Процесс приспособления проходил тяжело. Ее собственный сын Алекс, тоже очень способный, недавно, как и Марк, закончивший Бребефскую академию, доставлял ей немало хлопот, мгновенно преображаясь из идеалистического рыцаря этики альтруизма в ниспровергающего авторитеты маленького фашиста вопреки всем усилиям оперантных наставников. Обоим мальчишкам пора было отправляться в колледж, где за их психосоциальным привыканием к неоперантным людям и к членам пяти экзотических рас будут следить даже строже, чем за учебными занятиями.
— Алекс очень тебе обрадуется, Марк. Они с Бум-Бум Ларошем и Питом Даламбером собираются отправиться через неделю на рыбалку в Мэн. Я знаю, они захотят, чтобы ты поехал с ними. Вот у тебя нервы и успокоятся.
— Я свяжусь с Алексом попозже, миссис Манион, но, боюсь, с рыбалкой ничего не получится, я буду занят.
Говорил Марк небрежно, но Миранда уловила мгновенный проблеск тревоги, вдруг прорвавшийся из тщательно экранируемого юного сознания.
— Что-нибудь случилось? — спросила она.
— Нет, ничего такого. Просто… Одно личное дело.
— А я задерживаю тебя здесь, когда тебе не терпится поговорить с твоим дядюшкой. Ну, так отправляйся в его логово. Наверное, он с головой ушел в списки заказов. Представляю, как он обрадуется гостю.
Она отвернулась к компьютеру, а ее мысли дышали любовью к неуемному сыну и снисходительной благожелательностью к лучшему другу Алекса при всей его необычности. Миранда Манион и не подозревала, что почти все ее сознание для Марка было прозрачнее стекла. Слава Богу, думала она, Алекс всего лишь заурядный гений. После смерти Линдси с ним было нелегко… но если бы мне пришлось растить сына вроде Марка? Бедный мальчик!
Марк улыбнулся ее доброте, не обращая внимания на подоплеку мыслей. Подобно подавляющему большинству оперантов низкого уровня, Миранда понятия не имела, как функционируют сознания другого, более высокого уровня, и судила о личностной интеграции магистров по собственным почти «нормальным» меркам. Неудивительно, что она не понимает Алекса, а что уж говорить о нем самом!
Марк пробрался по узкому проходу между полками со старинными книгами, сшитыми из страниц, — фэнтези, научная фантастика, жанр ужасов, — всем этим торговал его двоюродный прадед. Покупателями были почти исключительно коллекционеры, заказы обычно присылались по почте. Современные книги-плашки на жидких кристаллах в «Красноречивых страницах» исчерпывались справочниками или научными обзорами доброй старой литературы.
Магазин занимал угловое помещение в старинном здании «Гейт-Хаус» на Саут-Мэйн-стрит и принадлежал к достопримечательностям Хановера еще до Вторжения. Владелец, которого в городе почти все называли просто дядюшкой Роги, жил здесь же в квартире на третьем этаже. Второй этаж занимали всякие конторы, кроме того, в здании помещалась кофейня, а пристройку сзади облюбовало страховое общество. Там же находился гараж, в котором Роги держал свой наземный автомобиль. Марк, две его сестры — Мари и Мадлен, а также младший брат Люк практически выросли в магазине — а еще ранее здесь прошло детство их отца Поля и шестерых дядьев и теток по отцовской линии. Магазин служил тихим приютом, местом отдыха от слишком уж стимулирующей обстановки в фамильном доме Ремилардов за углом и чуть дальше по улице, куда имели обыкновение запросто заглядывать сливки метапсихических оперантов Земли, а также представители нечеловеческих рас Галактического Содружества.
Из-за книжных полок появилось мохнатое серое животное и поглядело на Марка с благодушной снисходительностью.
— Мяу! (Привет другу хозяина.)
Э-эй! Здорово, кот!
Еда?
Неужели ты только об этом и думаешь, жирнюшка?
Мальчик нагнулся и почесал за ухом Марселя, огромного ангорского кота Роги. Кот выгнул свое десятикилограммовое туловище и зевнул, но тут же подобрался для прыжка, едва Марк взялся за ручку двери в комнату, где обычно работал Роги. Чуть дверь приоткрылась, как Марсель проскочил в нее, телепатируя кошачьи упреки хозяевам, которые запираются от своих любимцев. В комнате было душно и жарко, хотя вделанный в окно древний кондиционер работал на полную мощность. К затхлому запаху обработанной старинной бумаги примешивался аромат отличного кукурузного виски. Дядюшка Роги в своем излюбленном летнем наряде — вылинявшие джинсы, туристская безрукавка — мирно посапывал в дряхлом кожаном кресле-качалке. На столе среди стопок видеокассет и истрепанных книг красовались полуопорожненная бутылка «Уайлд терки» и надкушенный бутерброд с ветчиной и сыром.
Кот Марсель прямо-таки левитировал на стол и, несмотря на свой внушительный объем, ничего не опрокинул и даже не сдвинул. Он ухватил бутерброд, насмешливо поглядел на Марка серо-зелеными глазами и снова взвился в воздух. Трехметровым прыжком он достиг безопасного убежища на высокой полке, где и устроился, чтобы насладиться уворованным бутербродом среди приключенческих журналов столетней давности, покрытых прозрачным пластиком.
Марк прикрыл за собой дверь.
— Дядюшка Роги! Проснись! Мне нужна твоя помощь!
Пока мальчик произносил эти слова, его могучая способность к психопомощи церемонно положила конец алкогольному забытью. Мозг спящего букиниста резко заработал, вызвав неприятное пробуждение. Рогатьен Ремилард крякнул и выпрямился в кресле, бормоча ругательства на своем родном языке — франко-индейском диалекте севера Новой Англии.
— Моя помощь? Черт подери! Во что ты вляпался на этот раз? И почему вернулся домой раньше времени? Или тебя опять вышвырнули из школьной мастерской за грубейшее неподчинение?..
Старик оборвал свою тираду на полуслове, принужденный племянником к молчанию. Марк сказал на персональной волне: «Совсем не то, дядюшка Роги. Дело очень серьезное. Семейное и неотложное. Ты должен сейчас же пойти со мной. Но пока мы будем в доме, в пределах досягаемости для Миранды Манион, захлопни крышку покрепче! Твое старое каноэ и туристское снаряжение все еще лежат в гараже?»
Да, но…
Отлично. Они нам понадобятся, и твой наземный автомобиль — тоже. А наличные деньги у тебя найдутся?
Знаешь, черт дери, что да, и так будет, пока идиотские кредитные карточки не завоюют Вселенную. (Подозрение.) А сколько тебе нужно?
Три-четыре кая.
Господи! Что ты натворил?..
Бери их, и идем.
Без дальнейших разговоров букинист встал и убрал бутылку с виски в картотечный ящик, снял с полки грязную сумку для транспортировки книг, извлек из нее толстую пачку твердопленочных кредиток и запихнул в карман джинсов. Потом в сопровождении Марка спустился в магазин.
— Я ухожу с Марком, Миранда. Если профессор Даламбер зайдет за своим экземпляром «Мамелоны и Унгава» Муррея, не забудьте указать на трещины в переплете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
— Алекс очень тебе обрадуется, Марк. Они с Бум-Бум Ларошем и Питом Даламбером собираются отправиться через неделю на рыбалку в Мэн. Я знаю, они захотят, чтобы ты поехал с ними. Вот у тебя нервы и успокоятся.
— Я свяжусь с Алексом попозже, миссис Манион, но, боюсь, с рыбалкой ничего не получится, я буду занят.
Говорил Марк небрежно, но Миранда уловила мгновенный проблеск тревоги, вдруг прорвавшийся из тщательно экранируемого юного сознания.
— Что-нибудь случилось? — спросила она.
— Нет, ничего такого. Просто… Одно личное дело.
— А я задерживаю тебя здесь, когда тебе не терпится поговорить с твоим дядюшкой. Ну, так отправляйся в его логово. Наверное, он с головой ушел в списки заказов. Представляю, как он обрадуется гостю.
Она отвернулась к компьютеру, а ее мысли дышали любовью к неуемному сыну и снисходительной благожелательностью к лучшему другу Алекса при всей его необычности. Миранда Манион и не подозревала, что почти все ее сознание для Марка было прозрачнее стекла. Слава Богу, думала она, Алекс всего лишь заурядный гений. После смерти Линдси с ним было нелегко… но если бы мне пришлось растить сына вроде Марка? Бедный мальчик!
Марк улыбнулся ее доброте, не обращая внимания на подоплеку мыслей. Подобно подавляющему большинству оперантов низкого уровня, Миранда понятия не имела, как функционируют сознания другого, более высокого уровня, и судила о личностной интеграции магистров по собственным почти «нормальным» меркам. Неудивительно, что она не понимает Алекса, а что уж говорить о нем самом!
Марк пробрался по узкому проходу между полками со старинными книгами, сшитыми из страниц, — фэнтези, научная фантастика, жанр ужасов, — всем этим торговал его двоюродный прадед. Покупателями были почти исключительно коллекционеры, заказы обычно присылались по почте. Современные книги-плашки на жидких кристаллах в «Красноречивых страницах» исчерпывались справочниками или научными обзорами доброй старой литературы.
Магазин занимал угловое помещение в старинном здании «Гейт-Хаус» на Саут-Мэйн-стрит и принадлежал к достопримечательностям Хановера еще до Вторжения. Владелец, которого в городе почти все называли просто дядюшкой Роги, жил здесь же в квартире на третьем этаже. Второй этаж занимали всякие конторы, кроме того, в здании помещалась кофейня, а пристройку сзади облюбовало страховое общество. Там же находился гараж, в котором Роги держал свой наземный автомобиль. Марк, две его сестры — Мари и Мадлен, а также младший брат Люк практически выросли в магазине — а еще ранее здесь прошло детство их отца Поля и шестерых дядьев и теток по отцовской линии. Магазин служил тихим приютом, местом отдыха от слишком уж стимулирующей обстановки в фамильном доме Ремилардов за углом и чуть дальше по улице, куда имели обыкновение запросто заглядывать сливки метапсихических оперантов Земли, а также представители нечеловеческих рас Галактического Содружества.
Из-за книжных полок появилось мохнатое серое животное и поглядело на Марка с благодушной снисходительностью.
— Мяу! (Привет другу хозяина.)
Э-эй! Здорово, кот!
Еда?
Неужели ты только об этом и думаешь, жирнюшка?
Мальчик нагнулся и почесал за ухом Марселя, огромного ангорского кота Роги. Кот выгнул свое десятикилограммовое туловище и зевнул, но тут же подобрался для прыжка, едва Марк взялся за ручку двери в комнату, где обычно работал Роги. Чуть дверь приоткрылась, как Марсель проскочил в нее, телепатируя кошачьи упреки хозяевам, которые запираются от своих любимцев. В комнате было душно и жарко, хотя вделанный в окно древний кондиционер работал на полную мощность. К затхлому запаху обработанной старинной бумаги примешивался аромат отличного кукурузного виски. Дядюшка Роги в своем излюбленном летнем наряде — вылинявшие джинсы, туристская безрукавка — мирно посапывал в дряхлом кожаном кресле-качалке. На столе среди стопок видеокассет и истрепанных книг красовались полуопорожненная бутылка «Уайлд терки» и надкушенный бутерброд с ветчиной и сыром.
Кот Марсель прямо-таки левитировал на стол и, несмотря на свой внушительный объем, ничего не опрокинул и даже не сдвинул. Он ухватил бутерброд, насмешливо поглядел на Марка серо-зелеными глазами и снова взвился в воздух. Трехметровым прыжком он достиг безопасного убежища на высокой полке, где и устроился, чтобы насладиться уворованным бутербродом среди приключенческих журналов столетней давности, покрытых прозрачным пластиком.
Марк прикрыл за собой дверь.
— Дядюшка Роги! Проснись! Мне нужна твоя помощь!
Пока мальчик произносил эти слова, его могучая способность к психопомощи церемонно положила конец алкогольному забытью. Мозг спящего букиниста резко заработал, вызвав неприятное пробуждение. Рогатьен Ремилард крякнул и выпрямился в кресле, бормоча ругательства на своем родном языке — франко-индейском диалекте севера Новой Англии.
— Моя помощь? Черт подери! Во что ты вляпался на этот раз? И почему вернулся домой раньше времени? Или тебя опять вышвырнули из школьной мастерской за грубейшее неподчинение?..
Старик оборвал свою тираду на полуслове, принужденный племянником к молчанию. Марк сказал на персональной волне: «Совсем не то, дядюшка Роги. Дело очень серьезное. Семейное и неотложное. Ты должен сейчас же пойти со мной. Но пока мы будем в доме, в пределах досягаемости для Миранды Манион, захлопни крышку покрепче! Твое старое каноэ и туристское снаряжение все еще лежат в гараже?»
Да, но…
Отлично. Они нам понадобятся, и твой наземный автомобиль — тоже. А наличные деньги у тебя найдутся?
Знаешь, черт дери, что да, и так будет, пока идиотские кредитные карточки не завоюют Вселенную. (Подозрение.) А сколько тебе нужно?
Три-четыре кая.
Господи! Что ты натворил?..
Бери их, и идем.
Без дальнейших разговоров букинист встал и убрал бутылку с виски в картотечный ящик, снял с полки грязную сумку для транспортировки книг, извлек из нее толстую пачку твердопленочных кредиток и запихнул в карман джинсов. Потом в сопровождении Марка спустился в магазин.
— Я ухожу с Марком, Миранда. Если профессор Даламбер зайдет за своим экземпляром «Мамелоны и Унгава» Муррея, не забудьте указать на трещины в переплете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139