От злости Бандера забыл про обещанную Вано бутылку. Наконец он ясно услышал слова, сказанные не голосом Геры: «Пойду на толчок схожу». У него радостно забилось сердце, и про злость на Геру он тут же забыл. А когда шаги корпусного удалились, он потихоньку постучал по железной стенке стакана. Дубак подошёл сразу и встал возле глазка в стакан.
– Пиз…е-е-ец, – протянул он, качая головой. – Я уж думал, он никуда не свалит уже. Давай быстрей, что там у тебя, а то я уже и сам ссать хочу.
– Вован, выручай, – горячо прошептал Бандера прямо в глазок, – мне на секунду в один восемь заглянуть надо.
– Ты чё, еб…ся, что ли? – удивился Гера. – На хера?
– Посмотреть на ту тёлку хочу, которую вы мне с Василичем закидывали. Это походу не та. Вы точно Шеляеву вызывали?
– Ну да. А кого же ещё? Как ты сказал фамилию, я так и назвал.
Хоть Гера и говорил почти шёпотом, но даже не видя его глаз, Бандера понял по его голосу, что он в себе не уверен и на этом его можно и развести так, чтобы не платить за этот манёвр.
– Это не та была, Вован, – опять с жаром в голосе шептал Бандера, так как нужно было торопиться. – Ладно меня нае…али, но вы-то должны знать их всех по фамилиям, их же не так много, видите их постоянно.
– Да на хер они нам нужны, знать их? Чё мы…
– Так ведь я же бабки платил, Вов, – перебил его Бандера. – И не за эту свиноту, бля буду. Дай я только гляну на ту, пять секунд, не больше. Мне чтоб в другой раз не лохануться…
– Ты чё, звать её, что ли, будешь? – в этот раз уже Гера не дал ему договорить. – Там же сдадут кто-нибудь, сто процентов.
– Да не, я её так узнаю, – убеждал его Бандера, уже начиная беспокоиться о том, что они теряют время из-за его упёртости. И всё же предложил ему денег для верности, но с гнильцой. – Если надо, я тебе ещё бабок дам, только на несколько секунд мне надо. Звать там никого не буду, отвечаю, только посмотрю.
Что-то подействовало на дубака, то ли клятва не кричать там никого, а только посмотреть в глазок и не нужно было даже снимать замок с кормушки, то ли готовность даже заплатить за это. Так или иначе это подействовало и Гера, естественно без всяких денег огляделся по сторонам и потихоньку открыл массивную щеколду стакана.
– Только быстро, – тихо проговорил он, взглянув на ноги Бандеры и с удовлетворением отметив, что он был в мягких тапочках.
Бесшумно ступая, Бандера подкрался к заветной двери и с бьющимся сердцем осторожно приподнял закрывающую глазок пластину. Увиденное повергло его в шок, он выпучил глаза и открыл рот, но не мог произнести ни звука, лишившись на время и дара речи. Прямо перед его глазами творилась настоящая оргия, как в Древнем Риме. Молодые пацаны, по виду ещё совсем школьники, с какими-то яростными улыбками на лицах трахали на шконках и на застеленном полу женщин. Все находились в разных позах и было хорошо слышно, как женщины пытаются сдерживать крики, сжимая губы. Но стонали они от удовольствия все, а ближайшая к двери, обвивая на полу ногами своёго молоденького партнёра, со стоном шептала его имя, которое было отчётливо слышно, – Игорёк. Малолетки, а сомнений на этот счёт не было, что это были именно они, ещё не научились не то что выражать свои эмоции в сексе, но даже и трахаться как следует. Они делали своё дело с каким-то автоматизмом, получая больше удовольствия от того, что в это время переглядывались между собой и дико улыбались друг другу.
С ужасным удивлением в выпученных глазах Бандера стоял и завороженно смотрел на эту картину, которую уж никак не ожидал увидеть. Первой же мыслью было, что это Гера как-то договорился с корпусным и устроил арестанткам и малолеткам этот праздник. Но потом Бандера отбросил эту мысль, искоса взглянув на стоявшего и боязливо озирающегося во все стороны Геру, с одной стороны мог появиться корпусной, с другой ДПНСИ или ещё кто-нибудь. Было видно, что он сам не знает о том, что здесь происходит. Бандера попытался сосредоточиться на поиске Ольги, но дальние шконки у окна были загорожены ширмами и оттуда доносились только женские стоны. А среди тех женщин, что сидели ближе по шконкам и тоже с широко открытыми, но не от удивления глазами смотрели на эти зрелища, Ольги не было. Это было видно сразу, потому что эти не трахались в силу своёго возраста или ужасного внешнего вида. И Бандера напряжённо смотрел в сторону ширм, пытаясь разглядеть там знакомый силуэт. В этот момент шок удивления начал проходить и его стало одолевать уже чувство необузданной ревности, ведь она тоже могла там заниматься сексом.
– Время, – вполголоса, но настойчиво сказал ему Гера, хлопнув по своей ноге дубинкой.
Не отрываясь от глазка Бандера вскинул руку с растопыренной пятернёй, давая понять, что ещё пять секунд и всё. Но прошло ещё десять секунд, а Ольга так и не показалась. Он с болью в груди готовился увидеть, что сейчас она вылезет из-за ширмы разомлевшая с каким-нибудь малолеткой, но этого пока не произошло.
– Всё, время, – опять напомнил Гера уже более настойчиво.
Бандера опять вскинул руку уже с двумя пальцами, но в ответ услышал шаги не выдержавшего и направившегося к нему Геры. И как раз в это время ширма, загораживающая верхнюю шконку по правой стороне откинулась, и он ясно увидел спускающуюся вниз Ольгу. Она была одна и держала в руках исписанный листок бумаги. Бандера только успел заметить, что вид у неё был спокойный, но рассмотреть её дальше ему не дал Гера.
– Всё, Виталь, пошли, – схватил он его за руку и потянул.
Бандера всё же успел осторожно опустить пластинку глазка, чтобы она не щёлкнула и прыжками на цыпочках побежал к стакану. И только когда Гера закрыл его, он смог перевести дух. То, что Ольга выглядела спокойно, как будто её не интересовало происходившее в камере и возможность поиграться с малолетками, успокаивало его и даже внушало ещё большее уважение и почитание к ней. Но увиденная там картина всё ещё действовала на него, его сердце сильно билось и дышал он прерывисто, настолько сильным был шок он неожиданности. За все годы, проведённые в тюрьмах, он слышал только три подобных истории, и никак не думал увидеть такое здесь, где женщины, как и во многих тюрьмах, находились в изолированном аппендиците. Снизу – тоже женские камеры, сверху – прогулочные дворики и лишь с одного боку через толстую стену были хоть и малолетки, но всё-таки мужского пола, которые не преминули воспользоваться приятным соседством.
Когда пришёл корпусной и Гера напомнил ему о сидевшем в стакане Бандере, тот сразу подошёл и открыл его.
– Вылечился? – весело спросил он и кивнул дубаку, чтобы открыл хату.
Бандера, который всё ещё не отошёл от всего пережитого, смог лишь только кивнуть в ответ и поплёлся в камеру. Напряжение, которое он испытал из-за ревности к Ольге спало так резко, что на смену ему пришла какая-то слабость, к которой ещё добавились чувства от пережитого шока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Пиз…е-е-ец, – протянул он, качая головой. – Я уж думал, он никуда не свалит уже. Давай быстрей, что там у тебя, а то я уже и сам ссать хочу.
– Вован, выручай, – горячо прошептал Бандера прямо в глазок, – мне на секунду в один восемь заглянуть надо.
– Ты чё, еб…ся, что ли? – удивился Гера. – На хера?
– Посмотреть на ту тёлку хочу, которую вы мне с Василичем закидывали. Это походу не та. Вы точно Шеляеву вызывали?
– Ну да. А кого же ещё? Как ты сказал фамилию, я так и назвал.
Хоть Гера и говорил почти шёпотом, но даже не видя его глаз, Бандера понял по его голосу, что он в себе не уверен и на этом его можно и развести так, чтобы не платить за этот манёвр.
– Это не та была, Вован, – опять с жаром в голосе шептал Бандера, так как нужно было торопиться. – Ладно меня нае…али, но вы-то должны знать их всех по фамилиям, их же не так много, видите их постоянно.
– Да на хер они нам нужны, знать их? Чё мы…
– Так ведь я же бабки платил, Вов, – перебил его Бандера. – И не за эту свиноту, бля буду. Дай я только гляну на ту, пять секунд, не больше. Мне чтоб в другой раз не лохануться…
– Ты чё, звать её, что ли, будешь? – в этот раз уже Гера не дал ему договорить. – Там же сдадут кто-нибудь, сто процентов.
– Да не, я её так узнаю, – убеждал его Бандера, уже начиная беспокоиться о том, что они теряют время из-за его упёртости. И всё же предложил ему денег для верности, но с гнильцой. – Если надо, я тебе ещё бабок дам, только на несколько секунд мне надо. Звать там никого не буду, отвечаю, только посмотрю.
Что-то подействовало на дубака, то ли клятва не кричать там никого, а только посмотреть в глазок и не нужно было даже снимать замок с кормушки, то ли готовность даже заплатить за это. Так или иначе это подействовало и Гера, естественно без всяких денег огляделся по сторонам и потихоньку открыл массивную щеколду стакана.
– Только быстро, – тихо проговорил он, взглянув на ноги Бандеры и с удовлетворением отметив, что он был в мягких тапочках.
Бесшумно ступая, Бандера подкрался к заветной двери и с бьющимся сердцем осторожно приподнял закрывающую глазок пластину. Увиденное повергло его в шок, он выпучил глаза и открыл рот, но не мог произнести ни звука, лишившись на время и дара речи. Прямо перед его глазами творилась настоящая оргия, как в Древнем Риме. Молодые пацаны, по виду ещё совсем школьники, с какими-то яростными улыбками на лицах трахали на шконках и на застеленном полу женщин. Все находились в разных позах и было хорошо слышно, как женщины пытаются сдерживать крики, сжимая губы. Но стонали они от удовольствия все, а ближайшая к двери, обвивая на полу ногами своёго молоденького партнёра, со стоном шептала его имя, которое было отчётливо слышно, – Игорёк. Малолетки, а сомнений на этот счёт не было, что это были именно они, ещё не научились не то что выражать свои эмоции в сексе, но даже и трахаться как следует. Они делали своё дело с каким-то автоматизмом, получая больше удовольствия от того, что в это время переглядывались между собой и дико улыбались друг другу.
С ужасным удивлением в выпученных глазах Бандера стоял и завороженно смотрел на эту картину, которую уж никак не ожидал увидеть. Первой же мыслью было, что это Гера как-то договорился с корпусным и устроил арестанткам и малолеткам этот праздник. Но потом Бандера отбросил эту мысль, искоса взглянув на стоявшего и боязливо озирающегося во все стороны Геру, с одной стороны мог появиться корпусной, с другой ДПНСИ или ещё кто-нибудь. Было видно, что он сам не знает о том, что здесь происходит. Бандера попытался сосредоточиться на поиске Ольги, но дальние шконки у окна были загорожены ширмами и оттуда доносились только женские стоны. А среди тех женщин, что сидели ближе по шконкам и тоже с широко открытыми, но не от удивления глазами смотрели на эти зрелища, Ольги не было. Это было видно сразу, потому что эти не трахались в силу своёго возраста или ужасного внешнего вида. И Бандера напряжённо смотрел в сторону ширм, пытаясь разглядеть там знакомый силуэт. В этот момент шок удивления начал проходить и его стало одолевать уже чувство необузданной ревности, ведь она тоже могла там заниматься сексом.
– Время, – вполголоса, но настойчиво сказал ему Гера, хлопнув по своей ноге дубинкой.
Не отрываясь от глазка Бандера вскинул руку с растопыренной пятернёй, давая понять, что ещё пять секунд и всё. Но прошло ещё десять секунд, а Ольга так и не показалась. Он с болью в груди готовился увидеть, что сейчас она вылезет из-за ширмы разомлевшая с каким-нибудь малолеткой, но этого пока не произошло.
– Всё, время, – опять напомнил Гера уже более настойчиво.
Бандера опять вскинул руку уже с двумя пальцами, но в ответ услышал шаги не выдержавшего и направившегося к нему Геры. И как раз в это время ширма, загораживающая верхнюю шконку по правой стороне откинулась, и он ясно увидел спускающуюся вниз Ольгу. Она была одна и держала в руках исписанный листок бумаги. Бандера только успел заметить, что вид у неё был спокойный, но рассмотреть её дальше ему не дал Гера.
– Всё, Виталь, пошли, – схватил он его за руку и потянул.
Бандера всё же успел осторожно опустить пластинку глазка, чтобы она не щёлкнула и прыжками на цыпочках побежал к стакану. И только когда Гера закрыл его, он смог перевести дух. То, что Ольга выглядела спокойно, как будто её не интересовало происходившее в камере и возможность поиграться с малолетками, успокаивало его и даже внушало ещё большее уважение и почитание к ней. Но увиденная там картина всё ещё действовала на него, его сердце сильно билось и дышал он прерывисто, настолько сильным был шок он неожиданности. За все годы, проведённые в тюрьмах, он слышал только три подобных истории, и никак не думал увидеть такое здесь, где женщины, как и во многих тюрьмах, находились в изолированном аппендиците. Снизу – тоже женские камеры, сверху – прогулочные дворики и лишь с одного боку через толстую стену были хоть и малолетки, но всё-таки мужского пола, которые не преминули воспользоваться приятным соседством.
Когда пришёл корпусной и Гера напомнил ему о сидевшем в стакане Бандере, тот сразу подошёл и открыл его.
– Вылечился? – весело спросил он и кивнул дубаку, чтобы открыл хату.
Бандера, который всё ещё не отошёл от всего пережитого, смог лишь только кивнуть в ответ и поплёлся в камеру. Напряжение, которое он испытал из-за ревности к Ольге спало так резко, что на смену ему пришла какая-то слабость, к которой ещё добавились чувства от пережитого шока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95