Правда, последние дней десять она выглядит просто паршиво, а всё потому, что с месяц назад умудрилась, наверное, в третий раз забеременеть от четверть-оборотня. Нет, не это довело её до истощения, а постоянные голодовки, физические нагрузки, тягание тяжестей и каблуки. Своего она добилась - дней семь назад у неё случился выкидыш. Белокурый парень был вне себя от ярости. Представьте себе такую картину: она лежит под капельницей в медпункте лагеря, больше похожая на мумию Нефертити, а он орёт, что мог достать ей денег на аборт в лучшей больнице города и что если она ещё раз выкинет такой фокус, он её удушит собственными руками. Я тогда забегала к медсестре, чтоб она мне иголкой вытащила какую-то особо изощрённую занозу, и невольно стала свидетельницей сцены.
Вот так они и живут вместе. Душа в душу. Упаси меня, Боже, от семейной идиллии, а тем более, такой.
Дом встретил нас привычной тишиной и полумраком, а так же толстым слоем пыли на полу и полках. Чёрт возьми, и откуда она только берётся? Убираешь-убираешь, пылесосишь-пылесосишь, а всё чёрту под пегий хвост!
С грохотом бросив рюкзак в тёмной прихожей, я первым делом пораздвигала шторы во всех комнатах и слегка прищурилась от яркого солнечного света. Эх, всё-таки знаете, как ни крути, а нет ничего лучше дома.
Ну да, понятно, откуда ж мне, сиротке несчастной, знать, что такое дом? Но поверьте, за всю свою жизнь я уже составила своё понятие об этом месте. Итак, дом - это такое место, где ты чувствуешь себя в абсолютной безопасности, где тебе спокойно, хорошо, уютно, где ты при наличии умеренной наглости можешь быть сколь угодно долго, не ввергая никого в неловкость. Вот это, по-моему, называется домом. Может, я и ошибаюсь, но лично для меня вот эта уютная хатка, из окон которой я смотрю на окружающий меня мир, является крепостью. И никто, никто меня в ней не тронет.
Правда, до поры до времени и при определённых условиях. Но - забудем об этом.
Бросив сумки в прихожей и с руганью дважды споткнувшись о мой рюкзак, Киара ушла в столовую получить причитающийся нам паёк полуфабрикатов, из которых ей надлежит приготовить ужин. За ней - кухня, а за мной - уборка. Равное распределение обязанностей, не так ли? Особенно если принять во внимание тот факт, что готовлю я… хм-м… не очень. С голодухи не помру, нет, но буду маяться расстройством желудка. Что я могу поделать, если кулинария не входит в число тех дел, которым я хотела бы научиться? Знаю, знаю, в жизни мне ох как пригодилось бы это дело, но… Именно что "но". Не хочу и всё тут.
Не став дожидаться сестры, я приняла еле тёплый душ и завалилась спать.
13.
Склеп был небольшой, но довольно вместительный. По крайней мере, пять гробов с Эдуардами здесь поместятся, да и паутины тут хватит, чтобы выловить всех мух и комаров Роман-Сити.
Впрочем, мы здесь отнюдь не для того, чтобы заниматься подобной ерундой. И другой ерундой, о которой вы наверняка подумали, тоже. Оставьте это готам.
Луч фонарика скользнул по серым каменным стенам, выхватив из темноты несколько потрескавшихся изображений ангелов и парочку жирных летучих мышей, а потом опять наткнулся на вездесущую паутину. Я сопроводила это ехидным "Ха-ха!" и продолжила пялиться во тьму. Большая Мирна заглядывала сюда всего лишь одним глазком - через малюсенькое зарешеченное окошко у самого потолка - и бросала одинокий луч белого как смерть света на побитый каменный саркофаг и вырезанные на нём цветы. Я уже всерьёз призадумалась о том, на кой чёрт покойнику этот кошачий лаз под куполом, как мой спутник пробормотал:
– Где же эта треклятая бочка с "Шанель N5"?
– Может, она в каком-нибудь тайнике? - резонно предположила я и поправила волосы.
Несколько прядей зацепилось за что-то на моей руке, и я, выпутав её, в который раз с ужасом воззрилась на обручальное кольцо из лучшего сорта серебра, на котором в изящной оправе красовалось рубиновое сердце. Ощущение несвободы было такое, словно мне на руки и на ноги одели кандалы, да ещё и в цепи замотали.
– Я думаю, - повернулся ко мне кареглазый оборотень, - что бочка вместе с покойником.
– Хочешь постучаться к нему? - я скептически глянула на него, но он только кивнул и, отдав мне фонарик, уверенно направился к саркофагу. Ну и кто сказал, что моя голова - не генератор умных идей?
Я взяла фонарик правой рукой, и таким образом обе руки у меня оказались заняты. Левой-то я придерживала пышную белую юбку свадебного платья, чтоб она не подметала пол: негоже будет вернуться за праздничный стол с видом трубочиста и с первого же дня поссориться со свекровью - очень вспыльчивым стокилограммовым ликантропом.
Это было бы очень неумным поступком. Таким же, как и решение выйти замуж. Не за этого оборотня, а вообще.
В принципе.
Чёрт возьми, как я могла так вляпаться?!
Мой спутник тоже не захотел ссориться с моей свекровью, а потому покорно отправился в фамильный склеп. Сейчас же он осторожно сдул пыль с саркофага, потом - с себя, при этом оглушительно чихнув, и без особых усилий сдвинул крышку в сторону. На мгновенье тишину прорезал скрип камня о камень, шум падающей на каменный пол трухи, а потом - тишина.
– Ну что там, Оливье? - нетерпеливо спросила я, переминаясь с ноги на ногу. - Бочка есть?
– Есть, - медленно и как-то странно ответил оборотень. - Но "Шанель N5" выпил дядя Морель.
– Кто?! - я сделала было шаг вперёд, как внезапно склеп огласил бодрый хрипловатый бас:
– Я!!!
Кареглазый оборотень испуганно отпрыгнул назад, мало что на шею мне не бросился, а из саркофага поднялся какой-то странный волколак. Был он, во-первых, абсолютно живой и свеженький, а во-вторых, у него на голове был красный дамский чепчик, такой, с кружевами, какие в позапрошлом веке носили мои пра-пра-прабабули.
– Ой-вэй, мама… - прошептала я, а дядя Морель тем временем грозно открыл усеянную огромными клыками пасть, набрал полные лёгкие затхлого воздуха и тихонько исторг на высоких нотах:
– Пип! Пип! Пип! Пип!
… Противнейший писк, наращивая громкость и разрывая пласты крепкого сна, ворвался в моё сознание и как следует встряхнул его. Попытка скрыться от назойливого шума и дурацкого сна под одеялом закончилась полным провалом, поэтому в мозгу вспыхнуло острое раздражение и злость. Вот только писк от этого не прекратился.
Оставалось только одно.
Моя рука, высунувшись из-под пледа, схватила будильник и выключила его путём стуканья различными местами об стенку. Кнопка там очень маленькая и незаметная, что я виновата, что не могу попасть на неё её с первого раза?
Пищание смолкло.
Прижав злосчастные часы к груди, я некоторое время полежала, собираясь с мыслями. Сквозь кожу, мышцы и рёбра о циферблат будильника колотилось моё собственное сердце, пока я ощупывала безымянный палец правой руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119