ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


28

Хановер, Нью-Гемпшир, Земля
25 марта 2052
По календарю в Северную Америку пришла весна. Но календарь врал — во всяком случае, относительно Нью-Гемпшира: Марк едва не сожалел, что не может вернуться в искусственный климат Консилиум Орба, который, надо отдать ему должное, был превосходен.
Он ехал на турбоцикле в общежитие после первого полного учебного дня в Дартмутском колледже, и по его кожаной форме хлестал дождь, смешанный со снежной крупой. Газоны академического городка, крыши, изгороди и прочие необогреваемые плоскости с заходом солнца начали покрываться ледяной коркой. В свете уличных фонарей блестели голые ветви огромных вязов. Пешие студенты уныло шарахались от комьев снежной каши, вылетавших из-под колес. Мчась на север по Колледж-стрит, Марк забрызгался сам куда больше, чем пешеходы, а его турб совсем перестал слушаться водителя, сопротивляясь всякий раз, когда он менял вектор. Видимо, причина в направляющем шлеме. Вероятно, он что-то напортачил, когда налаживал, обнаружив непонятную помеху при включении мозга. Бедный старенький турбоцикл получал противоречивые инструкции от его сознания и фантомной накладки в программе и не знал, то ли ему притормаживать, то ли, наоборот, рваться вперед.
В конце концов Марк отключил шлем. Он выехал на скользкую Клемент-роуд, где обогревающие решетки, видимо, объявили забастовку, и наконец свернул к корпусу Мю-Пси-Омега. Он поселился там накануне, менее чем через неделю после своего возвращения на Землю. Дорога оказалась просто катком. Конечно, он мог бы выдвинуть шипы, но предпочел выключить мотор и просто волочить тяжелый БМВ телекинетически. Если изуродовать подъездную аллею, его новые метасобратья спасибо ему не скажут. Дверь гаража открылась, когда он телепатически ткнул в старомодное электронное устройство. Марк поставил машину на отведенное ей место в тесной секции первокурсников между десятискоростным велосипедом Алекса Маниона и реактороллером «кавасаки» Бум-Бума Лароша.
Сняв цереброэнергетический шлем, Марк, сдвинув брови, заглянул в его сложное внутреннее устройство. Игольчатые электроды, красновато поблескивавшие его кровью, втянулись внутрь, автоматически нагреваясь и стерилизуясь крохотными клубами дыма. Но уже в тот момент, когда Марк начал ультрасенсорно обследовать микросхему, ему было совершенно ясно, что, смотри не смотри на чертову штуку, толку не будет. Либо придется ее разобрать и все проверить — но где взять на это время, когда надо нагонять учебу за два пропущенных семестра? — либо сунуть шлем сокурснику Алексу, может, того осенит, что тут за неполадки.
Марк вытащил из багажника компьютерный блокнот, пухлый пакет с плюшками и захлюпал по снежному месиву к задней двери. В раздевалке он снял кожаную форму, сапоги и убрал их в свой шкафчик сушиться, а потом в носках протопал в заднюю гостиную. Там Алекс, Бум-Бум, Пит Даламбер, Шиг Морита и двое второкурсников, ему незнакомых, смотрели по тридивизору русский футбол.
— А, Марк! — сказал Алекс. Остальные трое что-то приветственно буркнули.
— Небольшой взнос в общее благосостояние! — Марк бросил на стол пакет с плюшками. Все, кроме Шига, который уже хрустел сушеными водорослями из прозрачного пакетика, накинулись на них. Второкурсники забрали по две.
— Дерьмовая погодка, — промямлил Бум-Бум с набитым ртом, — но эти квазиторы очень даже ничего.
— Полусферы, — поправил Алекс.
— И уж никак не трории, — добавил Шиг Морита, не отрывая взгляда от игроков, — потому что это никак не плюшки, а японские ворота… Ого-го! По-вашему, Островский просто так запросто мяч через голову перекидывает? Тайный психокинетик, вот он кто!
— Номер не прошел бы, — отозвался Пит Даламбер. — Судьи его сразу засекли бы.
— Нет, если он клевый экранист, — возразил второкурсник.
— Если оперантный судья следит, психокинетическую закрутку мяча он всегда заметит, — сказал Алекс. — А если игрок экранируется, так экран-то сразу обнаружат. Верно, Марк?
— Практически да, — ответил Марк серьезно. — Я, вероятно, сумею его затушевать, но много ли таких наберется?
— Э-эй! И кого же это к нам занесло? — Другой второкурсник, даже еще более дюжий, чем его товарищи, неуклюже ткнул в Марка психозондом, который даже не отскочил, а был втянут так, что не осталось никаких следов. — О-о! В зверинец явился маг и волшебник. Как, ты сказал, тебя зовут, юный разносчик плюшек?
— Лучше не связывайся с ним, Эрик, — предостерег Бум-Бум. Хотя второкурсник был на три года старше, четырнадцатилетний Бум-Бум был тяжелее его на десять кило. — Он из Бребефа, как и мы.
— Я Марк Ремилард, — рассеянно ответил Марк; он в это время телепатически обсуждал с Алексом возможный вариант исправления шлема.
Второй второкурсник испустил стон.
— Еще одна иезуитская задница! Вы тут просто кишмя кишите, мелюзга переразвитая!
— Ремилард? — Эрик нахмурился. — Неужели ты тот…
Из руки Бум-Бума полетела плюшка и заткнула Эрику рот.
— Марк свой парень, — спокойно сказал Пит Даламбер. — Иногда он наводит жуть, но вы скоро привыкнете. Он ведь на самом деле вовсе не застенчивый, а просто высокомерный зазнайка.
— Наш достославный вождь, — сказал Шиг. — Вы, вторки, полюбите его даже крепче, чем всех нас.
Эрик медленно жевал плюшку, задумчиво щуря глаза.
Марк бросил черный шлем Алексу, который поймал его одной рукой.
— Это мозговое ведрышко забарахлило. У меня что-то гаечки не подкручиваются. Хочешь взглянуть?
— Ага. — Алекс слизнул сахарную пудру с руки и медленно поднялся со стула.
— Это что — ЦЭ? — Эрик оживился. — Я про них слышал. Но вижу в первый раз. Какая модель?
— Домашнего изготовления, — ответил Марк. — Я его сам собрал. Управляет моим турбоциклом.
— Надо же! — воскликнул товарищ Эрика. — Ты его правда сам сделал, малыш? Дай-ка посмотреть. Я специализируюсь по цереброэнергетике.
— Он сломался, — сухо сказал Марк. — Как-нибудь в другой раз.
— Пошли ко мне в комнату, — предложил Алекс, — и быстренько проверим. Времени до обеда еще много.
Они поднялись по боковой лестнице. До них доносились голоса Бум-Бума и Шига, которые рассказывали вдруг заинтересовавшимся второкурсникам о семье Марка и его психоарсенале. Из кухни веяло ароматом морских гребешков под белым соусом. Кто-то очень скверно играл на саксофоне «Жирную жизнь». В солярии и большой гостиной слышался смех: оттуда проецировалась мешанина обрывков открытой психоречи, в основном не вполне пристойных шуток о недотрогах и шансах на свидание в пятницу. Алекс телепатировал Марку на персональной волне: «Жалко мы утром не встретились. Как у тебя там?»
В норме. Первые дни придется попотеть никуда не денешься труднее всего выцыганить пропущенные лабораторные часы ну да я нагоню в Орбе я много занимался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139