– Ну, этот урод. Чарли Как-его-там.
– Нет-нет-нет, и думать о нем забудь.
– Как это «и думать о нем забудь»? А мне казалось, это ради него мы сюда притащились. Что случилось?
– Что случилось? – задумчиво повторяет Дядюшка Эл. Подхалимы за его спиной яростно трясут головами, а один делает такой жест, будто перерезает себе горло.
Взглянув на них, Август вздыхает:
– Ох. Значит, его перекупили Ринглинги.
– Говорю же – забудь. У меня есть новость получше! Огромная новость! Я бы сказал, размером со слона! – он оглядывается на свиту, откликающуюся гоготом, и поворачивается обратно. – Угадайте.
– Понятия не имею, Эл! – отвечает Август.
Дядюшка Эл переводит выжидающий взгляд на Марлену.
– Не знаю, – раздраженно говорит она.
– Я купил слона! – выкрикивает Дядюшка Эл, победно вскидывая руки и задевая тростью одного из подхалимов. Тот отпрыгивает в сторону.
Лицо Августа каменеет.
– Кого-кого?
– Слона! Настоящего слона!
– У тебя теперь есть слон?
– Нет, Август, это у тебя теперь есть слон. Точнее, слониха. Зовут ее Рози, ей пятьдесят три, и она ужасно умная. Это их лучшая слониха. Жду не дождусь номера с ее участием… – он прикрывает глаза, чтобы в красках представить себе этот номер, шевелит пальцами у лица и улыбается в исступленном восторге, не открывая глаз. – Мне кажется, в нем должна работать Марлена. Она могла бы ехать верхом на слоне во время циркового парада, а ты подготовил бы номер на арене. Ах, да! – он разворачивается и щелкает пальцами. – Где же она? Скорее, вы, идиоты!
Появляется бутылка шампанского. Дядюшка Эл с глубоким поклоном предъявляет ее Марлене, откручивает проволоку и вытаскивает пробку.
Из-за спины Дядюшки Эла появляются бокалы, и он водружает их на туалетный столик Марлены.
Налив понемножку в каждый из бокалов, он протягивает их Марлене, Августу и мне.
Когда Дядюшка Эл поднимает оставшийся бокал, глаза его затуманиваются. Глубоко вздохнув, он прижимает руку к груди.
– Я счастлив отметить это знаменательное событие с вами – моими лучшими друзьями! – покачнувшись на туго обтянутых гетрами ногах, он выжимает из себя слезинку, которая скатывается по жирной щеке. – Теперь у нас есть не только ветеринар, да еще и учившийся в Корнелле, теперь у нас есть и слон. Слон! – довольно засопев, он останавливается, не в силах продолжать. – Я ждал этого дня годами. И это только начало, друзья мои. Теперь мы в элите. С нами придется считаться.
Из-за его спины раздаются жидкие аплодисменты. Марлена ставит стакан себе на колено, а Август держит свой прямо перед собой. За все это время он ни разу не пошевелился, если не считать того, что ему пришлось взять стакан.
Дядюшка Эл вздымает свое шампанское вверх.
– За «Братьев Бензини» – самый великолепный цирк на земле! – восклицает он.
– «Братья Бензини»! «Братья Бензини»! – подхватывают голоса за его спиной. Марлена и Август молчат.
Эл осушает бокал и передает его кому-то из свиты. Избранник опускает бокал в карман пиджака и вслед за Элом удаляется из шатра. Мы вновь остаемся втроем.
Некоторое время в шатре царит полнейшая тишина. Потом Август вздрагивает, как будто только что очнулся.
– Пойдемте-ка лучше посмотрим на эту махину, – говорит он, одним глотком выпивая шампанское. – Якоб, теперь ты можешь разглядывать этих чертовых зверей сколько влезет. Доволен?
Я смотрю на него широко раскрытыми глазами, после чего тоже осушаю свой бокал. Уголком глаза я замечаю, что Марлена следует моему примеру.
В зверинце «Братьев Фокс» кишмя кишат работники «Братьев Бензини». Они снуют туда-сюда, наполняя корыта, наваливая сено и вычищая навоз. Часть крыльев шатра поднята вверх для вентиляции. Войдя, я оглядываюсь, нет ли где занедуживших зверей. К счастью, все они выглядят очень живенько.
Слон, огромное животное цвета грозовой тучи, высится у дальней стены шатра.
Мы проталкиваемся сквозь суетящихся рабочих и останавливаемся прямо перед ним. Вернее сказать, перед ней. Она просто колоссальна – не меньше десяти футов в холке. Кожа у нее в крапинку и вся, от хобота и до хвоста, потрескавшаяся, словно высохшее русло реки. Лишь на ушах она гладкая. Слониха смотрит на нас совершенно по-человечески. Ее глубоко посаженные янтарные глаза обрамлены на редкость длинными ресницами.
– Боже правый! – произносит Август.
К нам, словно отдельное существо, тянется хобот и болтается из стороны в сторону сперва перед носом у Августа, потом перед Марленой и, наконец, передо мной. Венчающий его выступ, похожий на палец, покачивается и совершает хватательные движения. Ноздри раздуваются и сжимаются, пыхтя и сопя, а потом хобот возвращается назад. Он раскачивается перед своей обладательницей словно маятник, словно гигантский мускулистый червяк. Палец на его конце подбирает с земли пучки сена и тут же роняет обратно. Я гляжу на качающийся хобот и жду, когда он вернется. Даже протягиваю навстречу ему руку, но безрезультатно.
Август глазеет на него в полнейшем оцепенении, Марлена просто глазеет, а я даже и не знаю, что подумать. Никогда не видел таких огромных животных. Она выше меня по крайней мере на четыре фута.
– Это вы слоновод? – спрашивает внезапно образовавшийся справа человек. На нем грязная рубаха, выбивающаяся из-под подтяжек.
– Я главный управляющий зверинца и конного цирка, – отвечает, вытягиваясь в полный рост, Август.
– А где ваш слоновод? – спрашивает человек, сплевывая коричневую от табака слюну.
Слониха вытягивает хобот и похлопывает его по плечу Ударив ее, он отходит подальше. Слониха открывает похожий на черпак рот, словно бы улыбаясь, и принимается раскачиваться в такт движениям хобота.
– А зачем он вам? – интересуется Август.
– Так, хочу ему кое-что шепнуть, больше незачем.
– О чем же?
– Чтобы он понял, во что влип.
– То есть?
– Позовите слоновода, тогда и скажу.
Август хватает меня за руку и выталкивает вперед.
– Вот. Вот мой слоновод. Выкладывайте, во что мы влипли.
Окинув меня взглядом, он заталкивает табак поглубже за щеку и продолжает разговор с Августом.
– Эта чертова зверюга – тупейшее животное на земле.
Август смотрит на него в остолбенении:
– Мне казалось, что это должен быть лучший слон. Эл говорил, что это лучший слон.
Человек фыркает и сплевывает в сторону слонихи струйку коричневой слюны.
– Как вы думаете, если это лучший слон, почему он остался последним? Полагаете, вы – единственный цирк, который подбирает крошки? Да вы вообще на три дня опоздали. Ну, удачи! – Он отворачивается, собираясь уйти.
– Постойте, – тут же окликает его Август. – Расскажите-ка подробней. Она с норовом?
– Не-а, просто тупая как пень.
– А откуда же она такая?
– Бродячий слон. Ее водил какой-то грязный поляк, который сдох в Либертивилле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83