Она быстро цапнула банкноту и посторонилась:
– Ладно, проходи.
В комнате были кровать, стул, два обшарпанных столика и металлический платяной шкаф. Насчет парика Райан не ошибся – их было два: один светлый, другой черный. Парики красовались на пенопластовых болванках.
Еще в комнате был туалетный столик с зеркалом и целая полка косметики.
При всей скудости обстановки здесь было чисто и аккуратно, как в аптеке.
– За полсотни могу угостить и пивом, – сказала проститутка.
– С удовольствием.
Она достала из маленького холодильника банку пива, а Райан заинтересовался бронзовой статуэткой дракона, стоявшей на столике.
– Неплохая вещица.
– Да, классная штука. Это Рембрандт сделал.
– Талантливый парень.
– Вроде того.
С ее плеча сполз халат, но женщина и не подумала его поправить. В конце концов, пусть клиент полюбуется – может, захочет потратить еще полсотни.
– Я сказала, что дракошка мне нравится, и мы с Рембрандтом осуществили бартер.
Она улыбнулась, протягивая Райану банку пива.
– Так вы дружите?
– Он нормальный. Не пытается трахнуться на дармовщинку. А однажды была такая история. Пришел ко мне один тип, который любит давать волю рукам. Ну и принялся меня колошматить. Так что ты думаешь? Рембрандт постучал в дверь и крикнул, что это полиция. – Она ухмыльнулась. – Придурок выскочил в окно, даже штаны забыл. В общем, Рембрандт – в порядке. Правда, часто хандрит, травку покуривает, но чего ты хочешь – художник есть художник.
– А друзей у него много?
– В этом доме друзей ни у кого нет. Рембрандт прожил здесь года два, но сегодня я впервые видела, чтобы к нему пришли один за другим сразу два гостя.
– А кто был первый?
Она вынула из кармана халата купюру, еще раз посмотрела на нее.
– Здоровенный облом. Страхолюдный. Похож на вышибалу. Сразу видно, что любит ломать кости. Говорит, хочет купить какую-нибудь из работ Рембрандта, но я вижу, что врет. На ценителя искусства не похож. Когда я сказала, что Рембрандта нет, принялся на меня орать.
Она немного поколебалась, пожала плечами:
– Я заметила, что он при пушке. У него пиджак под мышкой оттопыривался. Поэтому захлопнула дверь и достала своего дружка. – Она кивнула на свой револьвер, торчавший из другого кармана. – А через пару минут и ты заявился. Я же говорю, сначала я подумала, это он вернулся.
– Какого он был роста?
– Как минимум метр девяносто. Ручищи как у гориллы, толстые пальцы. Глазки маленькие, гнусные. Когда ко мне такие подкатывают на улице, я даю им от ворот поворот.
– И это правильно.
По описанию это был тот же тип, который напал на Миранду. Значит, Гаррисону Мазерсу повезло – хорошо, что его не оказалось дома.
– А ты-то чего хочешь от Рембрандта?
– Я торгую произведениями искусства. Райан достал из кармана визитную карточку.
– Класс!
– Если вернется Гарри, пусть свяжется со мной. Скажи, что мне нравятся его работы. В общем, нам есть о чем поговорить.
– Само собой.
Она взяла карточку, потерла золотую монограмму.
– Слушай, умник… – Ее палец игриво провел по его груди. – На улице холодно, дождик. Если хочешь потолковать со мной еще, я дам тебе скидку.
Когда-то Райан был влюблен в девушку, говорившую с точно таким же бронксским акцентом. Это сентиментальное воспоминание заставило его вынуть из бумажника еще полсотни.
– Вот. Это тебе за помощь и за пиво. – Он взглянул еще раз на бронзового дракона. – Если будешь на мели, отнеси дракона моему брату Майклу. У него галерея на набережной. Получишь хорошие деньги.
– Ладно, учту. Ты тоже заходи, если передумаешь. – Она чокнулась с ним пивом. – За мной должок. Получишь бесплатное обслуживание.
Райан попрощался с ней, пересек коридор и в одну секунду открыл замок двери Мазерса.
Квартирка оказалась точь-в-точь такая же, как у соседки. В углу стоял сварочный аппарат. Вряд ли владелец дома об этом знает – иначе счел бы нарушением противопожарной безопасности. Несколько металлических конструкций и скульптур стояли на полу. Райану они не понравились. Видимо, всерьез Гарри занимался только бронзой. В этом Райан убедился, увидев маленькую статуэтку обнаженной женщины, стоявшую на крышке унитаза.
Очевидно, автору работа не понравилась, вот он и решил выставить ее в таком неподобающем месте.
Обыск занял не более пятнадцати минут. Обстановка практически отсутствовала: матрац на полу да прожженная сигаретами тумбочка – вот и вся мебель.
На полу валялись листы бумаги, блокноты. Райан порылся в рисунках и убедился, что Миранда была права – у парня хорошая рука и верный глаз.
Единственной ценностью в квартире был запас красок, аккуратно разложенных по металлическим ящикам.
Райан заглянул на кухню. В холодильнике шесть банок пива, три яйца, заплесневевший бекон, шесть порций «замороженного ужина». В коробочке из-под чая «Липтон» обнаружились четыре сигареты с марихуаной.
Из денег – шестьдесят три цента. Ни писем, ни записок. Возле телефонного аппарата извещение об отключении номера за неуплату.
Куда и зачем отправился Гарри – непонятно. Непонятно и то, когда он намерен вернуться.
"Ничего, вернется, – подумал Райан. – Ни за что он не оставил бы свои драгоценные краски и марихуану.
А как только вернется и увидит визитную карточку, сразу позвонит. Бедные художники – публика неразумная, но предсказуемая. Есть то, что для них дороже всего на свете – надежда обзавестись собственным меценатом".
– Возвращайся поскорей, Гарри, – прошептал Райан и вышел за дверь.
Глава 26
Миранда как зачарованная смотрела на бумагу, выползающую из факса. На сей раз послание было сплошь набрано заглавными буквами. Фразы словно захлебывались криком.
ТЫ НЕ ВСЕГДА ВНУШАЛА МНЕ НЕНАВИСТЬ. НО ВСЕГДА НАХОДИЛАСЬ ПОД ПРИСТАЛЬНЫМ НАБЛЮДЕНИЕМ. ГОД ЗА ГОДОМ. ПОМНИШЬ ТУ ВЕСНУ, КОГДА ТЫ ОКОНЧИЛА АСПИРАНТУРУ. РАЗУМЕЕТСЯ, С ОТЛИЧИЕМ – И У ТЕБЯ НАЧАЛСЯ РОМАН С ТЕМ АДВОКАТОМ. ЕГО ЗВАЛИ ГРЕГ РОУ. ОН БРОСИЛ ТЕБЯ, ПОСЛАЛ К ЧЕРТУ, ПОТОМУ ЧТО ТЫ БЫЛА СЛИШКОМ ХОЛОДНАЯ И НЕВНИМАТЕЛЬНАЯ. ПОМНИШЬ ЕГО, МИРАНДА?
ТАК ВОТ, ОН РАССКАЗЫВАЛ ВСЕМ ТВОИМ ДРУЗЬЯМ, ЧТО В ПОСТЕЛИ ПРОКУ ОТ ТЕБЯ МАЛО. ТЫ ЭТОГО НЕ ЗНАЛА? ТЕПЕРЬ БУДЕШЬ ЗНАТЬ.
Я ВСЕ ВРЕМЯ НЕПОДАЛЕКУ. Я ВСЕ ВРЕМЯ БЛИЗКО ОТ ТЕБЯ.
ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ, КАК Я ЗА ТОБОЙ НАБЛЮДАЮ? ЧУВСТВУЕШЬ МОЙ ВЗГЛЯД ПРЯМО СЕЙЧАС? ВРЕМЕНИ ОСТАЛОСЬ МАЛО. ТЕБЕ СЛЕДОВАЛО ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО Я ВЕЛЮ. НУЖНО БЫЛО СМИРИТЬСЯ. И ТОГДА ВСЕ ПОЛУЧИЛОСЬ БЫ, КАК Я ХОЧУ. И ДЖОВАННИ ОСТАЛСЯ БЫ ЖИВ.
ТЫ ОБ Э ТОМ ДУМАЕШЬ ХОТЬ ИНОГДА ? ТЫ НЕ ВСЕГДА ВЫЗЫВАЛА ВО МНЕ НЕНАВИСТЬ, МИРАНДА. НО ТЕПЕРЬ Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ.
ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ МОЮ НЕНАВИСТЬ? НИЧЕГО, ЕЩЕ ПОЧУВСТВУЕШЬ.
Бумага дрожала в ее пальцах. В больших кричащих буквах было что-то детское. Такие записки когда-то писали в школе мальчишки-хулиганы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117