Долгие века победоносного пути науки подготовили почву, и
если Ио и Люцию удастся осуществить их намерение, то это составит эпоху и
откроет человечеству новую страницу познания. На одной чаше весов лежит
научная победа, на другой - возможная трагедия для человеческого существа.
От вас зависит дать перевес одной из этих чаш. Подавая свой голос, пусть
каждый из вас поставит себя на место человека, судьбу которого мы решаем. В
нашем мире человек самое ценное в природе, но нам дорога и наука. Вопрос
труден, и недаром все человечество так заинтересовалось им. Я верю в вашу
объективность и жизненный опыт каждого из вас, которые должны подсказать
вам правильное решение.
Люций заметил, что его отец, выступивший в прениях, не подал своего
голоса. Мунций, казалось, внимательно следил за процедурой голосования, но
сын видел по выражению его лица, что он думает о чем-то другом. Иногда он
печально улыбался, и тогда Люцию хотелось, чтобы члены Совета высказались
против.
Он ждал результатов голосования в мрачном раздумье.
Когда председатель обратился к нему, Люций встал рядом с Ио. Им
говорили слова, которые они оба так стремились услышать, но в сердце Люция
они не встречали отклика. И в то время, когда лицо Ио выражало
удовлетворение и радость, лицо Люция было столь мрачно, что легкий шум
пронесся по огромному залу Шестьдесят тысяч человек видели выражение его
лица и не смогли сдержать удивления.
- Люций, и вы, Ио, - говорил председатель, - Совет науки,
руководствуясь своей совестью и благом человечества (это была обычная,
введенная тысячу лет тому назад форма вступления), разрешает вам произвести
этот опыт. Таким образом с вас снимается моральная ответственность - се
берет на себя вес человечество. Но на вас ложится другая, может быть, более
тяжелая ответственность Вы должны вернуть своему пациенту - иначе мы не
можем теперь называть его - все физические и умственные силы или отказаться
от опыта. Совет ставит это условие как обязательное, единственно и самое
важное. Ваша работа не должна быть произведена наполовину. Решение зависит
от вас. Взвесьте свои силы и возможности еще раз. Мы предоставим вам помощь
любого ученого и все лаборатории и институты. Земля решила вернуть этого
человека к жизни и вам поручается выполнить это решение. Совет науки и в
его лице все человечество желают вам удачи.
Люций молчал. Ио, слегка помедлив, ответил сам:
- Мы благодарны Совету. Возложенная на нас ответственность тяжела, но
мы верим в свои силы и убеждены, что с помощью своих товарищей доведем
работу до успешного конца.
- Вы сняли с нас моральную ответственность, - неожиданно заговорил
Люций, - но я сам не снимаю ее с себя и готов нести последствия на своей
совести. Я не согласен с высказанными здесь мыслями и не верю, что эти
последствия будут трагическими.
Он сам не знал, что побудило его сделать подобное заявление столь
неподходящий момент. Что-то, помимо его воли, словно прорвалось и вылилось
в эти слова.
- Вы несколько поздно решили высказаться, - мягко замена председатель
Совета. - Вопрос решен. Но я рад слышать, что вы уверены в успехе.
Люций опомнился. Краска стыда залила его щеки. Молча поклонившись, он
отошел в сторону. Он увидел, что отец направился к нему. Люций ждал со
смутным чувством виновности.
Мунций взял его под руку и увлек к выходу из зала.
- Что с тобой происходит? - спросил он. - Можно подумать, что ты не
рад полученному разрешению.
- Я сам не знаю, - ответил Люций. - Пожалуй, ты прав. Я действительно
не рад, и было бы лучше, если бы нам отказали. Ты слышал, - прибавил он,
неожиданно улыбнувшись, - реплику Мэри? Ты сам виноват в моем состоянии.
Мунций внимательно посмотрел на сына.
- Давай сядем! - сказал он, подходя к одному из диванов, стоявших
вдоль стен вестибюля, предназначенного для отдыха членов Совета. - Выслушай
меня! Кажется, я никогда не давал тебе плохих советов. Принятое решение уже
не может быть отменено. Если это зло, то оно совершено, и надо думать
только о том, как смягчить его. Как видишь, я не сомневаюсь в вашем
конечном успехе и думаю о дальнейшем - как облегчить этому человеку его
судьбу. Когда вы закончите свой труд и поставите мертвого на ноги, на сцену
явлюсь я. Я хорошо знаю русский язык, и весь уклад жизни того века мне
знаком. Я смогу говорить на понятном ему языке и подготовлю его к нашей
жизни. Когда он будет вполне здоров, а я повторяю, что не сомневаюсь в
этом, ты отвезешь его ко мне. Мой уединенный дом на берегу моря -
подходящее место для этой цели. Это все, что я хотел тебе сказать. Обдумай
мои слова. А теперь езжай домой и приведи свои нервы в порядок.
Он крепко пожал руку сыну. Его серые глаза смотрели на Люция ласково и
уверенно. Внезапно он обнял его и прижал к себе:
- Помни, что ты обязан добиться успеха. Тебе оказано большое доверие,
и будь достоин его. Я хочу иметь право гордится, своим сыном.
Все еще сильной рукой он слегка толкнул Люция к выходу:
- Иди работай! Я скоро буду у тебя.
Кивнув головой, Мунций ушел в зал заседаний. Люций посмотрел ему
вслед: "Он прав, как всегда. Но теперь уже поздно!".
Выйдя из здания Совета, Люций сел в свой арелет и, ни о чем больше не
думая, направил его к дому.
4
Люций остановился у постели, на которой, вес еще не одетый сидел
Волгин, и закончил взволнованно и горячо:
- Вот и вся ваша история, Дмитрий. Совет науки поставил обязательным
условием вернуть вам полностью все физические и умственные силы. Мы сделали
это. Потребовалось еще четыре года очень напряженного труда. Не раз нам
казалось, что все напрасно, что нас ожидает неудача. Не раз мы готовы были
отступить перед колоссальными трудностями, которые одна за другой вставали
на нашем пути. Но мы искали и применяли все новые и новые способы
воздействия, главным образом, на ваш мозг. Вам грозила опасность потери
памяти. Мы не хотели этого. Мы твердо решили, что вы очнетесь от смертного
сна с той памятью, которой обладали до смерти Наибольшая трудность
заключалась именно в этом. И в этом величайшая наша победа. Работая над
вами, мы в конце концов полюбили вас, как своего ребенка. Когда казалось,
что все напрасной вы никогда не оживете, мы испытывали такое чувство, как
будто вы живой человек и должны умереть, и мы прилагали все силы, чтобы
спасти вас. Странное это было чувство, обратное тому, что происходило в
действительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
если Ио и Люцию удастся осуществить их намерение, то это составит эпоху и
откроет человечеству новую страницу познания. На одной чаше весов лежит
научная победа, на другой - возможная трагедия для человеческого существа.
От вас зависит дать перевес одной из этих чаш. Подавая свой голос, пусть
каждый из вас поставит себя на место человека, судьбу которого мы решаем. В
нашем мире человек самое ценное в природе, но нам дорога и наука. Вопрос
труден, и недаром все человечество так заинтересовалось им. Я верю в вашу
объективность и жизненный опыт каждого из вас, которые должны подсказать
вам правильное решение.
Люций заметил, что его отец, выступивший в прениях, не подал своего
голоса. Мунций, казалось, внимательно следил за процедурой голосования, но
сын видел по выражению его лица, что он думает о чем-то другом. Иногда он
печально улыбался, и тогда Люцию хотелось, чтобы члены Совета высказались
против.
Он ждал результатов голосования в мрачном раздумье.
Когда председатель обратился к нему, Люций встал рядом с Ио. Им
говорили слова, которые они оба так стремились услышать, но в сердце Люция
они не встречали отклика. И в то время, когда лицо Ио выражало
удовлетворение и радость, лицо Люция было столь мрачно, что легкий шум
пронесся по огромному залу Шестьдесят тысяч человек видели выражение его
лица и не смогли сдержать удивления.
- Люций, и вы, Ио, - говорил председатель, - Совет науки,
руководствуясь своей совестью и благом человечества (это была обычная,
введенная тысячу лет тому назад форма вступления), разрешает вам произвести
этот опыт. Таким образом с вас снимается моральная ответственность - се
берет на себя вес человечество. Но на вас ложится другая, может быть, более
тяжелая ответственность Вы должны вернуть своему пациенту - иначе мы не
можем теперь называть его - все физические и умственные силы или отказаться
от опыта. Совет ставит это условие как обязательное, единственно и самое
важное. Ваша работа не должна быть произведена наполовину. Решение зависит
от вас. Взвесьте свои силы и возможности еще раз. Мы предоставим вам помощь
любого ученого и все лаборатории и институты. Земля решила вернуть этого
человека к жизни и вам поручается выполнить это решение. Совет науки и в
его лице все человечество желают вам удачи.
Люций молчал. Ио, слегка помедлив, ответил сам:
- Мы благодарны Совету. Возложенная на нас ответственность тяжела, но
мы верим в свои силы и убеждены, что с помощью своих товарищей доведем
работу до успешного конца.
- Вы сняли с нас моральную ответственность, - неожиданно заговорил
Люций, - но я сам не снимаю ее с себя и готов нести последствия на своей
совести. Я не согласен с высказанными здесь мыслями и не верю, что эти
последствия будут трагическими.
Он сам не знал, что побудило его сделать подобное заявление столь
неподходящий момент. Что-то, помимо его воли, словно прорвалось и вылилось
в эти слова.
- Вы несколько поздно решили высказаться, - мягко замена председатель
Совета. - Вопрос решен. Но я рад слышать, что вы уверены в успехе.
Люций опомнился. Краска стыда залила его щеки. Молча поклонившись, он
отошел в сторону. Он увидел, что отец направился к нему. Люций ждал со
смутным чувством виновности.
Мунций взял его под руку и увлек к выходу из зала.
- Что с тобой происходит? - спросил он. - Можно подумать, что ты не
рад полученному разрешению.
- Я сам не знаю, - ответил Люций. - Пожалуй, ты прав. Я действительно
не рад, и было бы лучше, если бы нам отказали. Ты слышал, - прибавил он,
неожиданно улыбнувшись, - реплику Мэри? Ты сам виноват в моем состоянии.
Мунций внимательно посмотрел на сына.
- Давай сядем! - сказал он, подходя к одному из диванов, стоявших
вдоль стен вестибюля, предназначенного для отдыха членов Совета. - Выслушай
меня! Кажется, я никогда не давал тебе плохих советов. Принятое решение уже
не может быть отменено. Если это зло, то оно совершено, и надо думать
только о том, как смягчить его. Как видишь, я не сомневаюсь в вашем
конечном успехе и думаю о дальнейшем - как облегчить этому человеку его
судьбу. Когда вы закончите свой труд и поставите мертвого на ноги, на сцену
явлюсь я. Я хорошо знаю русский язык, и весь уклад жизни того века мне
знаком. Я смогу говорить на понятном ему языке и подготовлю его к нашей
жизни. Когда он будет вполне здоров, а я повторяю, что не сомневаюсь в
этом, ты отвезешь его ко мне. Мой уединенный дом на берегу моря -
подходящее место для этой цели. Это все, что я хотел тебе сказать. Обдумай
мои слова. А теперь езжай домой и приведи свои нервы в порядок.
Он крепко пожал руку сыну. Его серые глаза смотрели на Люция ласково и
уверенно. Внезапно он обнял его и прижал к себе:
- Помни, что ты обязан добиться успеха. Тебе оказано большое доверие,
и будь достоин его. Я хочу иметь право гордится, своим сыном.
Все еще сильной рукой он слегка толкнул Люция к выходу:
- Иди работай! Я скоро буду у тебя.
Кивнув головой, Мунций ушел в зал заседаний. Люций посмотрел ему
вслед: "Он прав, как всегда. Но теперь уже поздно!".
Выйдя из здания Совета, Люций сел в свой арелет и, ни о чем больше не
думая, направил его к дому.
4
Люций остановился у постели, на которой, вес еще не одетый сидел
Волгин, и закончил взволнованно и горячо:
- Вот и вся ваша история, Дмитрий. Совет науки поставил обязательным
условием вернуть вам полностью все физические и умственные силы. Мы сделали
это. Потребовалось еще четыре года очень напряженного труда. Не раз нам
казалось, что все напрасно, что нас ожидает неудача. Не раз мы готовы были
отступить перед колоссальными трудностями, которые одна за другой вставали
на нашем пути. Но мы искали и применяли все новые и новые способы
воздействия, главным образом, на ваш мозг. Вам грозила опасность потери
памяти. Мы не хотели этого. Мы твердо решили, что вы очнетесь от смертного
сна с той памятью, которой обладали до смерти Наибольшая трудность
заключалась именно в этом. И в этом величайшая наша победа. Работая над
вами, мы в конце концов полюбили вас, как своего ребенка. Когда казалось,
что все напрасной вы никогда не оживете, мы испытывали такое чувство, как
будто вы живой человек и должны умереть, и мы прилагали все силы, чтобы
спасти вас. Странное это было чувство, обратное тому, что происходило в
действительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120