И я хочу вас запомнить.
Мне показалось, что у Терренса потекла слюна.
– Так что пороть меня вовсе не обязательно. Я уже хочу вас. Не только тебя, Эмиль. Я хочу вас всех. По очереди, конечно.
– Конечно.
– Каждый из вас должен доставить мне удовольствие. Пусть каждый получит то, что захочет, и запомнит это навсегда. Я добровольно предлагаю вам себя. Только никому об этом ни слова. Иначе королева будет недовольна. Пусть то, что сейчас произойдет в этой камере, останется нашей тайной.
– Даю слово, – сказал Эмиль.
Остальные кивнули. Они не отрывали от меня взгляда, пораженные моими словами и поведением.
– Хорошо, господа. Думаю, женщины могут понять вас превратно.
Все трое закивали.
– Так оно и бывает, – сказал Эмиль.
– И почему они нас не хотят? – спросил Терренс, впервые задумавшись о том, как обращается с женщинами.
– Джентльмены, это легко исправить. Вашей вины в том нет. Очевидно, ни у одной женщины не было времени продемонстрировать вам ласки, после чего она стала бы податливой.
– Хотите сказать, что женщине этого захочется?
– Если вы дадите мне возможность это продемонстрировать.
– О, да!
– Да.
– Да.
– Но сначала я должна предостеречь вас, как предостерегала других любовников. Некоторые мужчины умерли, занимаясь со мной любовью. Не понимаю почему. Возможно, они были не такими сильными, как вы.
– С этим я справлюсь. Даже трубку отложу, – заявил Эмиль.
– Ну и ну. Эмиль всегда курит, – заметил его дружок.
– Эмиль, думаю, вы справитесь. У вас есть и сила, и ум.
– Я – правая рука начальника. Вообще-то я всем руковожу.
– Понимаю. Значит, вы хотите быть первым?
– Да. Первым быть лучше.
– Пожалуйста, положите ваши вещи. Джентльмены, вы желаете уйти или присутствовать?
– Мы хотим присутствовать.
– Тогда, джентльмены, присядьте у стены и пододвиньте лампы, чтобы все видеть. Позвольте мне научить вас любви.
– Ах, учительница.
– Эмиль, вы не могли бы снять рубашку?
– Мне не нужно снимать рубашку, все, что нужно, у меня в штанах.
– Не забывайте, что я учительница.
– Ну ладно.
Он снял жилет и рубашку. Я расстегнула платье до талии и предстала перед ним полунагой. Глаза у него полезли на лоб. Он потянулся ко мне, но я отступила.
– Подождите. Сейчас время для возбуждения. Вы должны подготовиться, созерцая женщину. Потребуется время, чтобы тело получило удовольствие.
– Я уже готов. Сейчас расстегну штаны.
– Не торопитесь.
– Но я больше не могу терпеть.
– Вы когда-нибудь занимались любовью так, чтобы женщина лежала сверху?
– Нет, сверху всегда мужчина.
– Ах, джентльмены, для женщины это тяжело. Я хочу вам показать, как бывает, когда женщина сверху.
– Это неестественно.
– Вы сказали, что хотите учиться.
– Верно.
– Эмиль, лягте на пол.
– В штанах?
– Они скоро спадут.
Эмиль лег на пол, я легла сверху. Мы лежали, прижавшись сердцем к сердцу.
– Неплохо, – заметили приятели Эмиля и поправили штаны.
– Я хочу, чтобы вы думали о том наслаждении, которое возникает от прикосновения моей груди к вашей. Вы ощущаете, как растет возбуждение?
– Да.
Дыхание Эмиля стало затрудненным.
– Когда я тебя возьму?
Он дышал все тяжелее и тяжелее, а потом стал задыхаться.
– О Господи!
Я села и взглянула на Эмиля, корчившегося на полу. Он схватился за грудь. Говорить он не мог, лишь удивленно улыбался. А потом замер.
Майкл вскочил, чтобы посмотреть, в чем дело, но дотронуться до Эмиля не решился.
– Господи, Терренс, он мертв!
Я подняла руки.
– Не знаю, что и сказать. Я ничего не делала, вы сами видели. Вы знали, что он болен? Ладно, джентльмены, кто следующий? Надеюсь, вы покрепче бедняги Эмиля.
Майкл торопливо отворил дверь камеры, оба приятеля попытались выйти одновременно.
– Джентльмены, вы не уберете тело? Мне нравится порядок в камере. И помните о нашем соглашении. Все останется между нами. Пожалуйста, заходите в любое время. Следующим может быть любой из вас.
– Да, мисс Николетта.
Они утащили Эмиля с такой скоростью, что позабыли о кнутах. Я спрятала их за одним из кирпичей, пусть у Майкла с Терренсом их будет поменьше.
Эмиля никто не искал, о его смерти меня никто не спрашивал. В ту ночь никто из людей не вернулся, чтобы помучить меня, и я обрадовалась. Моими мучениями были лишь прошлые любовники.
Глава 32
От всего сердца
«Мой драгоценный Блейк!
Несколько дней назад меня разбудили чьи-то страдания. Я задумалась, не мои ли они.
Когда я поняла, что мучения эти не мои, я вспомнила, что от мучений на гильотине меня отделяет всего несколько дней. Я начала задыхаться. Мое тело будто не хотело дышать. Оно будто пыталось прекратить мое дыхание и саму жизнь.
Думаю, сегодня меня посетит королева. Что она может мне сказать?
«Добрый день, мисс Николетта, я всегда хотела убить нахальную француженку», или «Мисс Николетта, у вас премиленькое платьице, скажите, кто придумывает тюремные костюмы», или «Мисс Николетта, вас тут все устраивает?» Ах, милый, она убивает ту, которая всего лишь любила мужчин. Ту, которая предупреждала их, что любовь к ней может означать их смерть.
Ах, Блейк, мне тебя так не хватает. Я закрываю глаза и вижу твое лицо. Мечтаю о том, что могло быть, чтобы сосредоточиться на мечтах, а не на будущих мучениях.
Ах, Блейк, скажи, что можешь меня навестить. Я так по тебе тоскую.
Скучаешь ли ты по мне? Я не получаю от тебя писем. Наверное, мне их не передают. Это худшее мучение после прутьев, тюрьмы или моей участи. Блейк, я люблю тебя.
От всего сердца,
твоя Николетта».
– Сэр, она откликнулась на вашу просьбу, – объявил Бертрум.
Лорд Бастон сидел у себя в кабинете, склонив голову. На коленях у него лежало письмо Николетты. Слова ее разрывали ему сердце. До казни оставалось совсем мало времени, а в тюрьму к ней никого не пускали.
– Милорд, я сказал, что она откликнулась на вашу просьбу.
Лорд Бастон поднял голову.
– Да, Бертрум?
– Королева сказала, что примет вас. Я подгоню карету, сэр.
– Спасибо, Бертрум.
Лорд Бастон надел парчовый жилет и другие предметы туалета, подходящие для королевской аудиенции. Бертрум и еще один слуга помогли закрепить подарок для королевы в большой специальной телеге.
– Ваше королевское величество, разрешите представиться. Я лорд Бастон, – произнес лорд Бастон, пробуя голос по пути в Букингемский дворец.
Как сделать так, чтобы прошение о сохранении жизни Николетты возымело эффект? Он мысленно отрепетировал каждое слово. А также то, как, по его мнению, королева Виктория воспримет прошение.
Лорд Бастон отвесил низкий поклон королеве, восседавшей на троне.
– Ваше королевское величество, разрешите представиться. Я лорд Бастон.
– Разумеется, мне известно, кто вы такой, лорд Бастон. Вы в списке тех, кому я намерена доверить государственный пост.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Мне показалось, что у Терренса потекла слюна.
– Так что пороть меня вовсе не обязательно. Я уже хочу вас. Не только тебя, Эмиль. Я хочу вас всех. По очереди, конечно.
– Конечно.
– Каждый из вас должен доставить мне удовольствие. Пусть каждый получит то, что захочет, и запомнит это навсегда. Я добровольно предлагаю вам себя. Только никому об этом ни слова. Иначе королева будет недовольна. Пусть то, что сейчас произойдет в этой камере, останется нашей тайной.
– Даю слово, – сказал Эмиль.
Остальные кивнули. Они не отрывали от меня взгляда, пораженные моими словами и поведением.
– Хорошо, господа. Думаю, женщины могут понять вас превратно.
Все трое закивали.
– Так оно и бывает, – сказал Эмиль.
– И почему они нас не хотят? – спросил Терренс, впервые задумавшись о том, как обращается с женщинами.
– Джентльмены, это легко исправить. Вашей вины в том нет. Очевидно, ни у одной женщины не было времени продемонстрировать вам ласки, после чего она стала бы податливой.
– Хотите сказать, что женщине этого захочется?
– Если вы дадите мне возможность это продемонстрировать.
– О, да!
– Да.
– Да.
– Но сначала я должна предостеречь вас, как предостерегала других любовников. Некоторые мужчины умерли, занимаясь со мной любовью. Не понимаю почему. Возможно, они были не такими сильными, как вы.
– С этим я справлюсь. Даже трубку отложу, – заявил Эмиль.
– Ну и ну. Эмиль всегда курит, – заметил его дружок.
– Эмиль, думаю, вы справитесь. У вас есть и сила, и ум.
– Я – правая рука начальника. Вообще-то я всем руковожу.
– Понимаю. Значит, вы хотите быть первым?
– Да. Первым быть лучше.
– Пожалуйста, положите ваши вещи. Джентльмены, вы желаете уйти или присутствовать?
– Мы хотим присутствовать.
– Тогда, джентльмены, присядьте у стены и пододвиньте лампы, чтобы все видеть. Позвольте мне научить вас любви.
– Ах, учительница.
– Эмиль, вы не могли бы снять рубашку?
– Мне не нужно снимать рубашку, все, что нужно, у меня в штанах.
– Не забывайте, что я учительница.
– Ну ладно.
Он снял жилет и рубашку. Я расстегнула платье до талии и предстала перед ним полунагой. Глаза у него полезли на лоб. Он потянулся ко мне, но я отступила.
– Подождите. Сейчас время для возбуждения. Вы должны подготовиться, созерцая женщину. Потребуется время, чтобы тело получило удовольствие.
– Я уже готов. Сейчас расстегну штаны.
– Не торопитесь.
– Но я больше не могу терпеть.
– Вы когда-нибудь занимались любовью так, чтобы женщина лежала сверху?
– Нет, сверху всегда мужчина.
– Ах, джентльмены, для женщины это тяжело. Я хочу вам показать, как бывает, когда женщина сверху.
– Это неестественно.
– Вы сказали, что хотите учиться.
– Верно.
– Эмиль, лягте на пол.
– В штанах?
– Они скоро спадут.
Эмиль лег на пол, я легла сверху. Мы лежали, прижавшись сердцем к сердцу.
– Неплохо, – заметили приятели Эмиля и поправили штаны.
– Я хочу, чтобы вы думали о том наслаждении, которое возникает от прикосновения моей груди к вашей. Вы ощущаете, как растет возбуждение?
– Да.
Дыхание Эмиля стало затрудненным.
– Когда я тебя возьму?
Он дышал все тяжелее и тяжелее, а потом стал задыхаться.
– О Господи!
Я села и взглянула на Эмиля, корчившегося на полу. Он схватился за грудь. Говорить он не мог, лишь удивленно улыбался. А потом замер.
Майкл вскочил, чтобы посмотреть, в чем дело, но дотронуться до Эмиля не решился.
– Господи, Терренс, он мертв!
Я подняла руки.
– Не знаю, что и сказать. Я ничего не делала, вы сами видели. Вы знали, что он болен? Ладно, джентльмены, кто следующий? Надеюсь, вы покрепче бедняги Эмиля.
Майкл торопливо отворил дверь камеры, оба приятеля попытались выйти одновременно.
– Джентльмены, вы не уберете тело? Мне нравится порядок в камере. И помните о нашем соглашении. Все останется между нами. Пожалуйста, заходите в любое время. Следующим может быть любой из вас.
– Да, мисс Николетта.
Они утащили Эмиля с такой скоростью, что позабыли о кнутах. Я спрятала их за одним из кирпичей, пусть у Майкла с Терренсом их будет поменьше.
Эмиля никто не искал, о его смерти меня никто не спрашивал. В ту ночь никто из людей не вернулся, чтобы помучить меня, и я обрадовалась. Моими мучениями были лишь прошлые любовники.
Глава 32
От всего сердца
«Мой драгоценный Блейк!
Несколько дней назад меня разбудили чьи-то страдания. Я задумалась, не мои ли они.
Когда я поняла, что мучения эти не мои, я вспомнила, что от мучений на гильотине меня отделяет всего несколько дней. Я начала задыхаться. Мое тело будто не хотело дышать. Оно будто пыталось прекратить мое дыхание и саму жизнь.
Думаю, сегодня меня посетит королева. Что она может мне сказать?
«Добрый день, мисс Николетта, я всегда хотела убить нахальную француженку», или «Мисс Николетта, у вас премиленькое платьице, скажите, кто придумывает тюремные костюмы», или «Мисс Николетта, вас тут все устраивает?» Ах, милый, она убивает ту, которая всего лишь любила мужчин. Ту, которая предупреждала их, что любовь к ней может означать их смерть.
Ах, Блейк, мне тебя так не хватает. Я закрываю глаза и вижу твое лицо. Мечтаю о том, что могло быть, чтобы сосредоточиться на мечтах, а не на будущих мучениях.
Ах, Блейк, скажи, что можешь меня навестить. Я так по тебе тоскую.
Скучаешь ли ты по мне? Я не получаю от тебя писем. Наверное, мне их не передают. Это худшее мучение после прутьев, тюрьмы или моей участи. Блейк, я люблю тебя.
От всего сердца,
твоя Николетта».
– Сэр, она откликнулась на вашу просьбу, – объявил Бертрум.
Лорд Бастон сидел у себя в кабинете, склонив голову. На коленях у него лежало письмо Николетты. Слова ее разрывали ему сердце. До казни оставалось совсем мало времени, а в тюрьму к ней никого не пускали.
– Милорд, я сказал, что она откликнулась на вашу просьбу.
Лорд Бастон поднял голову.
– Да, Бертрум?
– Королева сказала, что примет вас. Я подгоню карету, сэр.
– Спасибо, Бертрум.
Лорд Бастон надел парчовый жилет и другие предметы туалета, подходящие для королевской аудиенции. Бертрум и еще один слуга помогли закрепить подарок для королевы в большой специальной телеге.
– Ваше королевское величество, разрешите представиться. Я лорд Бастон, – произнес лорд Бастон, пробуя голос по пути в Букингемский дворец.
Как сделать так, чтобы прошение о сохранении жизни Николетты возымело эффект? Он мысленно отрепетировал каждое слово. А также то, как, по его мнению, королева Виктория воспримет прошение.
Лорд Бастон отвесил низкий поклон королеве, восседавшей на троне.
– Ваше королевское величество, разрешите представиться. Я лорд Бастон.
– Разумеется, мне известно, кто вы такой, лорд Бастон. Вы в списке тех, кому я намерена доверить государственный пост.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65