— Добудь мне данные. Но будь осторожна. Если я права, она замешана в двух убийствах. Если она почувствует, что ты подбираешься к правде, думаешь, ей духу не хватит уничтожить тебя? Постарайся ей внушить, что у меня на нее ничего нет. Ничего такого, что я могла бы использовать, чтобы вызвать ее на официальный допрос.
— Но она может довериться сочувственно настроенной журналистке и сказать что-нибудь полезное для тебя.
— Соображаешь. Вот потому-то я и прошу тебя об услуге, хотя сейчас ты похожа на какого-то лосося-мутанта.
— Я тебе что-нибудь добуду. А когда я выдам эту историю в эфир, смогу любую дверь открыть ногами!
— Ты не выдашь ее в эфир, пока дело не закрыто. Айконы — не единственные, кто в этом замешан. Они не могли делать всю работу вдвоем. Не знаю, удовлетворится ли она их смертью. Итак, ты обратилась к ней, потому что тебе нужен человеческий аспект. Ее свекор, человек, заменивший ей отца, и ее муж, отец ее детей, погибли от руки неизвестного убийцы. Спроси, где она училась, спроси о ее творчестве. Тебе нужен ее портрет — женщины, дочери, матери, вдовы.
Надин задумчиво поджала намазанные желтым губы.
— Различные грани ее индивидуальности. Я буду взывать к ней как к личности, чтобы она рассказала мне о своих отношениях с мужчинами. Хочу взглянуть на них ее глазами. Она источник освещения. Да, это умно. И мой продюсер будет просто счастлив.
Послышалась мягкая тройная трель таймера.
— Я готова, — объявила Надин.
— Пойду в таком случае принесу соус тартар. Может, вкуснее будет?!
Избежать пытки было невозможно. Пока Мэвис сидела рядом с ней, погрузив ступни и кисти в пенную голубоватую воду, а Пибоди тихонько похрапывала на ближайшей банкетке под действием программы видеорелаксации, Ева стоически перенесла маску и массаж лица. Клейкая масса, в целительность которой Трина верила безгранично, уже была втерта в ее волосы.
— Сделаем лицевую обработку всего тела, пока твои волосы впитывают сок счастья.
— Чушь собачья! Ведь тело — это не лицо.
— У некоторых людей такие лица, что лучше бы они на них сидели.
Не удержавшись, Ева невольно рассмеялась.
— Все, кроме Мэвис, проходят обработку волос, — продолжала Трина. — Ее я обработала сегодня утром. Хочешь что-нибудь сделать со своими?
— Нет. — Ева инстинктивно схватилась за волосы и испачкала руку в илистой жиже. — О, черт!
— Могу сделать временную окраску. Или попробуем наращивание. Просто для разнообразия.
— Мне хватает разнообразия. И мои волосы меня устраивают. Ничего другого мне не надо.
— Не могу тебя винить.
Ева разлепила один глаз и взглянула на нее с подозрением.
— За что?
— За то, что не хочешь ничего менять. Твои волосы тебе к лицу. Но ты о них совершенно не заботишься, как, впрочем, и о лице. Не так уж много требуется времени, чтобы держать себя в форме.
— Я держу себя в форме, — тихо сказала Ева.
— Ты имеешь в виду тело. Да, тело у тебя — высший класс. Бесподобный мышечный тонус. Вот взять кое-кого из моих клиенток. С виду ничего, а разденешь — без слез не взглянешь. Сплошные подтяжки, а под ними одно дерьмо.
Ева открыла оба глаза. Ей пришлось с отвращением признать, что слепой страх перед Триной лишил ее великолепного источника информации.
— Ты работала с кем-нибудь из клиентов клиники Айкона?
— А то! — усмехнулась Трина, не прекращая работы. — Чуть ли не половина моей основной клиентуры. Ты в их услугах не нуждаешься, поверь.
— А с женой Айкона? С Авриль? Ты ее когда-нибудь обслуживала?
— Она ходит в «Утопию». Я там работала три года назад. Ее обслуживала Лолетта, но я как-то раз делала ей полный массаж и уход за телом, когда дружок поставил Лолетте «фонарь» под глазом. Парень был полная задница, и я ей говорила, но разве она послушает? Нет, пока он…
— Авриль Айкон, — перебила ее Ева. — Ты могла бы заметить, если бы у нее что-то было? Пластика, коррекция, ну, словом, хирургическое вмешательство?
— Когда у тебя под сканерами голое тело, тут уж видишь сразу все меню. Да, у нее кое-что было. Небольшая коррекция лица, небольшая подтяжка груди. Отличная работа, но ничего другого и ждать не приходится.
«А муж утверждал, что у нее все от бога», — припомнила Ева.
— Ты точно уверена?
— Слушай, ты знаешь свою работу, я знаю свою. А почему ты спрашиваешь?
— Просто из любопытства.
Ева опять закрыла глаза. Когда размышляешь над убийством, косметические процедуры кажутся почти терпимыми.
13
Когда гости наконец разъехались, Ева, с трудом волоча ноги, поднялась к себе в кабинет. Она выпила больше вина, чем следовало, но ей это было необходимо. Может, теперь пара чашек крепкого черного кофе нейтрализует действие алкоголя и ей удастся часок поработать?
Первым номером в ее списке шла проверка медицинских данных Авриль. Интересно будет узнать, какую именно избирательную хирургию ей удастся обнаружить.
Потом она хотела поближе присмотреться к школе Брукхоллоу.
Она как раз принимала первую дозу кофе, когда вошел Рорк.
— Желтобрюхий трус, — сказала Ева.
— Прошу прощения?
— Я говорю, брюхо у тебя такое же желтое, какое было у Надин пару часов назад.
— Я даже не желаю знать, что это значит.
— Ты сбежал, бросил меня одну.
Он послал ей невинный взгляд, который обманул бы кого угодно другого.
— Мне казалось очевидным, что сегодняшние вечерние празднества предназначены только для дам. Я предпочел тактично удалиться, чтобы не мешать чисто женскому ритуалу.
— Цитирую твое любимое выражение, Желтобрюхий: «Байки зеленой лошади». Короче, брось заливать. Ты сбежал, как только Мэвис начала разоряться про занятия для беременных.
— Виновен по всем статьям и не стыжусь это признать. Только мне это все равно не помогло. — Рорк отнял у нее чашку и отхлебнул кофе. — Она меня выследила и затравила.
— Так тебе и надо!
— Давай-давай, злорадствуй. Ты в этом увязла, подруга, не меньше, чем я. Где-то между массажем и наведением последнего блеска она меня отловила и вручила мне контактные телефоны и расписание занятий, которые нам придется посещать, чтобы быть готовыми к родам. Нам никуда не деться.
— Знаю. Мы обречены.
— Обречены, — повторил Рорк. — Ева, там же фильмы показывают.
— О боже!
— И проводят тренировки в условиях, максимально приближенных к реальным.
— Прекрати! Замолчи немедленно. — Ева схватила чашку и выпила залпом. — Это же еще не скоро. Еще несколько месяцев.
— Недель, — поправил он.
— Ну, какая разница? Из недель складываются месяцы. Главное, это не сейчас. Мне надо думать о других вещах, мне надо работать. И знаешь что? — мечтательно вздохнула она, подходя к столу. — Вдруг что-нибудь случится? Ну, мало ли… Вдруг нас похитят террористы за минуту до того, как она начнет рожать?
— О, если бы!
Ева улыбнулась, вызывая на компьютере файлы клиентов и пациентов Айкона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97