Я решил, что настало время действовать без ложной скромности. Кроме того, я всегда хотел иметь титул. Какой именно? Дайте подумать… Пожалуй, герцогский. Да, я должен быть герцогом.
– А вы, в самом деле, герцог? – Хелен растерянно заморгала. – Несмотря на свою склонность к драматическим преувеличениям, я все же не такая наивная дурочка, чтобы поверить, что вы действительно герцог. О нет! Даже не маркиз, и скажи мне кто-нибудь, что вы граф, я бы отнеслась к этому весьма скептически. Теперь, когда я вижу вас и имею возможность говорить с вами, я чувствую, что вам не хватает чего-то такого, что трудно определить словами и что делает человека ну хотя бы бароном, – сказала она, лукаво глядя на него, – и, хотя все рассказы о таинственном мистере Дарси содержат намеки на его высокое положение, должна признаться, что, познакомившись с вами, не могу поставить вас по рангу выше… сквайра!
Мистер Дарси добродушно рассмеялся.
– Удивлен, что моя скромная персона вызывает такой интерес.
– Несколько лет ваше имя было у всех на устах, – сообщила Хелен, – еще года три назад. С тех пор я перестала бывать в свете и не в курсе последних новостей, поэтому не могу сказать, продолжают ли о вас говорить.
– От души надеюсь, что нет, – заявил он с видимым отвращением.
– Я знаю, каково это – быть предметом обсуждения, – посочувствовала она, – не очень-то приятно, когда о тебе болтают Бог весть что. Но долго ли длится интерес общества к чему бы то ни было? Дайте подумать… Когда я впервые услышала о вас? Не могу припомнить, говорили ли о вас в тот год, когда я впервые появилась в свете, – пробормотала она, напрягая память, и искоса взглянула на него. – В моей жизни был сезон, знаете ли.
– Я так и думал.
– Даже два! – уточнила она, движимая природной честностью.
– А потом для вас настали тяжелые времена.
– Именно так! Но, как я уже сказала, в свете я появилась шесть лет назад, поэтому меня нельзя винить в том, что я забыла, упоминалось ли в обществе ваше имя. Попытаюсь сообразить, когда же все-таки…
– У меня такое впечатление, что вы слишком молоды для того, чтобы быть профессиональной гувернанткой, – перебил мистер Дарси, не давая ей возможности точно определить начало его карьеры игрока.
– Мой первый сезон состоялся шесть лет назад, – подчеркнула Хелен, решив, что он ее не так понял. – А значит, мне двадцать четыре года, сэр!
– Я и говорю, вы слишком молоды, чтобы быть гувернанткой.
– Ничего подобного! А какое занятие вы бы мне предложили? – возмутилась она. – Нет, не отвечайте, я сама догадаюсь! Вы бы заставили меня странствовать по городам и весям, пообещав неправдоподобно высокое жалованье.
Мистер Дарси вежливо склонил голову.
– Бывает судьба и похуже, – заметил он. – Но у вас передо мной явное преимущество. Можно узнать ваше имя?
– Денвилл, – ответила она. – Хелен Денвилл. Моего отца звали сэр Гэрет Денвилл.
С минуту он молча смотрел на нее, словно пытался определить, встречались ли они прежде.
Стремясь помочь ему, Хелен с вызовом выпалила:
– Я тогда была потолще!
Мистер Дарси ничем не показал, что встречал ее прежде или слышал о разорении семьи Денвилл. Вполне возможно, подумала Хелен, что шесть лет назад он еще жил в Лондоне, но едва ли вспомнит толстушку дебютантку, если та и попадалась ему на глаза. Более того, не похоже, чтобы он посещал те салоны, в которых бывала она. Хелен даже не была уверена, что он вращался в высшем обществе, хоть и чувствовала интуитивно, что это так. Его сдержанность мешала ей спросить, знал ли он ее или ее семью, а сам он ничего не сказал, кроме:
– Детская упитанность? Бич всех дебютанток!
– О да! – подхватила она, обрадованная его готовностью понять ее проблемы. – Это было ужасно! Все на тебя смотрят, самые модные платья не можешь носить из-за размера! Конечно, с тех пор я сильно похудела. В конечном счете, вынужденная диета – единственное преимущество бедности, которое я пока обнаружила! Давненько я не баловала себя желе и взбитыми сливками!
Мистер Дарси благоразумно оставил при себе свое мнение относительно ее постройневшей фигуры.
– А что послужило причиной разорения вашей семьи? – поинтересовался он.
– Неразумное вложение капитала и ухудшение здоровья моего отца. – Хелен сделала неопределенный жест. – Так что в свете я больше не появлялась. Видите ли, – объяснила она, – к концу моего второго сезона поползли слухи, что Денвиллы на грани разорения. Правда, мы обанкротились только год спустя и почувствовали нечто похожее на облегчение, когда наступил конец! Но о замужестве нечего было и мечтать, как обычно и бывает, когда девушка не может похвастаться красотой или не имеет других достоинств.
– Или состояния, – добавил он.
– Именно об этом я и говорю, – кивнула она.
– Понятно, – невозмутимо сказал он. – Значит, никаких предложений руки и сердца бедняжке мисс Денвилл?
– Не очень-то приятно оказаться всеми забытой, мистер Дарси! – воскликнула она, обиженная его бестактностью.
– Прошу прощенья. Я не знал, что вы нуждаетесь в жалости.
– В вашей жалости – нет, сэр! – парировала она. – Однако немного сочувствия не помешало бы.
– Сочувствую вам всей душой. Но разве вы не получили сочувствия от своих родственников?
Хелен потупилась.
– От родственников я получила столько лицемерной жалости и… снисходительного презрения, что в конце концов начала их избегать. Все что угодно казалось лучше, чем роль бедной родственницы!
– Даже профессия гувернантки?
– Нет другого приличного занятия, которое может найти женщина моего сословия, – сказала Хелен.
– Почему же? На континенте всегда требуются женщины, умеющие играть в кости и бильярд, – подсказал он.
– Я сказала “приличного”, – обиделась Хелен.
– Не сомневаюсь, что ваше происхождение придало бы особый шик любой профессии.
– Нет уж, благодарю покорно! – рассмеялась Хелен, забыв об обиде. – Не говорите глупостей. Не люблю полагаться на волю случая; я уже говорила, что не склонна к азартным играм. Профессия гувернантки представляется мне более надежной.
– Несомненно, – согласился он. – Скажите, вы знакомы с будущей хозяйкой?
Хелен ответила отрицательно. Ей нашли место через агентство.
– Пусть так, но разве тот, кто нанимает служащего, не встречается с ним лично для предварительной беседы?
– Моя будущая хозяйка не выезжает из дома. Она инвалид, – ответила Хелен после секундного колебания.
– А-а, вон оно как!
Дальнейшие комментарии не требовались. Ужас ситуации был вполне очевиден. Мисс Денвилл придется выполнять обязанности не только гувернантки, но и сиделки.
– Вероятно, в доме не меньше семи детей? – продолжал он.
– Нет, только один.
– Это в самом деле большая удача. Можно ли надеяться, что ваша подопечная – милая, послушная девочка, с которой вы непременно подружитесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– А вы, в самом деле, герцог? – Хелен растерянно заморгала. – Несмотря на свою склонность к драматическим преувеличениям, я все же не такая наивная дурочка, чтобы поверить, что вы действительно герцог. О нет! Даже не маркиз, и скажи мне кто-нибудь, что вы граф, я бы отнеслась к этому весьма скептически. Теперь, когда я вижу вас и имею возможность говорить с вами, я чувствую, что вам не хватает чего-то такого, что трудно определить словами и что делает человека ну хотя бы бароном, – сказала она, лукаво глядя на него, – и, хотя все рассказы о таинственном мистере Дарси содержат намеки на его высокое положение, должна признаться, что, познакомившись с вами, не могу поставить вас по рангу выше… сквайра!
Мистер Дарси добродушно рассмеялся.
– Удивлен, что моя скромная персона вызывает такой интерес.
– Несколько лет ваше имя было у всех на устах, – сообщила Хелен, – еще года три назад. С тех пор я перестала бывать в свете и не в курсе последних новостей, поэтому не могу сказать, продолжают ли о вас говорить.
– От души надеюсь, что нет, – заявил он с видимым отвращением.
– Я знаю, каково это – быть предметом обсуждения, – посочувствовала она, – не очень-то приятно, когда о тебе болтают Бог весть что. Но долго ли длится интерес общества к чему бы то ни было? Дайте подумать… Когда я впервые услышала о вас? Не могу припомнить, говорили ли о вас в тот год, когда я впервые появилась в свете, – пробормотала она, напрягая память, и искоса взглянула на него. – В моей жизни был сезон, знаете ли.
– Я так и думал.
– Даже два! – уточнила она, движимая природной честностью.
– А потом для вас настали тяжелые времена.
– Именно так! Но, как я уже сказала, в свете я появилась шесть лет назад, поэтому меня нельзя винить в том, что я забыла, упоминалось ли в обществе ваше имя. Попытаюсь сообразить, когда же все-таки…
– У меня такое впечатление, что вы слишком молоды для того, чтобы быть профессиональной гувернанткой, – перебил мистер Дарси, не давая ей возможности точно определить начало его карьеры игрока.
– Мой первый сезон состоялся шесть лет назад, – подчеркнула Хелен, решив, что он ее не так понял. – А значит, мне двадцать четыре года, сэр!
– Я и говорю, вы слишком молоды, чтобы быть гувернанткой.
– Ничего подобного! А какое занятие вы бы мне предложили? – возмутилась она. – Нет, не отвечайте, я сама догадаюсь! Вы бы заставили меня странствовать по городам и весям, пообещав неправдоподобно высокое жалованье.
Мистер Дарси вежливо склонил голову.
– Бывает судьба и похуже, – заметил он. – Но у вас передо мной явное преимущество. Можно узнать ваше имя?
– Денвилл, – ответила она. – Хелен Денвилл. Моего отца звали сэр Гэрет Денвилл.
С минуту он молча смотрел на нее, словно пытался определить, встречались ли они прежде.
Стремясь помочь ему, Хелен с вызовом выпалила:
– Я тогда была потолще!
Мистер Дарси ничем не показал, что встречал ее прежде или слышал о разорении семьи Денвилл. Вполне возможно, подумала Хелен, что шесть лет назад он еще жил в Лондоне, но едва ли вспомнит толстушку дебютантку, если та и попадалась ему на глаза. Более того, не похоже, чтобы он посещал те салоны, в которых бывала она. Хелен даже не была уверена, что он вращался в высшем обществе, хоть и чувствовала интуитивно, что это так. Его сдержанность мешала ей спросить, знал ли он ее или ее семью, а сам он ничего не сказал, кроме:
– Детская упитанность? Бич всех дебютанток!
– О да! – подхватила она, обрадованная его готовностью понять ее проблемы. – Это было ужасно! Все на тебя смотрят, самые модные платья не можешь носить из-за размера! Конечно, с тех пор я сильно похудела. В конечном счете, вынужденная диета – единственное преимущество бедности, которое я пока обнаружила! Давненько я не баловала себя желе и взбитыми сливками!
Мистер Дарси благоразумно оставил при себе свое мнение относительно ее постройневшей фигуры.
– А что послужило причиной разорения вашей семьи? – поинтересовался он.
– Неразумное вложение капитала и ухудшение здоровья моего отца. – Хелен сделала неопределенный жест. – Так что в свете я больше не появлялась. Видите ли, – объяснила она, – к концу моего второго сезона поползли слухи, что Денвиллы на грани разорения. Правда, мы обанкротились только год спустя и почувствовали нечто похожее на облегчение, когда наступил конец! Но о замужестве нечего было и мечтать, как обычно и бывает, когда девушка не может похвастаться красотой или не имеет других достоинств.
– Или состояния, – добавил он.
– Именно об этом я и говорю, – кивнула она.
– Понятно, – невозмутимо сказал он. – Значит, никаких предложений руки и сердца бедняжке мисс Денвилл?
– Не очень-то приятно оказаться всеми забытой, мистер Дарси! – воскликнула она, обиженная его бестактностью.
– Прошу прощенья. Я не знал, что вы нуждаетесь в жалости.
– В вашей жалости – нет, сэр! – парировала она. – Однако немного сочувствия не помешало бы.
– Сочувствую вам всей душой. Но разве вы не получили сочувствия от своих родственников?
Хелен потупилась.
– От родственников я получила столько лицемерной жалости и… снисходительного презрения, что в конце концов начала их избегать. Все что угодно казалось лучше, чем роль бедной родственницы!
– Даже профессия гувернантки?
– Нет другого приличного занятия, которое может найти женщина моего сословия, – сказала Хелен.
– Почему же? На континенте всегда требуются женщины, умеющие играть в кости и бильярд, – подсказал он.
– Я сказала “приличного”, – обиделась Хелен.
– Не сомневаюсь, что ваше происхождение придало бы особый шик любой профессии.
– Нет уж, благодарю покорно! – рассмеялась Хелен, забыв об обиде. – Не говорите глупостей. Не люблю полагаться на волю случая; я уже говорила, что не склонна к азартным играм. Профессия гувернантки представляется мне более надежной.
– Несомненно, – согласился он. – Скажите, вы знакомы с будущей хозяйкой?
Хелен ответила отрицательно. Ей нашли место через агентство.
– Пусть так, но разве тот, кто нанимает служащего, не встречается с ним лично для предварительной беседы?
– Моя будущая хозяйка не выезжает из дома. Она инвалид, – ответила Хелен после секундного колебания.
– А-а, вон оно как!
Дальнейшие комментарии не требовались. Ужас ситуации был вполне очевиден. Мисс Денвилл придется выполнять обязанности не только гувернантки, но и сиделки.
– Вероятно, в доме не меньше семи детей? – продолжал он.
– Нет, только один.
– Это в самом деле большая удача. Можно ли надеяться, что ваша подопечная – милая, послушная девочка, с которой вы непременно подружитесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67