Кто-то хотел ее оскорбить, унизить, запугать. Ничего у них не выйдет!
Но когда пискнул интерком на столе, Миранда от неожиданности вздрогнула и скомкала факс. Потом почему-то разгладила его и ответила на вызов:
– Да?
– Доктор Джонс, пришел мистер Болдари, – раздался голос Лори. – Спрашивает, не примете ли вы его.
Райан. Миранда чуть было не произнесла его имя вслух.
– Попросите его немного подождать, пожалуйста.
– Конечно.
Он вернулся! Миранда потерла щеки, чтобы к ним прилила кровь. Не хватало еще, чтобы он увидел ее такой бледной. В конце концов, у нее есть своя гордость. И уж, во всяком случае, она не станет распахивать дверь и бросаться ему в объятия. Вот еще!
Он отсутствовал две недели, и за все время ни разу не позвонил. То есть, конечно, какие-то сообщения были – телексы, электронная почта, факсы. Все подписаны его именем, но составлены, разумеется, секретарем.
Миранда наскоро причесалась, подкрасила губы.
Не слишком-то он церемонился, как говорится, поматросил и бросил. А всю деловую переписку поручил своим сотрудникам.
Ничего, она не будет устраивать ему сцену. Бизнес есть бизнес. Нужно довести дело до конца.
Он, наверное, думает, что она без него жить не может? Что она думала о нем днем и ночью? Если и так, он об этом не узнает.
Она глубоко вздохнула, уложила факс в ящик, где лежали предыдущие. Теперь эти послания приходили ежедневно. Иногда строчка, иногда две, но подчас аппарат выплевывал и такие длинные, как сегодня. По электронной почте больше ничего не приходило.
Она закрыла ящик на ключ, положила его в карман. Лишь после этого направилась к двери.
– Райан. – На ее лице появилась вежливая улыбка. – Извини, что заставила тебя ждать. Пожалуйста, входи.
Лори с любопытством посмотрела на нее, на него, откашлялась:
– Если будут звонить, соединять?
– Конечно, соединяйте. Райан, не хочешь ли…
Она не договорила. Он закрыл за собой дверь и впился в нее жадным, голодным поцелуем.
Усилием воли Миранда заставила себя держать руки по швам. Ее губы не ответили на поцелуй.
Райан отодвинулся и оценивающе взглянул на нее.
– Как прошла поездка? – холодно спросила она.
– Она была слишком длинной. Где ты была, Миранда?
– Я-то была здесь… Уверена, что ты хочешь увидеть окончательный вариант дизайна. Все рисунки готовы. Если хочешь, мы можем спуститься вниз, и я покажу тебе все сама. Думаю, тебе понравится.
Она взяла со стола рулон бумаги.
– Это подождет.
Миранда искоса взглянула на него:
– Тебе хочется чего-то другого?
– Вот именно. Но, я вижу, с этим тоже придется подождать.
Прищурившись, он медленно придвинулся к ней. Казалось, он видит ее впервые. Его рука взяла ее за подбородок, подняла лицо кверху.
– Я так скучал по тебе. – В его голосе звучало удивление, словно он пытался и никак не мог решить сложную загадку. – Я не ждал этого. И не хотел.
– В самом деле? – Она сделала шаг назад, потому что от его прикосновения кружилась голова. – Вероятно, поэтому ты так часто и звонил?
– Именно поэтому я не звонил.
Он сунул руки в карманы. Чувствовал себя последним дураком. В животе все так и прыгало. Кто бы мог подумать, что он способен на такие глупые эмоции.
– А почему ты не звонила? Я ведь оставил свой номер телефона.
Она вскинула голову. Какое редкое зрелище – Райан Болдари смущен.
– Да, твои многочисленные помощники всякий раз сообщали мне, как и где с тобой можно связаться. Но подготовка шла нормально, без проблем. Я не видела необходимости тебя беспокоить. Что же касается другого нашего проекта, то ты не посвящаешь меня в подробности, поэтому я не считаю себя вправе вмешиваться.
– Я не думал, что ты так много для меня значишь. – Он чуть раскачивался на каблуках, словно никак не мог восстановить равновесия. – Я этого не хочу. Мне это не нравится. Мне это мешает.
Она быстро отвернулась, чтобы он не увидел, как ее взгляд потемнел от обиды.
– Райан, если ты хотел закончить наш роман, мог бы сделать это по-человечески. Не так жестоко. Он положил ей руки на плечи, развернул к себе.
– Неужели похоже, что я хочу его закончить? – Прижал ее к себе, поцеловал снова. – Как, похоже или нет?
– Перестань играть со мной в свои игры! Она не сопротивлялась. Голос был слабым, дрожащим. Можно было себя за это презирать, но голос все равно не слушался.
– Я не гожусь для таких игр… – прошептала она.
– Надо же, я не думал, что способен тебя обидеть. Он больше не сердился. Пальцы разжались, прикосновение из угрожающего стало ласкающим.
– Почему-то меня это радует. Должно быть, я последняя скотина.
– Я думала, ты не вернешься.
Она высвободилась, сказала, словно обращаясь сама к себе:
– Меня обычно бросают с необычайной легкостью.
Он увидел, что поранил некий хрупкий, драгоценный росток, живший в ее душе. Не просто ее веру в него, а ее веру в них обоих. Райан уже не высчитывал и не планировал – он говорил искренне:
– Я почти влюблен в тебя. Может быть, больше, чем почти. И мне это очень не нравится. Это пугает меня.
Ее глаза потемнели, щеки побледнели. Она схватилась рукой за край стола, словно боялась упасть.
– Я… Райан…
Слова никак не желали складываться в членораздельные предложения.
– Что, доктор Джонс, нечего сказать? – Он шагнул к ней, взял за руки. – Что же мы будем делать? Как нам выбраться из этой ситуации?
– Не знаю.
– В любом случае, здесь мы наши проблемы не решим. Ты можешь сейчас уехать отсюда?
– Я? Да, наверно…
Он улыбнулся, коснулся губами кончиков ее пальцев.
– Тогда едем.
Они поехали домой.
Она-то думала, что они отправятся в какое-нибудь тихое, спокойное место – в парк или ресторан. Там можно будет поговорить, разобраться в своих чувствах.
Но Райан гнал машину по прибрежному шоссе. Оба молчали. Миранда смотрела на море, переливавшееся спокойной голубизной в лучах полуденного солнца.
На каменистом пляже стояла женщина и смотрела, как ее сын кормит хлебными крошками голодных чаек. Миранда успела рассмотреть восторженное лицо мальчишки, его широкую улыбку.
Среди волн на всех парусах шла шхуна. Она держала курс на юг, и паруса у нее были алые.
Миранде очень захотелось быть такой же счастливой, как этот мальчик, и такой же уверенной, как этот парусник.
Деревья были одеты в нежно-зеленые цвета апреля. Это было ее самое любимое время года, неприметное и робкое начало лета. Дорога поднималась все выше, деревья расступились, и меж их ветвей вновь проглянуло светлое весеннее небо, испещренное легкими облачками.
На вершине холма стоял старый дом, со всех сторон окруженный морем цветов. Здесь были нарциссы, ирисы – Миранда почти восстановила сад во всей красе.
Райан внезапно затормозил и с улыбкой покачал головой:
– Не верю своим глазам.
– Моя бабушка тоже сажала цветы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Но когда пискнул интерком на столе, Миранда от неожиданности вздрогнула и скомкала факс. Потом почему-то разгладила его и ответила на вызов:
– Да?
– Доктор Джонс, пришел мистер Болдари, – раздался голос Лори. – Спрашивает, не примете ли вы его.
Райан. Миранда чуть было не произнесла его имя вслух.
– Попросите его немного подождать, пожалуйста.
– Конечно.
Он вернулся! Миранда потерла щеки, чтобы к ним прилила кровь. Не хватало еще, чтобы он увидел ее такой бледной. В конце концов, у нее есть своя гордость. И уж, во всяком случае, она не станет распахивать дверь и бросаться ему в объятия. Вот еще!
Он отсутствовал две недели, и за все время ни разу не позвонил. То есть, конечно, какие-то сообщения были – телексы, электронная почта, факсы. Все подписаны его именем, но составлены, разумеется, секретарем.
Миранда наскоро причесалась, подкрасила губы.
Не слишком-то он церемонился, как говорится, поматросил и бросил. А всю деловую переписку поручил своим сотрудникам.
Ничего, она не будет устраивать ему сцену. Бизнес есть бизнес. Нужно довести дело до конца.
Он, наверное, думает, что она без него жить не может? Что она думала о нем днем и ночью? Если и так, он об этом не узнает.
Она глубоко вздохнула, уложила факс в ящик, где лежали предыдущие. Теперь эти послания приходили ежедневно. Иногда строчка, иногда две, но подчас аппарат выплевывал и такие длинные, как сегодня. По электронной почте больше ничего не приходило.
Она закрыла ящик на ключ, положила его в карман. Лишь после этого направилась к двери.
– Райан. – На ее лице появилась вежливая улыбка. – Извини, что заставила тебя ждать. Пожалуйста, входи.
Лори с любопытством посмотрела на нее, на него, откашлялась:
– Если будут звонить, соединять?
– Конечно, соединяйте. Райан, не хочешь ли…
Она не договорила. Он закрыл за собой дверь и впился в нее жадным, голодным поцелуем.
Усилием воли Миранда заставила себя держать руки по швам. Ее губы не ответили на поцелуй.
Райан отодвинулся и оценивающе взглянул на нее.
– Как прошла поездка? – холодно спросила она.
– Она была слишком длинной. Где ты была, Миранда?
– Я-то была здесь… Уверена, что ты хочешь увидеть окончательный вариант дизайна. Все рисунки готовы. Если хочешь, мы можем спуститься вниз, и я покажу тебе все сама. Думаю, тебе понравится.
Она взяла со стола рулон бумаги.
– Это подождет.
Миранда искоса взглянула на него:
– Тебе хочется чего-то другого?
– Вот именно. Но, я вижу, с этим тоже придется подождать.
Прищурившись, он медленно придвинулся к ней. Казалось, он видит ее впервые. Его рука взяла ее за подбородок, подняла лицо кверху.
– Я так скучал по тебе. – В его голосе звучало удивление, словно он пытался и никак не мог решить сложную загадку. – Я не ждал этого. И не хотел.
– В самом деле? – Она сделала шаг назад, потому что от его прикосновения кружилась голова. – Вероятно, поэтому ты так часто и звонил?
– Именно поэтому я не звонил.
Он сунул руки в карманы. Чувствовал себя последним дураком. В животе все так и прыгало. Кто бы мог подумать, что он способен на такие глупые эмоции.
– А почему ты не звонила? Я ведь оставил свой номер телефона.
Она вскинула голову. Какое редкое зрелище – Райан Болдари смущен.
– Да, твои многочисленные помощники всякий раз сообщали мне, как и где с тобой можно связаться. Но подготовка шла нормально, без проблем. Я не видела необходимости тебя беспокоить. Что же касается другого нашего проекта, то ты не посвящаешь меня в подробности, поэтому я не считаю себя вправе вмешиваться.
– Я не думал, что ты так много для меня значишь. – Он чуть раскачивался на каблуках, словно никак не мог восстановить равновесия. – Я этого не хочу. Мне это не нравится. Мне это мешает.
Она быстро отвернулась, чтобы он не увидел, как ее взгляд потемнел от обиды.
– Райан, если ты хотел закончить наш роман, мог бы сделать это по-человечески. Не так жестоко. Он положил ей руки на плечи, развернул к себе.
– Неужели похоже, что я хочу его закончить? – Прижал ее к себе, поцеловал снова. – Как, похоже или нет?
– Перестань играть со мной в свои игры! Она не сопротивлялась. Голос был слабым, дрожащим. Можно было себя за это презирать, но голос все равно не слушался.
– Я не гожусь для таких игр… – прошептала она.
– Надо же, я не думал, что способен тебя обидеть. Он больше не сердился. Пальцы разжались, прикосновение из угрожающего стало ласкающим.
– Почему-то меня это радует. Должно быть, я последняя скотина.
– Я думала, ты не вернешься.
Она высвободилась, сказала, словно обращаясь сама к себе:
– Меня обычно бросают с необычайной легкостью.
Он увидел, что поранил некий хрупкий, драгоценный росток, живший в ее душе. Не просто ее веру в него, а ее веру в них обоих. Райан уже не высчитывал и не планировал – он говорил искренне:
– Я почти влюблен в тебя. Может быть, больше, чем почти. И мне это очень не нравится. Это пугает меня.
Ее глаза потемнели, щеки побледнели. Она схватилась рукой за край стола, словно боялась упасть.
– Я… Райан…
Слова никак не желали складываться в членораздельные предложения.
– Что, доктор Джонс, нечего сказать? – Он шагнул к ней, взял за руки. – Что же мы будем делать? Как нам выбраться из этой ситуации?
– Не знаю.
– В любом случае, здесь мы наши проблемы не решим. Ты можешь сейчас уехать отсюда?
– Я? Да, наверно…
Он улыбнулся, коснулся губами кончиков ее пальцев.
– Тогда едем.
Они поехали домой.
Она-то думала, что они отправятся в какое-нибудь тихое, спокойное место – в парк или ресторан. Там можно будет поговорить, разобраться в своих чувствах.
Но Райан гнал машину по прибрежному шоссе. Оба молчали. Миранда смотрела на море, переливавшееся спокойной голубизной в лучах полуденного солнца.
На каменистом пляже стояла женщина и смотрела, как ее сын кормит хлебными крошками голодных чаек. Миранда успела рассмотреть восторженное лицо мальчишки, его широкую улыбку.
Среди волн на всех парусах шла шхуна. Она держала курс на юг, и паруса у нее были алые.
Миранде очень захотелось быть такой же счастливой, как этот мальчик, и такой же уверенной, как этот парусник.
Деревья были одеты в нежно-зеленые цвета апреля. Это было ее самое любимое время года, неприметное и робкое начало лета. Дорога поднималась все выше, деревья расступились, и меж их ветвей вновь проглянуло светлое весеннее небо, испещренное легкими облачками.
На вершине холма стоял старый дом, со всех сторон окруженный морем цветов. Здесь были нарциссы, ирисы – Миранда почти восстановила сад во всей красе.
Райан внезапно затормозил и с улыбкой покачал головой:
– Не верю своим глазам.
– Моя бабушка тоже сажала цветы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117