– Я даже не знаю Дэна Гарднера. Очень лестно, что он считает меня такой умной. А мотив? Очки в рейтингах? Кажется, мне и без этого удалось не проиграть ноябрьские конкурсы.
Дина больше не выглядит усталой и беспомощной, отметил Дженнер. Она кипела от негодования и отвращения.
– Мисс Рейнольдс, я не говорил, что мы согласны с мистером Гарднером.
Мгновение она смотрела на него горящими глазами.
– Просто хотели увидеть мою реакцию? Надеюсь, я вас не разочаровала?
Дженнер приподнял брови.
– Мисс Рейнольдс, вы были у мисс Перкинс в отеле в тот вечер, когда ее убили?
– Нет. – Дина расстроенно провела рукой по волосам. – Почему я должна была быть там? Мы договорились встретиться в студии.
– Может быть, вам не терпелось ее увидеть. – Дженнер знал, чего добивался. Динины отпечатки пальцев не были обнаружены в номере, и, уж конечно, их не было на втором бокале с шампанским.
– Даже если бы и так, Анджела сказала мне, что будет занята до самой полуночи. У нее были какие-то встречи.
– Она не упомянула, с кем?
– Мы с ней не болтали, детектив, и мне не были интересны ее личные или деловые планы.
– Вы знали, что у нее были враги?
– Я знала, что ее не особенно любили. Частично, по-видимому, из-за ее характера, а частично из-за того, что Анджела обладала огромной властью. Она умела быть жестокой и мстительной. Еще она умела быть очаровательной и великодушной.
– Не представляю, что вы сочли очаровательным то, как она подстроила, чтобы вы вошли и наткнулись на нее с доктором Пайком в компрометирующих обстоятельствах.
– Это уже старые новости.
– Но вы были влюблены в него?
– Я была почти что влюблена в него, – поправила Дина. – Это очень большая разница. – «Да, но зачем это все?» – удивилась она и потерла лоб, чувствуя, как медленно начинается неумолимая головная боль. – Не отрицаю, что это меня потрясло, взбесило и навсегда изменило мои чувства к ним обоим.
– Доктор Пайк пытался восстановить ваши отношения.
– Он рассматривал этот инцидент иначе, чем я. Но я не собиралась больше с ним общаться и ясно дала ему это понять.
– Но он достаточно долго настаивал.
– Да.
Лаконичный ответ не скрыл от Дженнера ее волнения.
– А записки, те, которые вы довольно регулярно получали в течение многих лет? Вам не приходило в голову, что это он мог их присылать?
– Маршалл? – Дина покачала головой. – Нет. Это не в его стиле.
– А что в его стиле?
Дина закрыла глаза. Она вспомнила фотографии, отчет детектива.
– Возможно, вам лучше спросить его самого.
– Спросим. Встречались ли вы с кем-нибудь еще, кроме доктора Пайка? С кем-нибудь, кто принял бы объявление о вашей помолвке с мистером Райли настолько близко к сердцу, что даже мог бы разгромить ваш офис или квартиру мистера Райли?
– Нет, такого не было… Что вы имеете в виду – разгромить? – Она схватилась за спинку стоявшего рядом стула.
– Мне кажется логичным, что тот же человек, который писал вам записки, несет ответственность за разгром вашего офиса и квартиры, в которой вы жили вместе с мистером Райли… – начал Дженнер. И хотел добавить: «за убийство Анджелы».
– Когда? – с трудом прошептала Дина. – Когда это произошло?
Удивившись, Дженнер даже перестал постукивать карандашом по блокноту. Пунцовый румянец негодования, пылавший у Дины на щеках, бесследно исчез. Теперь ее лицо было белым как мел. Райли до сих пор ничего ей не сказал, догадался Дженнер. И он будет не в восторге от этого разоблачения.
– В ту ночь, когда застрелили Анджелу Перкинс, квартира Финна Райли была разгромлена.
– Нет. – Все еще держась за стул, Дина сделала движение вперед и села, пока у нее не подогнулись ноги. – Финн не сказал… никто мне ничего не сказал. – Она крепко зажмурилась, борясь с подступающей тошнотой. Но когда Дина открыла глаза, они были темными, как смола, и обжигающе сухими. – Но вы скажете. Я хочу знать, что произошло. В подробностях.
«Да, когда Финн Райли вернется, меня будет ждать не просто небольшая нахлобучка», – решил Дженнер. Излагая факты, он наблюдал за выражением лица Дины. Один раз она вздрогнула, словно слова ранили как стрелы, потом сидела не шевелясь. Она не опускала глаз, и они казались странно безразличными, пока Дженнер не закончил.
Вначале она ничего не сказала. Наклонившись вперед, твердой рукой опять наполнила чашки. Дженнер, заметивший мимолетное выражение ужаса на Динином лице, восхищался ее спокойствием и самообладанием.
– Вы думаете, что тот, кто посылал письма и разгромил мой дом и мой офис, убил Анджелу?
Это был голос репортера, отметил Дженнер, Холодный, уравновешенный, без модуляций. Но ее глаза больше не были пустыми. В них был ужас. Почему-то ему вспомнился репортаж, который Дина сделала много лет назад, про женщину из предместья, убитую своим мужем. Тогда ее глаза тоже были пустыми.
– Это только предположение, – ответил он. – Если все это сделал один и тот же человек, то происшедшее становится более понятным.
– Тогда почему не меня? – Ее голос дрогнул, и она нетерпеливо тряхнула головой. – Почему Анджелу, а не меня? Если он разозлился на меня, то почему убил ее, а меня оставил в живых?
– Она стояла у вас на пути, – быстро отозвался Дженнер, не сводя глаз с Дины. Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.
– Он убил ее для меня?! О Боже, он сделал это для меня?!
– Мы не можем быть в этом уверены… – начал Дженнер, но Дина уже встала со своего стула.
– Финн! О Господи, он может охотиться за Финном! Он вломился в наш дом. Если бы Финн был там, он мог бы… – Она прижала руки к животу. – Вы должны что-то предпринять!
– Мисс Рейнольдс…
Но Дина услышала хруст гравия под колесами. Резко развернувшись и выкрикивая имя любимого, она бросилась к двери наперегонки с собакой.
Финн уже объезжал чужую машину по дорожке, когда услышал Динин голос, звавший его по имени. Раздражение из-за непрошеного гостя было забыто, как только он увидел стрелой вылетевшую из дома Дину. Дрожа и задыхаясь от рыданий, она упала ему в объятия.
Финн крепко прижал ее к груди, а его горящий, убийственный взгляд скользнул за Динино плечо, к порогу, на котором стоял Дженнер.
– Что, черт побери, ты наделал?
– Мне очень жаль. – Это было лучшее, что Финн мог придумать, глядя Дине в глаза с противоположного конца гостиной. Дженнер оставил их одних. «После того, – с горечью подумал Финн, – как сбросил свою бомбу».
– Почему? Потому, что я все узнала от Дженнера? Или потому, что ты недостаточно верил в меня, чтобы сразу все рассказать?
– Потому, что все это вообще случилось, – осторожно ответил он. – И дело не в доверии, Дина. Ты и так попала в больницу.
– И ты не хотел нарушать мое шаткое умственное равновесие. Вот почему, кстати, не работают телевизоры! Вот почему ты хотел поехать в магазин один и не привез с собой газет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Дина больше не выглядит усталой и беспомощной, отметил Дженнер. Она кипела от негодования и отвращения.
– Мисс Рейнольдс, я не говорил, что мы согласны с мистером Гарднером.
Мгновение она смотрела на него горящими глазами.
– Просто хотели увидеть мою реакцию? Надеюсь, я вас не разочаровала?
Дженнер приподнял брови.
– Мисс Рейнольдс, вы были у мисс Перкинс в отеле в тот вечер, когда ее убили?
– Нет. – Дина расстроенно провела рукой по волосам. – Почему я должна была быть там? Мы договорились встретиться в студии.
– Может быть, вам не терпелось ее увидеть. – Дженнер знал, чего добивался. Динины отпечатки пальцев не были обнаружены в номере, и, уж конечно, их не было на втором бокале с шампанским.
– Даже если бы и так, Анджела сказала мне, что будет занята до самой полуночи. У нее были какие-то встречи.
– Она не упомянула, с кем?
– Мы с ней не болтали, детектив, и мне не были интересны ее личные или деловые планы.
– Вы знали, что у нее были враги?
– Я знала, что ее не особенно любили. Частично, по-видимому, из-за ее характера, а частично из-за того, что Анджела обладала огромной властью. Она умела быть жестокой и мстительной. Еще она умела быть очаровательной и великодушной.
– Не представляю, что вы сочли очаровательным то, как она подстроила, чтобы вы вошли и наткнулись на нее с доктором Пайком в компрометирующих обстоятельствах.
– Это уже старые новости.
– Но вы были влюблены в него?
– Я была почти что влюблена в него, – поправила Дина. – Это очень большая разница. – «Да, но зачем это все?» – удивилась она и потерла лоб, чувствуя, как медленно начинается неумолимая головная боль. – Не отрицаю, что это меня потрясло, взбесило и навсегда изменило мои чувства к ним обоим.
– Доктор Пайк пытался восстановить ваши отношения.
– Он рассматривал этот инцидент иначе, чем я. Но я не собиралась больше с ним общаться и ясно дала ему это понять.
– Но он достаточно долго настаивал.
– Да.
Лаконичный ответ не скрыл от Дженнера ее волнения.
– А записки, те, которые вы довольно регулярно получали в течение многих лет? Вам не приходило в голову, что это он мог их присылать?
– Маршалл? – Дина покачала головой. – Нет. Это не в его стиле.
– А что в его стиле?
Дина закрыла глаза. Она вспомнила фотографии, отчет детектива.
– Возможно, вам лучше спросить его самого.
– Спросим. Встречались ли вы с кем-нибудь еще, кроме доктора Пайка? С кем-нибудь, кто принял бы объявление о вашей помолвке с мистером Райли настолько близко к сердцу, что даже мог бы разгромить ваш офис или квартиру мистера Райли?
– Нет, такого не было… Что вы имеете в виду – разгромить? – Она схватилась за спинку стоявшего рядом стула.
– Мне кажется логичным, что тот же человек, который писал вам записки, несет ответственность за разгром вашего офиса и квартиры, в которой вы жили вместе с мистером Райли… – начал Дженнер. И хотел добавить: «за убийство Анджелы».
– Когда? – с трудом прошептала Дина. – Когда это произошло?
Удивившись, Дженнер даже перестал постукивать карандашом по блокноту. Пунцовый румянец негодования, пылавший у Дины на щеках, бесследно исчез. Теперь ее лицо было белым как мел. Райли до сих пор ничего ей не сказал, догадался Дженнер. И он будет не в восторге от этого разоблачения.
– В ту ночь, когда застрелили Анджелу Перкинс, квартира Финна Райли была разгромлена.
– Нет. – Все еще держась за стул, Дина сделала движение вперед и села, пока у нее не подогнулись ноги. – Финн не сказал… никто мне ничего не сказал. – Она крепко зажмурилась, борясь с подступающей тошнотой. Но когда Дина открыла глаза, они были темными, как смола, и обжигающе сухими. – Но вы скажете. Я хочу знать, что произошло. В подробностях.
«Да, когда Финн Райли вернется, меня будет ждать не просто небольшая нахлобучка», – решил Дженнер. Излагая факты, он наблюдал за выражением лица Дины. Один раз она вздрогнула, словно слова ранили как стрелы, потом сидела не шевелясь. Она не опускала глаз, и они казались странно безразличными, пока Дженнер не закончил.
Вначале она ничего не сказала. Наклонившись вперед, твердой рукой опять наполнила чашки. Дженнер, заметивший мимолетное выражение ужаса на Динином лице, восхищался ее спокойствием и самообладанием.
– Вы думаете, что тот, кто посылал письма и разгромил мой дом и мой офис, убил Анджелу?
Это был голос репортера, отметил Дженнер, Холодный, уравновешенный, без модуляций. Но ее глаза больше не были пустыми. В них был ужас. Почему-то ему вспомнился репортаж, который Дина сделала много лет назад, про женщину из предместья, убитую своим мужем. Тогда ее глаза тоже были пустыми.
– Это только предположение, – ответил он. – Если все это сделал один и тот же человек, то происшедшее становится более понятным.
– Тогда почему не меня? – Ее голос дрогнул, и она нетерпеливо тряхнула головой. – Почему Анджелу, а не меня? Если он разозлился на меня, то почему убил ее, а меня оставил в живых?
– Она стояла у вас на пути, – быстро отозвался Дженнер, не сводя глаз с Дины. Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.
– Он убил ее для меня?! О Боже, он сделал это для меня?!
– Мы не можем быть в этом уверены… – начал Дженнер, но Дина уже встала со своего стула.
– Финн! О Господи, он может охотиться за Финном! Он вломился в наш дом. Если бы Финн был там, он мог бы… – Она прижала руки к животу. – Вы должны что-то предпринять!
– Мисс Рейнольдс…
Но Дина услышала хруст гравия под колесами. Резко развернувшись и выкрикивая имя любимого, она бросилась к двери наперегонки с собакой.
Финн уже объезжал чужую машину по дорожке, когда услышал Динин голос, звавший его по имени. Раздражение из-за непрошеного гостя было забыто, как только он увидел стрелой вылетевшую из дома Дину. Дрожа и задыхаясь от рыданий, она упала ему в объятия.
Финн крепко прижал ее к груди, а его горящий, убийственный взгляд скользнул за Динино плечо, к порогу, на котором стоял Дженнер.
– Что, черт побери, ты наделал?
– Мне очень жаль. – Это было лучшее, что Финн мог придумать, глядя Дине в глаза с противоположного конца гостиной. Дженнер оставил их одних. «После того, – с горечью подумал Финн, – как сбросил свою бомбу».
– Почему? Потому, что я все узнала от Дженнера? Или потому, что ты недостаточно верил в меня, чтобы сразу все рассказать?
– Потому, что все это вообще случилось, – осторожно ответил он. – И дело не в доверии, Дина. Ты и так попала в больницу.
– И ты не хотел нарушать мое шаткое умственное равновесие. Вот почему, кстати, не работают телевизоры! Вот почему ты хотел поехать в магазин один и не привез с собой газет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140