бывали твердо уверены в том, что ночлег уже близок, что доберемся до него за час, нам приходилось ехать еще три или четыре часа в сильную жару, чтобы наконец найти тень и кров.
Персия - пустынная высокогорная равнина (Тегеран расположен на высоте 3,5 тыс., а Исфахан - 4 тыс. английских футов над уровнем моря), пересеченная множеством горных хребтов и цепей холмов. Там, где есть вода, можно найти великолепные оазисы. Сотни подземных каналов (канатов), следы и остатки которых можно встретить повсюду, свидетельствуют о былом благополучии страны. Ислам, как и везде, где он господствовал, постепенно сводил на нет величие Персии; теперь это лишь тень того, что было когда-то.
Путешественники попадались нам на пути редко, большей частью мы встречали караваны нагруженных верблюдов и мулов. На необъятном плоскогорье мы часто видели пасущихся овец или многочисленные стада ослов. Когда мы прибывали на ночлег, нас обычно встречал хозяин с уверениями, что его дом, он и его семья находятся в нашем распоряжении. Затем он вел нас в чистую комнату, устланную коврами, и сразу же приносил большой медный поднос с фруктами, кислым молоком, овечьим сыром, крутыми яйцами, нарезанным зеленым луком или молодым луком и хлебом - завтрак, который мы, а после нас наши люди съедали с большим аппетитом. После отдыха и сна мы отправлялись вечером гулять по деревне, чтобы осмотреть окрестности. По возвращении нас ожидал ужин; вкусный плов и другие блюда персидской кухни, как правило великолепно приготовленные. Если позже у нас возникало желание попить чаю, мы обычно приглашали хозяина, что ему очень льстило. Но женщин мы не видели. На улицах мы все же встречали молодых девушек, которые обычно возвращались в деревню от колодцев или родников с большими кувшинами, полными воды, на плече. Их стройные фигуры, их одежда и осанка напоминали нам картины Ветхого завета. Домашние обычаи на Востоке, во всяком случае у крестьян и кочевников, остались такими же, как и во времена Авраама. И только в Персии я понял многие места из Библии, которые мне были непонятны в то далекое время, когда мальчиком я ее изучал. Когда на следующий день мы снова отправлялись в путь, хозяин становился у входной двери с букетом цветов или розой в руке, вручал их нам, а мы давали ему деньги за гостеприимство. В Персии, чтобы взять вознаграждение, протягивают не одну руку, а две приложенные друг к другу ладони. Этот жест, как можно предположить, означает, что от вас ожидают очень щедрого денежного вознаграждения, которое будто бы одна рука не в состоянии удержать.
20 августа, вечером, мы покинули Казвин и проехали через большие фруктовые сады и виноградники. Проделав за ночь 42 версты по широкой равнине, остановились в 4 часа утра в деревне Кишлак, где провели целый день из-за сильной жары. Хозяин дома, молодой перс приятной наружности, отвел нам прохладную комнату без окна, в которую дневной свет проникал лишь через две двери; вторая, запертая, вела во внутренний двор, где он жил со своей семьей. Поскольку, однако, персидские двери не отличаются массивностью и большей частью состоят только из сколоченных тонких досок, мы, предварительно подкрепившись крепким сном, воспользовались этим обстоятельством, чтобы взглянуть через щели упомянутой двери на быт персидской семьи. Мы увидели двух молодых красивых женщин 18-20 лет, которые готовили для нас плов. Из-за жары на них была лишь легкая хлопчатобумажная одежда темно-коричневого цвета, представлявшая собой широкие шаровары и рубашку с вырезом впереди, едва прикрывавшую грудь. Их головной убор, без покрывала (они были уверены, что за ними не наблюдают), состоял лишь из красной шапочки (фески), которая держалась на самой макушке, так что пышные, черные, как смоль, волосы, заплетенные в толстые косы, спускались на шею и плечи. Красивые черные глаза с длинными ресницами, свежий цвет лица и перламутровые зубы дополняли портрет. Мы не могли насмотреться на их пышные формы и плавные движения. К счастью, молодой супруг не догадывался, что чужие глаза проникли в тайны его гарема. Позже мы увидели обеих женщин во дворе, в тени вяза, отдыхавших после обеда. Они лежали в живописной позе на простом ковре, и мы часто смотрели через предательские дверные щели и любовались приятным зрелищем. Вечером мы увидели, как они с любопытством рассматривают чайный котел, который мы дали хозяину, чтобы иметь под рукой горячую воду. Позже мы послали им несколько чашек чаю с большими кусками сахара, которые отдали хозяину для его хане (дома), так как в Персии напоминать супругу о его женах считается нарушением обычаев и даже обидой.
В 6 часов вечера мы отправились дальше и ехали всю ночь. Такое ночное путешествие навевает в Персии лирическое настроение. Темно. Безоблачное небо покрыто мириадами звезд, блеск которых намного интенсивнее, чем в Северной и Центральной Европе; они дают достаточно света, чтобы можно было видеть дорогу. Ничто не нарушало божественной тишины теплой ночи на обширной равнине, кроме тихого перезвона колокольчиков нагруженных мулов, быстро передвигавшихся один за другим. Во время таких больших ночных переходов имеешь достаточно времени, чтобы предаться мыслям. Однако длительные ночные поездки утомительны, и путешественник с нетерпением ожидает восхода лучезарного Сириуса "ли следующего за ним Ориона, созвездия, предвещающего наступление утра. Ночью мы заблудились. За все это время мы проделали в общей сложности 42 версты и оставались в седле 16 часов.
В 10 часов утра приехали в Солеймание, где после утомительного путешествия расположились под аркадами летнего дворца и погрузились в крепкий сон. Позже мы осмотрели внутренние залы дворца. В них роскошь сочеталась с легкостью архитектуры. В зале приемов мы видели портреты господствующей династии Каджаров, написанные на стене. В одном из залов потолок был сделан из зеркал; позднее я видел это украшение во многих персидских дворцах. Обширные сады были запущены и пустынны, так как после смерти Фатх-Али-шаха никто из членов королевской семьи здесь не жил, и все, казалось, было обречено на гибель. Было воскресенье (22 августа), и мы весь день оставались под этими прохладными аркадами. Вечером приехал голям (верховой слуга) первого секретаря нашей миссии в Тегеране барона Боде, чтобы проводить нас в русский летний лагерь, до которого, предстояло ехать еще одну станцию.
23 августа, в 4 часа утра, мы оседлали лошадей и двинулись по широкой равнине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Персия - пустынная высокогорная равнина (Тегеран расположен на высоте 3,5 тыс., а Исфахан - 4 тыс. английских футов над уровнем моря), пересеченная множеством горных хребтов и цепей холмов. Там, где есть вода, можно найти великолепные оазисы. Сотни подземных каналов (канатов), следы и остатки которых можно встретить повсюду, свидетельствуют о былом благополучии страны. Ислам, как и везде, где он господствовал, постепенно сводил на нет величие Персии; теперь это лишь тень того, что было когда-то.
Путешественники попадались нам на пути редко, большей частью мы встречали караваны нагруженных верблюдов и мулов. На необъятном плоскогорье мы часто видели пасущихся овец или многочисленные стада ослов. Когда мы прибывали на ночлег, нас обычно встречал хозяин с уверениями, что его дом, он и его семья находятся в нашем распоряжении. Затем он вел нас в чистую комнату, устланную коврами, и сразу же приносил большой медный поднос с фруктами, кислым молоком, овечьим сыром, крутыми яйцами, нарезанным зеленым луком или молодым луком и хлебом - завтрак, который мы, а после нас наши люди съедали с большим аппетитом. После отдыха и сна мы отправлялись вечером гулять по деревне, чтобы осмотреть окрестности. По возвращении нас ожидал ужин; вкусный плов и другие блюда персидской кухни, как правило великолепно приготовленные. Если позже у нас возникало желание попить чаю, мы обычно приглашали хозяина, что ему очень льстило. Но женщин мы не видели. На улицах мы все же встречали молодых девушек, которые обычно возвращались в деревню от колодцев или родников с большими кувшинами, полными воды, на плече. Их стройные фигуры, их одежда и осанка напоминали нам картины Ветхого завета. Домашние обычаи на Востоке, во всяком случае у крестьян и кочевников, остались такими же, как и во времена Авраама. И только в Персии я понял многие места из Библии, которые мне были непонятны в то далекое время, когда мальчиком я ее изучал. Когда на следующий день мы снова отправлялись в путь, хозяин становился у входной двери с букетом цветов или розой в руке, вручал их нам, а мы давали ему деньги за гостеприимство. В Персии, чтобы взять вознаграждение, протягивают не одну руку, а две приложенные друг к другу ладони. Этот жест, как можно предположить, означает, что от вас ожидают очень щедрого денежного вознаграждения, которое будто бы одна рука не в состоянии удержать.
20 августа, вечером, мы покинули Казвин и проехали через большие фруктовые сады и виноградники. Проделав за ночь 42 версты по широкой равнине, остановились в 4 часа утра в деревне Кишлак, где провели целый день из-за сильной жары. Хозяин дома, молодой перс приятной наружности, отвел нам прохладную комнату без окна, в которую дневной свет проникал лишь через две двери; вторая, запертая, вела во внутренний двор, где он жил со своей семьей. Поскольку, однако, персидские двери не отличаются массивностью и большей частью состоят только из сколоченных тонких досок, мы, предварительно подкрепившись крепким сном, воспользовались этим обстоятельством, чтобы взглянуть через щели упомянутой двери на быт персидской семьи. Мы увидели двух молодых красивых женщин 18-20 лет, которые готовили для нас плов. Из-за жары на них была лишь легкая хлопчатобумажная одежда темно-коричневого цвета, представлявшая собой широкие шаровары и рубашку с вырезом впереди, едва прикрывавшую грудь. Их головной убор, без покрывала (они были уверены, что за ними не наблюдают), состоял лишь из красной шапочки (фески), которая держалась на самой макушке, так что пышные, черные, как смоль, волосы, заплетенные в толстые косы, спускались на шею и плечи. Красивые черные глаза с длинными ресницами, свежий цвет лица и перламутровые зубы дополняли портрет. Мы не могли насмотреться на их пышные формы и плавные движения. К счастью, молодой супруг не догадывался, что чужие глаза проникли в тайны его гарема. Позже мы увидели обеих женщин во дворе, в тени вяза, отдыхавших после обеда. Они лежали в живописной позе на простом ковре, и мы часто смотрели через предательские дверные щели и любовались приятным зрелищем. Вечером мы увидели, как они с любопытством рассматривают чайный котел, который мы дали хозяину, чтобы иметь под рукой горячую воду. Позже мы послали им несколько чашек чаю с большими кусками сахара, которые отдали хозяину для его хане (дома), так как в Персии напоминать супругу о его женах считается нарушением обычаев и даже обидой.
В 6 часов вечера мы отправились дальше и ехали всю ночь. Такое ночное путешествие навевает в Персии лирическое настроение. Темно. Безоблачное небо покрыто мириадами звезд, блеск которых намного интенсивнее, чем в Северной и Центральной Европе; они дают достаточно света, чтобы можно было видеть дорогу. Ничто не нарушало божественной тишины теплой ночи на обширной равнине, кроме тихого перезвона колокольчиков нагруженных мулов, быстро передвигавшихся один за другим. Во время таких больших ночных переходов имеешь достаточно времени, чтобы предаться мыслям. Однако длительные ночные поездки утомительны, и путешественник с нетерпением ожидает восхода лучезарного Сириуса "ли следующего за ним Ориона, созвездия, предвещающего наступление утра. Ночью мы заблудились. За все это время мы проделали в общей сложности 42 версты и оставались в седле 16 часов.
В 10 часов утра приехали в Солеймание, где после утомительного путешествия расположились под аркадами летнего дворца и погрузились в крепкий сон. Позже мы осмотрели внутренние залы дворца. В них роскошь сочеталась с легкостью архитектуры. В зале приемов мы видели портреты господствующей династии Каджаров, написанные на стене. В одном из залов потолок был сделан из зеркал; позднее я видел это украшение во многих персидских дворцах. Обширные сады были запущены и пустынны, так как после смерти Фатх-Али-шаха никто из членов королевской семьи здесь не жил, и все, казалось, было обречено на гибель. Было воскресенье (22 августа), и мы весь день оставались под этими прохладными аркадами. Вечером приехал голям (верховой слуга) первого секретаря нашей миссии в Тегеране барона Боде, чтобы проводить нас в русский летний лагерь, до которого, предстояло ехать еще одну станцию.
23 августа, в 4 часа утра, мы оседлали лошадей и двинулись по широкой равнине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128