Дебора охотно поведала ему о замечательных приемах, которые устраивает по вторникам леди Харви, и с восторгом восприняла известие о том, что его светлость частенько удостаивает их своим посещением.
– Боюсь, я чересчур пристрастился к картам, – заметил он, – и уже не в силах обуздать эту страсть.
– Должно быть, вам скучно играть у леди Харви, – кокетливо протянула Дебора, – ставки там обычно очень низкие, а рулетки и вовсе нет.
– Разве можно говорить о скуке, – возразил герцог, – если у леди Харви бывают такие очаровательные девушки, как вы!
Дебора зарделась – и стала еще прелестнее. Леди Солташ тщетно пыталась скрыть свою радость от столь изысканного комплимента.
– Остается надеяться, – заявила она, сияя от удовольствия, – что ваше увлечение картами, равно как и женщинами, не доведет вас до беды.
– Это маловероятно, – заверил он.
– Похоже, для вас, мужчин, – продолжала леди Солташ, – карты и любовь – одно и то же. Вы стремитесь к выигрышу, это главное, а проигрыш для вас невыносим.
Пальцы Толби застыли над табакеркой. Он неодобрительно покосился на женщину, которой при всей ее внешней элегантности недоставало ума и такта, за что он ее всегда недолюбливал.
– О, не то чтобы невыносим, – поправил он, беря щепотку табаку, – но крайне неприятен!
– Как вы можете судить, если ни разу не проиграли? – лукаво спросила леди Солташ. – Говорят, вам чертовски везет!
– В картах – да, – уточнил он.
– И в картах, и в любви, ваша светлость, – возразила леди Солташ.
– В картах я куда более удачлив, чем в любви. Весьма сомнительное счастье! – усмехнулся герцог, отряхивая крошки табака.
– Не верьте ему ни минуты, Оливия! – рассмеялась леди Хэппендейл. – Он шутит! Всем известно, что Толби стоит только поманить пальцем – и все дамы у его ног!
– В самом деле, дорогая? – удивился тот.
– Конечно, – без колебаний подтвердила леди Хэппендейл, – но вы слишком добры, чтобы этим пользоваться!
– До сих пор меня еще никто не упрекал в доброте! – иронически парировал его светлость.
– Думаю, только так это и можно назвать, Кеннет, – сказала его кузина. – Вы никому не отдаете предпочтения, чтобы не разочаровать остальных дам, жаждущих вашего внимания.
– Вы не собираетесь когда-нибудь выбрать одну из своих поклонниц? – поинтересовалась леди Солташ.
– Я отказался от намерения жениться несколько лет назад. Человек привыкает к независимости, холостяцкому укладу жизни.
– Разве вы не испытываете потребности иметь наследника?
– Я бы не назвал это потребностью. Мой кузен, Кловис Толби, готов унаследовать титул после моей кончины, каковая наступит, как он искренне надеется, в весьма отдаленном будущем.
– Но такое положение не может вас удовлетворять! – вскричала леди Солташ.
– Я нахожу его вполне удовлетворительным, – возразил Толби. – Я никогда не мечтал воспитывать собственного отпрыска, который со временем занял бы мое место.
Разговор принял неприятный для леди Солташ оборот.
– Ну что же, – сказала она, – может, оно и к лучшему – в свете того, что произошло.
Леди Хэппендейл вздохнула.
– Подозреваю, что Оливия хочет поведать вам в высшей степени нелепую сплетню, Толби, которую стоит послушать только ради того, чтобы убедиться, как невероятно доверчивы и легковерны могут быть вполне разумные люди.
– Вы меня заинтриговали, – равнодушно отозвался его светлость.
Леди Солташ с удовольствием сообщила ему, что его предшественника, Ричарда Рэкселла, недавно видели в Англии, и добавила, несколько снизив драматический эффект своего заявления:
– Не думайте, что эта новость – плод моего воображения.
– Охотно верю, – ответил герцог с непроницаемым выражением лица и попросил леди Солташ продолжать.
Та не заставила себя упрашивать и с жаром заговорила:
– Говорят, его видели в обществе женщины! – Обескураженная отсутствием какой бы то ни было реакции со стороны герцога, она, тем не менее, не сдавалась: – Ну и что вы на это скажете?
– Пока я не услышал ничего, что требовало бы ответа, – невозмутимо произнес Толби.
– Вы на удивление спокойны, – упрекнула его леди Солташ.
– Эта информация, если можно так выразиться, – сказал он, сдувая невидимую пылинку с воротника, – не стоит и зевка.
Услышав эти слова, Хелен, с любопытством наблюдавшая за герцогом, вздрогнула и поспешно опустила глаза, чтобы скрыть свои мысли. Ей вспомнилась надпись, окружавшая эмблему на чемодане Винченцо: “Vix Tanto Hiatu Digna”. Именно так они с мистером Дарси перевели ее на английский: “Не стоит и зевка”.
– Вы поклонник классической литературы, ваша светлость? – неожиданно для всех вступила она в разговор и отважилась посмотреть на Толби.
Их взгляды встретились. Его глаза чуть заметно сузились, но остались непроницаемыми.
– Боюсь, я вас не совсем понимаю, мисс Денвилл, – проронил он.
– О! – воскликнула она с невинным видом. – Выражение “Не стоит и зевка” имеет классическое происхождение, не так ли? Уверена, это из латыни, но никак не могу вспомнить, откуда именно.
– Весьма похвально, – улыбнулся герцог одними губами. – Если не ошибаюсь, эта фраза – из комедии Плавта “Амфитрион”.
– Уверена, что не ошибаетесь, – загадочно сказала Хелен, довольная тем, что сумела слегка поколебать его спокойствие.
– Не пойму, о чем вы, – раздраженно вмешалась леди Солташ. – Вы слишком легкомысленно относитесь к столь важному делу!
– Вы полагаете, эти слова взяты из другой комедии Плавта? – осведомился Толби.
– Понятия не имею, – отрезала та, раздосадованная его педантичностью. – Я вижу, вы не поверили в историю, которая непосредственно касается вас!
– Возможно, я отличаюсь редкостной тупостью, – отозвался герцог, – но, если я правильно понял, эту историю рассказал некто, пожелавший остаться неизвестным, – очень разумно! Он утверждает, что якобы видел Рэкселла в обществе женщины, чье имя также неизвестно. Подобные сведения не внушают доверия. Мне требуются более веские основания, чтобы проявить серьезный интерес. Таким образом, – продолжал он, – полагаю, мы уделили этой теме достаточное внимание и вправе прекратить ее обсуждение.
Равнодушное выражение его лица слегка портила прорезавшая гладкий лоб вертикальная морщинка между бровями, когда он искоса взглянул на леди Хэппендейл.
– Прошу вас, не беспокойтесь за меня, Кеннет, – сказала та, без труда поняв, чем вызвана мелькнувшая в его глазах озабоченность. – Меня эти сплетни совершенно не волнуют. Я разделяю ваши чувства и считаю сплетни полной чушью!
– Вероятно, кто-то видел человека, похожего на вашего брата, дорогая, передал другому, а тот в свою очередь представил эту историю в ее нынешнем виде. Так обычно и рождаются сплетни, а ведь это не более чем сплетня, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67