Трое из них не удержались и обняли Волгина.
Так произошло его первое близкое соприкосновение со своими новыми
современниками. С этого момента Волгин сбросил наконец стеснявшее его
чувство обособленности. Он стал обычным человеком, таким, каким был
всегда, - любящим людей и их общество
Он сел в свой арелет, и инженер Дмитрий объяснил ему то чего Волгин
еще не знал, - как пользоваться указателем направления. Он и раньше видел
маленькую светящуюся зеленую точку на крохотном щитке, но ни разу не
спросил, что это такое.
По указанию инженера Волгин соединился с Мэри и попросил се дать
пеленг. Зеленая точка сразу вспыхнула.
- Теперь летите прямо, - сказал ему командир судна. - Арелет сам
приведет вас к тому месту, где находится телеоф вашей "сестры", а
следовательно, и она сама. Когда вы будете близко, зеленая точка
превратится в красную. Тогда смотрите вниз и выбирайте место посадки.
- До свидания, друзья! - сказал Волгин.
Он видел на всех лицах грустные улыбки, и ему стало вдруг жалко
покидать этих людей.
Арелет плавно поднялся.
Вскоре станция исчезла из виду.
Зная, что машина летит правильно и что его вмешательства в управление
ею не требуется, Волгин отдался своим мыслям.
Он думал о карманном телеофе. В этой маленькой коробочке, такой
невзрачной с виду, помимо телефона и часов, находилось еще и пеленгационное
устройство для арелетов. Что еще может в ней заключаться?..
Сможет ли он понять когда-нибудь всю чудовищную технику этого века?
Технику, столь отличную от прежней.
"А ведь и прежнюю-то технику я почти не знал", - с тревогой думал
Волгин.
Зеленая точка превратилась в красную, когда арелет был уже над
Ленинградом. Посмотрев вниз, Волгин легко нашел свой дом. Опускаясь, он с
удивлением увидел на веранде Люция.
Неужели он бросил работу и примчался в Ленинград, узнав об
исчезновении своего "сына"? Какой же переполох учинил он своим
легкомыслием!
Волгин готов был выслушать любой выговор от своего "отца". Хорошая
головомойка была вполне заслужена.
Опустив арелет у самой веранды, Волгин вышел из машины.
Люций, Владилен и Мэри бросились ему навстречу.
Но они и не думали упрекать Волгина. Совсем другая причина заставила
их нетерпеливо ожидать блудного сына и брата.
И то, что Люций тут же сообщил ему, было так неожиданно, так волнующе
необычайно, что Волгин сперва не поверил. А когда убедился, что ему говорят
правду, почувствовал буйную, всепоглощающую радость. И, не в силах сдержать
ликующий восторг, схватил Мэри и пустился с нею в дикий танец.
Люций и Владилен смеялись. Они радовались за Волгина, понимали и
разделяли его чувства.
Глава третья
1
Волны золотистых волос падали на плечи, обтянутые коричневой кожей
комбинезона. Девушка задумчиво смотрела на экран. Лучи Солнца были еще
слабы, и не нужно было надевать защитные очки, чтобы смотреть на него.
Темная бездна по-прежнему окружала корабль Немигающие точки звезд были
привычны и не притягивали к себе внимания, как восемь лет тому назад.
Только одна звезда изменила свой вид - не казалась больше точкой, не
имевшей размера, а сияла крохотным диском. Эта звезда была Солнцем - старым
знакомым Солнцем, под светом которого прошла вся жизнь.
Вся, кроме последних восьми лет.
Девушка смотрела прямо на Солнце, не мигая, не отводя взгляда, уже
около часа.
У нее были большие совсем черные глаза с длинными ресницами, над
которыми круто изгибались черные брови. Это создавало странный контраст с
цветом ее волос.
Она сидела в кресле перед пультом, искрящимся бесчисленными огоньками
разноцветных сигнальных ламп. Едва слышный шелест, различный по высоте и
тону, исходил от многочисленных приборов пульта. Создавалось впечатление,
что в помещении рубки играет тихая музыка. Иногда в нес вмешивалась певучая
нота, короткая, как вскрик, или длинная, постепенно замиравшая.
Девушка не обращала внимания на звуки. Она ловила их, машинально
отмечая в мозгу, что ничего тревожного нет, все в порядке.
За восемь лет она привыкла к пению приборов. Оно сопровождало весь
путь корабля, не стихая ни на минуту. Остановить их могла только
катастрофа, последняя и непоправимая.
Восемь лет назад девушка не обладала еще непоколебимым спокойствием,
присущим ей сейчас. Она с замиранием сердца думала о возможности
катастрофы - не боялась се, а именно думала о ней с тревожным любопытством.
Человек боится смерти, когда не хочет расставаться навсегда с любимыми
людьми. У девушки не было любимых и близких. Они все умерли давным-давно за
тс короткие, так быстро промелькнувшие месяцы, когда корабль вступил во
второй год полета
Она и ее товарищи пережили тогда тяжелые дни. Но они не жалели ни о
чем! Они знали, на что шли, и малодушию не было места в их сердцах. Они
по-человечески грустили о безвозвратном прошлом. Каждое мгновение уносило
их все дальше и дальше от всего, что было им дорого, от того, что они знали
и любили.
Каждая прожитая секунда ложилась между ними и Землей преградой более
непреодолимой, чем пространство. Они одолели пространство и вернулись
обратно. Но время нельзя было одолеть. Их полет продолжался восемь лет. На
восемь лет постарели все члены экипажа. Не так уж много! Но они знали, что
не только никто, но и ничто знакомое и привычное не встретит их по
возвращении. Там, на родной Земле, все было уже другим.
Теперь девушка не боялась смерти. Она встретила бы ее с улыбкой. К
жизни привязывало только сознание долга. Надо было сообщить результаты
экспедиции. А они были очень важны и нужны людям. Что бы ни случилось, хоть
один член экипажа должен был, во что бы то ни стало, вернуться на Землю.
Так думали они все в последние годы полета. Раньше девушка смутно
надеялась, что в случае несчастья окажется этим последним человеком. Теперь
это было ей безразлично.
Мигнула лампочка на пульте. Девушка не обратила на это никакого
внимания - она знала, что это отворилась дверь рубки.
Вошел мужчина, высокого роста, одетый в коричневый кожаный комбинезон.
У него были темные глаза и смуглый цвет лица. Поперек лба, переходя на
щеку, тянулся глубокий шрам.
Он подошел к пульту и остановился позади кресла. Девушка не
обернулась. Она только сказала без вопросительной интонации в голосе,
уверенная, что не ошибается:
- Это ты, Виктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Так произошло его первое близкое соприкосновение со своими новыми
современниками. С этого момента Волгин сбросил наконец стеснявшее его
чувство обособленности. Он стал обычным человеком, таким, каким был
всегда, - любящим людей и их общество
Он сел в свой арелет, и инженер Дмитрий объяснил ему то чего Волгин
еще не знал, - как пользоваться указателем направления. Он и раньше видел
маленькую светящуюся зеленую точку на крохотном щитке, но ни разу не
спросил, что это такое.
По указанию инженера Волгин соединился с Мэри и попросил се дать
пеленг. Зеленая точка сразу вспыхнула.
- Теперь летите прямо, - сказал ему командир судна. - Арелет сам
приведет вас к тому месту, где находится телеоф вашей "сестры", а
следовательно, и она сама. Когда вы будете близко, зеленая точка
превратится в красную. Тогда смотрите вниз и выбирайте место посадки.
- До свидания, друзья! - сказал Волгин.
Он видел на всех лицах грустные улыбки, и ему стало вдруг жалко
покидать этих людей.
Арелет плавно поднялся.
Вскоре станция исчезла из виду.
Зная, что машина летит правильно и что его вмешательства в управление
ею не требуется, Волгин отдался своим мыслям.
Он думал о карманном телеофе. В этой маленькой коробочке, такой
невзрачной с виду, помимо телефона и часов, находилось еще и пеленгационное
устройство для арелетов. Что еще может в ней заключаться?..
Сможет ли он понять когда-нибудь всю чудовищную технику этого века?
Технику, столь отличную от прежней.
"А ведь и прежнюю-то технику я почти не знал", - с тревогой думал
Волгин.
Зеленая точка превратилась в красную, когда арелет был уже над
Ленинградом. Посмотрев вниз, Волгин легко нашел свой дом. Опускаясь, он с
удивлением увидел на веранде Люция.
Неужели он бросил работу и примчался в Ленинград, узнав об
исчезновении своего "сына"? Какой же переполох учинил он своим
легкомыслием!
Волгин готов был выслушать любой выговор от своего "отца". Хорошая
головомойка была вполне заслужена.
Опустив арелет у самой веранды, Волгин вышел из машины.
Люций, Владилен и Мэри бросились ему навстречу.
Но они и не думали упрекать Волгина. Совсем другая причина заставила
их нетерпеливо ожидать блудного сына и брата.
И то, что Люций тут же сообщил ему, было так неожиданно, так волнующе
необычайно, что Волгин сперва не поверил. А когда убедился, что ему говорят
правду, почувствовал буйную, всепоглощающую радость. И, не в силах сдержать
ликующий восторг, схватил Мэри и пустился с нею в дикий танец.
Люций и Владилен смеялись. Они радовались за Волгина, понимали и
разделяли его чувства.
Глава третья
1
Волны золотистых волос падали на плечи, обтянутые коричневой кожей
комбинезона. Девушка задумчиво смотрела на экран. Лучи Солнца были еще
слабы, и не нужно было надевать защитные очки, чтобы смотреть на него.
Темная бездна по-прежнему окружала корабль Немигающие точки звезд были
привычны и не притягивали к себе внимания, как восемь лет тому назад.
Только одна звезда изменила свой вид - не казалась больше точкой, не
имевшей размера, а сияла крохотным диском. Эта звезда была Солнцем - старым
знакомым Солнцем, под светом которого прошла вся жизнь.
Вся, кроме последних восьми лет.
Девушка смотрела прямо на Солнце, не мигая, не отводя взгляда, уже
около часа.
У нее были большие совсем черные глаза с длинными ресницами, над
которыми круто изгибались черные брови. Это создавало странный контраст с
цветом ее волос.
Она сидела в кресле перед пультом, искрящимся бесчисленными огоньками
разноцветных сигнальных ламп. Едва слышный шелест, различный по высоте и
тону, исходил от многочисленных приборов пульта. Создавалось впечатление,
что в помещении рубки играет тихая музыка. Иногда в нес вмешивалась певучая
нота, короткая, как вскрик, или длинная, постепенно замиравшая.
Девушка не обращала внимания на звуки. Она ловила их, машинально
отмечая в мозгу, что ничего тревожного нет, все в порядке.
За восемь лет она привыкла к пению приборов. Оно сопровождало весь
путь корабля, не стихая ни на минуту. Остановить их могла только
катастрофа, последняя и непоправимая.
Восемь лет назад девушка не обладала еще непоколебимым спокойствием,
присущим ей сейчас. Она с замиранием сердца думала о возможности
катастрофы - не боялась се, а именно думала о ней с тревожным любопытством.
Человек боится смерти, когда не хочет расставаться навсегда с любимыми
людьми. У девушки не было любимых и близких. Они все умерли давным-давно за
тс короткие, так быстро промелькнувшие месяцы, когда корабль вступил во
второй год полета
Она и ее товарищи пережили тогда тяжелые дни. Но они не жалели ни о
чем! Они знали, на что шли, и малодушию не было места в их сердцах. Они
по-человечески грустили о безвозвратном прошлом. Каждое мгновение уносило
их все дальше и дальше от всего, что было им дорого, от того, что они знали
и любили.
Каждая прожитая секунда ложилась между ними и Землей преградой более
непреодолимой, чем пространство. Они одолели пространство и вернулись
обратно. Но время нельзя было одолеть. Их полет продолжался восемь лет. На
восемь лет постарели все члены экипажа. Не так уж много! Но они знали, что
не только никто, но и ничто знакомое и привычное не встретит их по
возвращении. Там, на родной Земле, все было уже другим.
Теперь девушка не боялась смерти. Она встретила бы ее с улыбкой. К
жизни привязывало только сознание долга. Надо было сообщить результаты
экспедиции. А они были очень важны и нужны людям. Что бы ни случилось, хоть
один член экипажа должен был, во что бы то ни стало, вернуться на Землю.
Так думали они все в последние годы полета. Раньше девушка смутно
надеялась, что в случае несчастья окажется этим последним человеком. Теперь
это было ей безразлично.
Мигнула лампочка на пульте. Девушка не обратила на это никакого
внимания - она знала, что это отворилась дверь рубки.
Вошел мужчина, высокого роста, одетый в коричневый кожаный комбинезон.
У него были темные глаза и смуглый цвет лица. Поперек лба, переходя на
щеку, тянулся глубокий шрам.
Он подошел к пульту и остановился позади кресла. Девушка не
обернулась. Она только сказала без вопросительной интонации в голосе,
уверенная, что не ошибается:
- Это ты, Виктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120