А его прекрасную протеже обессмертили в бронзе.
Интересно, он об этом знал?
Нет, вспомнила Миранда, он умер до того, как бронза была отлита. Джульетта Буэнодарни к тому времени перешла к Пьетро, его младшему кузену.
Она бы не отказалась от власти, которую давала ей красота, от нового покровителя. Она была слишком умна, слишком практична. В те времена, чтобы процветать или просто выжить, женщине был необходим покровитель, или собственное богатство, или знатное происхождение. Или же красота и здравый ум, помогающий ею пользоваться. У Джульетты они были.
Вздрогнув, Миранда открыла глаза. Это всего лишь бронзовая статуэтка, напомнила она себе, при чем тут Джульетта Буэнодарни? Наука не имеет ничего общего с разгадыванием загадок.
Миранда услышала торопливые шаги и вжала голову в плечи. Он ее нашел. О господи. Она вскочила, обернулась и.., чуть не расплакалась от облегчения.
– Джованни! – Она порывисто обняла его.
– Bella, что ты здесь делаешь? – Он обнял ее в ответ. Джованни был взволнован и, кажется, немного раздражен. – Почему ты говорила таким испуганным голосом и просила о встрече, как какая-нибудь преступница? – Он огляделся вокруг. – Да еще здесь, в церкви. Что случилось, Миранда? Что ты делаешь во Флоренции?
– Здесь спокойно, здесь безопасно. Надежное убежище, – слабо улыбнувшись, ответила она и села на место. – Я тебе все объясню, но я не знаю, сколько у меня времени. Он увидит, что я ушла, и бросится меня искать.
– Кто увидит?
– Слишком долго рассказывать. Присядь на минутку. – Миранда перешла на шепот, как и положено говорить в церкви. Или когда ведешь тайные переговоры. – Джованни, бронза, «Смуглая Дама», – подделка.
– Миранда, мой английский далек от совершенства, но, насколько я понимаю, наличие подделки означает, что имеется то, что подделывают. А твоя бронза оказалась обычной фальшивкой, неудачной шуткой… – Он поискал слово. – Неудачей. Власти допрашивали водопроводчика, но оказалось, что он обычный мошенник. Это правильное слово? Тот, кто надеялся выдать статую за подлинную, и ему это почти удалось.
– Она была подлинной. Он взял ее за руки.
– Я понимаю, тебе трудно это признать.
– Ты видел результаты тестов. Как больно видеть сомнение и недоверие в глазах друга.
– Ты считаешь, я их подделала?
– Я считаю, это была ошибка. Мы так торопились, все мы. Миранда…
– Скорость ни при чем. Статуэтка была настоящей. А вот это – подделка. – Миранда наклонилась и развернула лежащую в сумке бронзу.
– Что это?
– Копия. Та, которую тестировали в лаборатории Понти.
– Боже мой! Как она у тебя оказалась? – спросил в полный голос Джованни, и на них стали оборачиваться. Поморщившись, он наклонил голову и зашептал:
– Она же содержалась в Барджелло.
– Это неважно. Важно то, что это не та бронза, над которой мы работали. Ты сам это увидишь. В лаборатории.
– В лаборатории? Миранда, что за безумие?
– Все абсолютно разумно. – Ей самой очень хотелось в это верить. – Меня в «Станджо» не пускают. А там все записи, все оборудование. Джованни, мне нужна твоя помощь. В этой сумке лежит еще «Давид». Тоже подделка. Я уже проверяла. Но я хочу, чтобы ты взял обе статуэтки, исследовал их, сам провел все анализы. Сравни результаты с результатами по бронзе Фиезоле. Докажи, что это не та же самая бронза.
– Миранда, приди в себя. Даже если я сделаю то, о чем ты просишь, я только докажу твою не правоту.
– Нет. Ты возьмешь мои записи, возьмешь свои, Ричарда. Проведешь тесты, сравнишь. Не могли мы все ошибиться. Джованни, я сделала бы все сама, но это очень сложно. – Она вспомнила о разъяренном Райане, способном перевернуть вверх дном весь город, чтобы отыскать ее и статуэтки. – Да мои выводы никого и не убедят. Тут нужно объективное мнение. Я не могу доверить это никому, кроме тебя.
Она сжала его руку, отлично понимая, что играет на его дружеских чувствах, взывает к сочувствию. Но слезы, катившиеся из ее глаз, были искренними.
– От этого зависит моя репутация, Джованни. Моя работа. Моя жизнь, наконец!
Он тихо выругался и, тут же спохватившись, где находится, быстро перекрестился.
– Это лишь сделает тебя еще более несчастной.
– Дальше некуда. Ради дружбы, Джованни. Ради меня.
– Я сделаю то, о чем ты просишь. Она прикрыла глаза, сердце преисполнилось "благодарностью.
– Сегодня вечером, да?
– Чем скорее, тем лучше. Лаборатория несколько дней будет закрыта, так что никто ничего не узнает.
– Закрыта? Почему?
Джованни впервые за весь разговор улыбнулся.
– А потому, моя милая язычница, что наступает Страстная пятница. – Он, разумеется, вовсе не так намеревался провести выходные. Он вздохнул, толкнул ногой сумку. – Как мне с тобой связаться?
– Я сама тебя найду. – Она поцеловала его. – Grazie, Giovanni. Mille grazie . Я перед тобой в неоплатном долгу.
– Отплатишь рассказом, в чем же, собственно, дело.
– Обязательно. Обещаю. Как же я рада, что повидалась с тобой. К сожалению, мне надо возвращаться… Завтра утром я тебе позвоню. Поаккуратнее с ними, – кивнула она на сумку. – Выйдешь минуты через две после меня. На всякий случай.
Она снова поцеловала его и пошла к выходу.
Миранда не смотрела по сторонам, поэтому она не видела стоящую в темноте фигуру, повернувшуюся лицом к фрескам с изображением сцен из дантовского ада.
Миранда не почувствовала ненависти и угрозы, исходящих от этого человека.
Просто все существо охватила какая-то странная тяжесть. На улице Миранда зажмурилась от бившего в глаза яркого солнца. Зная, что Райан ищет ее, она пошла в противоположную от гостиницы сторону – к реке.
Надо, чтобы они с Джованни были как можно дальше друг от друга в тот момент, когда ее отыщет Райан.
Она гуляла долго, хотелось успокоиться, подумать; смотрела на идущих в обнимку влюбленных. Джованни говорил, что романтика разлита в самом воздухе Флоренции, и Миранда только теперь вдруг это ощутила сама.
Она улыбнулась, потом вздохнула.
Она не создана для романтики, это совершенно очевидно. Единственный мужчина, который ее расшевелил, вернее было бы сказать, возбудил до крайности, оказался вором, для которого слово «мораль» было пустым звуком.
Одной лучше. Намного лучше. Она всегда одна. Она стояла у реки, любуясь последними лучами заходящего солнца. Когда за спиной яростно, нетерпеливо взревел мотор, она даже не удивилась. Он нашел ее. Она знала, что он найдет.
– Садись.
Миранда обернулась, увидела злое лицо и сверкавшие от бешенства глаза, обычно такие ласковые. Он был весь в черном, как и она, и восседал на синем мотоцикле. Ветер трепал его волосы. Он источал опасность и невероятную сексуальность.
– Спасибо, я пойду пешком.
– Садись, Миранда. Если я усажу тебя силой, тебе будет больно.
Если побежать, он, чего доброго, еще и задавит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Интересно, он об этом знал?
Нет, вспомнила Миранда, он умер до того, как бронза была отлита. Джульетта Буэнодарни к тому времени перешла к Пьетро, его младшему кузену.
Она бы не отказалась от власти, которую давала ей красота, от нового покровителя. Она была слишком умна, слишком практична. В те времена, чтобы процветать или просто выжить, женщине был необходим покровитель, или собственное богатство, или знатное происхождение. Или же красота и здравый ум, помогающий ею пользоваться. У Джульетты они были.
Вздрогнув, Миранда открыла глаза. Это всего лишь бронзовая статуэтка, напомнила она себе, при чем тут Джульетта Буэнодарни? Наука не имеет ничего общего с разгадыванием загадок.
Миранда услышала торопливые шаги и вжала голову в плечи. Он ее нашел. О господи. Она вскочила, обернулась и.., чуть не расплакалась от облегчения.
– Джованни! – Она порывисто обняла его.
– Bella, что ты здесь делаешь? – Он обнял ее в ответ. Джованни был взволнован и, кажется, немного раздражен. – Почему ты говорила таким испуганным голосом и просила о встрече, как какая-нибудь преступница? – Он огляделся вокруг. – Да еще здесь, в церкви. Что случилось, Миранда? Что ты делаешь во Флоренции?
– Здесь спокойно, здесь безопасно. Надежное убежище, – слабо улыбнувшись, ответила она и села на место. – Я тебе все объясню, но я не знаю, сколько у меня времени. Он увидит, что я ушла, и бросится меня искать.
– Кто увидит?
– Слишком долго рассказывать. Присядь на минутку. – Миранда перешла на шепот, как и положено говорить в церкви. Или когда ведешь тайные переговоры. – Джованни, бронза, «Смуглая Дама», – подделка.
– Миранда, мой английский далек от совершенства, но, насколько я понимаю, наличие подделки означает, что имеется то, что подделывают. А твоя бронза оказалась обычной фальшивкой, неудачной шуткой… – Он поискал слово. – Неудачей. Власти допрашивали водопроводчика, но оказалось, что он обычный мошенник. Это правильное слово? Тот, кто надеялся выдать статую за подлинную, и ему это почти удалось.
– Она была подлинной. Он взял ее за руки.
– Я понимаю, тебе трудно это признать.
– Ты видел результаты тестов. Как больно видеть сомнение и недоверие в глазах друга.
– Ты считаешь, я их подделала?
– Я считаю, это была ошибка. Мы так торопились, все мы. Миранда…
– Скорость ни при чем. Статуэтка была настоящей. А вот это – подделка. – Миранда наклонилась и развернула лежащую в сумке бронзу.
– Что это?
– Копия. Та, которую тестировали в лаборатории Понти.
– Боже мой! Как она у тебя оказалась? – спросил в полный голос Джованни, и на них стали оборачиваться. Поморщившись, он наклонил голову и зашептал:
– Она же содержалась в Барджелло.
– Это неважно. Важно то, что это не та бронза, над которой мы работали. Ты сам это увидишь. В лаборатории.
– В лаборатории? Миранда, что за безумие?
– Все абсолютно разумно. – Ей самой очень хотелось в это верить. – Меня в «Станджо» не пускают. А там все записи, все оборудование. Джованни, мне нужна твоя помощь. В этой сумке лежит еще «Давид». Тоже подделка. Я уже проверяла. Но я хочу, чтобы ты взял обе статуэтки, исследовал их, сам провел все анализы. Сравни результаты с результатами по бронзе Фиезоле. Докажи, что это не та же самая бронза.
– Миранда, приди в себя. Даже если я сделаю то, о чем ты просишь, я только докажу твою не правоту.
– Нет. Ты возьмешь мои записи, возьмешь свои, Ричарда. Проведешь тесты, сравнишь. Не могли мы все ошибиться. Джованни, я сделала бы все сама, но это очень сложно. – Она вспомнила о разъяренном Райане, способном перевернуть вверх дном весь город, чтобы отыскать ее и статуэтки. – Да мои выводы никого и не убедят. Тут нужно объективное мнение. Я не могу доверить это никому, кроме тебя.
Она сжала его руку, отлично понимая, что играет на его дружеских чувствах, взывает к сочувствию. Но слезы, катившиеся из ее глаз, были искренними.
– От этого зависит моя репутация, Джованни. Моя работа. Моя жизнь, наконец!
Он тихо выругался и, тут же спохватившись, где находится, быстро перекрестился.
– Это лишь сделает тебя еще более несчастной.
– Дальше некуда. Ради дружбы, Джованни. Ради меня.
– Я сделаю то, о чем ты просишь. Она прикрыла глаза, сердце преисполнилось "благодарностью.
– Сегодня вечером, да?
– Чем скорее, тем лучше. Лаборатория несколько дней будет закрыта, так что никто ничего не узнает.
– Закрыта? Почему?
Джованни впервые за весь разговор улыбнулся.
– А потому, моя милая язычница, что наступает Страстная пятница. – Он, разумеется, вовсе не так намеревался провести выходные. Он вздохнул, толкнул ногой сумку. – Как мне с тобой связаться?
– Я сама тебя найду. – Она поцеловала его. – Grazie, Giovanni. Mille grazie . Я перед тобой в неоплатном долгу.
– Отплатишь рассказом, в чем же, собственно, дело.
– Обязательно. Обещаю. Как же я рада, что повидалась с тобой. К сожалению, мне надо возвращаться… Завтра утром я тебе позвоню. Поаккуратнее с ними, – кивнула она на сумку. – Выйдешь минуты через две после меня. На всякий случай.
Она снова поцеловала его и пошла к выходу.
Миранда не смотрела по сторонам, поэтому она не видела стоящую в темноте фигуру, повернувшуюся лицом к фрескам с изображением сцен из дантовского ада.
Миранда не почувствовала ненависти и угрозы, исходящих от этого человека.
Просто все существо охватила какая-то странная тяжесть. На улице Миранда зажмурилась от бившего в глаза яркого солнца. Зная, что Райан ищет ее, она пошла в противоположную от гостиницы сторону – к реке.
Надо, чтобы они с Джованни были как можно дальше друг от друга в тот момент, когда ее отыщет Райан.
Она гуляла долго, хотелось успокоиться, подумать; смотрела на идущих в обнимку влюбленных. Джованни говорил, что романтика разлита в самом воздухе Флоренции, и Миранда только теперь вдруг это ощутила сама.
Она улыбнулась, потом вздохнула.
Она не создана для романтики, это совершенно очевидно. Единственный мужчина, который ее расшевелил, вернее было бы сказать, возбудил до крайности, оказался вором, для которого слово «мораль» было пустым звуком.
Одной лучше. Намного лучше. Она всегда одна. Она стояла у реки, любуясь последними лучами заходящего солнца. Когда за спиной яростно, нетерпеливо взревел мотор, она даже не удивилась. Он нашел ее. Она знала, что он найдет.
– Садись.
Миранда обернулась, увидела злое лицо и сверкавшие от бешенства глаза, обычно такие ласковые. Он был весь в черном, как и она, и восседал на синем мотоцикле. Ветер трепал его волосы. Он источал опасность и невероятную сексуальность.
– Спасибо, я пойду пешком.
– Садись, Миранда. Если я усажу тебя силой, тебе будет больно.
Если побежать, он, чего доброго, еще и задавит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117