- Отличная работа, Миллер, - похвалил он самого себя. -
Такой и в балтиморском госпитале Джона Гопкинса не увидишь...
- Янки внезапно умолк, задумчиво уставясь на потолстевшие
ступни Мэллори, и виновато кашлянул. - Мне тут пришла в голову
одна мыслишка, шеф.
- Давно пора, - хмуро ответил капитан. - Как я теперь
всуну ноги в эти проклятые башмаки? - Он зябко повел плечами,
натягивая толстые шерстяные носки, к которым прилип мокрый
снег, и с отвращением посмотрел на немецкие штиблеты, которые
держал в вытянутой руке. - Седьмой размер, самое большое, да
еще и узкие, будь они неладны!
- Девятый, - проронил Стивенс, протягивая капитану свои
ботинки. Один из них сбоку был аккуратно разрезан. - Залатать
башмак пара пустяков. На кой бес они мне теперь. Прошу вас,
сэр, не возражайте. - Юноша была засмеялся, но тотчас
скривился от адской боли в ноге и побелевшими губами прибавил:
- В первый и, видно, последний раз поспособствую успеху
операции. Интересно, какую медаль мне дадут за это, сэр?
Взяв ботинки, Мэллори внимательно посмотрел на Стивенса,
но в эту минуту распахнулся брезентовый полог. Неуверенной
походкой вошел Кейси Браун. Опустил на землю рацию и
телескопическую антенну, достал портсигар. Окоченевшие пальцы
не повиновались, и сигареты упали в грязь. Браун беззлобно
выругался, ощупал нагрудные карманы и, не найдя того, что
искал, махнул рукой, садясь на камень. Вид у Кейси был
измученный и несчастный.
Закурив сигарету, капитан протянул ее шотландцу.
- Как дела, Кейси? Удалось поймать Каир?
- Меня самого поймали. Прием, правда, был отвратительный.
- Браун с наслаждением затянулся. - Они меня не слышали.
Наверно, гора, что к югу от нас, мешает, будь она неладна.
- Возможно, - кивнул головой Мэллори. - Что новенького
сообщили наши каирские друзья? Призывают удвоить усилия?
Подгоняют?
- Ничего нового. Страшно обеспокоены нашим молчанием.
Заявили, что будут выходить в эфир каждые четыре часа вне
зависимости от того, получат от нас подтверждение или нет. Раз
десять повторили, на этом передача закончилась.
- Очень нам помогут, - саркастически заметил Мэллори. -
Приятно знать, что они на нашей стороне. Самое главное - это
моральная поддержка. - Ткнув большим пальцем в сторону устья
пещеры, он присовокупил: - Эти немецкие ищейки наложат полные
штаны, узнав, кто за нами стоит... Ты хоть посмотрел на них,
прежде чем прийти сюда?
- А чего на них смотреть? - хмуро отозвался Браун. - Я
слышал их голоса. Вернее, слышал, как кричал офицер, отдавая
распоряжения. - Машинально подняв автомат, Кейси загнал в
магазин обойму. - Они меньше чем в миле отсюда.
Цепь альпийских стрелков, сомкнувшись теснее, находилась
меньше чем в полумиле от пещеры. Заметив, что правый фланг,
поднимавшийся по более крутому южному склону, снова отстает,
обер-лейтенант трижды свистнул, подтягивая солдат.
Пронзительные трели дважды отразились от заснеженных склонов, а
третий сигнал замер, перейдя в долгий заливчатый вопль. Постояв
несколько мгновений с искаженным мукой лицом, обер-лейтенант,
словно подкошенный, ничком рухнул в наст. Находившийся рядом
здоровяк унтер-офицер изумленно посмотрел на убитого; поняв,
что произошло, открыл в ужасе рот, но успел лишь вздохнуть и
упал нехотя на командира. Последнее, что он услышал, был
резкий, как удар бича, хлопок карабина.
Укрывшись между двумя валунами, усыпавшими западный склон
горы Костос, Андреа смотрел в оптический прицел на суетливые
фигурки, двигавшиеся в надвигающейся темноте. Он зарядил уже
третью обойму. Лицо его было бесстрастно и неподвижно, как и
веки, которые ни разу не вздрогнули от выстрелов. В глазах
грека не было ни жестокости, ни безжалостности. Они ничего не
выражали. Ум его был словно закован броней: Андреа понимал, что
задумываться нельзя. Убить. человека - смертный грех. Человек
не вправе лишить ближнего дара жизни. Даже в честном бою.
Сейчас же шел не бой, а преднамеренное убийство.
Всматриваясь сквозь клубы дыма, повисшие в морозном
воздухе, Андреа медленно опустил карабин. Немцев не видно: одни
спрятались за камни, другие закопались в снег. Но они никуда не
исчезли и по-прежнему представляют собой опасность. Скоро немцы
опомнятся: горно-пехотные части отличаются решительностью и
стойкостью, это лучшие в Европе войска, подумал Андреа. И тогда
они догонят его, схватят и убьют, если это в человеческих
силах. Вот почему первым грек сразил офицера. Тот, возможно, и
не стал бы его преследовать, разгадав причину
неспровоцированного обстрела отряда с фланга.
Андреа инстинктивно пригнулся: по груде камней впереди
ударила автоматная очередь; отскочив, пули с диким воем
пронеслись над головой. Этого следовало ожидать. Испытанный
прием. Ринуться вперед под прикрытием огня, залечь, прикрыть
товарища и снова бросок. Андреа поспешно вставил новую обойму в
магазин карабина и, припав к земле, дюйм за дюймом пополз,
прячась за грядой камней, тянувшейся на пятнадцать-двадцать
метров вправо от него, заранее наметив новую позицию для
засады. Укрывшись за крайним камнем, грек надвинул на глаза
капюшон и с опаской выглянул из-за валуна.
По камням, среди которых он перед этим скрывался,
хлестнула еще одна автоматная очередь, и человек шесть, по трое
с каждого фланга цепи, пригнувшись, бросились вперед и снова
залегли в снегу. Бросились они в разные стороны. Наклонив
голову, Андреа потер щетину тыльной стороной ладони. Вот
досада. Егеря вовсе не собираются атаковать в лоб. Они
растягивают цепь, загибая фланги в виде полумесяца. Неприятно,
но выход из положения есть: сзади Андреа вьется вверх по склону
ложбинка, которую он успел обследовать. Но одного он не
предусмотрел: западным своим флангом цепь наткнется на пещеру,
в которой укрылись его товарищи.
Перевернувшись на спину, Андреа посмотрел на вечернее
небо. Оно темнело с каждой минутой, как темнеет перед
снегопадом, видимость ухудшалась. Повернувшись обратно, он
посмотрел на крутой склон Костоса с кое-где разбросанными по
нему валунами, неглубокими, похожими на ямочки на гладких
щеках, впадинами. Снова выглянул из-за валуна, когда егеря
вновь открыли огонь, и, увидев, что кольцо смыкается, не стал
больше ждать. Стреляя напропалую, Андреа привстал и, не снимая
пальца со спускового крючка, побежал по затвердевшему насту к
ближайшему укрытию, находившемуся самое малое в сорока метрах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75