— Да, спать сегодня мне не придется. Тебе, кстати, тоже. Лондонский центр дал экстренное оповещение всем агентам; полагаю, оно и для тебя.
— О небо, — тихо проговорил Илья. Экстренное оповещение касалось всех агентов, даже тех, кто много месяцев создавал себе прикрытие. Требовалось немедленно бросить все дела и заняться чем-то неотложным. — Что, принцесса Стефания опять что-нибудь выкинула?
Авриль бросила на него убийственный взгляд, сгребла его бумаги и сунула в ящик стола.
— Нет. Один английский герцог спятил и сбежал сюда. Возможно, он очень опасен и к тому же может сойти за француза. Нужно перехватить его прежде, чем это сделает Черный жрец, и вернуть в Англию живым или мертвым. Вот описание.
Она положила перед Ильей листок бумаги, а также поставила рядом кружку красного вина. Костюшко отхлебнул, прежде чем взглянул на текст, и в результате захлебнулся и закашлялся, забрызгав и листок, и стол.
Человек, которого «Белая Башня» требовала найти живым или мертвым, был герцог Уэссекский.
Хорошо снова вернуться в Париж, думал Уэссекс, даже и с не разрешенной начальством миссией и с неподходящим спутником.
Он перехватил Ратледжа в Тейлто. Уэссекс оказался прав — дело было в шантаже, и шантажировал лорда Уорлток. Он передал Ратледжу письмо, в котором говорилось, что Мари-Селеста в опасности, но, если Ратледж явится в Париж и предложит себя в качестве заложника, ее можно будет спасти.
Уэссексу не хватило духу отговаривать Ратледжа от его решительного намерения спасти единственное свое дитя, так что перед ним был выбор — убить Ратледжа на месте или последовать за ним во Францию в надежде вытащить всех троих, включая себя.
— Мы обязаны добраться до монастыря! — настаивал Ратледж.
— Спокойно, друг мой, — бормотал Уэссекс, остерегающе кладя руку на плечо спутника. Случайному наблюдателю оба показались бы обычными прохожими, прогуливающимися по берегу Сены. — Сначала нам нужно нанести несколько светских визитов, а уж потом мы отправимся к сестрам в Сакре-Кер. Всему свое время.
Возможно, их аресту тоже. Ратледж не был опытным полевым агентом, а Уэссекс уже больше года не получал инструкций по внедрению. Один на континенте, без документов, без специального оборудования, без денег. Оба могли сразу же напороться на талейрановских соглядатаев, и тогда — все пропало. Имперская Франция просто помешалась на документах, постоянно меняя бумаги и паспорта, которые нужны были для въезда или проживания в Париже. Если у них потребуют пропуск — им конец.
К счастью, Ратледж говорил с парижским акцентом — наследие тех дней, когда он руководил парижским центром. Только это дало обоим возможность беспрепятственно добраться до Парижа. Но добраться до Парижа не значило добраться до монастыря Сакре-Кер, в двадцати милях от города. А дочь Ратледжа Мари держали в том самом монастыре.
Много лет назад Ратледж сбежал в Англию с важными документами парижского центра, но ярость Революции настигала всех внезапно. Получив приказ исчезнуть, Ратледж был вынужден оставить во Франции свою любовницу-танцовщицу и маленькую дочь. Его возлюбленную казнили как аристократку, но Ратледжу удалось переправить Мари-Селесту в монастырь Сакре-Кер, где девочка спокойно росла, не подозревая о своем все еще опасном английском родстве.
— Свое время? — гневно отозвался Ратледж. — У нас нет времени! Если Жаки сцапают Мари, ни Гренвиль, ни вся армия не смогут вырвать ее из лап Талейрана!
— Бога ради, тише! — прошипел Уэссекс. — Как мы можем что-то сделать, не зная, что нам грозит? Может, она уже мертва или под арестом, ведь уже четыре дня прошло с тех пор, как вы получили письмо. Пошевелите же мозгами!
Ратледж резко повернулся к Уэссексу.
— Когда я согласился, чтобы вы меня сопровождали, вы сказали мне, что у вас есть план спасения моей Мари. Если это не так, я обменяю свою жизнь на ее!
«А я должен убить вас, прежде чем вы попадете в лапы Талейрана. Он мигом вытрясет из вас все, что вы знаете».
Уэссекс подавил вздох.
— Мы должны добыть документы и информацию для дальнейших действий. Кажется, я знаю, где.
Это был, конечно же, полный блеф, но они с Ратледжем оба были хорошо одеты, а английская мода не сильно отличалась от французской, чтобы в них заподозрили чужаков.
Уэссекс направлялся в Лувр.
Величественное старинное здание, колыбель королей, напоминало сейчас накрашенную проститутку. Верхние этажи были увешаны разноцветными флагами, а императорские знамена — с литерой «N», увенчанной короной и стилизованными пчелами, — развевались от теплого воздуха, исходившего от горящих факелов. Гвардейцы в невообразимо разукрашенных униформах стояли навытяжку, сверкая обнаженными саблями.
— И как мы туда попадем? — уныло спросил Ратледж.
— Будем вести себя так, словно мы тут свои, — спокойно ответил Уэссекс. — В Париже в эти дни творится слишком много странного, и никто не может сказать, что допустимо, а что нет.
— Но…
— Что касается мсье Талейрана, то вряд ли он сейчас у себя. Это известный распутник, — ободрил лорда Уэссекс. — Пошли. Если нам повезет, то ночью мы будем на пути в монастырь.
Наглость помогла им пройти через ворота во дворец. Уэссекс рассчитывал только на то, что ему удастся остаться в караулке одному на несколько минут, пока гвардеец пойдет искать начальство. Но когда они с Ратледжем шли следом за солдатом по извилистым коридорам дворца, Уэссекс вдруг убедился, что удача его не покинула, причем проявилось это совершенно неожиданным образом.
— Эй, приятель? Куда ты их ведешь?
Это был гусар из Польской гвардии, судя по форме, при полном параде и очень злой. Рыжеватые усы грозно топорщились, а бакенбарды почти полностью закрывали лицо. Козырек кивера задиристо торчал вперед. Леопардовая шкура спадала с плеча, чтобы не мешать огромным золоченым крыльям, угрожавшим всему, что можно было уронить в ближайшем соседстве.
— Я… сударь, я… это касается национальной безопасности, — сказал гвардеец. — Гражданин Видок и его помощник, гражданин Ле Карре заявили, что им необходимо видеть министра Талейрана. И у них нет документов.
— Что? — высокомерно воскликнул гусар. — Какое нахальство! Возвращайся на пост. Я сам с этим разберусь.
— Но… — начал было стражник.
— Ступай . Болван, это касается чести Франции!
Гвардеец бросил испуганный взгляд на Уэссекса, отсалютовал и почти бегом бросился исполнять приказание.
— Хорошо, что они всех нас считают чокнутыми, — спокойно промолвил Костюшко. — Слушай, какого черта ты тут делаешь? Ты знаешь, что у меня есть приказ доставить тебя в Лондон живым или мертвым?
— Интересно, — уклончиво протянул Уэссекс. Он знал, что Мисберн не хочет выпускать его, но не ожидал, что на него так ожесточенно будут охотиться его собственные люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93