– спросила она. – Хаддад ведь наверняка не единственный человек на земле, кто знает древнееврейский.
– Это заметили и другие, – вставила Диксон. – Три исследователя, работавшие в период между тысяча девятьсот сорок восьмым и две тысячи вторым годами.
Стефани почувствовала мрачные нотки в голосе израильтянки.
– Но ваше правительство разделалось с ними, не так ли? По той же причине должен был умереть и Джордж Хаддад?
Диксон не ответила.
В разговор вмешалась Кассиопея.
– Все это восходит к конфликту претензий на земли, правильно? Бог заключил договор с Авраамом и отдал ему Святую землю. В Книге Бытия говорится, что потом завет перешел через Авраамова сына Исаака к евреям.
– На протяжении столетий, – заговорил Дейли, – было принято считать, что земля, дарованная Богом Аврааму, представляет собой территории, называемые сегодня Палестиной. Но что, если это не так? Что, если земля, о которой шла речь в Авраамовом завете, лежит совсем в другом месте, далеко от Палестины? Например, в западной части Аравии?
Кассиопея хмыкнула:
– Вы с ума сошли! По-вашему, Ветхий Завет происходит оттуда? Из самого сердца ислама? И на земле евреев, которую подарил им Бог, находится Мекка? Несколько лет назад исламский мир взбунтовался из-за нескольких карикатур на пророка Мухаммеда. Вы можете себе представить, что начнется из-за этого?
Ее монолог не произвел на Дейли никакого впечатления.
– Именно поэтому израильтяне и саудовцы хотели, чтобы Хаддад умер. Он утверждал, что доказательство его теории находится в утраченной Александрийской библиотеке, а ему поведал об этом некто, называвший себя Хранителем.
– То же самое было и с тремя другими. Каждого из них посетил некий посланец, назвавшийся Хранителем, и подсказал им путь к потерянной библиотеке.
– Что же это может быть за доказательство? – в растерянности спросила Стефани.
Дейли нетерпеливо дернул головой.
– Пять лет назад Хаддад заявил палестинским властям, что его выводы могут найти подтверждение в древних документах. Таким документом мог бы оказаться оригинал Ветхого Завета, написанный еще до рождения Христа на древнееврейском языке. Но из существующих сегодня вариантов этой священной книги самый старый датируется десятым веком. Из различных источников Хаддаду было известно, что в Александрийской библиотеке имелись и другие библейские тексты. Обнаружить один их них – единственный способ что-либо доказать, ведь саудовцы никогда не разрешат проводить археологические изыскания в Азире.
Стефани вспомнила то, о чем рассказал ей ранним утром вторника Грин.
– Так вот почему они срыли бульдозерами эти поселения. Они боялись. Они не хотели, что бы хоть что-то обнаружилось. Хоть что-то, что можно было бы связать с еврейской Библией.
– И по той же причине они теперь хотят, чтобы тебя не стало, – сообщила Диксон. – Ты вмешиваешься в их дела. Они не готовы идти даже на малейший риск.
Стефани окинула взглядом Зал космоса. К высокому потолку тянулись длинные сигарообразные тела космических ракет, между которыми сновали ошалевшие от восторга школьники. Затем она посмотрела на Диксон.
– Твое правительство верит во все это?
– Потому и убили тех троих. Потому и взяли на мушку Хаддада.
Стефани кивком указала на Дейли.
– Не считай его другом Израиля. Он использует все, что удастся обнаружить, с одной целью: поставить ваше правительство на колени.
Диксон рассмеялась.
– Стефани, тебя заносит!
– У него именно такая цель, и в этом можно не сомневаться.
– Ты понятия не имеешь о моих целях, – с нарастающим возмущением заговорил Дейли.
– Я знаю, что ты лжец.
Дейли посмотрел на нее неуверенным взглядом. Он выглядел почти смущенным, что удивило ее, и поэтому она спросила:
– Что происходит на самом деле, Ларри?
– Происходит такое, что ты себе даже вообразить не можешь.
53
Лиссабон, 20.45
Малоун попятился назад, в сувенирную лавку, но все его внимание было сосредоточено на трех вооруженных мужчинах, которые тренированными движениями продолжали продвигаться по нижней галерее. Профессионалы. Только этого не хватало!
Он укрылся за одной из стеклянных витрин, стоявшей ближе других к дверям, и продолжал наблюдать за двором. Пэм примостилась рядом с ним. Макколэм скорчился позади стола в центре комнаты.
– Они внизу, мы наверху. Это даст нам несколько дополнительных минут. Церковь и галереи – это большое пространство; чтобы обыскать их, им понадобится время. Они заперты? – спросил он у Макколэма, показав на вторую пару стеклянных дверей, ведущих из лавки.
– Боюсь, что да. Они ведут вниз и наружу, поэтому на ночь их, скорее всего, запирают.
Такой расклад Малоуну совершенно не нравился.
– Нам нужно выбраться отсюда, – решительно сказал он.
– Коттон, – проговорила Пэм, указав в сторону верхней галереи. На лестнице появился один из мужчин и начал спускаться по направлению к сувенирной лавке.
Макколэм скользнул к Малоуну и прошептал:
– Отведите ее к прилавку, и пусть она спрячется за ним.
Любой человек, который, убив двоих выстрелами в затылок, наслаждается завтраком, заслуживает некоторого профессионального уважения, поэтому Малоун решил не спорить. Он взял Пэм за руку и повел ее к дальнему концу прилавка. В руке Макколэма он увидел нож.
Расстояние между стоявшими вдоль стены витринами было достаточно большим, чтобы Макколэм поместился между ними. Темнота укроет их – по крайней мере до тех пор, когда для их противников станет слишком поздно оказать сопротивление. Вооруженный мужчина приближался.
Стефани начинала терять терпение. Разговор с Ларри Дейли выводил ее из себя.
– Что же такое я не могу вообразить? – спросила она.
– В администрации президента есть те, кто хочет доказать правильность теории Хаддада, – сказал Дейли.
Она вспомнила слова, сказанные Дейли Бренту Грину, когда он полагал, что их никто не слышит: «Включая тебя».
– Это неправда.
Она не собиралась на это покупаться.
– Вернись к реальности, Ларри. Ты находишься здесь только потому, что в моем распоряжении оказалась компрометирующая тебя информация.
Дейли и ухом не повел.
– Реальность заключается в другом, Стефани. Из всех твоих действий наши журналисты состряпают историю об «уликах», сфабрикованных вышедшей из-под контроля государственной служащей, которая во что бы то ни стало пытается удержаться на своем посту. Безусловно, возникнут шероховатости, со стороны прессы прозвучат неудобные вопросы, но имеющегося у тебя компромата не хватит для того, чтобы сковырнуть меня или кого-то еще. Лично я никогда и никому не передал ни цента, а с лоббистами меня связать не удастся. В этой войне ты заранее обречена на поражение.
– Возможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
– Это заметили и другие, – вставила Диксон. – Три исследователя, работавшие в период между тысяча девятьсот сорок восьмым и две тысячи вторым годами.
Стефани почувствовала мрачные нотки в голосе израильтянки.
– Но ваше правительство разделалось с ними, не так ли? По той же причине должен был умереть и Джордж Хаддад?
Диксон не ответила.
В разговор вмешалась Кассиопея.
– Все это восходит к конфликту претензий на земли, правильно? Бог заключил договор с Авраамом и отдал ему Святую землю. В Книге Бытия говорится, что потом завет перешел через Авраамова сына Исаака к евреям.
– На протяжении столетий, – заговорил Дейли, – было принято считать, что земля, дарованная Богом Аврааму, представляет собой территории, называемые сегодня Палестиной. Но что, если это не так? Что, если земля, о которой шла речь в Авраамовом завете, лежит совсем в другом месте, далеко от Палестины? Например, в западной части Аравии?
Кассиопея хмыкнула:
– Вы с ума сошли! По-вашему, Ветхий Завет происходит оттуда? Из самого сердца ислама? И на земле евреев, которую подарил им Бог, находится Мекка? Несколько лет назад исламский мир взбунтовался из-за нескольких карикатур на пророка Мухаммеда. Вы можете себе представить, что начнется из-за этого?
Ее монолог не произвел на Дейли никакого впечатления.
– Именно поэтому израильтяне и саудовцы хотели, чтобы Хаддад умер. Он утверждал, что доказательство его теории находится в утраченной Александрийской библиотеке, а ему поведал об этом некто, называвший себя Хранителем.
– То же самое было и с тремя другими. Каждого из них посетил некий посланец, назвавшийся Хранителем, и подсказал им путь к потерянной библиотеке.
– Что же это может быть за доказательство? – в растерянности спросила Стефани.
Дейли нетерпеливо дернул головой.
– Пять лет назад Хаддад заявил палестинским властям, что его выводы могут найти подтверждение в древних документах. Таким документом мог бы оказаться оригинал Ветхого Завета, написанный еще до рождения Христа на древнееврейском языке. Но из существующих сегодня вариантов этой священной книги самый старый датируется десятым веком. Из различных источников Хаддаду было известно, что в Александрийской библиотеке имелись и другие библейские тексты. Обнаружить один их них – единственный способ что-либо доказать, ведь саудовцы никогда не разрешат проводить археологические изыскания в Азире.
Стефани вспомнила то, о чем рассказал ей ранним утром вторника Грин.
– Так вот почему они срыли бульдозерами эти поселения. Они боялись. Они не хотели, что бы хоть что-то обнаружилось. Хоть что-то, что можно было бы связать с еврейской Библией.
– И по той же причине они теперь хотят, чтобы тебя не стало, – сообщила Диксон. – Ты вмешиваешься в их дела. Они не готовы идти даже на малейший риск.
Стефани окинула взглядом Зал космоса. К высокому потолку тянулись длинные сигарообразные тела космических ракет, между которыми сновали ошалевшие от восторга школьники. Затем она посмотрела на Диксон.
– Твое правительство верит во все это?
– Потому и убили тех троих. Потому и взяли на мушку Хаддада.
Стефани кивком указала на Дейли.
– Не считай его другом Израиля. Он использует все, что удастся обнаружить, с одной целью: поставить ваше правительство на колени.
Диксон рассмеялась.
– Стефани, тебя заносит!
– У него именно такая цель, и в этом можно не сомневаться.
– Ты понятия не имеешь о моих целях, – с нарастающим возмущением заговорил Дейли.
– Я знаю, что ты лжец.
Дейли посмотрел на нее неуверенным взглядом. Он выглядел почти смущенным, что удивило ее, и поэтому она спросила:
– Что происходит на самом деле, Ларри?
– Происходит такое, что ты себе даже вообразить не можешь.
53
Лиссабон, 20.45
Малоун попятился назад, в сувенирную лавку, но все его внимание было сосредоточено на трех вооруженных мужчинах, которые тренированными движениями продолжали продвигаться по нижней галерее. Профессионалы. Только этого не хватало!
Он укрылся за одной из стеклянных витрин, стоявшей ближе других к дверям, и продолжал наблюдать за двором. Пэм примостилась рядом с ним. Макколэм скорчился позади стола в центре комнаты.
– Они внизу, мы наверху. Это даст нам несколько дополнительных минут. Церковь и галереи – это большое пространство; чтобы обыскать их, им понадобится время. Они заперты? – спросил он у Макколэма, показав на вторую пару стеклянных дверей, ведущих из лавки.
– Боюсь, что да. Они ведут вниз и наружу, поэтому на ночь их, скорее всего, запирают.
Такой расклад Малоуну совершенно не нравился.
– Нам нужно выбраться отсюда, – решительно сказал он.
– Коттон, – проговорила Пэм, указав в сторону верхней галереи. На лестнице появился один из мужчин и начал спускаться по направлению к сувенирной лавке.
Макколэм скользнул к Малоуну и прошептал:
– Отведите ее к прилавку, и пусть она спрячется за ним.
Любой человек, который, убив двоих выстрелами в затылок, наслаждается завтраком, заслуживает некоторого профессионального уважения, поэтому Малоун решил не спорить. Он взял Пэм за руку и повел ее к дальнему концу прилавка. В руке Макколэма он увидел нож.
Расстояние между стоявшими вдоль стены витринами было достаточно большим, чтобы Макколэм поместился между ними. Темнота укроет их – по крайней мере до тех пор, когда для их противников станет слишком поздно оказать сопротивление. Вооруженный мужчина приближался.
Стефани начинала терять терпение. Разговор с Ларри Дейли выводил ее из себя.
– Что же такое я не могу вообразить? – спросила она.
– В администрации президента есть те, кто хочет доказать правильность теории Хаддада, – сказал Дейли.
Она вспомнила слова, сказанные Дейли Бренту Грину, когда он полагал, что их никто не слышит: «Включая тебя».
– Это неправда.
Она не собиралась на это покупаться.
– Вернись к реальности, Ларри. Ты находишься здесь только потому, что в моем распоряжении оказалась компрометирующая тебя информация.
Дейли и ухом не повел.
– Реальность заключается в другом, Стефани. Из всех твоих действий наши журналисты состряпают историю об «уликах», сфабрикованных вышедшей из-под контроля государственной служащей, которая во что бы то ни стало пытается удержаться на своем посту. Безусловно, возникнут шероховатости, со стороны прессы прозвучат неудобные вопросы, но имеющегося у тебя компромата не хватит для того, чтобы сковырнуть меня или кого-то еще. Лично я никогда и никому не передал ни цента, а с лоббистами меня связать не удастся. В этой войне ты заранее обречена на поражение.
– Возможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122