– Ты завязывай, Лис, – опять попытался придержать его Стае. – Забыл, сколько они нам всего давали? Может, там и не химка на них шла.
– Да ну на х…й, не химка, – поднялся Лис и, не выдержав от утомительного ожидания, залез на батарею там, где была кабура.
– Не вздумай просить, Лис, – предупредил его Валёк. Он хоть и чаще всех поглядывал на кабуру всё это время, но держал себя в руках несмотря на то, что уже сам злился на Протаса. А высказанное сейчас Стасом предположение, что это могла быть не химка, охладило его.
– Да я не буду, даже звать не буду, – успокоил его Лис и позвал одного из суетящихся возле стола молодых парней: – Лопух, ну-ка ползи сюда, быстро!
Парень лет двадцати сразу поставил на стол свою кружку, которую хотел закипятить и быстрым шагом направился к Лису.
– Ну, ближе, хули ты встал, – скомандовал ему Лис, когда он нерешительно остановился в метре и посмотрел на стоявшего на батарее Лиса. А когда он быстро сделал шаг вперед, сказал: – Давай лапы, держи меня.
Парень с очень подходящим ему прозвищем Лопух покорно выставил руки и Лис встал на них, опёршись на стенку руками.
– Давай ещё выше подними, – сказал ему Лис. – И держись крепче.
На новом корпусе потолки были не такими высокими как на старом, и когда Лис, пошатываясь, залез на плечи Лопуха, то головой упёрся в потолок над своей головой. А когда поднял взгляд кверху, кабура оказалась прямо перед его носом. Не медля ни секунды Лис сразу засунул этот нос в дыру и слышно было, как он втягивает в себя воздух.
– Да тише ты, Лис, услышат, – предупредил его Валёк.
– Там ящик работает, – сказал Лис, высунув нос из кабуры, и посмотрел на Стаса победным взглядом. – Ну что? Иди, понюхай. Там химку курили, бля буду.
– Может это гашиш, – опять сделал предположение Стае.
– Чё, я химку от гашухи отличить не могу? – раздраженно произнес Лис, спрыгивая на пол. – Пиз…е-ец, такую завертуху большую поймали, даже на пятку нам не дали. Всё, можно спать ложиться.
Глянув на Валька, Лис раздражённо буркнул ещё что-то невнятное себе под нос и, увалившись на свою шконку, демонстративно отвернулся к стене. Стае посмотрел на Валька и нерешительно спросил:
– Чё, может в натуре подтянуть Протаса, спросить?
– Не-е, – покачал головой Валёк и с каким-то злым и задумчивым взглядом встал и заходил по хате. Сделав несколько шагов он остановился и, посмотрев на кабуру в потолке, произнес: – Если Протас не считает нужным уделить внимание, я у него просить ничего не буду.
Стае опустил голову и посмотрел на свою шконку, видимо, тоже собирался лечь спать. В наступившей тишине Валёк опять заходил по камере с грозным выражением лица. В какой-то момент он уже открыл было рот, чтобы сказать своим друзьям со злости, что за Протасом есть серьёзный косяк. Но остановился, поняв, что не сможет рассказать о том, какой именно за ним был поступок, потому что сам в нём участвовал. Но, походив немного и подумав, он решил хотя бы позлорадствовать над Протасом и со злой усмешкой произнёс.
– У Протаса тут тёлку его увели, еб…т её прямо у него под носом.
Лис, состояние которого не позволяло ему заснуть даже в тишине, сразу развернулся и тоже улыбнулся улыбкой, больше похожей на оскал и почти воскликнул радостно.
– Да ты чё?! А кто?
– Да есть тут один, – уклончиво ответил Валёк, прекрасно понимая, что называть Солому нельзя, иначе до него это дойдёт очень скоро.
Но Лису это и не особо нужно было, его грел сам факт.
– От, сохатый! – радостно воскликнул Лис, взглянув на кабуру. – И чё, он так и оставил это? Или он не знает?
– Да знает он всё, – с усмешкой махнул рукой в сторону кабуры Валёк. – Это ещё и друг его.
– И не предъявлял ни х…я, что ли? – радостно-удивленно спросил Лис.
– Да хули он там сможет предъявить? – презрительно посмотрел Валёк в сторону кабуры. – Там строгачи. По-любому вывернут всё так, что он ещё и виноватый останется.
– Чё, со строгого кто-то? – спокойно спросил Стае, не разделявший злорадства друзей по отношению к человеку, который столько им помогал. От Лиса он не удивлялся, тот всегда и был таким. Но от Валька, не зная истинную причину его поведения, он подобного не ожидал.
– Со строгого, – весело ответил Валёк и кивнул на кабуру. – Когда ваших тёлок е…ут, это вас е…ут.
– Вот лошара! – захохотал во всё горло Лис.
Валёк поднял взгляд на кабуру и задумался о том, как бы ещё насолить Протасу.
* * *
По возвращении в камеру радостный Солома тут же вкратце рассказал Пахе о разговоре, и сказав ему, чтобы подготовил для Немца место, сел писать Ольге. Его не столько интересовало услышать рассказ обо всём произошедшем от неё самой, хотя эти вопросы он тоже задал ей в мальке, сколько его переполняло чувство признательности и благодарности за то, что она не поддалась соблазну. Он написал ей столько приятных и тёплых слов, что сам стал её по-настоящему уважать и думал о ней с приятной улыбкой.
За письмом он даже не заметил, как прошёл почти час и даже удивился, когда дверь открылась и в камеру вошёл Немец с сумкой.
– Уже собрался? – спросил Солома, округлив глаза. – Быстро ты. Знакомься. Это Паха. – Он встал и представил ему всех сокамерников, даже шныря, которому тут же сказал: – Завари нам чаю, – потом он повернулся к Немцу и показал ему на шконку, на которой ещё недавно спал Паха и освободил её для более авторитетного арестанта. – Располагайся, здесь лучше, чем в общаковой хате. Там есть кому смотреть за тем аппендицитом.
– Да базара нет, – ответил Немец и поставил свою сумку под шконку.
Солома пока быстро запаял малёк для Ольги и отправил его по срочной в другую сторону. От Дунаева на обратном пути он узнал, что Ольгу перевели в один шесть, а на них идет дорога по другой стороне. Для него это, в принципе, роли никакой не играло.
Женские хаты почти все были одинаковы. Но он решил непременно навестить её там, как только весь кипеш уляжется и Дунаев немного освободится. Он знал, что у Ольги сильно мягкий характер. На всякий случай в мальке он написал ей, чтоб она передала от него привет Насте, чтобы там все знали, кто к ним заехала.
– Курнёшь? – спросил Немца Паха, доставая втаренную папиросу.
– Да сколько можно курить? – усмехнулся Немец и покачал головой.
– Ну, щас тогда, чай заварится, – сказал Паха, доставая конфеты. – Мы тебя позже ждали.
– Да нормально всё, – улыбнулся Немец на почти извиняющийся тон Пахи и повернулся к Соломе. – Сань, а это ты у малолеток за каких тёлок спрашивал? Коса там, и ещё какая-то…
– Да так, знакомые, – пожал плечами Солома даже не поворачиваясь, потому что доставал со своей сумки сшитые на зоне тапочки, чтобы подарить Немцу на встречу. – Держи, Ген, это тебе. Костюм есть приличный спортивный?
– Есть-есть, – кивнул на свою сумку Немец, беря тапки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95