Знакомая фигура - высокие штиблеты,
шинель под непромокаемой накидкой, высокий шлем. Черт бы набрал
Влакоса! И Дженсена! И этих всезнаек из разведки, развалившихся
в своих креслах. Дают ложную информацию и посылают людей на
верную смерть! Да и сам хорош, ведь знал же, что надо быть
начеку.
Первые две-три секунды Мэллори лежал словно
парализованный. Держа карабин наизготовку, солдат уже сделал
несколько шагов. Он наклонил голову, вслушиваясь в вой ветра и
шум прибоя, и силился понять, какой же звук заставил его
насторожиться. Оцепенение прошло, мозг Мэллори заработал вновь.
Выбраться наверх равносильно самоубийству. Десять против
одного, что часовой услышит, как он карабкается, и застрелит в
упор, ведь у него нет ни оружия, ни сил, чтобы вступить в
схватку с вооруженным противником. Придется спуститься вниз. Но
ведь ночью боковое зрение острее, чем прямое. Стоит часовому
повернуть голову, и тогда конец: у края утеса немец сразу
заметит силуэт.
Затаив дыхание, Мэллори осторожно сполз вниз. Часовой
продолжал идти, направляясь к точке метрах в пяти от
новозеландца. Капитан убрал голову, зацепясь кончиками пальцев
за край скалы.
- В чем дело? - спросил Андреа в самое ухо Мэллори.
- Часовой,- прошептал тот в ответ. - Заподозрил что-то
неладное.
Неожиданно отпрянув, Мэллори прижался к скале, Андреа
последовал его примеру. Сноп света, резавший глаза, освещал
край утеса, приближаясь с каждой секундой. Судя по углу
наклона, немец держался в полуметре с небольшим от обрыва. В
такую ветреную ночь идти по осыпающемуся краю рискованно. А,
вероятнее всего, он опасался, как бы не появились из мрака две
руки и не сбросили его со стодвадцатиметровой высоты на камни и
рифы.
Светящийся сноп приближался с каждой секундой. Даже под
таким углом часовой непременно заметит их. Неожиданно Мэллори
понял: немец не просто осторожен, он знает, что кто-то тут
прячется. Он не прекратит поиски, пока не найдет пришельцев. И
помешать ему они бессильны... Андреа вновь наклонился к уху
капитана.
- Камень, - прошептал он. - Брось в сторону от
часового.
Мэллори стал лихорадочно шарить правой рукой по
поверхности скалы. Почва, корни травы, песчинки... Ни камешка,
хотя бы с гальку величиной. Андреа сунул ему в руку что-то
гладкое и холодное. Болван, как он сам не мог догадаться, ведь
у него за поясом осталась пара крючьев.
Размахнувшись, капитан швырнул крюк в темноту. Прошла
секунда, вторая. Он решил, что промахнулся. Еще мгновение, и
фонарь осветит плечи Андреа, но тут послышался звон крюка,
отскочившего от валуна. Луч дрогнул, метнулся в темноту и,
описав дугу, уперся в груду валунов. Секунду спустя часовой
кинулся в ту сторону, скользя и спотыкаясь. В свете фонаря
поблескивал ствол карабина. Не успел немец отбежать и десятка
метров, как Андреа вскочил на край утеса и, похожий на большую
черную кошку, бесшумными шагами прокрался к ближнему валуну и
затаился, слившись с мраком.
Находясь метрах в двадцати от Андреа, часовой, с опаской
озираясь, осветил камни. Грек дважды ударил рукояткой ножа о
валун. Солдат круто обернулся и кинулся назад, путаясь в полах
шинели. При свете фонаря Мэллори разглядел бледное, искаженное
страхом лицо, расширенные глаза. Зрелище это не увязывалось с
воинственным обликом гладиатора, который придавал солдату его
стальной шлем. Какие мысли пронеслись в голове часового,
услышавшего какой-то шум у обрыва, звон металла то в одном, то
в другом конце каменной гряды на этом враждебном острове в эту
жуткую ночь? Сердце у Мэллори сжалось. Ведь немец такой же
человек; он чей-то муж, брат или сын, любимый близкими. Он лишь
добросовестно делает свое грязное и опасное дело, подчиняясь
приказу. Его терзает чувство тревоги и страха. Но жить ему
осталось несколько секунд... Рассчитав время и расстояние,
Мэллори поднял голову.
- На помощь! - закричал он. - Падаю! Солдат круто
повернулся, остановившись ближе чем в полутора метрах от
валуна, за которым спрятался Андреа. Пошарив по земле, луч
фонаря осветил голову Мэллори. Застыв на месте, немец вскинул
карабин. Несмотря на свист ветра, капитан услышал стон,
судорожный вдох и удар ножа, угодившего в ребра.
Мэллори посмотрел на убитого, потом на бесстрастное лицо
Андреа. Тот вытер лезвие о полу шинели, медленно выпрямился и
вложил нож в ножны.
- Так-то, Кейт, - произнес Андреа, обращавшийся к
капитану по-уставному лишь при постороннем. - Зря наш юный
лейтенант тогда вмешался.
- Да, теперь все встало на свои места, - согласился
Мэллори. - Недаром я опасался такого поворота дела. Да и ты
тоже. Слишком уж много совпадений: немецкий сторожевик, дозор,
высланный навстречу нам с поста, нынче часовой, - Мэллори
выругался. - Теперь нашему старому приятелю, капитану Бриггсу
из Кастельроссо, не поздоровится. В этом же месяце его
разжалуют. Уж Дженсен об этом позаботится.
Андреа кивнул:
- Думаешь, он отпустил Николаи?..
- Кто, кроме него, мог знать, куда мы направляемся, и
предупредить всех по цепочке? - Помолчав, Мэллори схватил
грека за рукав. - Немцы народ основательный. Даже предполагая,
что в такую ночь высадиться невозможно, они выставят у скал с
полдесятка часовых. - Невольно понизив голос, капитан
продолжал: - Не такие это люди, чтобы послать одного против
пятерых. Следовательно...
- ...Они разработали систему оповещения, - закончил за
него грек. - Возможно, с помощью сигнальных ракет...
- Вряд ли, - мотнул головой Мэллори. - Зачем им
выдавать свою позицию? Телефонная связь. Не иначе. Вспомни
Кипр. Весь остров опутан проводами полевой связи.
Кивнув, Андреа взял фонарь из рук убитого и отправился на
поиски, прикрыв луч ладонью. Не прошло и минуты, как он
вернулся.
- Так оно и есть, - негромко произнес он. - Аппарат
спрятан в камнях.
- Что делать, - отозвался Мэллори. - Если он зазвонит,
мне придется ответить. Иначе живо прибегут Только бы не надо
было сообщать пароль. От них можно ожидать и такого. Мэллори
отвернулся и умолк.
- Все равно кто-нибудь должен сюда прийти. Смена,
разводящий или кто-нибудь другой. Возможно, полагается каждый
час докладывать об обстановке. Кто-нибудь непременно здесь
появится, причем скоро. Нам надо спешить, Андреа!
- Как быть с этим беднягой? - показал на скрюченную у
его ног фигуру грек.
- Надо его сбросить вниз, - поморщился Мэллори. - Ему
все равно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
шинель под непромокаемой накидкой, высокий шлем. Черт бы набрал
Влакоса! И Дженсена! И этих всезнаек из разведки, развалившихся
в своих креслах. Дают ложную информацию и посылают людей на
верную смерть! Да и сам хорош, ведь знал же, что надо быть
начеку.
Первые две-три секунды Мэллори лежал словно
парализованный. Держа карабин наизготовку, солдат уже сделал
несколько шагов. Он наклонил голову, вслушиваясь в вой ветра и
шум прибоя, и силился понять, какой же звук заставил его
насторожиться. Оцепенение прошло, мозг Мэллори заработал вновь.
Выбраться наверх равносильно самоубийству. Десять против
одного, что часовой услышит, как он карабкается, и застрелит в
упор, ведь у него нет ни оружия, ни сил, чтобы вступить в
схватку с вооруженным противником. Придется спуститься вниз. Но
ведь ночью боковое зрение острее, чем прямое. Стоит часовому
повернуть голову, и тогда конец: у края утеса немец сразу
заметит силуэт.
Затаив дыхание, Мэллори осторожно сполз вниз. Часовой
продолжал идти, направляясь к точке метрах в пяти от
новозеландца. Капитан убрал голову, зацепясь кончиками пальцев
за край скалы.
- В чем дело? - спросил Андреа в самое ухо Мэллори.
- Часовой,- прошептал тот в ответ. - Заподозрил что-то
неладное.
Неожиданно отпрянув, Мэллори прижался к скале, Андреа
последовал его примеру. Сноп света, резавший глаза, освещал
край утеса, приближаясь с каждой секундой. Судя по углу
наклона, немец держался в полуметре с небольшим от обрыва. В
такую ветреную ночь идти по осыпающемуся краю рискованно. А,
вероятнее всего, он опасался, как бы не появились из мрака две
руки и не сбросили его со стодвадцатиметровой высоты на камни и
рифы.
Светящийся сноп приближался с каждой секундой. Даже под
таким углом часовой непременно заметит их. Неожиданно Мэллори
понял: немец не просто осторожен, он знает, что кто-то тут
прячется. Он не прекратит поиски, пока не найдет пришельцев. И
помешать ему они бессильны... Андреа вновь наклонился к уху
капитана.
- Камень, - прошептал он. - Брось в сторону от
часового.
Мэллори стал лихорадочно шарить правой рукой по
поверхности скалы. Почва, корни травы, песчинки... Ни камешка,
хотя бы с гальку величиной. Андреа сунул ему в руку что-то
гладкое и холодное. Болван, как он сам не мог догадаться, ведь
у него за поясом осталась пара крючьев.
Размахнувшись, капитан швырнул крюк в темноту. Прошла
секунда, вторая. Он решил, что промахнулся. Еще мгновение, и
фонарь осветит плечи Андреа, но тут послышался звон крюка,
отскочившего от валуна. Луч дрогнул, метнулся в темноту и,
описав дугу, уперся в груду валунов. Секунду спустя часовой
кинулся в ту сторону, скользя и спотыкаясь. В свете фонаря
поблескивал ствол карабина. Не успел немец отбежать и десятка
метров, как Андреа вскочил на край утеса и, похожий на большую
черную кошку, бесшумными шагами прокрался к ближнему валуну и
затаился, слившись с мраком.
Находясь метрах в двадцати от Андреа, часовой, с опаской
озираясь, осветил камни. Грек дважды ударил рукояткой ножа о
валун. Солдат круто обернулся и кинулся назад, путаясь в полах
шинели. При свете фонаря Мэллори разглядел бледное, искаженное
страхом лицо, расширенные глаза. Зрелище это не увязывалось с
воинственным обликом гладиатора, который придавал солдату его
стальной шлем. Какие мысли пронеслись в голове часового,
услышавшего какой-то шум у обрыва, звон металла то в одном, то
в другом конце каменной гряды на этом враждебном острове в эту
жуткую ночь? Сердце у Мэллори сжалось. Ведь немец такой же
человек; он чей-то муж, брат или сын, любимый близкими. Он лишь
добросовестно делает свое грязное и опасное дело, подчиняясь
приказу. Его терзает чувство тревоги и страха. Но жить ему
осталось несколько секунд... Рассчитав время и расстояние,
Мэллори поднял голову.
- На помощь! - закричал он. - Падаю! Солдат круто
повернулся, остановившись ближе чем в полутора метрах от
валуна, за которым спрятался Андреа. Пошарив по земле, луч
фонаря осветил голову Мэллори. Застыв на месте, немец вскинул
карабин. Несмотря на свист ветра, капитан услышал стон,
судорожный вдох и удар ножа, угодившего в ребра.
Мэллори посмотрел на убитого, потом на бесстрастное лицо
Андреа. Тот вытер лезвие о полу шинели, медленно выпрямился и
вложил нож в ножны.
- Так-то, Кейт, - произнес Андреа, обращавшийся к
капитану по-уставному лишь при постороннем. - Зря наш юный
лейтенант тогда вмешался.
- Да, теперь все встало на свои места, - согласился
Мэллори. - Недаром я опасался такого поворота дела. Да и ты
тоже. Слишком уж много совпадений: немецкий сторожевик, дозор,
высланный навстречу нам с поста, нынче часовой, - Мэллори
выругался. - Теперь нашему старому приятелю, капитану Бриггсу
из Кастельроссо, не поздоровится. В этом же месяце его
разжалуют. Уж Дженсен об этом позаботится.
Андреа кивнул:
- Думаешь, он отпустил Николаи?..
- Кто, кроме него, мог знать, куда мы направляемся, и
предупредить всех по цепочке? - Помолчав, Мэллори схватил
грека за рукав. - Немцы народ основательный. Даже предполагая,
что в такую ночь высадиться невозможно, они выставят у скал с
полдесятка часовых. - Невольно понизив голос, капитан
продолжал: - Не такие это люди, чтобы послать одного против
пятерых. Следовательно...
- ...Они разработали систему оповещения, - закончил за
него грек. - Возможно, с помощью сигнальных ракет...
- Вряд ли, - мотнул головой Мэллори. - Зачем им
выдавать свою позицию? Телефонная связь. Не иначе. Вспомни
Кипр. Весь остров опутан проводами полевой связи.
Кивнув, Андреа взял фонарь из рук убитого и отправился на
поиски, прикрыв луч ладонью. Не прошло и минуты, как он
вернулся.
- Так оно и есть, - негромко произнес он. - Аппарат
спрятан в камнях.
- Что делать, - отозвался Мэллори. - Если он зазвонит,
мне придется ответить. Иначе живо прибегут Только бы не надо
было сообщать пароль. От них можно ожидать и такого. Мэллори
отвернулся и умолк.
- Все равно кто-нибудь должен сюда прийти. Смена,
разводящий или кто-нибудь другой. Возможно, полагается каждый
час докладывать об обстановке. Кто-нибудь непременно здесь
появится, причем скоро. Нам надо спешить, Андреа!
- Как быть с этим беднягой? - показал на скрюченную у
его ног фигуру грек.
- Надо его сбросить вниз, - поморщился Мэллори. - Ему
все равно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75