И помочь ему в этом деле мог Потап, обладающий даром закрутить роман с двух-трех писем или мальков даже не показываясь женщине на глаза.
– Потап, ходи сюда, – не медля ни секунды позвал его Бандера.
– Щас, Виталь, поссу только, – тут же отозвался Потап и залез на парашу. Выйдя оттуда, он стал ещё тщательно мыть руки.
Бандера нервничал, смотря на эту картину. Он хорошо знал, что на воле мало кто моет руки после посещения туалета, попав же в тюрьму начинают показывать себя чистоплотными даже бывшие бомжи. А то ведь может и сказать кто-нибудь: «За член брался? Хули теперь до моей тетради дотрагиваешься?», или что-нибудь в этом роде. Потап был как раз из тех бомжей. Жил на воле по подвалам и только попадая каждый раз в тюрьму его мозг очищался от водки и начинал работать. Скрипя зубами, Бандера ждал, пока он отмоет свои руки после прикосновения к половому органу, но ничего не говорил. Потап нужен был ему для дела, и он старался не злиться на него. Наконец Потап вытер руки полотенцем и подошёл.
– Садись, – кивнул на место напротив себя Бандера, усевшись по-турецки на своей шконке. Руками он тасовал карты, совсем не думая о них, просто автоматически. Покосившись на спящего Лешего и глядя прямо в глаза расположившемуся напротив Потапу, он сказал, стараясь говорить потихоньку: – Надо закрутить с кем-нибудь из тёлок в один шесть.
– Зачем? – удивился Потап.
– Надо, Потапыч, – убедительно произнёс Бандера. – Потом скажу зачем. Подцепи там кого-нибудь на крючок, желательно из цивильных. Кто там есть вообще? Я уж не помню.
– Да я и сам не знаю, кто там есть, – покачал головой Потап и кивнул на Лешего. – Надо у пацанов спросить или по малявам посмотреть, на кого туда идут.
– Ты чё, за всё время здесь так ни с кем там и не снюхался?
– Да на кой они мне? – улыбнулся Потап. – Чтоб конфеты да всякую херню им слать? Мне такие нужны, чтобы мне слали. Вольные.
– Ну а щас надо там кого-то прихватить. На время. Даже слать если чё-то надо будет, я дам. Вот пока тебе, кстати, покуришь нормальных.
Бандера подвинул ему запечатанную пачку «Кэмела». Потап сразу изменился в лице и раздобрел. Теперь он был заинтересован и его лицо прямо засветилось сразу озарившими его мыслями.
– Может Сержантку попросить, чтобы она с кем-нибудь из один шесть познакомила? Они-то наверняка общаются.
– Чё за Сержантка? – не понял Бандера, думая про кого-то из дубачек.
– Инка Сержанина, в один семь сидит, – пояснил Потап. – Я её по воле знал, девка нормальная.
Бандера сразу задумался. Прокручивая в голове придуманный им вариант со знакомством Потапа с кем-то из Ольгиных подруг он пришёл к выводу, что этому ловеласу может не хватить одного или даже двух дней, чтобы уже можно было задать ей вопросы об Ольге.
– Давай тогда лучше вот как сделаем, – произнёс Бандера. – Ты сначала спроси у неё, у Сержантки этой своей, кто из один восемь сегодня к ним заехал. А дальше уже решим.
– Хокей, – кивнул головой Потап и, спрыгнув на пол, взял со шконки пачку подаренных ему сигарет и пошёл писать маляву.
– Вано, – позвал Бандера трассового, тоже спрыгнув на пол и открыв свою сумку, – на вот носки нейлоновые, расплети по-быстрому.
* * *
Ты смотри, да? Этот лошара рогатый даже не поблагодарил пацанов за грев, – всё не унимался Лис, зло поглядывая на кабуру в восемь семь.
– А может, он по решке прогонял? – предположил Стае.
– Да ты чё?! Если б они кричали, мы бы по-любому слышали.
– Да не, это херня всё, – подытожил Валёк. – Прогонял, не прогонял, какая разница? Нам-то чё с этого?
– В натуре, – поддержал его Стае. Лучше в восемь пять отписать, спросить у них раскумариться. Интересно, кто там ему эту химку толкнул?
– Ага! Отпиши! Кому ты там писать будешь? Ты чё, знаешь там кого? – продолжал злиться Лис больше всех и опять зло посмотрел на кабуру. – Тут вон друзья, бл…дь, не дают ни х…я, а ты хочешь у незнакомых спросить. Хотя какие они теперь на х…й друзья?!
– Ну-у, – согласился Валёк, который не без оснований считал, что Протас просто обязан был с ним поделиться. – Протас в натуре гандон…
– Да ладно, чё ты? Ну не считает нужным внимание нам уделить. Чё он после этого, гандон, что ли? – рассудительно заметил Стае.
Валёк внимательно посмотрел на него и подумал, что если бы его друг знал истинное положение вещей, то первый бы материл Протаса ещё и не такими словами. Атак получалось, что он в чём-то прав, поэтому Валёк согласно кивнул и сказал:
– Да не, я ж ничё не говорю. Зачтёца, говорю, просто ему всё. Бог не Яшка, видит, кому тяжко.
– В натуре, Валёк. Ну их…й на него, на этого Протаса. Чё, теперь из-за него гамки гонять, что ли? Пускай в дупло себе забьют эту хим… – договорить Лис не успел, его перебил зовущий голос из кабуры.
– Валёк, ты где там? – звучал знакомый до боли голос Протаса.
– Во бля, вспомни гамно, оно и появится, – потихоньку проговорил Валёк и сказал Стасу: – Скажи ему, что я сплю.
– Он спит. Чё вы хотели? – спросил Стае, подойдя и встав под кабуру.
– А-а-а, ну малёк вот возьмите, отправьте на восемь пять. А это вот Вальку дадите, когда проснётся, – сказал Протас и с потолка упали запаянная малява и что-то завёрнутое в бумагу.
– Ага, – сказал Стае, подбирая всё. – Дома.
Лис с Вальком, уже почувствовавшие, что там могло быть завёрнуто в бумагу, сразу подскочили к Стасу и выхватили всё у него из рук.
– Йес! – согнул руку в локте Валёк, убедившись, что это действительно завертуха с химкой на целых две папиросы.
– Ну вот. А ты на него гонишь, – укоризненно покачал головой Стае. – Я же говорил, он нормальный парняга.
– Да не, просто чё он так долго, – вступился за Валька Лис, осознавая и свою неправоту тоже. – Столько времени прошло. Пацанов вон с восемь пять тоже только щас благодарит. Так же не делается.
– Да ладно, чё. Нормально всё… – махнул рукой Валек и тут же стал доставать папиросу, чтобы втарить. – Химка, кажись, убойная.
Тут из кабуры опять раздался голос Протаса.
– Там малёк только прям щас отправьте, а то я тут запарился, сразу не отписал.
– Да-да, Паха, уже отправляем, – сразу отозвался на радостях спящий Валёк.
– Чё, проснулся, что ли, Валёк? – спросил Протас.
– Ну, Паха. Разбудили вот сразу, как тут не проснуться, – тараторил довольный Валёк. – От души, братан, сам знаешь.
– Да, Паха, – поддержали Валька и Лис, улыбаясь в сторону кабуры, – благодарим все вместе.
– Уже втариваете там, что ли? – спросил Протас.
– Ну конечно, братишка. Это ж как глоток свободы, – ответил Валёк, уже втаривая химку. Теперь они с Лисом смотрели на кабуру так благодарно, как будто в ней видно было самого Протаса.
– Ну ладно, давайте поправляйтесь, не болейте, – прощался Протас. – Пойдём пока.
– Пойдём, Паха.
– Давай.
– Удачи, брат, – прощались сразу все, благодарно глядя в потолок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Потап, ходи сюда, – не медля ни секунды позвал его Бандера.
– Щас, Виталь, поссу только, – тут же отозвался Потап и залез на парашу. Выйдя оттуда, он стал ещё тщательно мыть руки.
Бандера нервничал, смотря на эту картину. Он хорошо знал, что на воле мало кто моет руки после посещения туалета, попав же в тюрьму начинают показывать себя чистоплотными даже бывшие бомжи. А то ведь может и сказать кто-нибудь: «За член брался? Хули теперь до моей тетради дотрагиваешься?», или что-нибудь в этом роде. Потап был как раз из тех бомжей. Жил на воле по подвалам и только попадая каждый раз в тюрьму его мозг очищался от водки и начинал работать. Скрипя зубами, Бандера ждал, пока он отмоет свои руки после прикосновения к половому органу, но ничего не говорил. Потап нужен был ему для дела, и он старался не злиться на него. Наконец Потап вытер руки полотенцем и подошёл.
– Садись, – кивнул на место напротив себя Бандера, усевшись по-турецки на своей шконке. Руками он тасовал карты, совсем не думая о них, просто автоматически. Покосившись на спящего Лешего и глядя прямо в глаза расположившемуся напротив Потапу, он сказал, стараясь говорить потихоньку: – Надо закрутить с кем-нибудь из тёлок в один шесть.
– Зачем? – удивился Потап.
– Надо, Потапыч, – убедительно произнёс Бандера. – Потом скажу зачем. Подцепи там кого-нибудь на крючок, желательно из цивильных. Кто там есть вообще? Я уж не помню.
– Да я и сам не знаю, кто там есть, – покачал головой Потап и кивнул на Лешего. – Надо у пацанов спросить или по малявам посмотреть, на кого туда идут.
– Ты чё, за всё время здесь так ни с кем там и не снюхался?
– Да на кой они мне? – улыбнулся Потап. – Чтоб конфеты да всякую херню им слать? Мне такие нужны, чтобы мне слали. Вольные.
– Ну а щас надо там кого-то прихватить. На время. Даже слать если чё-то надо будет, я дам. Вот пока тебе, кстати, покуришь нормальных.
Бандера подвинул ему запечатанную пачку «Кэмела». Потап сразу изменился в лице и раздобрел. Теперь он был заинтересован и его лицо прямо засветилось сразу озарившими его мыслями.
– Может Сержантку попросить, чтобы она с кем-нибудь из один шесть познакомила? Они-то наверняка общаются.
– Чё за Сержантка? – не понял Бандера, думая про кого-то из дубачек.
– Инка Сержанина, в один семь сидит, – пояснил Потап. – Я её по воле знал, девка нормальная.
Бандера сразу задумался. Прокручивая в голове придуманный им вариант со знакомством Потапа с кем-то из Ольгиных подруг он пришёл к выводу, что этому ловеласу может не хватить одного или даже двух дней, чтобы уже можно было задать ей вопросы об Ольге.
– Давай тогда лучше вот как сделаем, – произнёс Бандера. – Ты сначала спроси у неё, у Сержантки этой своей, кто из один восемь сегодня к ним заехал. А дальше уже решим.
– Хокей, – кивнул головой Потап и, спрыгнув на пол, взял со шконки пачку подаренных ему сигарет и пошёл писать маляву.
– Вано, – позвал Бандера трассового, тоже спрыгнув на пол и открыв свою сумку, – на вот носки нейлоновые, расплети по-быстрому.
* * *
Ты смотри, да? Этот лошара рогатый даже не поблагодарил пацанов за грев, – всё не унимался Лис, зло поглядывая на кабуру в восемь семь.
– А может, он по решке прогонял? – предположил Стае.
– Да ты чё?! Если б они кричали, мы бы по-любому слышали.
– Да не, это херня всё, – подытожил Валёк. – Прогонял, не прогонял, какая разница? Нам-то чё с этого?
– В натуре, – поддержал его Стае. Лучше в восемь пять отписать, спросить у них раскумариться. Интересно, кто там ему эту химку толкнул?
– Ага! Отпиши! Кому ты там писать будешь? Ты чё, знаешь там кого? – продолжал злиться Лис больше всех и опять зло посмотрел на кабуру. – Тут вон друзья, бл…дь, не дают ни х…я, а ты хочешь у незнакомых спросить. Хотя какие они теперь на х…й друзья?!
– Ну-у, – согласился Валёк, который не без оснований считал, что Протас просто обязан был с ним поделиться. – Протас в натуре гандон…
– Да ладно, чё ты? Ну не считает нужным внимание нам уделить. Чё он после этого, гандон, что ли? – рассудительно заметил Стае.
Валёк внимательно посмотрел на него и подумал, что если бы его друг знал истинное положение вещей, то первый бы материл Протаса ещё и не такими словами. Атак получалось, что он в чём-то прав, поэтому Валёк согласно кивнул и сказал:
– Да не, я ж ничё не говорю. Зачтёца, говорю, просто ему всё. Бог не Яшка, видит, кому тяжко.
– В натуре, Валёк. Ну их…й на него, на этого Протаса. Чё, теперь из-за него гамки гонять, что ли? Пускай в дупло себе забьют эту хим… – договорить Лис не успел, его перебил зовущий голос из кабуры.
– Валёк, ты где там? – звучал знакомый до боли голос Протаса.
– Во бля, вспомни гамно, оно и появится, – потихоньку проговорил Валёк и сказал Стасу: – Скажи ему, что я сплю.
– Он спит. Чё вы хотели? – спросил Стае, подойдя и встав под кабуру.
– А-а-а, ну малёк вот возьмите, отправьте на восемь пять. А это вот Вальку дадите, когда проснётся, – сказал Протас и с потолка упали запаянная малява и что-то завёрнутое в бумагу.
– Ага, – сказал Стае, подбирая всё. – Дома.
Лис с Вальком, уже почувствовавшие, что там могло быть завёрнуто в бумагу, сразу подскочили к Стасу и выхватили всё у него из рук.
– Йес! – согнул руку в локте Валёк, убедившись, что это действительно завертуха с химкой на целых две папиросы.
– Ну вот. А ты на него гонишь, – укоризненно покачал головой Стае. – Я же говорил, он нормальный парняга.
– Да не, просто чё он так долго, – вступился за Валька Лис, осознавая и свою неправоту тоже. – Столько времени прошло. Пацанов вон с восемь пять тоже только щас благодарит. Так же не делается.
– Да ладно, чё. Нормально всё… – махнул рукой Валек и тут же стал доставать папиросу, чтобы втарить. – Химка, кажись, убойная.
Тут из кабуры опять раздался голос Протаса.
– Там малёк только прям щас отправьте, а то я тут запарился, сразу не отписал.
– Да-да, Паха, уже отправляем, – сразу отозвался на радостях спящий Валёк.
– Чё, проснулся, что ли, Валёк? – спросил Протас.
– Ну, Паха. Разбудили вот сразу, как тут не проснуться, – тараторил довольный Валёк. – От души, братан, сам знаешь.
– Да, Паха, – поддержали Валька и Лис, улыбаясь в сторону кабуры, – благодарим все вместе.
– Уже втариваете там, что ли? – спросил Протас.
– Ну конечно, братишка. Это ж как глоток свободы, – ответил Валёк, уже втаривая химку. Теперь они с Лисом смотрели на кабуру так благодарно, как будто в ней видно было самого Протаса.
– Ну ладно, давайте поправляйтесь, не болейте, – прощался Протас. – Пойдём пока.
– Пойдём, Паха.
– Давай.
– Удачи, брат, – прощались сразу все, благодарно глядя в потолок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95