За одну секунду я успел здорово вжиться в свой образ: соблазненный, но покинутый, гневный, но обреченный, юродствующий, но великодушный – о, как был прекрасен в этот момент тайный агент Кэлверт! – Какая встреча! Каким же образом вы оказались здесь, моя дорогая?
Она не сменила костюм и все еще была одета в черный свитер и брюки, но, насквозь промокшие, они уже не выглядели столь опрятно и привлекательно, как это было в момент нашего трогательного расставания. Ее глаза как бы остекленели и не выражали ровным счетом ничего. Лицо было мертвенно-бледно и неподвижно.
– Я выбралась через окно и спряталась в кормовой каюте.
– Великолепно. Жаль только, вы не догадались захватить с собой комплект сухой одежды.
– Погасить прожектор! – приказала она Хатчисону.
– Доставьте даме удовольствие, Тим, – сказал я.
Он исполнил приказание, и все мы еще раз убедились, какую важную роль играют в зрелищах нюансы освещения: теперь преимущество пиратов было полным и окончательным.
– Адмирал, бросьте пистолет в воду, – подал реплику Стикс.
– Придется подчиниться, командир, – посоветовал я.
Дед Артур выполнил требование. Стикс и Лаворский направились в нашу сторону, теперь уже вполне уверенные в себе. Их уверенность имела вполне материальную подоплеку: каждый держал в руках неизвестно откуда взявшееся оружие, и точно так же, только вдобавок улыбаясь, направили в нашу сторону стволы все участники действия.
– Вы заранее знали о нашем нападении, – грустно констатировал я, оценив столь солидную подготовку.
– Конечно, знали, – откровенно веселился Лаворский. – Наша приятельница Шарлотта с точностью до минуты сообщила нам о времени вашего визита. А вы очень грозно смотрелись с автоматом в руках, Кэлверт.
– Откуда вы знаете мое имя?
– Благодаря Шарлотте, разумеется. Вы совершили ошибку, Кэлверт. Секретный агент не должен быть столь сентиментальным. Впрочем, и мы ошибались, недооценив вас.
– Значит, мадам Ставракис послужила вам своего рода «подсадной уткой»? – Теперь я уже вполне мог позволить себе иронизировать.
– Скорее приманкой. – Лаворский ехидно подхихикивал, а в глазах, а в глазах его горел сладострастный огонек. Наверное, когда сейчас меня начнут четвертовать, он испытает оргазм. – И вы попались на эту приманку, великий агент Кэлверт. Вы проглотили ее вместе с крючком, грузилом, поплавком, леской и даже удилищем. – Судя по всему, в детстве Лаворский увлекался рыбной ловлей. – Прекрасная приманка, Кэлверт, в пикантной упаковке, с целым мешком нарядов для переодевания, среди которых вы не удосужились поискать радиопередатчик и пистолет. Бедный доверчивый Кэлверт! Кстати, этот симпатичный передатчик мы позаимствовали из вашего правого дизеля… Ха-ха! Все это время вы очень веселили нас, Кэлверт! С первой же минуты, как только вы покинули городок, мы знали о каждом вашем движении. Ну что, Кэлверт, говорят, вы неисправимый оптимист? Как вы себя чувствуете теперь?
– Не очень, – буркнул я. – Что вы собираетесь с нами делать?
– О, теперь мы стали пай-мальчиком! Мы наивно спрашиваем, что же с нами сделают эти нехорошие пираты. Угадайте сами, Кэлверт, и мне почему-то кажется, что вы не ошибетесь. Но прежде чем ваша догадка подтвердится, я хотел бы знать, каким образом вы вычислили этот тайник?
– Я не отвечаю бандитам и убийцам.
– Браво, Кэлверт! – умилился Лаворский. – Какая сила духа! В таком случае мы разместим первую пулю в ступне адмирала, вторую – в его лодыжке, третью – в бедре, четвертую…
– Достаточно, – прервал я этот анатомический разбор. – Двое наших людей были с передатчиком на «Нантесвилле».
– Ну, это мы и сами знаем. Меня интересует, как вы попали в этот док.
– Благодаря кораблю геологов из Оксфорда. Он стоял на якоре в маленькой естественной затоке, вокруг не было ни скал, ни рифов, и все же он был сильно поврежден. Невозможно, чтобы такая пробоина появилась случайно. Кто-то очень не хотел, чтобы оксфордские бородачи, выйдя из затоки и оказавшись рядом со «Входом в гробницу», увидели нечто их глазам не предназначавшееся. Этот ваш ход был очень грубым.
– Я знал, что он это заметит, – посерьезнел Лаворский, повернувшись в сторону Стикса. – Я не советовал делать это. Что еще, Кэлверт?
– Сэмюэл Мак-Горн. Вы похитили его жену, а следовало увезти обоих. Разлучать их было слишком бесчеловечно. Ну, и Сьюзан Кирксайд. Вам не следовало позволять ей бродить по окрестностям замка в таком виде. Я никогда не видел молодую, богатую, пышущую здоровьем девушку с такими глубокими тенями вокруг глаз. Конечно, брат, жених, скорбь… но не до такой же степени… Ну и, наконец, борозда, оставленная хвостом самолета, который ваши люди спустили в пропасть. Вам следовало стереть этот след. Я заметил его с вертолета и сделал соответствующие выводы.
– Это все?
Я кивнул. Лаворский победоносно глянул на Стикса.
– Да, вы оказались правы, – раздраженно ответил Стикс. Очевидно, между ним и Лаворским существовал какой-то давний спор. – Здесь обошлось без предательства. Я рад этому не меньше, чем вы… Начнем с Кэлверта?
Я подумал, что все произойдет легко и быстро: минимум эмоций, максимум эффекта, высокий профессионализм. Так оно впоследствии и получилось. Но вначале…
– Еще два вопроса, – сказал я с решимостью отчаяния. – Перед смертью я хочу кое-что узнать. Для меня это важно даже сейчас. Как профессионалы вы должны понять меня.
– Хорошо, у вас есть две минуты. Мы спешим.
– Где сэр Антони Ставракис? Почему его нет здесь?
– Он в замке, наверху. В последнее время они с лордом Кирксайдом стали просто невменяемы. Их сторожит Чарнли. Если вы хотите спросить про «Шангри-Ла», то яхта стоит на якоре у маленькой западной пристани и вполне готова к отплытию.
– Спасибо. Второй вопрос. Подтвердите или опровергните мои догадки. Вы, Лаворский, вместе с Долльманном придумали всю комбинацию, Чарнли поставлял вам сведения из страховых компаний, а все вместе вы несете ответственность за похищение и затопление кораблей, из трюмов которых вы затем извлекали грузы. Вы также несете ответственность за смерть наших людей.
– Вернее, не несем ответственности, Кэлверт. Хотя вы довольно связно изложили факты. А факты, – тут Лаворский еще раз громко хихикнул, – как известно, упрямая вещь. Мы неплохо потрудились, не правда ли, Джон?
– Не устраивайте спектакль, – фыркнул Долльманн со злостью. – Мы напрасно тратим время. Кончайте их.
Я повернулся к Шарлотте. Она все еще целилась в меня из пистолета.
– Я должен умереть, – сказал я ей голосом героя-любовника из индийского фильма. – Вы вынесли мне смертный приговор. Так будьте же и палачом…
Я взял ее правую руку, притянул к себе так, что ствол уперся в мое тело на уровне груди, и опустил плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Она не сменила костюм и все еще была одета в черный свитер и брюки, но, насквозь промокшие, они уже не выглядели столь опрятно и привлекательно, как это было в момент нашего трогательного расставания. Ее глаза как бы остекленели и не выражали ровным счетом ничего. Лицо было мертвенно-бледно и неподвижно.
– Я выбралась через окно и спряталась в кормовой каюте.
– Великолепно. Жаль только, вы не догадались захватить с собой комплект сухой одежды.
– Погасить прожектор! – приказала она Хатчисону.
– Доставьте даме удовольствие, Тим, – сказал я.
Он исполнил приказание, и все мы еще раз убедились, какую важную роль играют в зрелищах нюансы освещения: теперь преимущество пиратов было полным и окончательным.
– Адмирал, бросьте пистолет в воду, – подал реплику Стикс.
– Придется подчиниться, командир, – посоветовал я.
Дед Артур выполнил требование. Стикс и Лаворский направились в нашу сторону, теперь уже вполне уверенные в себе. Их уверенность имела вполне материальную подоплеку: каждый держал в руках неизвестно откуда взявшееся оружие, и точно так же, только вдобавок улыбаясь, направили в нашу сторону стволы все участники действия.
– Вы заранее знали о нашем нападении, – грустно констатировал я, оценив столь солидную подготовку.
– Конечно, знали, – откровенно веселился Лаворский. – Наша приятельница Шарлотта с точностью до минуты сообщила нам о времени вашего визита. А вы очень грозно смотрелись с автоматом в руках, Кэлверт.
– Откуда вы знаете мое имя?
– Благодаря Шарлотте, разумеется. Вы совершили ошибку, Кэлверт. Секретный агент не должен быть столь сентиментальным. Впрочем, и мы ошибались, недооценив вас.
– Значит, мадам Ставракис послужила вам своего рода «подсадной уткой»? – Теперь я уже вполне мог позволить себе иронизировать.
– Скорее приманкой. – Лаворский ехидно подхихикивал, а в глазах, а в глазах его горел сладострастный огонек. Наверное, когда сейчас меня начнут четвертовать, он испытает оргазм. – И вы попались на эту приманку, великий агент Кэлверт. Вы проглотили ее вместе с крючком, грузилом, поплавком, леской и даже удилищем. – Судя по всему, в детстве Лаворский увлекался рыбной ловлей. – Прекрасная приманка, Кэлверт, в пикантной упаковке, с целым мешком нарядов для переодевания, среди которых вы не удосужились поискать радиопередатчик и пистолет. Бедный доверчивый Кэлверт! Кстати, этот симпатичный передатчик мы позаимствовали из вашего правого дизеля… Ха-ха! Все это время вы очень веселили нас, Кэлверт! С первой же минуты, как только вы покинули городок, мы знали о каждом вашем движении. Ну что, Кэлверт, говорят, вы неисправимый оптимист? Как вы себя чувствуете теперь?
– Не очень, – буркнул я. – Что вы собираетесь с нами делать?
– О, теперь мы стали пай-мальчиком! Мы наивно спрашиваем, что же с нами сделают эти нехорошие пираты. Угадайте сами, Кэлверт, и мне почему-то кажется, что вы не ошибетесь. Но прежде чем ваша догадка подтвердится, я хотел бы знать, каким образом вы вычислили этот тайник?
– Я не отвечаю бандитам и убийцам.
– Браво, Кэлверт! – умилился Лаворский. – Какая сила духа! В таком случае мы разместим первую пулю в ступне адмирала, вторую – в его лодыжке, третью – в бедре, четвертую…
– Достаточно, – прервал я этот анатомический разбор. – Двое наших людей были с передатчиком на «Нантесвилле».
– Ну, это мы и сами знаем. Меня интересует, как вы попали в этот док.
– Благодаря кораблю геологов из Оксфорда. Он стоял на якоре в маленькой естественной затоке, вокруг не было ни скал, ни рифов, и все же он был сильно поврежден. Невозможно, чтобы такая пробоина появилась случайно. Кто-то очень не хотел, чтобы оксфордские бородачи, выйдя из затоки и оказавшись рядом со «Входом в гробницу», увидели нечто их глазам не предназначавшееся. Этот ваш ход был очень грубым.
– Я знал, что он это заметит, – посерьезнел Лаворский, повернувшись в сторону Стикса. – Я не советовал делать это. Что еще, Кэлверт?
– Сэмюэл Мак-Горн. Вы похитили его жену, а следовало увезти обоих. Разлучать их было слишком бесчеловечно. Ну, и Сьюзан Кирксайд. Вам не следовало позволять ей бродить по окрестностям замка в таком виде. Я никогда не видел молодую, богатую, пышущую здоровьем девушку с такими глубокими тенями вокруг глаз. Конечно, брат, жених, скорбь… но не до такой же степени… Ну и, наконец, борозда, оставленная хвостом самолета, который ваши люди спустили в пропасть. Вам следовало стереть этот след. Я заметил его с вертолета и сделал соответствующие выводы.
– Это все?
Я кивнул. Лаворский победоносно глянул на Стикса.
– Да, вы оказались правы, – раздраженно ответил Стикс. Очевидно, между ним и Лаворским существовал какой-то давний спор. – Здесь обошлось без предательства. Я рад этому не меньше, чем вы… Начнем с Кэлверта?
Я подумал, что все произойдет легко и быстро: минимум эмоций, максимум эффекта, высокий профессионализм. Так оно впоследствии и получилось. Но вначале…
– Еще два вопроса, – сказал я с решимостью отчаяния. – Перед смертью я хочу кое-что узнать. Для меня это важно даже сейчас. Как профессионалы вы должны понять меня.
– Хорошо, у вас есть две минуты. Мы спешим.
– Где сэр Антони Ставракис? Почему его нет здесь?
– Он в замке, наверху. В последнее время они с лордом Кирксайдом стали просто невменяемы. Их сторожит Чарнли. Если вы хотите спросить про «Шангри-Ла», то яхта стоит на якоре у маленькой западной пристани и вполне готова к отплытию.
– Спасибо. Второй вопрос. Подтвердите или опровергните мои догадки. Вы, Лаворский, вместе с Долльманном придумали всю комбинацию, Чарнли поставлял вам сведения из страховых компаний, а все вместе вы несете ответственность за похищение и затопление кораблей, из трюмов которых вы затем извлекали грузы. Вы также несете ответственность за смерть наших людей.
– Вернее, не несем ответственности, Кэлверт. Хотя вы довольно связно изложили факты. А факты, – тут Лаворский еще раз громко хихикнул, – как известно, упрямая вещь. Мы неплохо потрудились, не правда ли, Джон?
– Не устраивайте спектакль, – фыркнул Долльманн со злостью. – Мы напрасно тратим время. Кончайте их.
Я повернулся к Шарлотте. Она все еще целилась в меня из пистолета.
– Я должен умереть, – сказал я ей голосом героя-любовника из индийского фильма. – Вы вынесли мне смертный приговор. Так будьте же и палачом…
Я взял ее правую руку, притянул к себе так, что ствол уперся в мое тело на уровне груди, и опустил плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76