Он отвернулся и взял с дивана джинсы.
– Ты так громко кричала, что в какой-то момент я не на шутку испугался – того и гляди охрана выбьет дверь.
Клер никогда не кричала во время секса. Ни разу в жизни. Но спорить не могла, не имела права. А вдруг она действительно орала не хуже порнозвезды, а сейчас просто ничего не помнит?
– Мне приходилось встречаться с весьма агрессивными дамами. – Себастьян покачал головой. – Но кто бы мог подумать, что маленькая Клареста вырастет и окажется столь неуемной в постели?
Клер никогда не вела себя в постели буйно. Да, писать о страстном, жарком сексе без комплексов ей конечно, доводилось. Но вот сама она никогда не теряла самообладания до такой степени. Несколько раз пыталась что-то изобразить, и все же привычная сдержанность не позволяла ни кричать, ни стонать, ни…
Да, она проиграла сражение. Перед ее глазами маячила прямая, мускулистая, крепкая спина, рассеченная неглубокой узкой канавкой позвоночника. Джинсы Себастьян натягивал прямо на голую задницу.
– Мне нужно уйти, – пробормотала Клер и нагнулась, чтобы поднять с пола сумочку.
– Может быть, отвезти тебя домой? – предложил Себастьян, застегиваясь.
Домой. Сердце Клер болезненно съежилось, а в голове снова застучал молот – наверное, от резкого наклона. Сцена, которую ей пришлось увидеть дома, казалась кошмаром пострашнее вот этого – с мускулистой спиной и по-настоящему красивой попой.
– Нет, спасибо. Не стоит. Ты и так очень помог.
Себастьян повернулся к ней. Руки не спешили покидать застежку.
– Точно? Ты уверена?
Уголок губ поднялся все в той же, с детства знакомой дразнящей улыбке.
– До полудня нас никто отсюда не выставит. Так, может, стоит заняться чем-то, что останется в памяти?
Клер, не колеблясь, открыла дверь.
– Ни за что, – решительно отрезала она и вышла из комнаты. Пройдя по коридору футов десять, услышала:
– Эй, Золушка!
Клер оглянулась. Себастьян стоял у двери, держа в руке розовую босоножку.
– Не забудь туфельку!
Одной рукой она поймала брошенную ей злосчастную деталь тщательно продуманного праздничного наряда и почти бегом, не оглядываясь, бросилась прочь по длинному коридору отеля. Стремительно слетела по ступенькам широкой лестницы и пронеслась по просторному вестибюлю – а вдруг в отеле остановились какие-нибудь иногородние гости со вчерашней свадьбы? Как она объяснит свое появление, например, двоюродным бабушке и дедушке Люси? Тем самым, которые приехали на праздник внучатой племянницы из Уичито?
Двери отеля бесшумно раздвинулись. Безжалостный свет утреннего солнца заставил Клер прищуриться. Она босиком направилась к стоянке. О счастье! Родной «лексус» терпеливо ждал ее в том самом месте, где, по смутным воспоминаниям, она оставила его вчера. Подобрав шелестящий подол, Клер, шлепнулась на сиденье и включила мотор. Выезжая, случайно увидела собственное отражение в зеркале заднего вида. О, ужас! Глаза красные, как у кролика. Под нижними веками черные круги от туши. Волосы растрепаны. Лицо таинственного зеленовато-голубого цвета. Очень похоже на смерть. Словно она оказалась жертвой дорожно-транспортного происшествия с летальным исходом. А Себастьян Вон выглядел так, будто только что сошел с рекламного щита преуспевающей фирмы «Ливайс».
Выбравшись задним ходом со стоянки, Клер первым делом нашарила в бардачке солнечные очки. Не слишком ли рано она положила глаз на Себастьяна? Особенно в нынешней жизненной ситуации? Предложение отвезти домой прозвучало довольно мило, но герой тут же, не изменяя собственному стилю, испортил его бесцеремонным упоминанием о незабываемых впечатлениях. Клер выехала на дорогу и нацепила на нос золотое изделие Версаче.
Наверное, Вон приехал к отцу точно так же, как в детстве, когда мама отправляла его на лето из Сиэтла в Айдахо. Сама Клер в ближайшее время не собиралась навещать мать, а значит, новой встречи с Себастьяном можно было не опасаться.
Она выехала на Чинден-бульвар и направилась в сторону Американы.
Отец Себастьяна, Леонард Вон почти тридцать лет работал на семью Уингейт. Сколько Клер себя помнила, садовник неизменно жил в небольшом домике в самом дальнем углу принадлежавшего ее матери поместья на Уорм-Спрингс-авеню. Огромный старинный дом был построен еще в 1890 году и в звании ценного архитектурного памятника числился в анналах Исторического общества штата Айдахо. Ну а садовый домик Леонарда Вона стыдливо прятался за огромными развесистыми ивами, в зарослях пышных кустов кизила.
Воспоминаний о матери Себастьяна у Клер почему-то не сохранилась. Судя по всему, она никогда не жила в поместье вместе с Лео. Казалось, Вон-старший проводил жизнь в одиночестве; он спокойно и умело присматривал за домом и садом, а время от времени так же спокойно и умело выполнял функции шофера.
Светофор на перекрестке подмигнул зеленым глазом, и Клер нажала на газ. К матери она не ездила уже больше двух месяцев. С того самого утра, когда Джойс Уингейт сообщила гостям, что ее дочь пишет сентиментальные романы лишь для того, чтобы досадить родной матери. Впрочем, удивляться неласковому отношению не стоило. Джойс упорно продолжала игнорировать карьеру дочери, предпочитая убеждать себя, будто та сочиняет «художественную литературу для женщин». Эта комедия с успехом шла на семейных подмостках вплоть до того дня, когда о Клер написали в газете «Айдахо стейтсмен». Грязный скелет вылез из глубокого шкафа Уингейтов и вольготно расположился в разделе «Жизнь». Всем стало известно, что Клер Уингейт – писательский псевдоним Алиса Грей – окончила университет штата Айдахо в Бойсе и Беннингтонский колледж. В настоящее время она пишет исторические сентиментальные романы. И не просто пишет, а делает это вполне успешно, с большим удовольствием и в обозримом будущем останавливаться не собирается.
Сочинять и рассказывать истории Клер начала, едва научившись складывать слова в предложения. Для начала она придумала сказку о собаке по имени Чип и страшной ведьме, которая постоянно проживала на чердаке соседского дома. Через некоторое время романтическая натура юной сочинительницы и страсть к творчеству слились воедино. В результате Чип обрел подружку – очаровательную пуделиху по имени Сьюзи. Ну а ведьма благополучно сочеталась браком с искусным, хотя и страшным, колдуном. Последний подозрительно напоминал Билли Айдола из «Белой свадьбы».
Четыре года назад издательства начали печатать исторические сентиментальные романы Клер. Читательский интерес не заставил себя ждать. Матери до сих пор не удалось прийти в себя и оправиться от шока и смущения. До выхода в свет статьи в «Айдахо стейтсмен» Джойс все-таки умудрялась делать вид, что выбор дочери – явление временное, а увлечение низкопробной литературой в недалеком будущем сменится серьезным творчеством и «настоящими книгами», произведениями, достойными библиотеки дома Уингейтов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74