– Ну и ну. Это где такие фильдеперсовые шьют?
– Уже не шьют. Умер этот сапожник, здесь он был, на сорок первой.
– Да-а, – протянул Немец без всякого сожаления, одевая тапки. – Как по мне шиты. От души, Саня.
– Если чё, вот костюм ещё есть нормальный, – чуть выдвинув из-под шконки свою раскрытую сумку Солома обернулся на Немца, сидя на корточках.
– Да все нормально, Сань, тусоваться есть в чём, – сказал Немец, все же взглянув на лежащий в сумке Соломы костюм. – Кому-то может нужнее будет.
Подошёл шнырь Витёк. Он поставил на импровизированный стол накрытую кружку и сразу ушёл обратно к двери. Все сразу стали рассаживаться вокруг поудобнее. Паха распаковал коробку конфет.
– Красиво жить не запретишь, – улыбнулся Немец, кивнув на конфеты.
– Да это только для встреч. Ну и так, если чё отметить, – пояснил Солома. – Обычно с простыми пьём. Но вообще не бедствуем, нормально.
– Ну так чё там малолетки рассказывали, Сань? – спросил Паха, доставая пустую кружку. – Ты так и не рассказал.
– А, да, – подхватил Немец. – Чё там за Коса? Не Протаса ли бывшая подружка, случайно?
– Не-ет. С чего ты взял? – спросил Солома с удивлением, а у самого в животе всё свело от злости и хорошее настроение сразу пропало. Он сразу понял, что Протас все рассказал или почти всё, не сказал только имени.
– А эта, вторая, как её? – спросил Немец и, видя напряжённое лицо Соломы, сказал: – Да ты чё, Сань? Мне вообще по херу эти тёлки, чтоб из-за них ещё переживать. Сами ж на х…й прыгают всем подряд, а кто-то из-за них ещё с ума сходит…
Солома, вдруг вспомнив, что Немец был в восемь семь как раз тогда, когда он послал маляву Протасу про Ольгу, сразу понял, что он, скорее всего её читал. Прищурив глаза Солома спросил:
– Ген, а ты в восемь семь сам заходил, или они тебя подтягивали?
– Они приглашали для базара, Саня, – кивнул головой Немец уже с серьёзным видом, решив посвятить Солому в детали. Авторитетный и уважаемый по лагерям Солома был гораздо ближе ему по духу, чем неизвестный ему ранее коммерсант. Да и скрывать это он не мог, при разговоре том присутствовали другие, и всё могло открыться.
– Погоди, – остановил его Солома, когда Немец уже хотел было продолжить тему. – Пока чай запаривается, пойдём тет-на-тет поговорим.
Они встали и, пройдя к двери, уселись на пороге.
– Витёк, иди-ка телевизор пока посмотри, – сказал шнырю Солома и повернулся к Немцу.
* * *
Бандера, и так спавший последнее время урывками, по часу – по два, теперь не мог заснуть вообще после этой ночи. С тех пор, как он вчера увидел настоящую Ольгу, возвращающуюся из бани, покой он потерял совсем. Да ещё и лицо её, спокойно смотрящее или даже совсем не смотрящее на творящуюся вокруг вакханалию, всё время стояло перед глазами и он никак не мог заснуть, сколько бы ни ворочался. Леший с Антоном, бурно обсудив и вдоволь насмеявшись над утренним происшествием, уснули ещё до обеда. И почти в полной тишине Бандеру посещало множество разных мыслей. В первую очередь он, конечно, грешил на Геру с Василичем, подсунувших ему вместо Ольги какую-то секс-машину. Но его злость на них гасило стоявшее перед глазами её лицо, да и Гере сейчас и так не позавидуешь после происшедшего. Хорошо ещё, если вообще с работы не выгонят. По крайней мере на этом продоле его уже точно не будет.
Повернув голову, Бандера посмотрел на сидящего у двери Юрия. Тот, естественно, был с поникшей головой, но Бандеру это уже совсем не радовало. Даже когда утром Леший вспомнил о том, что именно в один восемь сидела девушка Юрия, которая ему уже давно не пишет, и наверняка трахалась там с малолетками, Бандера не смеялся вместе с ним и Антоном над Юрием. Все его мысли были уже совсем о другом, его опять захлестнула волна чувств и он не мог спать.
Время было уже к ужину, когда из кабуры раздался голос.
– Возьмите малёк, с семь восемь, срочный.
Вано, как раз проснувшийся, чтобы сходить на парашу, сразу подошёл к кабуре и забрал его.
– Это в один шесть, – спокойно произнёс он, взглянув на адресат и, зевая, пошёл к окну, чтобы отправить его.
– В один шесть? С семь восемь? Срочный? – удивился Бандера. – Это что-то новое… Может, Солома перепутал, может, это нам? А кому там?
– Не-е, тёлкам, точно, – спокойно доставая крючком контрольку говорил Вано. – Написано Ольге Ш.
– Кому? – резко поднял голову Бандера.
– Ольге Ш. – повторил Вано и, взглянув на напряжённое лицо Бандеры, понял всё. Он ещё раз посмотрел на малёк и сказал как-то удивлённо: – Ну-у, ей.
Бандера не отводил взгляда от малька и сдвинул брови в раздумье. Для него вдруг сразу всё сошлось: и почему этот парень из восьмёрки говорил о том, что Ольгу, скорее всего, трахать должен был Солома, и почему сам Солома так изменился тогда в лице, когда Юрик сказал ему, что Ольга – его девушка, и почему Солома потом прислал маляву прессануть Юрика, даже не разбираясь, как действительно мог попасть к нему этот гашиш. Ведь он даже не спрашивал у Протаса, куда он мог деть тот крапаль, что он ему посылал, ведь это так просто. Перед глазами ещё и вместо лица Ольги встали все мальки Протаса, содержание которых уже забыл, но смысл вспомнил сразу. Он предлагал Бандере стать смотрящим за тюрьмой, а потом ещё и предлагал вроде любую помощь против Соломы или что-то в этом роде. А ещё он рассказывал о человеке, который обратился к нему за помощью, а сам выхватил его девчонку. «Уж не Солома ли это тебе дорогу перешёл? – подумал Бандера. – И уж не Ольгу ли он у тебя увёл? Ну да, кто ещё мог к тебе обратиться за помощью, когда ты сидишь в тюрьме?»
Пристальным взглядом Бандера провожал малёк, который Вано, осторожно поглядывая на Бандеру, привязал к контрольке и потихоньку просовывал через реснички. Потом Вано, придерживая контрольку в натяг, посмотрел на Бандеру уже в упор, но нерешительно. Они оба понимали, что Солома – это не Юрик, и его мальки читать или изымать они не станут. Бандера молча провожал взглядом уходящую из руки Вано контрольку, которую тянули на себя женщины. Потом он развернулся и посмотрел на Юрия, который тоже смотрел на Вано во все глаза. Он, конечно же, тоже слышал слова Вано, кому предназначена эта малява. Но догадался ли он, что это именно той Ольге? Ведь он тоже был в курсе, что её хату раскидали.
Но потом, поняв, что Юрий ему уже не конкурент, вернее, не главный конкурент, он переключился на Солому. Первым делом он решил написать Протасу и спросить, кто увёл у него девчонку и какую. Протас вроде бы тогда писал, что это всё на воле произошло, пока он здесь был, но что-то говорило Бандере, что его домыслы могут быть верны.
Не успел он взяться за ручку, как увидел поднявшегося со шконки сонного Потапа и его мысли сразу перекинулись в другую область. Нужно было как-то узнать у Ольгиных подруг, с кем она общается и как близко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Уже не шьют. Умер этот сапожник, здесь он был, на сорок первой.
– Да-а, – протянул Немец без всякого сожаления, одевая тапки. – Как по мне шиты. От души, Саня.
– Если чё, вот костюм ещё есть нормальный, – чуть выдвинув из-под шконки свою раскрытую сумку Солома обернулся на Немца, сидя на корточках.
– Да все нормально, Сань, тусоваться есть в чём, – сказал Немец, все же взглянув на лежащий в сумке Соломы костюм. – Кому-то может нужнее будет.
Подошёл шнырь Витёк. Он поставил на импровизированный стол накрытую кружку и сразу ушёл обратно к двери. Все сразу стали рассаживаться вокруг поудобнее. Паха распаковал коробку конфет.
– Красиво жить не запретишь, – улыбнулся Немец, кивнув на конфеты.
– Да это только для встреч. Ну и так, если чё отметить, – пояснил Солома. – Обычно с простыми пьём. Но вообще не бедствуем, нормально.
– Ну так чё там малолетки рассказывали, Сань? – спросил Паха, доставая пустую кружку. – Ты так и не рассказал.
– А, да, – подхватил Немец. – Чё там за Коса? Не Протаса ли бывшая подружка, случайно?
– Не-ет. С чего ты взял? – спросил Солома с удивлением, а у самого в животе всё свело от злости и хорошее настроение сразу пропало. Он сразу понял, что Протас все рассказал или почти всё, не сказал только имени.
– А эта, вторая, как её? – спросил Немец и, видя напряжённое лицо Соломы, сказал: – Да ты чё, Сань? Мне вообще по херу эти тёлки, чтоб из-за них ещё переживать. Сами ж на х…й прыгают всем подряд, а кто-то из-за них ещё с ума сходит…
Солома, вдруг вспомнив, что Немец был в восемь семь как раз тогда, когда он послал маляву Протасу про Ольгу, сразу понял, что он, скорее всего её читал. Прищурив глаза Солома спросил:
– Ген, а ты в восемь семь сам заходил, или они тебя подтягивали?
– Они приглашали для базара, Саня, – кивнул головой Немец уже с серьёзным видом, решив посвятить Солому в детали. Авторитетный и уважаемый по лагерям Солома был гораздо ближе ему по духу, чем неизвестный ему ранее коммерсант. Да и скрывать это он не мог, при разговоре том присутствовали другие, и всё могло открыться.
– Погоди, – остановил его Солома, когда Немец уже хотел было продолжить тему. – Пока чай запаривается, пойдём тет-на-тет поговорим.
Они встали и, пройдя к двери, уселись на пороге.
– Витёк, иди-ка телевизор пока посмотри, – сказал шнырю Солома и повернулся к Немцу.
* * *
Бандера, и так спавший последнее время урывками, по часу – по два, теперь не мог заснуть вообще после этой ночи. С тех пор, как он вчера увидел настоящую Ольгу, возвращающуюся из бани, покой он потерял совсем. Да ещё и лицо её, спокойно смотрящее или даже совсем не смотрящее на творящуюся вокруг вакханалию, всё время стояло перед глазами и он никак не мог заснуть, сколько бы ни ворочался. Леший с Антоном, бурно обсудив и вдоволь насмеявшись над утренним происшествием, уснули ещё до обеда. И почти в полной тишине Бандеру посещало множество разных мыслей. В первую очередь он, конечно, грешил на Геру с Василичем, подсунувших ему вместо Ольги какую-то секс-машину. Но его злость на них гасило стоявшее перед глазами её лицо, да и Гере сейчас и так не позавидуешь после происшедшего. Хорошо ещё, если вообще с работы не выгонят. По крайней мере на этом продоле его уже точно не будет.
Повернув голову, Бандера посмотрел на сидящего у двери Юрия. Тот, естественно, был с поникшей головой, но Бандеру это уже совсем не радовало. Даже когда утром Леший вспомнил о том, что именно в один восемь сидела девушка Юрия, которая ему уже давно не пишет, и наверняка трахалась там с малолетками, Бандера не смеялся вместе с ним и Антоном над Юрием. Все его мысли были уже совсем о другом, его опять захлестнула волна чувств и он не мог спать.
Время было уже к ужину, когда из кабуры раздался голос.
– Возьмите малёк, с семь восемь, срочный.
Вано, как раз проснувшийся, чтобы сходить на парашу, сразу подошёл к кабуре и забрал его.
– Это в один шесть, – спокойно произнёс он, взглянув на адресат и, зевая, пошёл к окну, чтобы отправить его.
– В один шесть? С семь восемь? Срочный? – удивился Бандера. – Это что-то новое… Может, Солома перепутал, может, это нам? А кому там?
– Не-е, тёлкам, точно, – спокойно доставая крючком контрольку говорил Вано. – Написано Ольге Ш.
– Кому? – резко поднял голову Бандера.
– Ольге Ш. – повторил Вано и, взглянув на напряжённое лицо Бандеры, понял всё. Он ещё раз посмотрел на малёк и сказал как-то удивлённо: – Ну-у, ей.
Бандера не отводил взгляда от малька и сдвинул брови в раздумье. Для него вдруг сразу всё сошлось: и почему этот парень из восьмёрки говорил о том, что Ольгу, скорее всего, трахать должен был Солома, и почему сам Солома так изменился тогда в лице, когда Юрик сказал ему, что Ольга – его девушка, и почему Солома потом прислал маляву прессануть Юрика, даже не разбираясь, как действительно мог попасть к нему этот гашиш. Ведь он даже не спрашивал у Протаса, куда он мог деть тот крапаль, что он ему посылал, ведь это так просто. Перед глазами ещё и вместо лица Ольги встали все мальки Протаса, содержание которых уже забыл, но смысл вспомнил сразу. Он предлагал Бандере стать смотрящим за тюрьмой, а потом ещё и предлагал вроде любую помощь против Соломы или что-то в этом роде. А ещё он рассказывал о человеке, который обратился к нему за помощью, а сам выхватил его девчонку. «Уж не Солома ли это тебе дорогу перешёл? – подумал Бандера. – И уж не Ольгу ли он у тебя увёл? Ну да, кто ещё мог к тебе обратиться за помощью, когда ты сидишь в тюрьме?»
Пристальным взглядом Бандера провожал малёк, который Вано, осторожно поглядывая на Бандеру, привязал к контрольке и потихоньку просовывал через реснички. Потом Вано, придерживая контрольку в натяг, посмотрел на Бандеру уже в упор, но нерешительно. Они оба понимали, что Солома – это не Юрик, и его мальки читать или изымать они не станут. Бандера молча провожал взглядом уходящую из руки Вано контрольку, которую тянули на себя женщины. Потом он развернулся и посмотрел на Юрия, который тоже смотрел на Вано во все глаза. Он, конечно же, тоже слышал слова Вано, кому предназначена эта малява. Но догадался ли он, что это именно той Ольге? Ведь он тоже был в курсе, что её хату раскидали.
Но потом, поняв, что Юрий ему уже не конкурент, вернее, не главный конкурент, он переключился на Солому. Первым делом он решил написать Протасу и спросить, кто увёл у него девчонку и какую. Протас вроде бы тогда писал, что это всё на воле произошло, пока он здесь был, но что-то говорило Бандере, что его домыслы могут быть верны.
Не успел он взяться за ручку, как увидел поднявшегося со шконки сонного Потапа и его мысли сразу перекинулись в другую область. Нужно было как-то узнать у Ольгиных подруг, с кем она общается и как близко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95